Любовь на разных языках

      В толпе я отыскала красную Таисию. Сейчас кому-то будет несладко. Я смотрю на Климова – маленький ребенок в заточении. По телу вновь пробегает волна мурашек. Сейчас он тут, а через минуту уже с другой.       Горечь берет свое, я выскальзываю из руки Матвея, делаю поклон, собираю туфли и беру шаль. Мой путь лежит в дамскую комнату, где сейчас я смогу выпустить плененные мной чувства. Климов, как мне кажется, не успевает среагировать на мое поведение, поэтому остается на сцене, под гул и овации аудитории.       Я бегу по коридорам школы, в надежде найти хотя бы одно свободное помещение. Я решила, что дамская комната не подходит, так как туда может прийти Кристина, а я сейчас не хочу видеть никого. Забегая на второй этаж, я вспоминаю о библиотеке, где также плакала из-за Климова месяц с небольшим назад. Шаль выпадает у меня из рук, но сил поднимать ее – нет. Ближе к дверям библиотеки я уже просто ползу по стенке – обида, досада, злость и ревность смешались в один какой-то винегрет. Неужели так трудно быть со мной, не требовать от меня секса и давать хотя бы немного свободы? Неужели так трудно быть нежным и быть рядом? Что в этом такого сложного? Что сложного быть с четко поставленными желаниями, а не целовать одну, а заниматься сексом с другой? Силы покидали меня с каждым шагом, как вдруг мое лицо попало в омут рук Климова. От неожиданности у меня выпали туфли, я стояла смирно по стеночке и безостановочно ревела. Вот что ему нужно сейчас? Он пришел меня добить?       – Глупая, ты чего? – большим пальцем он вытирает мою слезу. – Мой вулкан взорвался, – тихо сказал он и улыбнулся.       – Что? – нахмурилась я брови.       – Не обращай внимания, Лисичка. Не плачь, – он окутал мою голову своими руками полностью и прижал сильно-сильно к себе. На мгновение моя истерика прекратилась: Климов обнимает меня, успокаивает здесь и сейчас. Никакой Таисии, никакого конкурса, оценок. Ему плевать, он рядом, он пришел за мной.       – Я так скучал, – от этих слов легкой пеленой расходится тепло. Я начинаю чувствовать пальцы, которые до сих пор были похожи на лед. Я чувствую Матвея, мои руки сами тянутся и все-таки обвивают парня. На лице появляется глупая улыбка, а на душе ветерок счастья.       – Зачем ты так издеваешься надо мной постоянно? – отстраняясь, я вглядываюсь в налитые теплом глаза. На мгновение кажется, что этот добрый малый просто не может сделать зла, но действия доказывают обратное.       – Затем, что я влюблен. Я не умею этого, – он прижимает снова меня к стенке. Я ощущаю его тяжелое дыхание у себя над ухом, от этого у меня тоже прервалось дыхание. Я пытаюсь оттолкнуть парня, но все безрезультатно. Он лишь обвивает мою талию и водит носом по моей щеке. Кажется, ничего романтичнее нет – стоять в школьном коридоре, в обнимку с любимым человеком, который нежно водит своим носом по твоему телу. Из груди вырывается всхлип. Матвей отстраняется.       – Ну прости меня, не умею я любить, – тихо проговорил он, заглядывая мне в глаза. Что-то неясное было со мной – с одной стороны мне безумно приятно, что он рядом и такой нежный, а с другой – ведь он еще с Таисией.       – Знаешь, а я не удивлюсь, если когда–нибу… – мои слова исчезли, как только губы Матвея дерзко прильнули к моим. Не отвечать Матвею было не в моей компетенции, я обвила его шею руками и подпрыгнула. Он схватил меня за ягодицы и понес в библиотеку, до которой мы все так и не могли дойти. Чувство опустошенности взяло вверх, я целовала его так, как будто это было в последний раз. Я так желала быть рядом с парнем всегда, ощущать его губы у себя на губах, шее, лице, рука – везде!       – Алиса, – проревел парень, прерывая поцелуй. Мы зашли за стеллажи книг, там, где стоял старый трухлявый стол. Одним махом Климов сбросил все книги и усадил меня, не отпуская дальше, чем на десять сантиметров. – Твое платье, оно такое красивое. Ты такая женственная. Ты такая грациозная. Ты такая…моя.       Вновь порывистый поцелуй, руки Климова уже ласкают внешнюю часть моего бедра, вызывая тихие стоны и мурашки по коже. Внизу все ныло–изнывало, мне казалось, что я хочу этого с ним, но вовремя себя остановила. Оторвавшись, я всмотрелась в горящие глаза.       – Я хочу наслаждаться тобой. Но ограниченно, – я убрала его руку со своего бедра. Он слегка нахмурился, потом улыбнулся во все лицо.       – Не бойся, малышка. Мне нужна ты, но не здесь, не сейчас и даже не в этом году. Подождем, пока ты подрастешь, – заботливый поцелуй прилетел мне прямо в лоб. Я улыбнулась во все тридцать два и вновь притянула его к себе. – Но ты будешь только моей, – рыкнул на ухо мне он и вновь занялся любимым делом – расцеловывал каждый миллиметр моего тела. – Я хочу твою спину! – резким движением, он перекинул мои ноги на стол и повернул к себе спиной. Его теплые губы прикасались к моей оголенной спине, я тихо ахала. Наслаждение также приходило и от пульсирующих на моей талии пальцев Климова, которые решили размять, как следует, мне все бока.       – Ну все, хватит. Теперь я хочу тебя целовать – долго, страстно и без фальши, – я развернулась и лишь слегка прикоснулась к его губам. – Нет, так не пойдет.       Я слезла со стола, надела надоедливые туфли, затем с соблазнительным взглядом повернулась к Матвею, который вылупился на меня своими большими темно-серыми глазами.       – Сейчас доминирую я, – и с улыбкой подошла, взяла парня за подбородок и притянула к себе, издавая стоны в его губы. Мои руки обвили его стан, я ощущала, как каждая его мышца напрягается. Долго он не выдержал: запрыгнул на стол, подхватил меня и усадил к себе на колени. Его голова мирно покоилась на моем плече, он игрался с моими волосами, рукой водил от колена до бедра, а второй крепко придерживал спину. Я в это время закусила губу и дала себе волю – впустила в волосы парня две руки и делала что-то похожее на массаж.       – Нас, наверное, будут искать, – пробормотала я, спустя пять минут молчаний.       – И пусть. Я с тобой, – мурлыкал Климов.       – Нужно идти, иначе будут волноваться, – настаивала я.       – Неугомонная какая, – парень поднял голову и точно попал своими губами в мои. Сладкий поцелуй длился еще энное количество времени, пока я все-таки не отстранилась, поправила платье и укоризненно посмотрела на Матвея.       – Иду я, иду, – он встал со стола и поправил рубашку – она изрядно помялась, пока я сидела на нем. Взявшись за руки, мы вышли в школьный коридор. Тишина, как и было, но вдруг из-за стойки с цветами выходит Таисия. Ее вид «слегка» потрепан, а взгляд выражает злость в неограниченных количествах.       – Простите, я тут кое-что нашла. Оно слегка порвалось, – она бросила на пол мою черную шаль, которую я уронила, когда бежала сюда. Ткань была вся изорвана, потоптана и клочками лежала на полу.       – Да ничего страшного. Это всего лишь тряпка, – проговорила я, выдавливая улыбку. Взгляд Таисии не унимался, она смотрела на меня, но как будто насквозь.       – Ты – тварь! – она сорвалась с места, полетела на меня, но Матвей успел загородить собой.       – Успокойся, недалекая, – рыкнул на нее Климов, и она сразу же отошла.       – Почему она? Я никак не пойму почему?! – взревела она, делая интонацию мягче.       – Сердцу не прикажешь. Не в популярности вся жизнь, – проговорил парень, сжимая за спиной мою руку. Я не хотела видеть девушку, лишь слушала их разговор.       – Но ты же любил меня! – заныла Тая.       – Я тебе никогда этого не говорил, – спокойно отвечал он.       – Я это знаю! – молчание. – А ей ты это говорил, да?       – Это уже не твое дело, – отрезал Матвей.       – То есть, ты меня бросаешь? Окончательно? Безвозвратно? – в голосе Таи слышались нотки истерики.       – Именно так, Таисия, – спокойно отвечал парень.       – Ты еще меня вспомнишь, – после паузы сказала она, и я услышала звук отдаляющихся каблуков. Парень обернулся ко мне и вскользь осмотрел меня.       – Со мной все хорошо, – заверила его я. – Пошли вниз.       – Ты прости, что все так, – опустил голову он.       – Давай потом поговорим. Для меня все и так потрясения, – я пошла вперед, все еще ошарашенная всеми поворотами, как вдруг мою руку накрыла рука Матвея. Он крепко сжал ее, давая понять, что он рядом. В фойе нас ждали родные – Климов пошел к своим, а я к своим. Отрешенно принимая поздравления, я слегка улыбалась. Все для меня – нереальное. Все события – неживые, как и люди вокруг.       – Пойдем, нам нужно принять нашу награду, – вновь появился рядом Матвей, прежде со всеми вежливо поздоровавшись. Я пошла за ним, за мной – родные, а также его родные. В актовом зале, который уже опустел, стоял лишь ведущий и пару человек из жюри. Прилетели слова похвалы в наш адрес от учителей, я смутилась.       – Это моя дочь, – услышала я сзади голос папы и улыбнулась еще шире.       – Поздравляю, сегодня вы – единственные и неповторимые победители нашего конкурса, – аккуратными движениями ведущий надел вначале корону мне, затем Матвею. Улыбки не скрывая, я повернулась к близким людям. Все, как один, улыбались мне в ответ. Кристина даже пустила слезу, только с чего бы это? Дальше последовали обнимания, бесконечные объятия и нескончаемые поцелуи. Я была счастлива от этих событий, я знала, все будет, как никогда лучше.       – Кхем, – отвлек меня Матвей от объятий сестры. – Можно тебя?       – Да. Конечно, – оправив юбку платья, сказала я и вложила свою руку в его ладонь.       – Я хочу познакомить тебя с моим папой, – вдруг перед нами вырисовалась фигура отца Матвей – статный и влиятельный человек, с широкими плечами и темными, буквально черными, как у Матвея, глазами. Черт, как же стыдно! Я столько всего наговорила на сцене!       – Приятно познакомиться, Алиса, – он перенял мою руку от Матвея и слегка коснулся губами. Мне хотелось провалиться на месте. Полчаса назад я со сцены кричала, что ненавижу этого несносного парня, а сейчас мы уже пара?       – Взаимно, эм? – я вопросительно посмотрела на мужчину.       – Александр Аркадьевич, – улыбнулся тот и отпустил мою руку. – Наслышан о вас.       – Правда? – я перевела взгляд на напряженного Матвея. Об этом символизировали его мышцы на шее, которые находились точно не в состоянии покоя. Мое лицо вконец побагровело.       – Ну должен же я знать, где пропадает мой сын и кто его ненавидит, – улыбка проскочила на лице мужчины, а я тем временем терялась в этой обстановке. Два властных человека создавали ощущение, что я какая-то букашка, которую нужно подавить своими яркими амбициями.       – А я думал, куда ты пропала, – сзади на мои плечи упали руки папы. Я облегченно вздохнула и встретилась с ним глазами. Он лишь немного подмигнул, а я улыбнулась.       – Здравствуйте, я – Алексей Валерьевич, отец этой милой барышни, – он протянул руку.       – Наконец-таки мы с вами познакомимся, – вполне искренне улыбнулся Климов старший и охотно пожал руку папы. – Александр Аркадьевич. Думаю, можно на «ты»?       – Да, я тоже так думаю.       – Слышал, вы много знаете о политике? Может, отойдем? Молодым нужен простор, – косо взглянул на нас Александр Аркадьевич.       – Конечно–конечно, – взрослые поспешно удалились       – Почему ты не предупредил, что будешь знакомить с папой? – прошипела сквозь зубы я, поворачиваясь к парню.       – Я и не хотел. Он сказал, чтобы я позвал тебя, – оборонялся Климов. Я лишь вздохнула.       – Я так устала. Поехали домой? – умоляющим взглядом посмотрела я на него. Но лишь коварная улыбка появилась у него на лице.       – А как же дискотека? – заныл он.       – Я не хожу на танцы, – быстро ответила я. Сколько себя знаю – ни разу не была ни в клубах, ни на дискотеках. Двигаться я, увы, не умею.       – Значит, сегодня пойдешь, – он взял меня за руку и потащил из актового зала.       – Нет, Матвей, я не умею танцевать, я устала, я не хочу, – ныла в ответ я, пытаясь тормозить, но парень не останавливался. Я слышала, как из фойе уже доносится ритмичная музыка, я была уверена – полчаса мы точно здесь будем, так что я надеялась найти хотя бы какую-нибудь лавочку, чтобы отдохнуть. Дверь актового открылась, и мои барабанные перепонки чуть не лопнули от такой динамики музыки.       – Матвей, нет! – последнее, что я успела прокричать, но парень меня не слышал. Мои сопротивления ему надоели, он развернулся и взял меня за талию. Так мы прошли к самой середине танцпола, где парень соизволил поставить меня на пол и стал двигаться, отдаваясь тактам целиком. Я стояла как столб, обиженная и совсем не знающая, что делать.       – Танцуй! – крикнул Матвей.       – Нет! – крикнула ему в ответ я и скрестила руки на груди, прожигая его взглядом.       – Не капризничай, – пригрозил мне Климов.       – А то что? – подняла бровь я. В этот момент былая песня стихла и как будто по заказу включили ту, под которую мы с Матвеем ставили танец. Мое тело само понеслись в пляс, я смотрела на Матвея и хотела танцевать. Вспоминая его грубость в сочетании с нежностью, мне хотелось лишь двигать бедрами и забыться в музыке. Парень видел, что я вошла во вкус, и двигался рядом так, как мы двигались на сцене. Вновь порывы во мне открывают все дальние уголки души Климова, мне кажется, что он не справедлив ко мне – он не любит меня. На глаза выступают слезы, я оборачиваюсь на Матвея, а он лишь непонимающе смотрит на меня. Неожиданно он хватает мое лицо в свои руки и заботливо смотрит мне в глаза.       – Что случилось, Лиса?       – Я тебе не нужна, – заныла я, не отрывая взгляда от его темных глаз.       – Глупая, нужна еще как, – улыбнулся он.       – Нет! – крикнула я.       – Иди сюда, – парень прижал меня к себе, несмотря на энергию музыки. Мы двигались, будто это медленный танец, внутри меня все сжималось, отчего и шли слезы. Я начала лупить руками парня, но силы быстро покидали меня.       – Нам и вправду пора домой, – сказал он над моим ухом, взял меня за руку и повел средь всю толпу к гардеробу. Внутри я ликовала, ведь я добилась своего!       – А вы куда? – внезапно перед нами вырисовались отцы. Я быстрее скрыла свои красные глаза, чтобы этого не видел папа.       – Мы едем ко мне, – просто ответил Матвей.       – Зачем? – подал голос мой папа.       – Можно она сегодня переночует у меня? Пап, можно?       – Конечно можно, – поддержал идею Александр Аркадьевич.       – Не думаю, что это хорошо…– заволновался мой папа.       – Да пусть дети вместе побудут. Вы же ничем не будете заниматься непристойным? – открыто спросил Климов старший.       – Пап! – одернул Матвей.       – Ну вот и все. Давайте, идите, – одобрительно кивнул Александр Аркадьевич.       – Алиса, все хорошо? – папа сделал шаг ко мне.       – Да, папочка, – тихо ответила я, все так же не встречаясь с ним глазами. – Обними меня, – развел свои объятия папа. Я с радостью прильнула к нему и насладилась теплом его тела. Здесь я действительно в безопасности.