Из пешек сей жизни смертен любой, И смертен любой из её ферзей. И ты, совершеннейший враг мой, И ты, драгоценнейший из друзей.*
***
Странно. Как же это всё странно. Пока я шла, а меня тянуло назад, стояла давящая тишина. А сейчас я… прыгнула… И я ещё в прыжке. Я… В прыжке? Почему так медленно? А тишина менялась. Это, наверное, глупо. Глупо так думать, глупая мысль. Ведь тишина – это отсутствие звуков, а на что может поменяться отсутствие звуков? На их присутствие? Но нет, звуков как не было, так и нет. Всё было по прежнему и в то же время нет. А сама тишина, должно быть, решила наплевать на все законы окружающего мира и всё-таки поменяться. Надо же, я, оказывается, ещё способна связно мыслить. Из давящей тишина становилась звенящей, натянутой. Как струна, готовая вот-вот лопнуть. Как хрустальный бокал, который столкнули со стола, и в его недолгом полёте на пол слышится предсмертный звон. Да не может такого быть! Если звуков нет – значит, их нет, значит, ТИШИНА. А эти ощущения… Должно быть, мой слух недостаточно острый, чтобы слышать эти звуки. А что? В конце концов, в мире много существ, слух которых превосходит человеческий по диапазону слышимости. А человек ли я? Пора, пора, наконец, признать, что я не психически больной человек, а относительно нормальное и практически здоровое… существо. Я не знаю, кто я, но я обязательно узнаю. Хотя… Ксения. Ксюша что-то говорила, я помню это, я ещё помню! Ж… Жц… Нет, не то… Б… Ба… Снова не то… Жш… Жи… Жиии… Ш… Ши… Уже ближе… Вспомнила. Ш-И-Н-И-Г-А-М-И. Жнец. Шинигами. Бог смерти. И я тоже буду собирать души умерших? Ответ очевиден – буду. Словно триста эпох пролетели у меня перед глазами, тишина взорвалась звоном разбитого стекла... И подошвы моих летних босоножек коснулись земли. Ну точнее асфальта. Асфальт? Асфальт! Родненький ты мой! Аж обнять тебя хочется и прослезиться от счастья! Неужели в этом новом… хм… периоде моей жизни будет всё по-старому или почти по-старому? Скорее всего, ведь в аду в основном кипящая лава да котлы с грешниками, а в раю – заливные луга. Ну что там делать асфальту? У меня словно гора с плеч свалилась. Захотелось захихикать. Я дома, я нутром это чувствую. ДОМА. Я знаю, кто я и чем я буду заниматься в дальнейшей жизни. Ксюша, спасибо тебе! Минутку. Ксюша… Ксения… А кто это? У меня нет знакомых с таким именем. -Ты как? Встать сможешь? Я подняла голову, поправила очки (и откуда они у меня…) и попыталась сфокусировать взгляд на той, что говорила. АЙ! Какая-то волна пепельного цвета брызнула мне в глаза своей яркостью… И темнота вновь распахнула свои объятия…***
Что-то мягкое… Тёплое… Я машинально поёрзала щекой по тому, на чём лежала, словно стремясь впитать эту мягкость в себя, остаться с ней подольше. Однако висок что-то царапнуло. -Это что такое?! – раздался мужской голос, в котором улавливались нотки ярости. -Э… Сергей Сергеевич, это Анна. Земная фамилия – Блан. Полукровка, подвид второй, - бодро протараторил второй мужской голос, скорее, даже юношеский, - грань для своего подвида пересекла весьма успешно, что является ещё большей редкостью, чем она сама. Правда, пересечение прошло не без последствий… -Каких конкретно? – напряжённо спросил первый голос, - Общих или подвидовых? -Подвидовых, Сергей Сергеевич, - ответил второй голос, - полный комплект. -Твою ж мать… Голоса примолкли. Тишину нарушало только тиканье часов на стене. Кто-то чем-то щёлкнул, вроде выключателем, потому что мне в глаза сквозь закрытые веки ударил свет. Ну чёрт, выключите свет, неприятно же! Я недовольно поморщилась, одновременно постаравшись повернуться лицом в подушку (похоже, что в подушку). Висок снова что-то царапнуло. -Чтоб вас всех, НЕМЕДЛЕННО СНИМИТЕ С НЕЁ ОЧКИ!!! Раздался грохот и топот, а потом я почувствовала, как моё лицо бережно приподнимают и сверхаккуратно снимают с лица очки. Так это очки мешали мне. Я всё-таки открыла глаза и огляделась. В смысле, попыталась оглядеться, потому что вокруг всё настолько расплывалось, что казалось просто цветными мазками кисти на холсте. -Как она? Очнулась? – раздался заботливый женский голос. Тот самый голос, который спрашивал у меня, могу ли я встать. -Очнулась, Ксения Николаевна, очнулась. -Алвиз, предупреждаю первый и последний раз – если ты опять назовёшь меня по имени-отчеству, я тебе язык откушу! – пригрозила неведомая мне Ксения. -Но я… -Смертова, не злитесь. Откуда прибывшему три дня назад итальянскому стажёру знать здешние порядки назубок. Алвиз Ботта, Вы можете быть свободны, - с нажимом на последнее слово сказал Сергей Сергеевич. Хлопнула дверь. Видимо, этот Алвиз ушёл весьма поспешно. -А теперь, Смертова, я с Вами разговаривать буду, - чуть ли не пропел добрым голосом Сергей Сергеевич. Мне, наконец, надоело наблюдать хаотичное движение цветных мазков, и я сказала: -Верните мне очки. Мой голос прозвучал столь тихо и хрипло, что я сама удивилась. С чего это ему вдруг так звучать? Минуточку, а как вообще он должен звучать? -Если кратко, то Вам, Смертова, светит штраф… -Но моя стажёрка… -ПОТЕНЦИАЛЬНАЯ стажёрка, Смертова, потенциальная. Вы зачем надели ей очки? Она же могла ослепнуть! Она же сейчас практически как новорождённая! -Не ослепла бы, - раздался голос Алвиза из-за двери, - Сергей Сергеевич, тут «эффект ястреба». -«Эффект ястреба»? -Да. Я же говорил – полный комплект подвидовых последствий. Бурная реакция на «ястреба», вызвавшая вслед за собой обновление сознания, - сказал Алвиз, так же стоя за дверью. -Тогда забудьте, Смертова, всё, что я сейчас говорил, - ответил Сергей Сергеевич и куда-то ушёл. Так как на мою просьбу никто не отреагировал, я раздражённо повторила: -Верните мне очки. -Сейчас никак нельзя, - ответил Алвиз, вновь входя в помещение, - тебе ещё рано полностью видеть глазами жнеца. -Алвиз, сгинь, - раздражённо сказала девушка, присаживаясь ко мне на кровать. Парень растерялся: -Но Ксения Никола… простите, просто Ксения… так можно? -Можно, - проскрежетала она зубами. -Я не могу оставить Анну, она ведь является моим заданием… -Тебе тут стажироваться ещё три месяца, успеешь насмотреться. -Но она ведь моя подопечная, я правда не могу! – сказал Алвиз. -Ботта! Я – её будущая наставница, так что она – МОЯ подопечная! И я тебе говорю – сгинь!!! Вздохнув, парень вышел, закрыв за собой дверь. -Как ты себя чувствуешь? – заботливо спросила у меня она. -Да нормально вроде бы, - неуверенно пожала я плечами, - а Вы кто? -А ты не помнишь? – огорчённо вопросила девушка, - Я Ксения Смертова, твоя будущая наставница. -Ааа… - протянула я. -Вот тебе и полный комплект последствий… - пробурчала Ксения себе под нос. -А… А кто я? – спросила я. Действительно, а кто я? Странно… Ксения удивилась: -Я ж рассказывала. Ты будешь жнецом. -Это я и так знаю, - нетерпеливо перебила я, - я не это имею ввиду. Кто я? Как… - я сглотнула, - Как меня зовут? -Анна. Сокращённо – Аня, - с округлившимися глазами ответила Ксения, - помутнение мыслей после перехода? – пробурчала она уже себе под нос, - Так, наверное, и есть… -А-ня, - протянула я, пробуя своё имя на языке, - Ан-на. А сколько мне лет? -Девятнадцать… - потрясённо прошептала Ксения. -А… -Погоди, - перебила она меня, - Алвиз! Зайди живо! -Я слушаю, Ксения, - приоткрыл дверь парень. -Слушай… Мне ни разу полукровки не попадались… Напомни, что там с «эффектом ястреба» у второго подвида? -Полное обновление сознания. Ксения перевела на меня взгляд, полный ужаса. Мне стало как-то страшно… -Что-то случилось? – обеспокоенно спросила я. -Нет, что ты. Ничего особенного, - успокоила она меня, - скажи мне – у тебя голова не болит? -Нет. -А ты не чувствуешь, как будто бы к тебе в голову пытается кто-то постучать? Ваня, например? -Ваня? – удивилась я, - А кто это?