Сгореть дотла.

Тор вернулся в замок далеко за полночь. Сердце громовержца было неспокойно, на душе скребли кошки. Он многое повидал, и давно уже разочаровался в своем брате, но ведь где-то в глубине его сознания все еще теплилась надежда, что Локи остался тем же младшеньким, немного угловатым и наивным, напуганным, но добрым мальчиком. Ах, мечты... Но то, что сделал Один... в голове не укладывается. Все резко поменялись ролями, добрый отец стал беспощадным тираном, мудрый народ - стаей шакалов, жаждущих чужой крови, а Локи, державший в страхе миры, стал жертвой злой судьбы. И во всей этой веренице бредовых событий оказалась лишь одна по-настоящему невинная душа. Душа, которая покинула Иггдрасиль с первой звездой. Тор прошел по притихшему замку, миновал тронный зал, даже не взглянув на отца, и направился прямиком в зал суда. Он ожидал застать Локи каким угодно: злым, ехидным, наигранно спокойным... Но не таким раздавленным. Младший принц все так же сидел на скамейке, безвольно привалившись спиной к холодной решетке, опустив голову так, что длинные волосы скрывали лицо, и только пальцы, сцепленные в тугой узел до белизны в костяшках, выдавали его внутреннее напряжение. - Все кончено. - Тор хотел сказать что-то другое, но мысли перепутались; таким своего брата он еще никогда не видел - Теперь ты свободен. - Откроешь клетку - и я тут же убью тебя. - глухо прорычал Локи, и тут до громовержца дошло: он плачет. Плачет по-настоящему, до скрежета зубов, до дрожи в плечах. Беззвучно, по-мужски, и слишком горько, чтобы выдержать. Тор едва смог взять себя в руки, чтобы не кинуться к брату и не обнять его. - Ты любил ее? - Нет! - не то крик, не то стон. - Не надо лгать. Больше не надо. - Тор подтащил стул и сел напротив Локи - Расскажи, какой она была. - Уйди! - Пожалуйста, расскажи. - Она была сильной. - выдохнул бог, не поднимая головы. - Остальное не для тебя. - Ты любил ее. - Не лезь! - Я же вижу. Терять близких всегда тяжело... - Она не была близка мне! - Локи вздернул голову и вцепился в брата полным ненависти взглядом покрасневших глаз - Но это не значит, что я прощу вас. - Локи, ты ведь и сам знаешь... - О вашей беспомощности? Глупцы! Вы сами распустили свой народ, а я ведь пытался вас остановить! Но это уже не важно, пожинайте плоды своей недалекости и оставьте меня в покое! Я никуда не сбегу, так что можете отпустить стражу. Но запомни раз и навсегда, Тор. У меня больше нет семьи. Я буду до скончания своего века бродить по замку, как напоминание о том, как низко пал Асгард! - Локи, ты... - Уходи, Тор. Ты уже отнял у меня все. Не лезь в душу. - Прости меня. - сердце обожгло пламенем, но отчужденный, бесстрастный взгляд тут же остудил его, оставив тоскливый вой ветра. - Нет, Тор. Никогда. Взгляд Локи снова уперся в пол. Температура в помещении, казалось, упала ниже нуля за пару секунд. Тор поднялся с места, стараясь игнорировать тоскливую тьму, разливающуюся, словно яд, по венам, и медленно направился к выходу. Он все еще надеялся, что Локи окликнет его, скажет еще хоть что-то, что позволит пробить брешь в его броне. Но он молчал. Молчал так громко, что давило на уши. Тор обернулся только раз, чтобы увидеть, как вздрагивают плечи брата. Видимо, он уже никогда не станет прежним. Мир меняется, но кого это волнует, когда собственная семья трещит по швам? Слишком много пороков для одной династии. Тор покинул зал ровно за минуту до того, как пришла стража, чтобы освободить Локи из клетки и сопроводить в его спальню. Он ведь так рвался прочь из этого дома... а теперь будет заперт здесь навечно. Пленник собственных иллюзий. Жертва общественного мнения. Тор вздохнул. Действительно, не таким он хотел видеть свой мир. И своего любимого, но теперь уже недосягаемого брата. Пройдут года, но эта рана не зарастет, не перестанет кровоточить. Ничто уже не будет, как прежде. Ник Фьюри ожидал, что так будет. Он не стал в этот раз опускать заслоны на окнах, не стал звать охрану. Когда Мария сообщила о вспышке электромагнитной активности прямо на крыше здания, над их головами, он приказал открыть двери и встретить гостя. - Николас, - широкие плечи Тора едва протиснулись в дверь. - Заходи. Я как раз виски открыл. - Ждали меня? - Да. Наша прошлая встреча закончилась не совсем... мирно. - директор повернулся к полуночному посетителю и не спеша достал из-под стола пару стаканов - Выпьешь со мной? - Я не за этим пришел. - Тор, ты увел у меня из-под носа заключенную. Я более чем удивлен, это не похоже на тебя. Признаю, сначала я грешил на твоего братца. - Откуда вы узнали? - Анализ ДНК. Нет, не думай, что ты плохо прячешься. Партизан достоин похвалы. Только вот ты оставил на полу пару капель своей крови. Мелкая деталь, но чертовски важная. - Стало быть, за пулю у меня в ребрах вам не стыдно? - Я защищался. Представь, что на твоих глазах человек плавает по воздуху а решетки сами себя вышибают. Какая была бы реакция? - Уж точно не палить во все стороны. - А я и не палил. Один точный выстрел, и правда уже у меня в кармане. Но, надо признать, гордиться тут нечем. Так что я предлагаю выпить. Прости, трубку мира не подготовил, да и не знаю, курят ли у вас в Асгарде. - Вижу, не только мне есть, что сказать? - Тор присел в кресло, проигнорировав сарказм Фьюри. - Вообще-то, да. Совет директоров крайне недоволен исчезновением Джонсон. Я обещал тебе прикрыть Локи, но два преступника за одну неделю - это уже перебор по любым меркам. Ты перепутал все мои карты, Тор, и лишил меня возможности вытянуть из девчонки всю необходимую информацию. Не подумай, что это угроза, но Земля уже не так слаба, как раньше. - Но и не так сильна. Хотя, в одном вы были правы. Сердце человека действительно оказалось горячее сердца бога. - И о ком это, позволь спросить? - Об Эмили. - Вот об этом я и хотел потолковать. Девчонка нужна нам срочно, так что придется немного отложить их с Локи семейное счастье. - Она мертва. - Что? - Фьюри побледнел. - Локи должны были казнить по требованию народа. Согласно древнему закону, написанному моим дедом, каждый преступник может быть помилован, но только в том случае, если кто-то займет его место. Эмили сделала свой выбор. - Тор, это переходит все границы. - Спасибо, это я уже знаю. Я хочу понять только одно: чем же вас так припекло, что вы готовы были за нее глотки резать? - Земля снова в опасности. Нет, я не прошу твоей помощи. Ты в равной степени и спас нас, и погубил за последний год. На орбите постоянно ошиваются инопланетные корабли. Мы думаем, что это может быть началом новой войны. - Им и будет. - Это угроза? - Дружеское предупреждение. Это корабли Читаури, они все еще ищут Локи, чтобы поквитаться. В Асгарде им его не найти, последний раз они видели его здесь. Так что готовьтесь, они перекопают вашу Землю по самое ядро, и щадить никого не будут. Но, я могу помочь. - Я слушаю. - Фьюри присел в свое кресло и залпом осушил стакан терпкого виски. Не так он надеялся получить ответы. Зверь, поймавший добровольно заявившуюся в гости добычу, сам стал пленником. Да, Тор многому научился у брата. Только вот Фьюри терпеть не может висеть на чужом крючке. Но сейчас... не то положение, чтобы меряться силами с богами. - Я соберу воинов, разобью армию Читаури и искореню это зло навсегда. Это мне по силам. - Чего хочешь взамен? - Индульгенцию для Локи. Да, он заперт в замке, но однажды может вернуться сюда. - Ты хоть понимаешь, чего просишь? - Лучше, чем вы думаете. Локи больше никто не тронет, не будет преследовать, и вообще его личное дело вы сожжете собственноручно. Я не хочу, чтобы хоть кто-то посмел ударить его по больному месту. После ее смерти он сам не свой. - И оттого еще более опасен. - Нет, Николас. Он сдался. - Что? - Мой брат сдался. Не будет больше ни войн, ни вторжений. Просто дайте ему покоя, он и так слишком дорого заплатил за свои ошибки. - Что ж, по рукам. Но, если он возьмется за старое... - Не возьмется. Даю слово бога. - Тогда приступай. Наше время на исходе.

Прошел один год.

Асгард утопал в ярком, но уже по-осеннему холодном свете закатного солнца. Листья, сорванные тихим ветерком, опадали на землю, укрывая ее разноцветным ковром. Травы пожелтели, и казалось, что на город неумелая рука пролила жидкое золото. Тор сидел на опушке леса, прислонившись спиной к дереву, и смотрел на горизонт. Минутное умиротворение теперь значило для него намного больше. В вечных боях за справедливость не было больше удовлетворения от победы. Домашний очаг больше не грел. Сколько бы он не пытался, сколько бы не старалась мать, счастье дома Одина так и осталось надтреснутым, и где-то в этой зияющей ране прятался Локи. С того самого дня он ни разу не покинул свою комнату, но и ни разу никого не впустил. Тор пытался, действительно пытался поговорить с ним, но Локи взрывался яростью, и его магия откидывала громовержца вглубь коридора и захлопывала перед ним двери. Вскоре после того, как Тор оставил свои попытки наладить контакт с братом, слуги так же перестали заходить к нему. Некоторые по секрету говорили, что еще у дверей сердце сжимается, и почему-то становится невыносимо страшно. Будто все хорошее разом уходит и остается только могильный холод. Вот уже несколько месяцев Тор ничего не слышал о Локи. Даже не знал, жив ли он. Тяжело это... жить под одной крышей, но будто на разных концах вселенной. - Красивая нынче осень. - низкий, хриплый голос прервал мысли старшего принца. - Отец? Ты разве не на совете? - Нет. Я закончил все дела и решил просто прогуляться. Могу я иногда позволить себе это? - Но ты пришел именно сюда. Знал, что найдешь меня? - Был уверен. Ты все чаще уходишь из замка. Что-то терзает твою душу. - Ты и сам прекрасно знаешь ответ, отец. - Локи закрылся в себе, и тут я его понимаю. - Но это не его прихоть, отец. Не в этот раз. По правде, мы все тут виноваты, но... - Я старался на благо народа. Знал, что потеряю сына. Но не был готов к тому, как придется расплачиваться за это. Я люблю Локи не меньше, чем ты. И это причиняет боль. Тор промолчал. Один присел рядом и поднял с земли золотистый листок. - Твоя мать всегда любила эту пору года. Многие говорят, что это смерть природы, а она верит, что смерть - лишь начало чего-то нового. И за осенью придет прекрасная, белоснежная зима, а потом и весна, наполненная щебетом птиц и расцветающими садами. - Мама всегда верит в лучшее. - Именно за это я и полюбил ее. На меня давило бремя власти. Почти так же, как давит на тебя. И я часто пытался убежать, замкнуться в себе, не слушать приказ. Жить под конвоем отцовского давления сложно. Но Фригг показала мне саму суть, и я не то, чтобы принял свою ношу, но смирился с ней. Да, я не могу жить, как любой другой гражданин, в свое удовольствие. Для меня закрыты многие радости жизни, и ответственность, которую я несу, непомерно велика. Но я делаю это ради народа. Я могу защитить людей, дать им уверенность в будущем дне, дать спокойствие и процветание, которого они заслуживают. И, если я хоть чего-то из этого добился, значит, все мои лишения не напрасны. - Но ты так и не смог сделать счастливым своего сына. - И это мое главное лишение. Локи никогда не поймет и не простит, я знаю. Но он будет жить. - Что это за жизнь, когда душа рвется к мертвым. - Нет, Тор. Его душа рвется не туда. - Но Эмили... - Сын, ты можешь сколько угодно считать меня старым дураком, ополоумевшим и окончательно потерявшим чувство реальности, и будешь абсолютно прав. Но никогда не забывай, что рядом со мной твоя мать. Великая женщина с большим сердцем и острым умом. - Я не понимаю... - Весна, Тор. Весна приходит вслед за зимой. И для Локи наступит его весна... - Значит... О черт. - Тор залился смехом - И ты столько месяцев молчал? - Так было нужно. Что же, пойду в замок. Твоя мать снова будет играть на арфе. Наверное, и за миллионы лет мне это не надоест. - Отец. - Да? - Спасибо тебе.