Амортенция

Энджи поежилась, чувствуя, что сидящий напротив зельевар буравил её фирменным взглядом «говори правду, иначе первым поездом отправишься вон из Хогвартса». И несмотря на то, что в никакое «вон» путь ей не грозит, девушка почувствовала, как нервы скручиваются и встают в горле тугим комком. Впервые за несколько месяцев Снейп прислал к ней домовика и вызвал к себе в кабинет, но девушка никак не могла нащупать внутри себя радость, которую чувствовала раньше, оказавшись в пристанище директора. — Думаю, вы уже в курсе сложившейся ситуации, Гордон? Энджи не верила этому спокойному официальному тону. Уж кому как не ей знать, если Снейп подчеркнуто вежлив — значит, вот-вот разразится буря. — Если вы про отравление Милисенты, то я вас уверяю, что она без моего участия таскала объедки с кухни. Я обязательно сообщу старосте об этом инциденте… Снейп шумно выдохнул и на секунду возвел глаза к потолку. Портреты, развешанные на стенах круглого кабинета, с интересом взирали на директора и ученицу. Профессор Дамблдор, искусно изображенный на холсте, то и дело поправлял очки-половинки на носу. — Скажите, Гордон, у вас увлечение такое — трепать мне нервы? — сквозь зубы прошипел Снейп. — Никак нет, сэр. Не увлечение. Обязанность. В должностной инструкции прописано, — на лице слизеринки не прослеживалось и тени веселья. — Чего вы добиваетесь, Гордон? Хотите, чтобы я отправил вас к мистеру Кэрроу для воспитательной работы? Или рассчитываете довести меня до того, чтобы я лично пытал вас? — А вы хотите пытать меня, сэр? — от раздавшегося скрипа Энджи встрепенулась, и её пальцы, трепавшие край мантии, выпустили ткань. Взглянув исподлобья, девушка отметила, как блеснула в руках Снейпа бутылка огневиски. Мужчина налил себе порцию алкоголя и вернул бутылку на место в тумбу. Осушив в пару глотков стакан, зельевар встал из-за стола и подошел к Энджи. Ученица почувствовала, как его пальцы грубо сжали её подбородок. — У вас обострение, Гордон? Если для того, чтобы вы мне ответили, где мистер Долгопупс и мистер Харрис, вас нужно предварительно оттрахать, сэкономьте мое время и задерите юбку. От его властного голоса у Энджи пересохло в горле. — Нет, я не это… — Именно, это, Гордон. Или прекратите эти провокации или раздевайтесь. От него несло алкоголем и решимостью. — Они в безопасности, сэр. Обеспечены лекарствами. Мужчина отпустил девушку, и бесстрастное выражение вновь появилось на бледном лице. — В Хогсмиде? Энджи покачала головой. — Верное решение, там небезопасно. И ни в коем случае нельзя перевозить их в Мунго, Гордон. Не пугайте их, но убедите не высовываться. Любая вылазка закончится для них Азкабаном. Насколько серьезно ранен мистер Харрис? — Ночью пришел в сознание, сэр. — Вам нужны медикаменты или другая помощь? — Нет, сэр. — А объяснить мне не хотите, какого черта это вообще произошло? Мне казалось, что вы не подведете, Гордон, — разочарованно протянул директор. — Я вверил в ваши руки учеников, рассчитывая, что у вас достаточно разума управлять ими… — Действительно, всего лишь орава подростков с бушующими гормонами и неуемной жаждой справедливости. Что вообще может пойти не так? — пробубнила девушка. — Если это ваше оправдание, оно не принимается, — директор все еще стоял, нависнув над девушкой, и она не видела ничего, кроме Снейпа. — Мисс Уизли что-нибудь говорила о Поттере? — О том, что он великолепен. — Местоположение, Гордон, — процедил зельевар. — Где сейчас Поттер? — Она не говорила, сэр. Не знает. — Или не говорит, — жестко отметил мужчина. — Или не говорит, — вторила слизеринка. Снейп вновь открыл отделение тумбочки, но вместо бутылки извлек из ее недр длинную коробочку. — Палочка мистера Долгопупса. — Оставьте у себя, сэр. Кто-то ведь видел, что вы ее забрали? — Предлагаете выживать мистеру Долгопупсу как пещерному человеку, высекая искры из камней? — уголок губы зельевара всего на секунду, но дернулся вверх. — Я отдала ему свою палочку, сэр. Удивленный Снейп — это редкость, и девушка попыталась запечатлеть этот образ в своей памяти. — У меня две, сэр. Моя палочка, со скрипом, но подчиняется Невиллу. Не беспокойтесь. — Ясно, — помедлив, Снейп кивнул и убрал коробку на место. — Помогайте мистеру Харрису и мистеру Долгопупсу. И я очень надеюсь, что подобного не повторится, Гордон, — вернувшись за стол, директор склонился над бумагами. — Если возникнут проблемы — обращайтесь, — он махнул рукой в сторону выхода, но Энджи не сдвинулась. Мужчина поднял лицо, вопросительно изогнув бровь. — Гордон, вы… — Я вчера поцеловала Малфоя, — она глядела на его блестящие в свете пуговицы извечного сюртука и идеально остриженные ногти. «У него всегда подстриженные ногти». — Поздравляю, — выпрямившись в кресле, сухо ответил Снейп. — Это все, что вы хотели сказать? — Мы… вместе с Малфоем… — Я в курсе, Гордон. В приступе страсти вы могли не заметить, но я присутствовал на помолвке, — девушка не могла понять, что чувствует Снейп. Его лицо, словно отлитая восковая маска, отражала лишь спокойствие и безразличие. — Я не это имела в виду… — сжав руки в кулаки, пролепетала слизеринка. — Я… — Гордон… — по коже Энджи поползли мурашки: его голос неожиданно стал мягким и проникновенным. Таким, как был раньше. — Я понял, что вы имели ввиду. Возвращайтесь. Время завтрака вот-вот закончится. Комок, стоявший в горле, упал камнем в груди. В полном молчании Энджи встала и вышла из круглого кабинета, оставив зельевара наедине с бумагами и портретами.

***

Харрис поправлялся медленно, но уверенно. Драко, сильный в диагностических чарах, регулярно обследовал парня, отмечая улучшения с каждым днем. Невиллу приходилось лично успокаивать каждого участника Отряда Сопротивления, полного праведного гнева, и убеждать, что «нет, не нужно идти сейчас же громить кабинет Снейпа и кидаться проклятьями в патрулирующих». Тренировки Отряда Сопротивления все так же проводились в Выручай-комнате. Энджи накладывала вокруг Харриса самый мощный барьер, на который была способна, надеясь, что никто среди учеников не сможет пробить его случайным заклинанием. Впрочем, если бы такое произошло, это можно было бы считать успехом. Когда гриффиндорец набрался сил и здоровья, то выслушал получасовую лекцию от Энджи, что такое Пожиратели и почему на них нельзя нападать в школе при тоталитаризме Темного Лорда. — Знаешь, по-моему, ты чересчур сильно приложила его, — Драко прятал улыбку, покидая восьмой этаж. — С этими гриффиндорцами так и надо — как с детьми, — недовольно пробубнила слизеринка. Теплая рука Драко мягко сжала её руку, и Энджи улыбнулась. Не сговариваясь, они направились к Астрономической башне. Прошло две недели с того дня, как Невиллу пришлось поселиться в комнате Так и Сяк. Голодать им с Харрисом, конечно, не пришлось, но все же невооруженным глазом было видно, что парни похудели. Если бы не отзывчивые домовики с кухни, ситуация из плохой превратилась бы в катастрофичную. Вряд ли Энджи с Драко смогли бы незаметно таскать еду с чужих тарелок в Большом Зале. Но благодаря кухне и сумке с незримым расширением гриффиндорцы были обеспечены едой сразу на несколько дней, которую подросткам приходилось попеременно то замораживать, то подогревать заклинаниями. С появлением новых квартирантов Выручай-Комнаты подростки ежедневно по вечерам занимали Астрономическую башню. Пару раз приходилось прогонять оттуда младшекурсников, но, в целом, место было уединенным. Практические занятия по астрономии проводились после захода солнца дважды в неделю, а в остальное время Башня безраздельно принадлежала юным слизеринцам. Свежий воздух, свободно проникающий в Башню, приятно наполнял легкие и выдыхался крохотным облачком пара. Снег крупными хлопьями мягко укрывал Хогвартс. — Слепить бы снеговика, — мечтательно произнесла слизеринка, усаживаясь на край башни. — Можем пробраться мимо патруля, если хочешь, — не отпуская её руки, Драко уселся рядом, и голова Энджи тут же опустилась на его плечо. — Нет. Оно не стоит того. — Мы можем закидать Пожирателей снежками, — серьезно предложил слизеринец и тут же зашелся смехом. — Уверена, мистер Малфой сможет кого-угодно поразить. Даже снежками, — если Энджи и кривила душой, то совсем немного. Они сидели молча, держась за руки и переплетя пальцы, пока девушка не высвободила ладонь с коротким словом: «Время». Подростки говорили об учебе, об отряде и прочих мелочах, пока Драко сдавленным голосом не прошептал под действием ритуала: — Мне не хочется тебя отпускать вот так каждый раз. Улыбка вмиг слетела с лица ученицы. — Знаю, но иначе увеличивается вероятность того, что ритуал заставит нас… хотеть друг друга. — А это плохо? — глухо спросил подросток, стиснув зубы. — Я не хочу делать это в первый раз под действием ритуала, Драко. Явно борясь с собой, Малфой, прикусив изнутри щеку, неопределенно кивнул. — Хорошо, может, оно и к лучшему, — зажмурившись, Драко выдохнул. — Я хотел давно тебе сказать, что Блейз меня уже достал своими недвусмысленными намеками. — На тему секса? Парень угрюмо кивнул. — Как будто он может говорить о чем-то другом, — аристократическое лицо Малфоя презрительно скривилось. — С тех пор, как он стал старостой, он только и трещит в спальне о том, как на него девушки вешаются. — А как же когтевранка? Разве у них не любовь до гроба? — флегматично заметила Энджи. — На умных девушек Блейз вешается сам, — усмешка скривила тонкие губы слизеринца. — Подростки, — тихий смех зажурчал в зимней тишине, состоящей из шуршащего снега и раздающегося вдалеке шума деревьев, потревоженных ветром. — Не злись на него. Вам по семнадцать лет, период созревания в самом разгаре, это нормально. — И что, девушки тоже подобное обсуждают? — с неподдельным интересом, заговорщически наклонившись к её виску, уточнил парень. — Конечно, обсуждают, — снисходительно подняв брови, ответила Энджи. — Здесь у меня, конечно, с подружками не сложилось. Но раньше мы частенько с девчонками обсуждали и секс и парней. — В Пуффендуе? Энджи фыркнула. — Ты шутишь так? Нет, конечно. Все барсуки, заставшие Седрика Диггори, принимают его за эталон, а я не готова петь оды этому честолюбивому засранцу, смиренно принимающему восхваления, как должное. Я говорю про другой мир… Энджи ментально пыталась ухватить слова, срывающиеся с её губ, но усилия оказались тщетны. Хватка магии, сжимающая горло, ослабела, и ритуал, вытягивающий из неё фразу за фразой, исчез так же быстро, как появился. Девушка следила за лицом Драко и видела, как в его глазах зарождается понимание. — Другой мир? — переспросил Малфой. Нехотя девушка поморщилась и кивнула. «Хорошо, что у нас есть зелье забывчивости, он не должен запомнить это…» — Что ты имеешь в виду под другим миром, Эндж? — Ты не веришь мне, да? Считаешь, что я сумасшедшая? — паника, сменившая место ритуала, скрутила желудок, и девушке показалось, что её вот-вот вырвет. — Я верю, Энджи, — серьезный взгляд серых глаз притягивал к себе, и слизеринка, завороженная его взором, натянулась как тетива. — Просто в голове не укладывается. — Ты не можешь верить! — истерично воскликнула девушка, с силой удерживая себя на месте, пытаясь не поддастся желанию вскочить и умчаться куда глаза глядят. — Это же ненормально! — Такое бывало раньше, Эндж. Только не паникуй и ответь мне, — он взял её лицо в ладони, и девушка почувствовала, что они дрожат. — Как давно? — Энджи сотрясло осознание того, что вложил Малфой в этот вопрос. — Нет, Драко! Нет! С самого начала, с первого курса я — это я! Парень с нескрываемым облегчением выдохнул, но скорбное выражение, затаившись в глубине глаз, так и не сошло с его лица. — Хорошо. А теперь, послушай. С момента изобретения маховиков времени, начали происходить необъяснимые вещи, даже с точки зрения Магии, — ровный голос парня окутывал Энджи. — Например, вещи появлялись из ниоткуда. Это нарушало законы мироздания и трансфигурации. Вскоре волшебники поняли, что при использовании маховика пространство вокруг и время искажаются, появляются какие-то помехи, в результате которых многие люди сходили с ума. Министерство Магии приняло волевое решение, что артефакт, влияющий на само мироздание — слишком опасен и непредсказуем. Все зарегистрированные маховики были собраны и перенесены в хранилище тайн, где и находились до позапрошлого года, а технология изготовления маховика уничтожена. — Ты думаешь, что моё перерождение… — Результат именно этого феномена. Кто-то рядом с тобой использовал маховик. — Рядом со мной?! Тяжелый взгляд наследника рода мазнул по лицу ученицы. — Рядом с тем, кто являлся Энджи Гордон раньше. Гробовая тишина, в которой Малфой похоронил кого-то эфемерного, повисла между ними. — В поезде? — выдавила из себя Энджи. — Я не знаю, какой там радиус, — кисло улыбнувшись, пожал плечами парень. — Честно сказать, я вообще больше ничего не знаю. Отец рассказал мне это для общего развития, понимания магии и её возможностей. Мысли зароились в голове слизеринки, каждая новая мысль перебивала настойчивым жужжанием предыдущую, и Энджи никак не могла поймать за хвост нечто ускользающее от нее. — А почему до позапрошлого года? — После вторжения группы школьников в Отдел Тайн, стало ясно, что «надежное место» таковым не является. И нет такого места, где можно было бы хранить подобное в безопасности. Их уничтожили, все до одного… По крайней мере, все, что были под юрисдикцией Министерства. Неловкость, обрушившаяся на голову подросткам, мешала мыслить. Не выдержав её груз, Энджи дернулась в сторону парня, прижалась своими губами к его губам и в страхе застыла, опасаясь, что он не ответит на поцелуй. Но парень обнял её и ответил. Девушка положила руку на его грудь, ощущая, как в бешеном ритме бьется сердце подростка. — Значит, пришла из другого мира, — с ноткой недоверия, которую не прогонишь за несколько минут, прошептал Драко. — Да, — глухо ответила девушка, отведя взгляд. — Честно говоря, это настоящее открытие. Наличие других миров, — на лице парня засветилась неуклюжая улыбка. — На самом деле мне очень страшно. Это что-то из области фантастики. — И это мне говорит волшебник?! Серьезно? В мире, где существует магия, а правильно произнесенные слова заставляют предметы летать?! — Ты хочешь сказать, что в твоем мире нет магии?! — шокировано произнес слизеринец. — Если не считать шарлатанов, то там определенно нет магии. Парень неожиданно резко заключил её в объятья, и Энджи, уткнувшись носом в воротник его мантии, почувствовала запах ванили. — Должно быть, тебе было так страшно и одиноко здесь, Эндж. — Да нет же… Все нормально, — девушка не поняла, как вышло, что глаза её затуманились, а слезы потекли по щекам, впитываясь в школьную форму слизеринца. Поддавшись течению, она ухватилась за Драко, и плакала, пока слезы окончательно не иссякли. Ночь уже опускалась на замок. Наступление комендантского часа беспощадно и стремительно приближалось, и подростки отправились в гостиную. Они уже спустились в подземелье, когда опухшая от слез слизеринка осмелилась произнести: — А почему тебе так тяжело поверить в существование другого мира, если подобное уже было ранее? — каблуки ботинок звонко стучали по каменному полу, разносясь по коридору. — Знаешь, — парень неловко потер затылок, — если волшебник внезапно вскакивает и кричит, что он — это не он, а потом падает в обморок, завидев магию… — Его отправляют в Мунго? — мрачно закончила Энджи. — Именно. Сумасшедших волшебников не так мало, как может показаться. Иногда даже просто волшебника с причудой тяжело отличить от обезумевшего. — Да вы варвары… Стушевавшись, Драко перевел тему: — Ты сказала, что перенеслась из другого места в поезде. Когда это было? — Шесть лет назад. Когда мы ехали поступать в Хогвартс. «Гордость», — вход в гостиную открылся. Хотя большая часть студентов уже разошлась по комнатам, несколько учеников все еще сидели на диванах: кто-то уткнулся в книгу, кто-то играл в шахматы. Понимая, что уединенно посидеть им не удастся, подростки двинулись к спальням. — Если подумать, ты был первым, кого я встретила, — воспоминания обдали девушку теплой приятной волной. — Ты сказал, что я — нищая оборванка, — её смех тихо зашелестел. — Ты была одета в огромную одежду, а я хотел показаться друзьям крутым, — смутившись, парень отвернул пунцовое лицо в сторону. — А та одежда… Она… была твоей? — Да. Так что было вдвойне обидно! Драко, застыв на месте, серьезно произнес: — Когда кубок принял от тебя заявку… Эндж, сколько тебе лет на самом деле?