Любовь на разных языках

      До дома Матвея мы ехали на черной молнии в тишине. Моя укладка развалилась, а все лицо потекло, поэтому я не знаю, как можно показаться Матвею красивой. Мы ехали около десяти минут, когда мотоцикл остановился – перед нами выросла большая многоэтажка. Ее окружали точно такие же, видно было, что район элитный.       Я молча слезла с мотоцикла, а Матвей нажатием кнопки на ключах открыл один из гаражей, которые находились ниже уровня первого этажа. В гараже стояла одна черная машина, и было место для мотоцикла. Быстро припарковавшись, парень закрыл помещение и пошел в направлении двери. Я последовала за ним. Тихо открыв ее, он пропустил меня вперед. Странное чувство беспокойства зародилось у меня в груди, я еле передвигала ногами и мечтала провалиться в сон. Подъезд приятно пах, вокруг чистота. Планировка дома была необычной – при входе в подъезд почти сразу был лифт, за которым возвышалась стена. Никаких лестниц, никаких квартир, лишь один лифт. Бесшумная кабинка подъехала на наш этаж. Мы вошли внутрь, там так же приятно пахло, стенки лифта были разрисованы красивыми узорами, а сам подъемник мог вместить в себя около двенадцати человек. Матвей нажал кнопку «восемь», и лифт тронулся с места. Плавно продвигаясь вверх, мы все также молчали. Мурашки по коже, а также неизвестный переворот всех органов внутри. Что со мной происходит?       Лифт остановился, двери открылись, и мы вышли на этаж. Небольшой коридорчик по размеру дверей лифта, в конце которого стояла другая железная дверь. Матвей достал ключи и молча вышел вперед. Я, как какая-то рабыня, лишь следовала за ним. Он открыл дверь и впустил вперед меня, в квартире было темно. Матвей зашел следом и закрыл дверь, видимо, на ощупь. Свет он не торопился включать, лишь замер сзади меня. Мое дыхание замедлилось, а пульс пропал. Я сглотнула и закрыла глаза. Я в логове своего несносного парня, готового сотворить со мной все, что ему пожелается.        Руки Матвея легли мне на плечи и развернули к себе. Я так и не открыла глаза – все равно в этой темноте ничего не увижу. Парень медленно начал расстегивать мою куртку – липучку за липучкой, молнию за молнией. Нежными движениями он скинул вначале с одной моей руки рукава куртки, затем с другой. Тяжелая ткань падает, я остаюсь полностью во власти Климова. Его куртка тоже падает нам в ноги, а я рискую открыть глаза. Темная фигура парня сливается с чернотой квартиры, но я отчетливо вижу два сияющих фонаря, они не сводят с меня своего взора, пытаясь проникнуть внутрь меня. Я сглатываю.       – Разувайся, – тихо приказывает Матвей, и я следую его совету. Он живо скидывает с себя обувь, ставит ее, наверное, на полку, вешает наши куртки, а затем и мою обувь куда-то убирает.       – То есть, ты считаешь, что ты мне не нужна? – шепотом спрашивает он, наклоняясь к моему уху. Я сглатываю, но не отвечаю, ведь так оно и есть. Сильные руки парня резким движением притягивают меня к себе. Я тихо охаю и падаю в объятия Матвея. – То есть, я в тебя не влюблен? – он сжимает одну мою ягодицу в своей ладони, от чего я снова охаю. Это слишком, мне всего шестнадцать! Я пытаюсь отпрянуть, но у меня не выходит. Матвей сильно прижал меня к себе, я ощущаю его обжигающее дыхание у себя над ухом. – Ты так со мной и не потанцевала.       После этих слов руки Матвея перемешаются мне на поясницу, он, потихоньку раскачиваясь, начинает двигаться. Я следую за ним, мы все кружимся и кружимся. Матвей в темноте хорошо ориентируется и открывает одну дверь. Мы входим в комнату, уже набрав скорость. Внезапно Матвей отстраняется, кружит меня рукой и толкает. Внезапный страх охватывает меня, ведь я падаю, скорее всего, на пол. Под собой я чувствую что-то мягкое и успокаиваюсь, отчасти. Кажется, это какая-то постель. Не желая вставать, я лишь еще больше забираюсь на мягкий предмет и поджимаю ноги. Я так хочу спать, за сегодня я сильно устала. Я слышу щелчок двери, затем тихие шаги Матвея.       – Ты уже спать? Нет–нет, – как-то совсем резко он выпрямляет мои ноги, а сам наваливается сверху. Я вижу его лицо, оно совсем близко. Что-то внутри предательски заныло, я поняла, что очень хочу сейчас целовать его. Опередив меня, Матвей присылает в мои губы свой жаркий поцелуй. Мы двигаемся вверх так, чтобы мои и его ноги были полностью на кровати. Руками я оплетаю шею парня, а ногами его стан. Чертенок знает толк в этом деле. Руки Матвея доходят до моей ноги, он ласкает внутреннюю часть бедра, от чего у меня появляются мурашки.       – Я сказал отцу, что сегодня ничего не будет, – тяжело дыша, оторвался Матвея. – Но я боюсь, что не смогу.       – Нет–нет–нет–нет, – взмолилась я и поползла вверх, пока не достигла изголовья. Я выползла из–под парня и теперь смотрела на него с испугом. Я не готова, я не хочу, я не уверена! Нет–нет–нет! Меня одолела паника и страх, которые ранее совсем не проявлялись в моем поведении.       – Не бойся, – приблизился ко мне Матвей, говоря это уже по-другому, но я лишь больше сжалась. Его пальцы коснулись моего лица, а я лишь отвернулась. На глазах снова слезы, я бессильна и так хочу спать. Хочу в объятия мамы или папы, сейчас я под угрозой и мне необходима защита.       – Что я за монстр такой?! – взревел Матвей, подпрыгивая с кровати. Он ударил с силой изножье кровати, затем вышел за дверь, сильно хлопнув.       Я осталась сидеть, сжавшись, и тихо плакать. Почему многие девочки мечтают о принце на белом коне, который будет дарить цветы, мишек и украшения, а я мечтаю о Климове Матвее, грубом, черством и на мотоцикле? Нет, я тоже хочу всей этой романтики, а он хочет лишь секса. Но мне только шестнадцать! Я не готова! Я не уверена в том, что Матвей – именно тот, кто должен лишить меня девственности. Я не уверена в нем, ведь когда-то он просто из-за одной маленькой ссоры променял меня вновь на Таисию.       Мои рыдания уже вошли в фазу – без слез, а желудок заурчал. Медленно я слезла с кровати и нашла выключатель в комнате. Яркий свет слепил глаза, после какого-то времени я привыкла к нему и тщательно осмотрела комнату: самая обычная. Стол с компьютером, кровать, гардероб. Все чисто, убрано, никаких носков по всей комнате. Мое платье уже превратилось в простую тряпку, я скинула его с себя и залезла в гардероб. Рубашки, брюки, джинсы, пиджаки, футболки – все аккуратно разложено по полочкам и висит на вешалках. Я нашла боле менее маленькие шорты и футболку и быстро надела. В шкафу было зеркало, взглянув в которое, я пришла в ужас. Как я и предполагала – все поплыло, а от укладки ничего не осталось. В моей голове было пару шпилек и невидимки – я сняла их и закрутила волосы в пучок. Вновь закрепив прическу заколками. Потом я отважилась отыскать ванну. Выключив свет, я вышла в коридор. В квартире по-прежнему было темно, поэтому я пыталась аккуратно найти выключатель. Напоровшись на одну дверь, я открыла ее и включила свет – мне повезло, это оказалась ванна, совмещенная с туалетом. Быстро смыв косметику водой, я попыталась найти что-то кроме мыла, чтобы не раздражать кожу на лице. К моему удивлению, я нашла средство для снятия макияжа, тоник и пару кремов. Воспользовавшись этим, я сделала еще пару нужных дел и вышла вновь в темный коридор. Тусклый свет за одним из углов квартиры освещал небольшое пространство. Я вновь двигалась вперед очень осторожно, а когда вышла на этот свет увидела Матвея с бутылкой алкоголя. Он сидел за барной стойкой и рассматривал что-то в бутылке.       Я тихо подошла сзади и слегка коснулась плеча Матвея, но он одернул его.       – Уходи, – пьяным голосом говорит он.       – Пойдем, полежим? – тихо говорю я и все-таки кладу свою руку ему на спину.       – Если мы полежим, я трахну тебя, – открыто заявляет Матвея. Я сглатываю, но продолжаю.       – Ты не сделаешь этого. Ты влюблен. Пойдем, – я тяну его на себя, парень поддается и разворачивается ко мне. Его взгляд заплыл, он упорно пытается сфокусироваться на мне. За его спиной стоит почти выпитая бутылка крепкого алкогольного напитка. Бедный мой Матвей.       – А что, если я не люблю тебя?       – Ты любишь, – настаивала я, хотя внутри сжималось сердце.       – Что, если мне нужен только секс? А ведь так оно и есть. Ты красивая, сексуальная. Особенно в душевой. Мм, – он протянул свое удовольствие, мурлыкая как кот. Я надеялась что все, что он мне говорит – полная чушь, но что-то все равно говорило мне об обратном.       – Пойдем, – я перекидываю его руку через шею, он встает на неокрепшие ноги.       – Лисонька, ты такая у меня хорошая, – говорит он, еле передвигаясь. Мне очень тяжело, он весит под сотню, как мне кажется. Под его благие мысли мы доходим до кровати. Я снимаю с него рубашку и брюки, оставляя в одних боксерах. Мне стоит больших усилий перетащить Матвея на подушку и укрыть одеялом.       – Лиса, не верь мне. Я существую лишь для того, чтобы заниматься сексом, – последняя фраза Климова перед тем, как уснуть, вводит меня в полный шок. Все, что он говорил, правда? И вновь слезы, которых не должно быть, подступают к глазам. Я иду на кухню, наливаю себе воды и пью стакан за стаканом, успокаиваясь. Нам нельзя быть вместе. Это неправильно. Он – не тот, и я – не та. В куртке нахожу свой телефон, вызываю такси, иду в комнату, где спит Матвей, и открываю гардероб. Платье оставлю ему – пусть помнит обо мне, а вот переодеться надо бы. Перерыв весь шкаф, я каким–то образом нахожу женские штаны, на размер больше моего. Какая разница, главное – уехать в чем-нибудь. Его похождения теперь не должны волновать меня. Беру его рубашку, заправляю в штаны, а так же беру носки. В зеркале на меня смотрит вполне обычная девушка – рубашка сидит, как влитая, а штаны даже не видно, что большие. Обращая свой взгляд на Матвея, мое сердце обливается кровью. Мне будет не хватать жарких поцелуев. Я складываю свое платье и корону на стул, подле кровати, пишу записку «Прощай» и все оставляю здесь. Последнее, что я так хочу сделать – нежно поцеловать Климова и уйти навсегда. Я медленно наклоняюсь к нему, от него противно пахнет алкоголем и табаком, но желание больше. Нежно прикасаясь к его губам, я не чувствую ответа, а лишь горечь. Оставив все, как есть, я отстранюсь. Матвей слегка промычал, развернулся и тихо-тихо сказал мое имя. Я вздохнула и выпрямилась.       – Прощай, любимый, несносный Матвей. Мне будет не хватать тебя, но жить мирно с тобой тоже не получится, – с этими словами я покидаю его дом. Сухо во рту и на глазах – сил плакать нет больше. В кабине такси мне неуютно, как впрочем, теперь и везде. Я потеряла Матвея, его силы я не смогла усмирить, а отдаваться ему я не смогу. Закрыв глаза, я слушала тихие звуки радио. Завтра обещают вьюгу. А на душе затишье.       «Привет, апрель», – пробубнила я себе под нос, когда всматривалась в лужу под ногами. В этом году зима затянулась, и весна пришла только в середине апреля. Не люблю лужи и слякоть. Мне кажется, что мир не умывается, а просто плачет от собственной беспомощности.       – Алиса, ты идешь? – окликнула меня Кристина.       – Да, сейчас, – я оторвалась от живописной картины весны и поспешила к сестре. Мы шли в торговый центр, чтобы купить вещи в дорогу Кристине. Она уезжает учиться в Лондон, приедет только летом на пару месяцев и вновь туда учиться. Теперь за отцом буду ухаживать я или его недавно появившаяся женщина.       – Я не хочу много всего покупать, – сказала Кристина, когда я поравнялась с ней.       – Мы не будем много – только то, что необходимо, – я улыбнулась ей в ответ, и мы вошли в огромное здание.       Мы ходили около четырех часов по всем магазинам, и наше «то, что нужно» не ограничилось парами вещей. Мы купили новый чемодан, пару сумок, вещи, обувь, верхнюю одежду и все это вышло в кругленькую сумму, но, Слава Богу, отец мог себе это позволить. Даже мне перепало немало вещей, так как я не смогла удержаться. После моего преображения перед конкурсом, я продолжила ходить в спортзал и занялась танцами, а также я стала следить за собой. Что касается Матвея, то на следующее утро после той пьяной ночи он пришел с извинениями, но я так и не смогла принять тот факт, что мы сможем мирно сосуществовать. На сегодняшний день мы изредка с ним перекидываемся парами фраз, и то по каким-то делам. Наша война испарилась. Его, я уверена, до сих пор гложет чувство вины, он не может находится со мной долгое время, поэтому всегда избегает. На мой день рождения, который был в марте, мне пришла от него рыжая коробка, в котором лежало прелестное платье, видимо, на выпускной бал. Артем уехал через неделю после всех событий. Я так и не поняла, что случилось между ним и моей сестрой, но сказать, что они стали ближе, я не могла. Мы сидели с Кристиной в кафе, уставшие и довольные.       – Добрый день, приглашаю вас семнадцатого мая на мотокросс, в котором будет участвовать легенда нашего города – Климов Матвей, – к нашему столику подошел темноволосый парень. Он просунул нам две рекламки этого самого заезда, на который я обещала прийти Матвею, даже если буду с ним в ссоре. Улыбнувшись, я взяла ее. Большими буквами было написано название, дата и время, а фоном служил прыжок моего бывшего любимого человека. – Я могу вам даже составить компанию, – внезапно произнес парень, смотревший на меня. Я еще раз улыбнулась и сказала тихо «спасибо». – Это значит да?       – Думаю, для начала, нужно познакомиться, но не сейчас, – ответила я.       – Напиши мне здесь свой номер, я позвоню, – я начеркала на одной из его бумажек прямо на Матвее свой номер и имя «Алиса». Улыбнувшись, парень пошел дальше, а я встретилась с насмешливым взглядом сестры.       – Не смотри так на меня, – сказала я.       – «Думаю, для начала, нужно познакомиться», – спародировала меня сестренка. Я лишь пнула ее под столом. А парень вполне себе красивый.       Записалась я на модерн, меня вдохновили движения и пластика танца, а еще больше – что почти под любую музыку я смогу двигаться пластично. Так называемый «кружок» этот находится в том же здании «Орел», но называется «Опиум». Сегодня я также шагала в этом направлении, меня уже ждала тренировка. У нас скоро выступление, у меня - ведущая роль, и я счастлива. В фае, около гардеробной, я встретилась с Матвеем. Замерев от неожиданности, я еле высказала «привет»,       – Привет, – более свободно ответил он. – Как у тебя дела? – темные камни сейчас были совсем не такими. Я видела светлые, относительного былого, глаза, которые были…напуганы?       – Отлично. Вот, иду на тренировку, – указала я на свою большую спортивную сумку. – А у тебя как? Как поживают родители?       – Спасибо, все хорошо. Может… – слова Климова прервал мой телефонный звонок. Я показала ему указательным пальцем помолчать, на экране телефона высветился неизвестный номер.       – Алло, – ответила я, смотря на выжидающего Матвея. Он перенес весь свой вес на одну ногу, выставив вперед другую. Былые воспоминания нахлынули на меня, но я не подала вида. Он по-прежнему безупречен и непоколебим, увы.       – Привет, Алиса. Это парень из кафе. Ты подумала над моим предложением? – собираясь с мыслями, я потерла переносицу.       – Ах да, кафе! Я тебя вспомнила, – Климов нахмурился. А мне почему–то стало боязливо разговаривать при нем с парнем. – Сейчас не очень удобно говорить. Перезвонишь позже или лучше я?       – Да, хорошо. Меня, кстати, зовут Вадим. Я перезвоню вечером.       – Пока, – кинула я и сбросила вызов.       – Кто это был? – как-то грубо спросил Матвей.       – Да нет никакой разницы, верно? – взглянула я ему в глаза.       – Верно, – нехотя согласился он. – Мне пора.       – Подожди, – остановила его я. – Ты что-то хотел сказать?       – Я передумал, – холодно бросил он и скрылся из моего вида. Все, что он хотел сказать, было для меня загадкой. Не бросая эту мысль, я пошла на танцы, где вскоре забыла о существовании мира в целом. Танцы для меня как вариант показать свой идеальный мир изнутри. Тренер мне говорит, что у меня все хорошо получается, и просто нет нужды в критике, но я все равно ее прошу, хотя так и не получаю.       По дороге домой мой телефон снова зазвонил, вновь неизвестный номер. Теперь мне уже приятно, что ко мне такое внимание, и поднимаю трубку с улыбкой.       – Привет, – мягкий голос на том конце.       – Добрый вечер, – отвечаю я.       – Сейчас можешь говорить?       – Да, теперь да.       – Чем была занята?       – По-твоему, я буду все рассказывать первому парню, который мне звонит?       – Уверен, я не первый парень, который тебе звонит, – усмехнулся тот. – Давай встретимся? Завтра, к примеру, в том же кафе?       – Я не прочь. Только я до вечера занята. Тебя устроит часов в семь? – отвечала я.       – Отлично. Буду ждать завтра, – я улыбнулась в трубку.       Мы распрощались, я и думать забыла о Климове. Лишь заботы, что надеть завтра и что вообще будет происходить, наполнили голову.