Сыновья Ипсвича. Начало.

- Не трогай его. Он здесь ни при чём, - прорычал Зейн, но не посмел подойти ближе. - Жить ему или умереть - зависит исключительно от тебя, мой друг, - предупредительно проговорил Самюэльс, затем резким движением поднялся с постели и стал ходить по комнате, оставляя меня корчиться в наведенных им судорогах. - Ты не представляешь, каково было с детства чувствовать Силу и не понимать, что это. Когда я нашёл моего родного отца, он, конечно, мне всё объяснил. Правда, к тому времени я уже был на крючке. А папа превратился в немощную развалину, хотя по возрасту ему было ещё очень далеко до старости. Он только одного хотел: избавиться от страданий, - Энди кружил по комнате, рассказывая, окунаясь в свои воспоминания. Зейн же искал пути спасения, но все было бесполезно, так как я продолжал чувствовать удушающее ощущение, что сковало все тело. - Как все представители нашего рода, он всегда мечтал нарушить законы вашей тайной горе-компании. Он отдал мне свою силу: я уболтал его. И он скончался, зная, что его сын скоро достойно отомстит семьям Обета, - в конце на лице Энди расцвела предвкушающая, самодовольная ухмылка. А мне становилось только хуже, воздух в легких совсем закончился, и в глазах стало темнеть. Я лично ощущал воздействие чар Самюэльса. - Он же умрёт, если ты не снимешь чары, - Зейн в отчаянии смотрел на мое покрасневшее лицо и умолял этого ублюдка остановиться. - Я знаю, - я не узнавал своего добродушного соседа под этим монстром. Мне было больно, а он только маниакально улыбался на это. - Чего ты добиваешься? Что ты хочешь от нас?! - Зейн в бессилие сжимал кулаки, голос сковало хрипом от еле сдерживаемых эмоций. - Хочу? Я ведь Энди Самюэльс. У меня есть всё, что я только могу хотеть, - весело рассмеялся парень. Эти перепады настроения лишь подтверждали, что у парня явные проблемы с головой. - А то, что мне нужно, это больше власти, - смех сменился алчным и одержимым тоном. - Завтра, в твой день рождения, как раз в момент твоего Восхождения, будь в амбаре Патнемов. Там ты мне отдашь свою Силу добровольно. Если ты так сделаешь, я разрешу ему жить, - кивнув в мою сторону, оповестил парень. Я почувствовал некое облегчение, как будто тиски, что сжимали меня, немного ослабели. - А также Найлу, Перри, Гарри, Луи, твоей мамочке! И всему вашему отродью! И не сомневайся в том, что я убью их. Для меня это дело привычное. Спроси моих приёмных родителей, - Самюэльсу казалось смешным шутить о своих покойных родителях, которых он сам же и отправил на тот свет. - Ты убил того парня в долине, - сделал очевидные выводы Зейн. - Он застал меня, когда я занимался магией. Сначала он не поверил глазам, но потом всё хотел рассказать кому-то. Вот я и решил с ним немного покататься, - задумчиво проговорил парень, а затем снова его одолело веселье. Мне казалось, что он окончательно свихнулся. Но вдруг Энди переменился в лице, и меня пронзил ещё один приступ боли. Я весь выгнулся, но не мог закричать: что-то не позволяло мне этого сделать. - Что ты делаешь?! - отчаянно кричал Зейн, не имея возможности подойти ко мне ближе. - Избавляю тебя от последних сомнений. Теперь понимаешь, в чём мой недостаток? Люблю использовать Силу. Очень, - улыбнулся этот монстр и, взмахнув рукой, забрал адское ощущение из моего тела. Я жадно пытался отдышаться и почти упустил суть их разговора. - Только мне вовремя не объяснили, что это вредно для здоровья, что это словно наркотик. И сильный. Чем это обычно кончается, мы с тобой знаем! - тут же вспомнился отец Зейна, который в сорок выглядит на девяносто. - Итак... Мой план таков: я хочу добавить твою силу к моей, - обыденно закончил Самюэльс. Он расхаживал по комнате, как и каждый вечер, который мы проводили в ней после занятий. - Этим не замедлишь старение. У тебя ничего не получится! Распаду подвергается тело, а не магическая сила! Твой отец, как видно, поплатился сполна... - Зейн не смог сдержать свою злость, и я со страхом стал ожидать нового приступа боли. - У моего отца не было Серпентинита, - задумчиво разглядывая книги на полках, заявил Энди. - Ты сошел с ума! Их не существует! - Зейн понимал, что вразумить психа уже невозможно. - Ох, нет, тут ты ошибаешься. Они существуют, и один из них сейчас среди нас, - лукаво улыбнулся Самюэльс и снова, вмиг, очутился рядом со мной на кровати. Я пытался отодвинуться, но тело совершенно не поддавалось командам. - Наш мальчик Лиам не так прост. Такой умный, послушный и обладает интересными талантами, - от прикосновений холодных рук к моему лицу по коже прошли неприятные мурашки. - Ты же чувствовал это всю жизнь? Мы так в этом с тобой похожи, Лиам. Мне тоже снились сны и эта сила, предназначение которой ты не знаешь. Ты даже не представляешь, сколько я тебя искал. И каково же было найти тебя в Калифорнии, за кучу миль от Массачусетса, - с алчным придыханием шептал Энди, заставляя ежиться от близкого контакта. Я обратил внимание на его слова и отчетливо понимал, к чему он клонит. Все казалось таким бредовым, но одновременно и логичным. Осознание того, что со мной что-то не так, пришло ко мне давно, еще в детстве, когда меня преследовали кошмары и постоянные головные боли. Но я не думал, что это имеет отношение к семьям Обета. - Думаешь, ты сам попал в Спенсер? Нет, это я сделал так, чтобы тебя приняли. Ты был нужен мне здесь.       Я вспомнил день, когда мне пришло письмо о зачислении в Спенсер. Я и мечтать не мог о поступлении сюда и не сразу задался вопросом, как это произошло. Уже потом я убедил себя в том, что кто-то заметил меня на одной из олимпиад. Но все теперь стало ясно. Энди заранее все продумал. Теперь мне стало по-настоящему страшно. Зачем я ему? - Ты просто не в себе. Ты не имел права распоряжаться нашими жизнями из-за своих бредовых идей, - Зейн еле сдерживался, и я молил, чтобы он не вышел из себя. - Это не бредовые идеи, - послышался треск битого стекла: это треснул стакан, что стоял на прикроватной тумбочке. - Ты не в курсе всех подробностей. Ваши папочки не успели вам ничего рассказать. То, чего нет в вашей паршивой книжонке. - Наша семья каждое поколение имела при себе Серпентинита, и нередко они становились супругами старших сыновей. Так же и было с Джонатаном Патнемом: его жена обладала редчайшей силой. Но как оказалась, была неверна своему мужу, собственно, как и он ей, - улыбнулся Энди, по-видимому, вспоминая историю происхождения своих предков. - Никто не знал, но она родила младшую дочь от деревенского лекаря. А когда началась охота, тайно отослала свою служанку вместе с ребенком. Никто так и не узнал о судьбе малышки, но спустя столько лет я сумел отыскать ее потомка, - я закрыл свои глаза. Только бы не видеть глаз Энди, наполненных жадностью и безумием. - Ты ведь тоже чувствовал в нем это. С первого дня. Ты и сам уже сумел в некоторой степени вкусить то, что он может дать. Но ты не учёл одного! Серпентиниты поколениями принадлежали нашей семье, - после этих слов я почувствовал фантомные прикосновения, будто чьи-то ладони поглаживают моё тело. На этом терпение Зейна закончилось. - Не смей! - зарычал Малик и попытался накинуться на Энди. Но идея с самого начала была провальной. Один взмах руки, и Зейна откидывает в противоположную стену, при столкновении разбивается зеркало, что висело на той самой стене, и осколки осыпаются прямо на него, но Зейн пытается подняться с пола, несмотря на боль. - Считай самого себя невинным жертвенным агнцем! Ты же уже и так всеобщий любимец. Почему бы не стать настоящим героем? - голос Энди раздался уже с другого конца комнаты. Он чертовски быстро перемещался! - Я буду ждать, Зейн, в амбаре, где всё началось. Мы с тобой отпразднуем твой день рождения. Иначе им всем конец. Братец! - Если ты не снимешь чары, он умрет, - Зейну удалось подняться, и выглядел он неважно, лицо все было в мелких порезах. - Конечно, было бы кощунством так поступать со столь редким экземпляром. У меня на него другие планы, - привычная неприятная усмешка расплылись на лице парня, а я почувствовал, что снова контролирую свои конечности. - До встречи, - бросил Самюэльс и просто растворился в воздухе. - Ты в порядке? - Зейн тут же оказался рядом со мной, помогая присесть на постели. Слабость все еще одолевала меня, и его помощь была кстати. - Да, все хорошо. Ты как? - я как можно аккуратнее провел пальцем по его щеке, стараясь не задеть мелкие ранки, что осыпали его красивое лицо. - Я в порядке. Прости, что втянул тебя во все это, - было заметно, какую вину он испытывает из-за происходящего. - Эй, ты повторяешься. Не вини себя ни в чем, это он все подстроил, - мягко напомнил ему я. Сам я еще не до конца мог поверить во всю эту историю с моей ролью в ней. Но сейчас было совершенно не до этого. - Нам надо к Найлу в больницу.       Зейн серьезно кивнул и помог мне быстро собрать сумку со всем необходимым. ***       Подъехав к центру, мы поспешили к стойке администратора. Медсестра отправила нас в приёмное отделение, в котором уже находились Гарри и Луи, нервно расхаживавшие взад-вперед. - Как он? - первое, что спросил Зейн, как только мы ворвались в приемную. - Он сильно разбился, - голос Гарри слегка дрожал, да и все его тело тоже, передавая всю степень его переживаний за друга. Луи выглядел не лучше, его состояние выдавали резкие движения и бегающий взгляд.       После слов Гарри Зейн выглядел еще более подавленным, чем до этого. Никто больше ничего не хотел говорить, все были напряжены и прибывали в молчании, пока медсестра не сообщила, что Найл очнулся, и мы можем ненадолго зайти к нему. Первыми решено было пойти мне и Зейну. Луи и Гарри остались ждать в приемной.       Как только мы вошли в палату, взгляд тут же устремился в сторону кровати, на которой лежал Найл. Выглядел парень жутко: одна нога в гипсе, вокруг торса множество перевязок, все лицо в ссадинах и бинты на голове. Мы потрясенно вздохнули и с трудом осмелились подойти ближе.       Как только Найл понял, кто перед ним, случилось неожиданное. Слабой рукой блондин вцепился в воротник Зейна, пытаясь притянуть его ближе. - Не двигайся, лежи тихо, - Зейн попытался успокоить блондина для его же блага. - Не надо... - слабый, едва различимый шепот доносился с губ Найла. - Что-что? - Не вздумай тягаться с ним. Он непобедим, - панический хрип блондина заставил Зейна плотно стиснуть зубы, он сразу догадался, о ком ведет речь Найл. - Не волнуйся. Не думай об этом, - ответил Малик и вновь попытался уложить друга. На этот раз у него это вышло. Найл ослабил хватку на рубашке Зейна и погрузился в беспокойный сон. - Господи, - Зейн опустил лицо в ладони, и взывание к Богу сопровождалось горестным вздохом.       Единственное, что я мог сейчас сделать - это подойти к нему и постараться утешить мягкими объятиями. Мы так и простояли все то время, что было отведено на посещение. Найл так и не проснулся. ***       Мы уехали из больницы на машине Гарри, так как от машины Зейна осталась лишь куча покорёженного металла. Парни остались в приемной, чтобы знать об изменениях состояния Найла и Перри.       Пока мы были у Найла, начался сильный ливень, из-за чего дорогу было еле видно, и дворники работали на полную, не справляясь с потоками воды. Всю дорогу мы провели в молчании, каждый из нас хотел осмыслить произошедшее за день. Не верилось, что ещё утром все было совершенно иначе. Энди был доброжелательным соседом с Британским акцентом, Найл был здоров, Зейн все ещё встречался с Перри, а я был просто я.       Вскоре мы подъехали к дому Зейна, где я был лишь однажды. Загнав машину в гараж и прихватив мою сумку с вещами, мы направились в дом. Несмотря на то, что часы показывали полночь, свет ещё горел в одной из комнат, оказавшейся гостиной. В ней мы застали маму Зейна.       Женщина, на которую Зейн невероятно был похож, сидела в кресле, одетая в ночную рубашку с накинутым на плечи шелковым халатом. В руках у неё был стакан с янтарной жидкостью, а волосы в беспорядке свисали на красивое лицо. - У нас гости? Зейн, почему ты меня не предупредил? - женщина даже не повернулась в нашу сторону, продолжая смотреть на огонь в камине. -Лиам, иди в мою комнату, мне надо поговорить с мамой, - кивнув и забрав из рук Зейна свою сумку, я пошёл наверх, ещё в прошлый раз запомнив путь до комнаты парня.       Я зашёл и, даже не включая свет, бросил сумку на пол, направившись к кровати. Тяжело опустившись на неё, я уронил лицо в ладони, стараясь хоть немного сбросить напряжение, скопившееся за день, но воспоминания о прочитанной несколько часов назад истории в книге проклятий не выходили из головы. Возможно, старая книжонка все поняла раньше меня и не зря открылась на нужной странице, стоило мне только коснуться её.       Могу ли я нести в себе то, о чем говорил Самюэльс, или он все же ошибался на мой счёт? В одном он был прав: сны преследовали меня всю жизнь и с момента переезда стали беспокоить значительно чаще. Но, может, это очередной фокус Энди, как тогда, когда я почти разбился, спрыгнув с балкона? Страшно подумать, что все это время я жил в одной комнате с человеком, которого стоило больше всех опасаться. Теперь я понимал, что это он украл книгу, которую я брал в библиотеке; это он наслал темного, чтобы тот напугал меня в душе; это он убил того парня на пляже, зная, что я почувствую это. И, Господи, я чувствовал, все те разы, когда рядом со мной использовали силу, я чувствовал именно это. Неважно, кто это был: Энди, Зейн, Найл, Луи или Гарри. Я ощущал их действия, которые отзывались болью в моей голове.       Прерывая тишину и мои размышления, отворилась дверь, и в комнату зашёл уставший Зейн. Он ничего не говорил, не предпринимал попыток подойти ближе. Просто стоял там, подпирая дверь и смотря на меня своими блестящими глазами. Вспышка молнии на мгновение озарила комнату, и лишь ее отголоски нарушили тишину комнаты. - Знаешь, в детстве у меня был пёс, - начал вдруг я, угнетённый этим молчанием. - Однажды он выбежал на дорогу, и его сбила машина. Он сильно пострадал тогда. Все говорили, что нужно усыпить и избавить его от страданий. Иного выхода не было, и меня оставили с Локи, чтобы я мог с ним проститься. Но я не мог его отпустить. Я гладил его и просил, чтобы тот снова был здоров. Я сейчас уже и не помню, что произошло, но прямо на глазах Локи пришел в норму, кости срослись, раны стали заживать. Все были поражены здоровым видом пса, когда я вместе с ним вышел из кабинета ветеринара. Я никому не рассказывал о том случае. Только сейчас я понимаю, что это я сделал тогда что-то. И потом это происходило снова и снова: разбитые колени друзей, случайный порез сестры - все заживало, стоило мне оказаться рядом. Все это был я, - я смотрел в глаза Зейна и искал в них знак, что он меня понимает. Я рос с осознанием того, что со мной что-то не так, не находя объяснения и поддержки у близких. Все просто отмалчивались и делали вид, что я нормальный, обычный ребенок. Энди был прав ещё кое в чем: тяжко с детства чувствовать Силу и не понимать, что это такое, и что с этим делать. Окружающие тоже ощущали это и всю мою жизнь старались держаться от меня подальше. - Помнишь первый день твоего появления здесь? - Зейн наконец отлип от двери и подошёл ближе ко мне. Присев возле меня на колени, он аккуратно сжал мою руку в своей. - Ты сидел в классе мистера Дугласа и смотрел на меня своими любопытными глазами. Уже тогда ты обратил на себя мое внимание. Меня тянуло к тебе в коридорах, когда ты проходил мимо, в столовой, когда ты сидел рядом, вся неделя, что мне приходилось избегать тебя, была сущим кошмаром. И я не знаю, что это - способности, дарованные тебе предками или то, что ты один из самых бескорыстных, искренних и добрых людей, с которыми я сталкивался. Но я уверен, что последнее, чего я хочу, это держаться от тебя подальше, - последние слова он произнёс тихим шепотом прямо в мои губы. От переполняющего меня трепета я потянулся навстречу его губам.       Поцелуй вышел резким и отчаянным. Мы цеплялись друг за друга, как за единственное, что все еще держало нас на плаву. Я запустил руки в густые волосы Зейна, а он, обхватив меня за талию, сильнее прижался ко мне, не оставляя ни дюйма между нашими телами. Воздуха перестало хватать, но мы просто не могли отпустить друг друга. Хотелось забыться, выкинуть из головы все те страшные вещи, что происходили за пределами тихой комнаты.       В какой-то момент, не выдержав накала, я завалился на постель. Зейн, не успев среагировать, опустился следом. Мы оказались в неоднозначном положении. Поцелуй пришлось прервать, и мы просто смотрели друг на друга, не зная, куда двигаться дальше. Точнее, Зейн знал, что я ощутил своим бедром, но не решался делать что-то без моего согласия. Он просто выжидал, бережно касаясь моего лица, давая понять, что одно мое слово, и он тут же остановится.       Я смотрел в его глаза, в которых светилась нежность. Я все еще не мог поверить, что эта нежность предназначалась только мне, что по моему лицу ласково проводят эти красивые руки. Хотелось просто закрыть глаза и окунуться в пучину переполнявших меня эмоций. Дарить в ответ все те чувства, что скопились в области сердца и порой не давали свободно вздохнуть. И я решился. Плевать, что будет на следующий день. Возможно, мы даже не переживем его. В эту секунду я решил, что хочу принадлежать ему. Разделить эти минуты только с ним.       Обхватив его шею руками, я медленно потерся о напряженное тело Зейна. Из-за максимального контакта наших тел все движения ощущались особенно остро. Зейн тут же прикрыл глаза, и с его губ сорвался тихий стон. Мне оставалось только тяжело сглотнуть от этой картины. Длинные ресницы отбрасывали тени на до боли красивое лицо. На шее виднелись вены, так и маня провести по ним губами. Я не смог сдержаться, от чего был вознагражден новым стоном.       Я чувствовал его пальцы, медленно пробирающиеся под мою одежду, неминуемо приближая момент, когда мы предстанем друг перед другом полностью обнаженными. Вот он уже остался без футболки, и я с трепетом касаюсь его многочисленных тату. С меня уже начали стягивать джинсы, на секунду даря чувство неуверенности и легкого стыда, но все вылетает из головы, когда эти невероятные губы снова впиваются в мои.       К моменту, когда мы оба остались полностью обнаженными, я уже с трудом осознавал происходящее, распаленный горячими поцелуями и интимными прикосновениями. Просто следуя интуиции, я отдавал должное Зейну за то, что именно он направлял меня и позаботился обо всем необходимом. Я пытался из всех сил не кончить в момент, когда руки Зейна впервые дотронулись до моего члена. Столько ощущений разом, мне хотелось просто раствориться в этом. Я прикрыл глаза, отдаваясь заботливым рукам. Мягкие губы порхали по моему лицу, целуя в щеки, в уголки губ и веки. Зейн подготавливал меня к тому, что должно было произойти предельно деликатно, и мне хотелось плакать от переполняющей меня нежности. Открыв глаза, я ласково провёл по уже любимому лицу. Мы так мало знакомы, но уже столько пережили вместе, что недели казались месяцами. - Ты готов? - тихий шёпот в самое ухо. От интимности процесса просто хотелось спрятаться с ним от всего мира и больше никогда не выходить за пределы этого момента.       Я слегка кивнул головой, не способный сейчас произносить слова. Зейн все понял и, крепко обнявшись, мы двинулись навстречу друг другу.       В первые секунды я почти задохнулся от ощущений, из всех сил вцепившись в Зейна. Но он не жаловался, давая мне время привыкнуть. Я сам дал сигнал к дальнейшим шествиям, и Зейн подхватил его.       Мы задыхались, в комнате были слышны только наше дыхание, шелест простыней и звуки дождя за окном. Я чувствовал, что мы движемся к чему-то невероятному, колоссальному. На лицо Зейна было больно смотреть: до того оно было прекрасно. Ресницы отбрасывали тени на покрасневшие щеки, рот влажно блестел, и я, не удержавшись, впился в него поцелуем. Хаотичность происходящего сводила с ума. Я чувствовал невероятную легкость, но при этом напряжение, словно во мне накопилась энергия, требующая выхода.       Я не сразу понял, что происходит, и лишь в момент, когда совершенно не осталось сил сдерживаться, я широко распахнул глаза и обнаружил, что мы давно парим над постелью, а вокруг наших тел искрят частицы желтого цвета. Но даже на это мне было плевать в тот момент. Я бесконечно шептал слова любви, получая их в ответ, и тогда произошёл взрыв. За окном прогремела молния, а меня затрясло от потрясения. Это позже выяснится, что я таким образом передал огромный запас энергии Зейну, но тогда это был именно взрыв, не иначе. Находясь уже в послеоргазменном бреду, я заметил, что глаза Зейна заволокло черным, а с губ срывались стоны наслаждения. Я нашёл в себе силы только мягко поцеловать его в подбородок.       Засыпая от приятной усталости, я уже не замечал, как мы снова опустились на постель, а знакомый голос нашептывал, как он меня любит, как бесконечно благодарен нашей встрече и что сделает все, чтобы я был в безопасности.