***
Каждый вечер, вплоть до среды пуффендуйка сидела в зале с Кубком огня, не забывая выполнять домашние задания прямо на скамейках комнаты. За эти дни от каждого факультета множество учеников бросали свои имена в кубок, сопровождаемые и подбадриваемые доброй половиной сокурсников. Бывали и безрассудные смельчаки, вроде Фреда и Джорджа Уизли, пытающиеся с помощью хитрости пройти через возрастную черту и бросить свое имя, но каждый раз терпели неудачи. Случались и глупцы, решившие пройти напролом, но таких линия попросту откидывала, оставляя на память шишки и синяки. «Завтра объявят участников, — с возрастающим волнением повторяла про себя Энджи. Через десять минут наступит отбой, и все ученики обязаны находиться в теплых постелях. Разумеется, в своих собственных. Только пуффендуйка сидела возле черты и пыталась решиться на безумный шаг. — Сегодня — последний день, больше не представится шанса, — на кусочке пергамента она написала дрожащей рукой — «Энджи Гордон». — Пропустит ли меня возрастная черта? Какой возраст примет во внимание артефакт — тела или разума, возраст этого мира или моего? — сердце отдавалось стуком в ушах, когда девушка занесла ногу над светящейся полоской и перешагнула за неё. Ничего не произошло. Она перенесла за черту и вторую ногу, а затем поспешила к Кубку рваными короткими шагами, выжидая, что вот-вот земля разверзнется у неё под ногами. Время текло, а все оставалось таким же, как и несколько минут назад. — Черта признала меня! — радостные мысли бились в её голове, вызывая желание закружиться и смеяться бесконечно долго. Пуффендуйка занесла руку с пергаментом над расписным Кубком огня и замерла в нерешительности. В мгновение ока ликование сменилось опасениями. — А что, если он действительно выберет меня? — внутренний голос шептал девушке, разве не этого она желала. — Да, я хочу этого, но что мне тогда делать? Займу ли я место Седрика или кубок воспримет меня, как ученика из пятой школы, как будет с Гарри? Это определенно сумасшествие, надо уходить и не пытаться влезать в это». За дверью послышались шаги, Энджи в испуге вздрогнула и случайно разжала пальцы. Листок полетел прямиком в кубок, пуффендуйка лишь успела увидеть, как огонь лизал её имя своим синим языком. Девушка очень вовремя отскочила за возрастную черту. Именно в этот момент в зал, озираясь по сторонам, зашел Грозный Глаз Грюм, Барти Крауч младший, скрывающий под Оборотным зельем свою личину. — Что вы здесь забыли?! — рявкнул верный Пожиратель, угрожающе надвигаясь на ученицу. — Я зачиталась, — почти пискнула Энджи. Оставаться наедине с убийцей желания не возникало, она схватила свои вещи и стремглав бросилась из зала, на ходу застегивая сумку. «Черт возьми, — выругалась Энджи, в отчаянии кусая губы. — Я ведь не хотела этого. Надеюсь, что этот проклятый кубок не выплюнет моё имя, иначе проблем не оберешься…»***
Вечер четверга был еще более насыщен пересудами. Мальчуганы за дверями Большого Зала решили блеснуть друг перед другом боевыми навыками из-за язвительного спора, кого выберет кубок — слизеринца или гриффиндорца. Змееныш прошипел, что никого достойного на Гриффиндоре нет, и тут словесная перепалка переросла в обмен проклятиями. Если бы Снейп не явился в самый разгар ссоры и не снял бы с Гриффиндора баллы, усмирив толпу, то мог кто-нибудь пострадать. Когда все конфликты худо-бедно уладились, а ученики собрались и сели за свои столы, директор взял слово, звучавшее невероятно громко и отчетливо в благоговейной тишине. Энджи села за стол Пуффендуя, отсев как можно дальше, в надежде спрятаться за спинами старшекурсников, рвавшихся наоборот вперед. Краем уха она слышала, как пуффендуйцы поддерживали Седрика. Диггори любили все на факультете — добрый, отзывчивый, статный и при этом невероятно способный. Мечта для ничем не выделявшегося факультета. «Венец Пуффендуя», — фыркнула Энджи. В отличие от неё, парень не скрывал свои таланты, силы и ум. Все барсуки признавали его своим лидером и уважали как старосту. На фоне Седрика какая-то девчонка с четвертого курса ничего собой не представляла. Обида, что люди не видят других талантов в Пуффендуе помимо этого мальчишки, грызла Энджи изнутри. Она и сама не заметила, как мысли о нем с годами начали доставлять ей горечь и жажду. Жажду превзойти идеального пуффендуйца во всем. Пожалуй, это и являлось одной из главных причин, разжегших желание в девушке бросить свое имя в Кубок. Директор закончил свою речь, и синее пламя в кубке, как по команде, окрасилось в красный. Огонь полыхнул, выдавая первое имя. — Участник от Дурмстранга — Виктор Крам! Зал был неумолим, выказывая свое одобрение криками и топотом ног. Профессиональный игрок квиддича вышел к помосту и отправился в соседнюю комнату как участник Турнира. Огонь вновь изменил окрас. В сопровождении искр вылетело второе имя. — Участница от Шармбатона — Флёр Делакур! Мужская часть зала засвистела в восхищении. Ничуть не сомневавшаяся в своей маленькой победе встала именно та барышня, притягивающая взгляды, и с лучезарной улыбкой повторила путь Крама. Столы факультета начали оживленно шушукаться, до пуффендуйки доносились фразы, из которых она сделала вывод, что Уизли предлагали всем ученикам делать ставки. И подростки ожидали в напряжении решения кубка. Вновь вылетел пергамент, схваченный ловкими пальцами Дамблдора. На короткий момент его глаза расширились, и он долго не осмеливался озвучить слова. — Участник от Хогвартса — Энджи Гордон. Весь мир рухнул для пуффендуйки. Чувствуя, как подкашиваются ноги, она встала с места и, сопровождаемая возмущенным шепотом, подошла к директору. — Иди к остальным участникам. Преодолев свою тревогу, девочка вскинула глаза на зельевара и не понимала, что же видит в его глазах — осуждение, недоумение или все-таки равнодушие. Не успела она скрыться, как услышала вновь взволнованный голос Дамблдора: — Гарри Поттер! «Значит, я вместо Седрика, — раздумывала Энджи, и лицо озарилось неприкрытой радостью — Я самая достойная в Хогвартсе! Я лучше этого чертового Диггори! — и тут же мирские заботы навалились на неё. — И как мне сейчас объясняться? Что я использовала Конфундус? По силам, я, конечно, смогла бы его применить, но стоит ли говорить о своем жульничестве? Или же врать, будто я, как и Гарри, не при делах? Врать нельзя, определенно. Как и говорить правду. Приспичило же мне участвовать в авантюрах». Не успела она составить свою позицию, как Дамблдор с Гарри забежали в помещение вперед неё, а за ними и зельевар собственной персоной. Все кричали на Дамблдора, утверждали, что он мошенничает. Не обращая внимания на обвинения, директор схватил Гарри за плечи. — Гарри, это ты бросил свое имя в Кубок?! — требовательно спросил седовласый обладатель ордена Мерлина первой степени. — Нет, сэр! — Поттер был явно напуган и растерян. — Ты попросил кого-то из старших бросить твое имя? — Нет. Энджи спокойно наблюдала за сценой, пока не ощутила небольшую боль и не обернулась на его источник — Снейп подошел сзади и сжал ей плечо. «Обнадеживает ли он меня или запугивает». — Сэр? — вопросительно прошептала она. — Говори правду, — коротко бросил он и подошел к Альбусу. — Может, стоит принести сыворотку правды, директор? — Нет, Северус, я верю ему, — затем Дамблдор подошел к пуффендуйке. — А вы мисс Гордон? Вы совершали все это? — Я сама его кинула, сэр, — честно ответила она, примечая вытянутые лица окружающих. А затем Энджи почувствовала боль, и её унесло в момент, когда она перешагивала возрастную черту. Понимая, что происходит, девушка стремительно закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться, и захлопнула все «двери» сознания. А затем подняла злой взгляд, пытаясь понять, кто посмел использовать легилименцию. — Она не врет, — ледяным голосом произнес зельевар. Девочка посмотрела на него, вложив всю свою обиду, за подобное унижение. — Но как, Северус? — Обманула возрастную черту неизвестным мне способом, — просто ответил Снейп, как будто сам факт того, что для него что-то неизвестно, не являлся поразительным. — Даже если она нарушила правила о возрасте, это не отрицает того, что Кубок выбрал её, как достойную, — рассудительно произнес Барти Крауч старший. — Она участник от Хогвартса. С Гарри все намного сложнее. Он как будто участник от четвертой школы. — Заклинание Конфундус! — с порога заявил «Грюм». — Только такое мощное заклятье могло запутать артефакт. Все обреченно вздохнули, и воцарилась тишина. — Это подло! — заявила мадам Максим, директриса Шармбатона. — Если вы выставляете двух участников, то и мы тоже должны! — Нам придется допустить их обоих, решение Кубка не обсуждается, — тихо прошептал Крауч. — Но их двое! — вскричал Каркаров. — Вы думаете, что лучшие ученики ваших школ не смогут превзойти двух четырнадцатилетних подростков? — пронзительно взглянув на коллег поверх очков-половинок, уточнил Дамблдор. И смущенное молчание послужило ответом и решило судьбы подростков. Турнир трех волшебников с четырьмя участниками начался.