Без любви

Проснувшись первым, Лайт потянулся, зарылся лицом в густые волосы партнера и жадно втянул носом воздух. От пьянящего запаха не осталось следа. Он вновь сменился на легкий, едва уловимый, почти обезличенный. Но не для альфы. Омега еще крепко спал, прижимаясь к нему спиной и согревшись в его объятьях. Его не скрытая сейчас волосами девственно-чистая шея казалась доверчиво беззащитной. И, пользуясь последней возможностью, Лайт поплотнее прижал омегу к себе и, склонившись, принялся покрывать ее легкими щекочущими поцелуями. Активность Рюдзаки стала заметно спадать еще накануне вечером. Но, несмотря на это, они провели прекрасную бессонную ночь, завершив ее последним феерическим сексом под утро. Природной смазки омеги уже откровенно, катастрофически не хватало, и мощные фрикции альфы продирали их обоих до самых мозгов, но, тем не менее, они оба остались довольны. «Хорошее завершение, - одобрил Рюдзаки, соскальзывая с Лайта, на котором только что кончил, заняв верхнюю позицию под самый конец. И бессильно откинулся на спину. – Спасибо, что не стал требовать сцепки, Лайт. Пожалуй, я бы не смог отказаться, но сейчас это было бы… не очень приятно». «Я же не идиот, - самодовольно хмыкнул альфа, устраиваясь с ним рядом. – Ты уже абсолютно сухой – какая может быть сцепка? Мне нужен секс, а не риск травмировать тебя или, что еще хуже - себя». Он был доволен, что смог оказаться на высоте в этот последний их раз. Кто знает, может быть, именно благодаря этому, он окажется вовсе и не последним? Альфа очень на это надеялся. Но прекрасно осознавал, что нельзя поднимать эту тему прямо сейчас. Нужно дать омеге какое-то время. И потому сейчас он просто щекотал губами шею Рюдзаки, совсем не пытаясь его возбудить, а всего лишь нежно лаская это такое чувствительное местечко у всех омег. Лайт почувствовал, как разом напряглось тело партнера в его руках, понял, что омега тоже проснулся, и уже приготовился, что сейчас его оттолкнут, но детектив так и не разомкнул плотно сомкнутых глаз. И расслабился, наслаждаясь мягкой, ни на что не намекающей ненавязчивой лаской. Он был вымотан этой безумной неделей гораздо сильнее, чем альфа, у которого, наоборот, в каждой клеточке играла энергия, а тело ощущало мощнейший прилив энтузиазма и сил. Лайту хотелось безудержно двигаться, сделать пробежку, петь, работать, заниматься делами, спасать этот мир… Разум был ясен, кристально чист и готов к активной работе. В их мире ничто не стимулировало альф лучше, чем полная удовлетворенность и качественный регулярный секс. А вот омеги, наоборот, впадали после активного секса в томную негу, и Рюдзаки, к огромной радости Лайта, хотя бы сейчас не стал исключением. Рукой, которой он обхватывал партнера сверху, альфа сдвинул прядки темных волос омеги еще дальше к затылку, обнажая ушную раковину и заднюю поверхность шеи. Подышал ему в ухо и, поцеловав в него, прошептал: - Уже не спишь? - Угу, - сонно буркнул Рюдзаки. – Не останавливайся. Продолжай. Самодовольно ухмыльнувшись, Лайт вновь принялся водить губами по всей поверхности его шеи, такой гладкой и девственно чистой. Ему хотелось быть нежным и благодарным. В голову неожиданно пришла странная мысль, что, на самом-то деле, метку партнеру надо ставить вовсе не на пике страсти во время течки, а именно вот в такой вот момент. Когда мысли обоих уже очистились от гормонального всплеска, тела согревает нега полнейшего удовлетворения, а души – теплота близости. И когда альфа полностью отдает себе отчет в своем выборе, а омега может сполна прочувствовать и насладиться болезненно-сладким укусом, который, если партнер не умрет слишком рано, будет единственным в его жизни. Ягами вдруг осознал, что ему отчаянно любопытно узнать – каково это. Каково ставить метку своему истинному омеге, прокусывать тонкую кожу, ощущать на губах горячую каплю крови, признавая и помечая его своим – безоговорочно, навсегда. Он впервые задумывался об этом. Наверное, он просто взрослеет. Задумавшись, Лайт увлекся, начав уже не просто касаться, а прихватывать кожу на шее омеги губами… Мысль о том, как приятны такие ласки партнеру, будоражила его самого. - Рюдзаки, - шепотом позвал он омегу, и легонько куснул его за мочку уха. – А что, если кто-нибудь из партнеров признает в тебе свою настоящую пару? Как ты будешь выкручиваться? От того, кто узнал в тебе истинного, не получится ведь отмахнуться так же, как от тех, кто просто готов взять ответственность на себя из-за сцепки… - Ммм… - Рюдзаки чуть потянулся в его руках, приоткрыл глаза и искоса бросил на Лайта насмешливый, абсолютно лишенный сонливости взгляд. – Опять ты с такими вопросами... Не хватало еще, чтобы ты стал принимать участие в моей личной жизни. Не волнуйся, Лайт, это совсем не должно заботить тебя. Но, если ты вдруг говоришь о себе, то имей, пожалуйста, в виду: рискнешь прикоснуться к моей шее зубами – и я сломаю тебе челюсть еще до того, как ты успеешь их сжать, чтобы выбить подобную дурь из твоей головы. Лайт фыркнул и от души расхохотался, перестав его обнимать и откидываясь на спину. - Ты явно полностью отошел от течки, - довольно сообщил он, вытягивая из-под партнера вторую руку. – Не волнуйся, Рюдзаки. Я бы, скорее, прыгнул с моста, чем попытался ставить тебе метку - я ведь еще не сошел с ума. Только не обижайся. Пойми меня правильно: одно дело - секс, и, совершенно другое - женитьба. Я готов нести за тебя ответственность, и был готов помогать, если бы ты мог забеременеть, но ты точно не мой… Не моя настоящая пара. Я в этом уверен на все сто процентов. Рюдзаки проворно перевернулся и улегся на другой бок, лицом к Лайту. Подперев голову рукой, он с любопытством уставился на него, чуть улыбаясь кончиками губ. - В самом деле? Я рад это слышать. - Угу, - Лайт тоже повернулся к нему. – Но мне искренне жаль того, для кого это может стать настоящей реальностью. Не представляю, что должен чувствовать альфа, если омега, которого он признает своим, откажет ему… бесповоротно и окончательно. И не оставит даже надежды его когда-нибудь завоевать. - Твоя все нарастающая человечность, Лайт, начинает меня всерьез беспокоить, - хмыкнул омега, демонстрируя, что его невозможный характер, чуть-чуть уступающий мягкости и покладистости во время течки, уже снова полностью с ним. – Не переживай, вероятность подобной трагедии стремится к нулю. Мой запах слишком невыразителен, и в обычное время я совершенно не привлекаю внимание альф, ты же знаешь. Что же касается течки… Лайт протянул руку, не давая ему закончить фразу, и погладил детектива тыльной стороной ладони по впалой щеке. - Забудь. Я завел этот разговор, просто чтобы тебя подразнить. И окончательно разбудить. Теперь в нем уже нет больше смысла. Лучше скажи, ты чего-нибудь хочешь? Я бы принес тебе завтрак в постель, чтобы поблагодарить за все эти ночи и дни, но… - альфа приподнял вторую руку, демонстрируя наручник на ней. – Ты сам лишил себя этой возможности. Забавно, но во время течки омеги он совершенно не замечал сковывающей их цепи. А вот теперь она разом напомнила о себе, ограничивая движения и свободу. Впрочем, два дня назад он не заметил бы даже цунами или промчавшийся за окнами метеорит. - Даже не знаю… - задумчиво протянул Рюдзаки, лениво разглядывая лежащего рядом альфу. – Я бы хотел услышать, что в деле Киры случился прорыв за то время, пока мы отсутствовали. Или появилась хоть какая-нибудь зацепка… - Да поймаем мы твоего Киру, - перебил его Лайт слегка раздраженно. – Уж, по крайней мере – какую-то ниточку точно найдем, стоит лишь взяться. Но сейчас я хочу тебя чем-то побаловать – чем-то, совершенно не связанным с сексом, заметь! А ты уже снова думаешь лишь о работе. Он стремительно повернулся на бок, и оказался к Рюдзаки вплотную. Скользнул рукой ему в волосы на затылке и жарко поцеловал, не давая ни времени, ни возможности отстраниться. - Я придумал… - шепнул он омеге в губы, в упор заглядывая в глаза. – Давай я сделаю тебе ванну? Такую, знаешь, со всякими там солями, маслами и пеной. И дам тебе возможность спокойно понежиться в ней… как делают все омеги. Хочешь? Обещаю, что не буду к тебе приставать. Я же тоже не робот – неделю трахаться без перерыва… К тому же, ты уже совершенно не пахнешь. Он, разумеется, лгал – вся их постель была пропитана сексом, и по комнате витали восхитительные смешавшиеся запахи, все еще волнующие его. Но омеге об этом знать было вовсе не обязательно. Они всю последнюю неделю жили в ароматах бесконечных соитий, и его нюх наверняка притупился, привыкнув к ним и реагируя, в первую очередь, на доминирующие запахи возбужденного альфы. А когда они вернутся из ванной и обоняние омеги окончательно придет в норму, Ватари уже успеет проветрить комнату и перестелить постель, так что эта маленькая невинная ложь не будет раскрыта. - Мой запах точно тебя уже не тревожит? Тогда да, пожалуй, я хочу ванну, - милостиво согласился Рюдзаки, и вдруг сам подался к нему, ответно целуя в губы и прижимаясь всем телом. – Это хорошо. Спасибо. Но, не успел Лайт подумать, что слишком опрометчиво пообещал не посягать на омегу, потому что сразу же почувствовал предательское шевеление внизу живота, как детектив прервал поцелуй и торопливо отстранился. Видимо, просто сказывались последние затухающие волны гормонов, все еще неосознанно толкающие тело омеги в объятия альфы. Но разум уже все контролировал и побеждал, неумолимо отвоевывая обратно ненадолго сданные чувственности позиции. А потому альфа, не питая иллюзий, вполне честно выполнил свое обещание. Пока Рюдзаки нежился в ванне, он, сидя на стуле спиной к нему, деловито зачитывал с ноутбука последние сводки, освежая в памяти детектива все те скупые данные, что сумели собрать без них полицейские. Горячие пары и душистая пена окончательно вытеснили нежный запах омеги и смыли с него последние ароматы их безумного секса. Но альфа, на всякий случай, все равно старался на него лишний раз не смотреть. Раскинув руки по бортикам ванны и закинув вверх голову, детектив лениво задавал ему уточняющие вопросы, разглядывая потолок, и все больше мрачнел, погружаясь в депрессию. К моменту, когда он обмылся душем и растирал себя полотенцем, он уже полностью, казалось, забыл не только об их последнем восхитительном сексе, но и вообще об этой неделе, проведенной вдвоем. На альфу он снова смотрел, как на существо, лишенное пола, и даже не пытался прикрыть свою наготу, неспешно натягивая одежду. Лайт перестал его интересовать – не только как партнер, но и как источник потенциального посягательства на его принцип воздерживаться от секса без течки. Мысли детектива снова были заняты только Кирой. Впрочем, альфу это вполне устраивало. На данный момент он был даже пресыщен сексом, отчаянно жаждал активной и продуктивной мозговой деятельности, а виснущий на шее, требующий нежных слов и внимания омега был бы сейчас совсем ни к чему. Определенно, в ненормальности его партнера были и свои безусловные плюсы. Во всяком случае, альфа был рад, что ему не придется выслушивать типичных омежьих песен: «я был тебе нужен только для секса, ты меня использовал, а теперь я тебе больше не интересен?!» и тому подобной белиберды, отчаянно раздражающей и вынуждающей стараться как можно быстрее исчезнуть после случайной связи. Когда они позавтракали (Рюдзаки, наконец-то, впервые за все это время более-менее нормально поел своих обожаемых кексов и пончиков), и спустились вниз в штаб, Миса с радостным воплем сразу же бросился Лайту на шею. Неловко отрывая его руки от себя и прося его «вести себя прилично», альфа снова мысленно оценил все преимущества сдержанности Рюдзаки. Правда, он все же бросил на него осторожный взгляд, проверяя на всякий случай, не отразится ли что-то на бледном невозмутимом лице омеги – хотя бы намек если и не на ревность, то хоть на досаду – но ничего не увидел. Детектив невозмутимо уселся в ближайшее кресло, совершенно не обращая на них с Мисой внимания, и громогласно заявил всем, что он в депрессии. Потому что они совсем не продвинулись в деле по Кире. И тут же принялся отрешенно уплетать за обе щеки маршмеллоу из пакетика, заботливо принесенного для него Ватари. Всем своим мрачным видом он демонстрировал справедливость собственных слов, и даже не пододвинулся к компьютеру и мониторам. Лайт же, выслушав комплименты, как прекрасно он выглядит (явно благодаря заботам все того же Ватари), как будто болел даже вовсе не он, а Рюдзаки, наконец-то жадно погрузился в работу. Кропотливый сбор данных и объемная аналитика всегда были его коньком, а сейчас, когда внутри каждая клеточка пела и бурлила энергией, он испытывал истинное наслаждение, с головой ныряя в столбики цифр и имен. Все-таки прав был их преподаватель по сексологии: частый и регулярный секс, и возможность реализовывать свой умственный потенциал были главными составляющими для счастья любого альфы. Правда, он что-то еще говорил про настоящую пару и про семью, но Лайта пока более чем устраивал и урезанный вариант. Два дня непрерывной работы пролетели почти незаметно. Лайт скрупулезно просматривал тысячи разных цифр, причины и обстоятельства смерти разных людей, их связи, должности и компании, на которые они работали, состояние их счетов. Перед его глазами бежали и бежали строчки чужих безликих имен… Он составил десятки, если не сотни разнообразных графиков и диаграмм, сравнивая данные, вертя их так и эдак, пытаясь увидеть хоть что-то, заслуживающее внимания. Лайт почему-то чувствовал своим шестым чувством, что, если Кира и проколется где-то и даст им зацепку – то не тогда, когда он будет карать преступников. А когда использует свои силы для улучшения своей собственной жизни. Или для жизни кого-то близкого. Он был уверен, что, имея такое могущество, Кира не сможет устоять от соблазна сделать что-то и для себя. В абсолютнейший альтруизм младший Ягами не верил. Вернее, он допускал, что сам мог бы пытаться улучшить этот мир бескорыстно (разумеется, не убивая людей!!!), но вот что кто-то другой тоже мог бы быть так благороден, что не попытался бы урвать что-нибудь для себя… Нет, он не верил. И потому искал там, где, он чувствовал, можно что-то найти. Рюдзаки ему совершенно не помогал. Он витал в своей меланхолии, вздыхал, смотрел в пустоту, бесконечно ел сладости и крутился на кресле, усаживаясь в абсолютно немыслимых позах, как будто проверяя его на прочность. Полицейские с опаской поглядывали на него и украдкой вздыхали, с сочувствием обсуждая, что «Рюдзаки в депрессии», но не решались его беспокоить. Лайту было забавно на это смотреть – если бы они знали, что перед ними омега, они бы давно уже наперебой утешали его, пытаясь развеселить и отвлечь. Но они были уверены, что он бета и, отдавая должное его несвойственной для бет гениальности, относились с тем же подобострастием и уважением, как относились бы к альфе. Определенно, учитывая самодостаточную сущность Рюдзаки, природа сделала ему самый щедрый подарок, какой только могла, одарив таким слабым невыразительным запахом. Впрочем, сам Лайт тоже не дергал омегу, и, когда они возвращались к себе, первым укладывался в постель, поворачивался к нему спиной и торопился заснуть, ни словом не намекая на их недавнюю связь. Он был самцом и, как и полагалось истинному самцу, намеревался сначала выполнить данное в момент близости обещание и «найти ему Киру», а потом уже… Потом уже ждать награды. Или же требовать. Но сначала он должен был доказать свое право на это. Доказать, что он действительно альфа. И он отыскал! Сначала Лайт даже не поверил своим глазам и кинулся все перепроверять, боясь, что что-нибудь упустил или же неверно истолковал какие-то данные. Но все было именно так: он нашел прямую зависимость от смертей. Ошибки быть не могло. - Рюдзаки! – позвал он омегу, сидящего на корточках в соседнем кресле лицом к спинке с видом полнейшего отсутствия каких-либо мыслей. - Я понимаю, что ты ничего не хочешь делать, но взгляни сюда… Дождавшись, когда Рюдзаки развернется на кресле и подъедет к нему, заинтересованно засунув в рот палец, он указал на экран. - Тенденция на лицо. Все трое являются руководителями высшего эшелона крупнейших компаний Японии. И все трое умерли от сердечного приступа, - нажав клавишу, он вывел на экран график. – В результате стоимость акций Ецуба взлетела вверх, а остальных компаний упала. То есть, смерть этих людей была выгодна Ецубе. Всего за последние три месяца произошло тринадцать подобных случаев. Что скажешь? Я считаю, что теперь Кира явно работает на Ецубу. - Да… Но в таком случае, наказание преступников не является для этого Киры высшей целью, - медленно проговорил детектив, продолжая покусывать палец, но уже не рассеянно, а сосредоточенно. И из глаз его ушло безразличие, они стали внимательными, цепко вглядывающимися в экран. - Да, убийства преступников нужны ему лишь для отвода глаз, а, на самом деле, он убивает ради корпоративных прибылей, - Лайт хохотнул, поворачиваясь к омеге и не скрывая своего удовольствия и торжества. – Ну как? Тебя заинтересовали эти данные? Я же говорил, что хотя бы ниточку к Кире я для тебя найду, стоит лишь взяться. И только теперь осознал, что уже глубокая ночь, и в штабе давно уже нет никого, кроме них двоих. Он так заработался, что совсем потерял ощущение времени. Омега с подозрением пристально смотрел на него и молчал. - Что, даже не поцелуешь меня в знак благодарности? Любой бы нормальный омега поцеловал, - Лайт насмешливо выпятил губы и похлопал себя по ним указательным пальцем. – Нет? Ну и ладно. Тогда пошли спать – я, между прочим, работал как проклятый, пока ты тут крутился два дня на стуле, изображая вселенскую скорбь. Альфа был крайне доволен собой и даже почти не обиделся на омегу. Он действительно очень устал и единственное, чего сейчас сильно хотел – так это спать. Но вот когда Рюдзаки потребовал, как обычно, принять перед сном душ по очереди – уже всерьез разозлился. - Да ты издеваешься? – возмущенно завопил он. – Ты не слышал, Рюдзаки, как я говорил, что я очень устал?! Мы же мылись только с утра! Какой смысл вообще мыться по два раза на дню, если мы безвылазно находимся в штабе и даже почти не двигаемся! Но на омегу его возмущение не произвело абсолютно ни малейшего впечатления. - Есть такое понятие – гигиена, Лайт, - равнодушно проговорил он, невозмутимо разглядывая альфу. – Ты не слышал о нем? - Да иди ты! – продолжал возмущаться альфа. – Есть такое понятие – здравый смысл, Рюдзаки! Я хочу спать! Если так хочешь в душ – пойдем тогда в душ вдвоем, так это, хотя бы, будет быстрее. - Нет. - Да не буду я к тебе приставать! Дался ты мне… Я же сказал – я устал, - Лайт с подозрением прищурился. - Или ты вдруг внезапно проникся стеснительностью? Тогда это глупо, Рюдзаки. Нет ни одного сантиметра твоего тела, которого я не видел. - Я не стесняюсь, - Рюдзаки спокойно покачал головой. – Мы же вместе решили, что не будем больше мыться вдвоем. - Это ты решил, а не я, - зло буркнул альфа. – Знаешь что, Рюдзаки? Я не против ополоснуться. Но сидеть и ждать тебя возле душа я не собираюсь! Приковывай меня наручниками к кровати и мойся хоть до утра. А я буду спать. - Как скажешь, - покладисто согласился омега, стрельнув в него быстрым взглядом из-под полуопущенных темных ресниц. Уголки его губ чуть-чуть дрогнули, словно приподнимаясь в коварной улыбке, но он тут же склонил голову, пряча лицо за упавшей на него длинной челкой. Лайт с подозрением покосился на упрямого партнера, чувствуя подвох в такой неожиданно смиреной покладистости, но ничего необычного не увидел. Бледное лицо омеги снова было непроницаемым и отрешенным. Альфа быстро обмылся теплой водой – не слишком горячей, но и не слишком холодной, чтобы не прогонять подступающую дремоту. И, обернув полотенцем бедра, вышел из душа. Омега терпеливо ждал его, сидя на корточках у стены и задумчиво перебирая в пальцах звенья цепи. Увидев, что альфа закончил, он молча поднялся и первым направился в спальню. Когда Лайт облачился в пижаму и улегся в кровать, Рюдзаки защелкнул кольцо наручника на его запястье и склонился, обводя цепью спинку кровати. - Вторую руку, - деловито проговорил он, не глядя на альфу. Но Лайт вместо этого обхватил его двумя руками за спину, вынуждая опереться одним коленом на кровать, чтобы не упасть. И тут же скользнул ладонями на упругую узкую задницу, прячущуюся в безразмерно широких джинсах. - Может, душ тебя подождет? – растянул он губы в похотливой улыбке. – Я готов уделить тебе десять-пятнадцать минут перед сном. Не хочешь потрахаться? - Так и знал, что ты сегодня не выдержишь и об этом заговоришь, - Рюдзаки вскинул ресницы и ответил ему насмешливым взглядом. – Но ты же знаешь ответ. Иначе не был бы груб. Он почти стоял на четвереньках, нависая над Лайтом. И его белая свободная футболка провисла, обнажая гибкую поясницу. Сжав еще раз ладонями его ягодицы, Лайт переместил одну руку, нырнул ей под его футболку и погладил худой живот, проскальзывая пальцами под ремень и мягкую резинку трусов. Он улыбался, глядя омеге в глаза, прекрасно осознавая, что ничего не получит. Но ему просто нравилось прикасаться к нему и дразнить. Лайт был искренне рад, что сумел вывести партнера из меланхолии, делающей его равнодушным и полностью асексуальным. А сейчас он, по крайней мере, почувствовал, как дернулся под его ладонью впалый живот Рюдзаки, реагируя на возбуждающе-интимное прикосновение. - Так и знал, что ты соскучился по моим рукам, - в тон ему насмешливо парировал Лайт. – Но ты же омега. Иначе бы не ломался. Омега ответил ему мрачным взглядом и, схватив руку альфы за запястье, силой отвел ее со своего живота ему за голову. - Эй, аккуратней! – весело возмутился Лайт, сопротивляясь для виду, а вовсе не в полную силу. Цепь натянулась, вздергивая и вторую его руку к спинке кровати. – Ай! Рюдзаки, вообще-то я несколько другое имел в виду, предлагая себя приковать. Как я, по-твоему, смогу так заснуть? Он предполагал, что Рюдзаки просто замкнет второй наручник на спинке кровати, оставляя ему вполне достаточную свободу действия. Но вместо этого теперь он лежал на спине со вскинутыми вверх руками, и оба его запястья фиксировались наручниками. Мало того, омега еще и успел обвить цепь несколько раз вокруг перекладины на спинке кровати, дополнительно уменьшив ее длину. Лайт подергал руками и с неудовольствием осознал, что они полностью обездвижены – кольца, намотанные на трубу, не позволяли перетянуть цепь и получить относительную свободу хотя бы для одной руки, задрав вторую повыше. - Если ты действительно так сильно устал, Лайт, то заснуть тебе не составит труда, - Рюдзаки склонился к самому его лицу, и чуть улыбнулся, многозначительно глядя в глаза. – Так я, по-твоему, соскучился по твоим рукам? Пожалуй, оставлю тебя так до утра. Лайт ухмыльнулся и, дернувшись вперед, успел коснуться губами и кончиком языка губ омеги, прежде чем тот отшатнулся. - Предпочитаешь побыть подольше с самим собой? – демонстративно облизываясь, проговорил альфа, откидываясь снова к спинке кровати. – Свои руки гораздо привычней? - Возможно, - с насмешливым вызовом вздернул детектив подбородок. Потянувшись через Лайта, он взял подушку и старательно подсунул ее ему под голову и спину. – Надеюсь, тебе удобно. И вдруг быстрым, почти неуловимым движением выдернул из кармана плотную черную маску для сна и нацепил ее на альфу, разом погружая в полнейшую темноту. - Это еще что такое? – уже всерьез возмутился тот. Он задергал руками, пытаясь сорвать маску, и тут же понял, что пальцы даже не дотягивались до лица. – Какого черта, Рюдзаки?! Это уже не смешно. Сними с меня это! - Это, чтобы свет тебе не мешал, - в самое ухо ему выдохнул омега. И отстранился, вставая с кровати. – Кстати, говорят, что, чем меньше вертишься перед сном – тем быстрей засыпаешь. Спокойной ночи, Лайт-кун. Я пошел в душ. - За ушами помой! – зло процедил ему вслед Лайт. Возбуждение, всколыхнувшееся было внутри от близости партнера во время их перебрасывания словами, мгновенно прошло. Этот омега был просто невыносим – как он смеет так обращаться с альфой?! Недовольно пыхтя, Лайт еще подергал руками, убеждаясь в полной потере свободы. Он не мог бы сказать, что ему неудобно – нет, Рюдзаки вполне позаботился о нем, но… Но ощущение слепоты и ограниченности в движениях было довольно странным. Не неприятным и не пугающим, нет – он знал, что омега не причинит ему никакого вреда – но необычным. Сразу же обострились и без того острое обоняние и слух – он слышал, как шумит вода в душе, как тикают часы, как шуршат машины на улице за окном, хотя раньше этих звуков просто не замечал. И чувствовал разом все запахи в комнате. Даже запах шоколадной конфеты в фантике, оставленной Рюдзаки на краю тумбочки. В конце концов, устав принюхиваться и прислушиваться, Лайт смирился со своим положением. Поерзав и устроившись поудобнее, он закрыл и так ничего не видящие глаза. Спать, так спать. Оставалось только надеяться, что омега не оставит его, действительно, в таком положении до утра – затекшие руки стали бы весьма неприятным подарком. Хотя, с него станется. Он проснулся от крайне неприятного ощущения – сквозь навалившийся сон Лайт почувствовал, как с него стягивают штаны. Альфа дернулся, инстинктивно пытаясь сесть и распахивая возмущенно глаза, совершенно забыв, что все равно не сможет подняться и хоть что-то увидеть. Но запаниковать он не успел – на его голую (голую!!!) грудь легла теплая ладонь, а губ коснулось такое знакомое, чуть сладковатое дыхание: - Тшш… Не пугайся, Лайт. Это всего лишь я, Рюдзаки. - А… - облегченно расслабился альфа, еще не очень соображая, что происходит. И тут же рот ему заткнули чужие губы, и он машинально переключился на поцелуй, перехватывая инициативу. Но, как только появилась возможность, тут же ошарашено выдохнул. – Рюдзаки, ты... Ты чего?! - Ничего, - губы партнера скользнули по его щеке, мягкими поцелуями перемещаясь к шее. – Ты доставил сегодня мне удовольствие своей находкой, я и подумал – почему бы не отплатить тебе тем же. А что, что-то не так? - Нет, но… - Лайт изогнулся, вскидывая подбородок и подставляя шею под такие приятные прикосновения влажных губ и кончика языка. – Ты два дня делал вид… что мы не знакомы… С чего вдруг… такая щедрость? - Почему бы и нет? – Рюдзаки скользнул губами с его шеи на плечи, не оставляя, кажется, без внимания ни один сантиметр разогревающейся от возбуждения кожи. – Ты видишь хоть одну причину, почему мне не стоит этого делать? Прикосновения губ прекратились, и Лайт понял, что омега вскинул голову и внимательно смотрит сейчас на него, ожидая ответа. - Н-нет! – торопливо замотал он головой, боясь, что упустит эту случайно появившуюся возможность. И со всей уверенностью, на которую был способен, энергично заверил. - Нет ни одной причины, Рюдзаки, по которой тебе не стоило бы этого делать. Наоборот – это очень правильное желание. Мы с тобой на то и друзья, чтобы стремиться радовать друг друга маленькими удовольствиями… Он сам не очень-то понимал, что несет – оказывается, временная слепота и скованность так сильно обострили все остальные чувства, что возбуждение мгновенно накрыло его с головой. Сейчас легкий запах Рюдзаки, почти неуловимый обычно, казалось, заполняет собой все пространство вокруг. И он слышал его участившееся дыхание, ощущал тепло его тела – и почему-то уже был уверен, что партнер обнажен. И невозможность к нему прикоснуться, и беспомощное положение полностью находящегося в его власти, и этот удивительный разговор жарким вкрадчивым полушепотом – все возбуждало мгновенно и с чудовищной силой. Почти так же сильно, как течка омеги. Только… осознанно. Забывшись, Лайт рванулся руками в желании обхватить и прижать омегу к себе, чтобы он уже не смог передумать. Звякнула цепь, в запястья больно впились наручники… Рюдзаки негромко хмыкнул. И тут же снова принялся покрывать жаркими горячими поцелуями шею альфы. - Хорошо, - хрипло шепнул он, перемежая слова поцелуями. – Тогда просто расслабься, Лайт… И… наслаждайся… Легко переместившись, он накрыл тело альфы своим. И Лайт не ошибся – омега, действительно, совсем не был одет. И он сам, оказывается, уже тоже. Его пижамная куртка была расстегнута на груди, а штаны спущены почти до колен. И от соприкосновения горячих тел, казалось, посыпались искры. Альфа дернулся еще раз, и застонал, вскидывая бедра повыше и прижимаясь уже вздыбленным членом к впалому животу омеги: - Рюдзаки! Ты наручники-то сними! – взмолился он. – Как я буду трахаться с тобой – со скованными руками? И ощутил, как приподнимается на руках омега, вновь отстраняясь. В следующее мгновение Рюдзаки мягко коснулся губами его губ. - Нет, Лайт, ты не понял, - твердо проговорил он, откровенно противореча своему уже горячему и участившемуся дыханию. – Ведь я много раз говорил, что я не нуждаюсь в сексе. Так что трахаться мы не будем. Я всего лишь хочу доставить тебе удовольствие – не больше того. Именно поэтому я сковал тебе руки и лишил возможности видеть – чтобы ты сосредоточился лишь на себе. Просто погрузись в свои чувства: слушай мое дыхание, вдыхай запахи, постарайся прочувствовать и не пропустить даже самое легкое мое прикосновение... Ты узнаешь, как остры могут быть ощущения. Поверь, оно того стоит. Я не часто дарю такие подарки. И, хотя его мягкий, ставший чуть хрипловатым голос тоже отчаянно возбуждал, но самолюбие альфы все же кольнуло довольно болезненно. Да кем он себя возомнил?! Не в силах увидеть его лица, Лайт откинул голову назад, насмешливо кривя губы в ухмылке. Он уже набрал воздуха в легкие, чтобы сказать какую-нибудь пошлую гадость и хоть немного сбить спесь с этого заносчивого омеги, но Рюдзаки, явно внимательно наблюдавший за его лицом, его опередил: - И не заставляй меня еще и заткнуть тебе рот, чтобы ты мне не мешал разговорами. Или, вообще, передумать. И Лайт сдался. Расслабившись, он откинулся на подушку, и всецело погрузился в сказочное наслаждение, что дарил ему своими руками, губами и языком этот странный омега. Впрочем, он не мог не признать, что вынужденное подчинение доставило ему странное удовольствие, весьма обострившее ощущения. Он чувствовал все так остро, что, когда омега наконец-то закончил ласкать его тело (а он это делал долго, до мучительно-сладкой невыносимости долго), и накрыл губами член, альфа вмиг осознал, что больше не может себя контролировать. И неосознанно задвигал навстречу жаркому рту бедрами, хрипло постанывая и вцепившись руками в спинку кровати. Как много бы он отдал сейчас, чтобы освободить глаза и руки, чтобы иметь возможность увидеть худое гибкое тело, схватить и опрокинуть его на спину, подминая под себя… Подхватить под колени длинные ноги и рывком ворваться в омегу, кажущегося почему-то удивительно чистым, несмотря на явную опытность, порочность и искушенность… И вбиваться, вбиваться в него, сливаясь в единое целое, дыша поцелуями, ловя губами жадные томные выдохи… - Рюдзаки, хватит!!! Остановись, я сейчас кончу! – альфа не продержался, кажется, и пяти минут. Омега не стал отвечать. Узкая ладонь накрыла рот альфы, проскальзывая пальцами между зубами до языка и вынуждая мгновенно заткнуться. А вторая рука двигалась по члену у основания, и губы безжалостно продолжали скользить по стволу, плотно обхватывая, все увеличивая и увеличивая темп, пока мир не взорвался искрами в окружающей Лайта непроницаемой тьме. И он кончил глубоко в горло даже не подумавшему отшатнуться омеге. Чуть помедлив, детектив скользко выпустил его член изо рта, но тут же тщательно облизал языком со всех сторон, словно мороженое, заставляя тело альфы снова и снова содрогаться от удовольствия. И вытащил пальцы из его рта. А потом вдруг сорвал маску с глаз, возвращая возможность видеть. - Ну как? – сидя на коленях между расставленных ног альфы, деловито поинтересовался он, вытирая со своих губ вязкие капли. - Ты играешь в опасные игры, Рюдзаки, - обессиленно проговорил Лайт, разглядывая его светлое голое тело в тусклом ночном полумраке. - Не боишься когда-нибудь задохнуться от спермы, заглатывая так глубоко? Она все-таки вязкая… - Не боюсь. Я никогда не пошел бы на подобное со случайным партнером. А тебя я уже достаточно хорошо знаю, - омега старательно облизал пальцы. – К тому же, твой вкус мне приятен. Не волнуйся, я вполне могу рассчитывать свои силы. Особенно, когда ты мне не мешаешь своими руками, и я держу ситуацию под контролем. Но я задал вопрос. Ну, так как? - Божественно, - у альфы внутри разливалась благостная звенящая пустота, говорить было лень. Он довольно вздохнул и улыбнулся с чувством полного удовлетворения. Ему нравилось, что он может теперь смотреть на Рюдзаки. На темные прядки волос, прилипшие к его лбу и щекам. На вспотевшее бледное тело. На часто вздымающуюся грудную клетку и на приподнятый член. Было бы жаль пропустить подобное зрелище, оставаясь по-прежнему в темноте. Омега был возбужден и все еще не мог отдышаться – этот восхитительный минет не оставил и его равнодушным. Но только вот альфа в эту минуту уже не был способен вообще ни на что – он был полностью выжат. Может быть, чуть-чуть позже… Но не сейчас. Сейчас он мог только лениво его разглядывать. Поймав его взгляд, Рюдзаки многозначительно последний раз лизнул указательный палец, с вызовом глядя в глаза, и, потянувшись вбок, подхватил со своей половины кровати приготовленную чистую футболку. Лайт обессиленно усмехнулся, прикрывая глаза. - Пойдешь снова в душ? - Неа, - Рюдзаки надел футболку и принялся, не вставая, натягивать и трусы. Лайт следил за ним из-под полуприкрытых ресниц. Одевшись, омега подхватил со своей подушки небрежно брошенное полотенце и, встав на колени между ног альфы, принялся тщательно вытирать его пах. Полотенце было холодным и влажным – видимо, детектив вытирался им, выйдя из душа, а потом просто откинул в сторону, переключившись на полностью находящегося в его власти партнера. - Освободил бы мне руки раньше – получили бы удовольствие вместе, - лениво протянул Лайт, наблюдая за тем, как тщательно детектив его вытирает. – Еще на ноге. - Я же уже много раз говорил, что мне это не нужно, - детектив послушно вытер ему бедро и поднял голову. - Я вижу, - альфа многозначительно кивнул подбородком на его оттопыривающиеся трусы. Проследив за его взглядом, омега задумчиво посмотрел на себя, и одернул полу футболки, скрывая под ней возбужденно выступающий член. - Это просто физиология, - равнодушно проговорил он. Отшвырнул полотенце на пол, и принялся старательно натягивать на альфу штаны. - Не собираешься ничего с этим делать? – с любопытством поинтересовался тот, приподнимая вверх бедра, чтобы омеге было удобнее его одевать. - Нет, - натянув на него штаны, Рюдзаки взял с тумбочки маленький ключ от наручников, и потянулся через Лайта, чтобы освободить, наконец, ему руки. – Само пройдет. - Ну, как знаешь, - альфа с облегчением опустил уже затекшие кисти. И тут же, пользуясь возможностью, обхватил Рюдзаки за шею, притягивая к себе. И поцеловал его в губы. – А если не пройдет? - Подрочу, - холодно отстранился омега. – Теперь ты можешь спать, Лайт – в твоей помощи я не нуждаюсь. Лайт с ухмылкой смотрел, как он застегивает второй наручник у себя на запястье. Он видел, что детектив злится – злится на то, что не смог остаться полностью равнодушным. В другое время альфа не упустил бы такой возможности и с удовольствием бы попытался склонить его к сексу. Но он только что кончил, был удовлетворен и расслаблен, и все, чего хотелось сейчас – это заснуть, погрузившись в сладкую негу. - Угу. И что это было, Рюдзаки? – не удержался он все-таки от вопроса. - Я же ведь объяснил, - омега с укором взглянул на него из-под челки, но тут же отвел глаза. - А, ну да. Ты хотел доставить мне удовольствие, - хмыкнул Лайт и сполз ниже, удобно откидываясь на подушку. Прикрыл глаза, решив, что ему сейчас лень возиться с пуговицами пижамы. И зевнул во весь рот. – Что ж, спасибо за щедрость. И, раз моя помощь тебе не нужна - то спокойной ночи, Рюдзаки. Укрой меня поплотней одеялом. В конце концов, если омега хотел истязать себя воздержанием – то теперь это было его абсолютно личное дело. Бог с ним, с классическим сексом. Минет в его исполнении был шикарен, и Лайт очень надеялся, что он далеко не последний. Его бы более чем удовлетворила и подобная связь. Во всяком случае, он мог позволить себе думать так в этот момент. Как и дразнить Рюдзаки, уже не сходя с ума от желания и постоянных мыслей о его худом угловатом теле. Приятная удовлетворенность наполняла его всего, глаза слипались, было лень думать и разговаривать. Пусть теперь этот несносный омега сам прочувствует на себе, каково это – мучительно подавлять свое возбуждение. Лайт мстительно не стал укутываться в одеяло, втайне надеясь, что его мускулистая смуглая грудь в распахнутой пижамной куртке будет всю ночь волновать омегу, не давая уснуть. Но последнее, что он увидел, перед тем, как окончательно смежил веки и провалился в глубокий довольный сон – это как омега, уютно устроившись на своей половине кровати рядом с его головой, тянет к себе с тумбочки ноутбук. Он вовсе не собирался страдать в ночном сумраке и думать об альфе. «Ну и ладно, - подумал Лайт. – Возбудил-то тебя сегодня именно сдвиг в деле Киры. Так что работай себе на здоровье, если не спится. Может, тогда мне и завтра что-нибудь перепадет».