***
На Кадракаре неторопливо протекал очередной безмятежный размеренный денек, мало чем отличавшийся от предыдущих. Можно было подумать, что болтавшаяся посреди облаков цитадель вообще существует какой-то отдельной от всех жизнью, и что бы там ни происходило на безкрайних просторах Вселенной — это на ней совершенно не отражается. Мудрейший спокойно медитировал, сидя на одной из мраморных скамей в совершено пустом зале верховного Совета, пытаясь заглянуть за непроглядную тьму, скрывавшую то, что недоступно смертному взору, и раскрыть тайны и замыслы врага… нет, врагов, объединившихся, чтобы уничтожить все устои порядка, на страже которого Кандракар стоял в течение тысячелетий. Но всякий раз, когда, казалось бы, появлялся желанный просвет в тени неопределенности, ответ снова и снова ускользал от старейшины, обращая надежду в прах. Это сводило с ума… — Нужно больше концентрации, — произнес он про себя, разочарованно вздохнув. Вдруг раздался скрежет створ, двери распахнулись настежь. Внутрь вошла Люба, а за ней… целая толпа делегаций сановников самых различных рас из самых различных миров. Н-да, такого наплыва посетителей Крепость в Сердце Безконечности давно не знала. Своим присутствием они быстро превратили здешнюю гармонию в суетливый балаган, наперекор друг другу пытаясь первыми донести до главы кандракарского Совета суть своего дела, чуть не доходя при этом до драки. В общем ничего, конструктивно таким образом не выходило и по определению выйти не могло, что порядком начинало раздражать даже славившегося своим самообладанием Мудрейшего. — Прошу, медленнее и по очереди, — призвал их к порядку лысый волшебник. — Что привело вас сюда? Когда эмоции более-менее утихли, послы один за другим начали излагать принесенные ими удивительно схожие меж собой новости, смысл которых сводился к следующим словам: «ОН НАСТУПАЕТ»! Члены Совета напряженно обернулись к своему предводителю, ожидая его реакции. Наконец, тот подал голос. — Нужно срочно найти Стражниц и предупредить их, — изрек он перед собравшимися. — А вы, многоуважаемые послы, передайте своими лидерам, что время сомнений закончено — пришла пора действовать, и я желаю незамедлительно переговорить с ними. Альтер, — последовало обращение к низкорослому старейшине, — отправляйся на дальние миры, на сей раз нам не обойтись без их поддержки.***
Конечно же, обитатели Дасквуда были не безобидными самаритянами, а очень даже воинственным племенем, искушенным в стрельбе, метании дротиков и владении клинками. Они располагали довольно неплохой армией, что вкупе с особенностями их мира, где каждое высоченное древо с толстым стволом служило потенциальным оборонительным сооружением, позволяло если уж не отразить любое внешнее нашествие, то, по крайней мере, оказать долгое и серьезное сопротивление. Но не в этом случае… Самонадеянная вера в то, что давний враг уже никогда не восстановит прежней мощи, сыграла с птицелюдами злую шутку — вторжение стало для них абсолютной неожиданностью: их отряды, специализирующиеся на тактике внезапных наскоков, а потому мало пригодные для ближнего боя, вступали в схватку один за другим, и так же методично сминались превосходящими силами полностью мобилизованных меридианцев. Как следствие, войска Князя Тьмы без особого труда овладели всеми ключевыми твердынями сумеречной планеты, оставив напоследок резиденцию местного Вождя и Шамана в одном флаконе, с которым Фобос сразился один на один, быстро одолел и получил в качестве трофея Сердце Дасквуда. Впрочем, убивать низложенного правителя он не стал, даже оставил управляющим от своего имени, предварительно взяв с него клятву на верность (пусть лучше тут руководит тот, кто это умеет, само собой — под присмотром оставленного здесь гарнизона). Первый успех лишь разжигает аппетит и амбиции, причем как у командиров, так и у рядовых воинов — незамедлительно последовали новые удары: мир каменных гигантов — Аридия; край безконечных рек, озер и водопадов, заселенный чешуйчатыми гуманоидами — Гласиер; суровое королевство троллей и огров — Торатия… В общей сложности с начала Великого похода атаке подверглись шесть соседствующих с Меридианом миров, почти каждый из которых так или иначе являлся проводником влияния Кандракара. Такие разные, но c одной участью на всех: вовремя не спохватились — за что и поплатились. Меридианская машина войны работала безупречно, слаженно, стремительно и сокрушительно, чему, не считая численности и первоклассного оснащения, способствовало три фактора: магическая мощь Князя Фобоса (возраставшая с каждой новой победой, за исключением тех Сердец, с которыми позорно сбежала пара правителей покоренных миров), стратегические таланты Рейтара и элитный отряд особо грозных бойцов, игравший роль ядра и духа легиона Тьмы, неизменно бросавшийся в самую гущу схватки, за которым уже шли и мобилизованные массы, опираясь на их стойкость и решимость, снискавший себе славу «Кулака Фобоса». А что сам Меридиан? Изначально скептически настроенный ко всем начинаниям своего тирана, теперь, вспомнив лихие времена своего буйного прошлого, мир быстро сменил молчаливый ропот на восторг и ура-патриотизм, готовый даже взахлеб славить тех, кого еще вчера втихаря поносили последними словами. Само собой этому способствовали не столько пафосные известия о грандиозных успехах за рубежом, сколько наглядные доказательства этих успехов: огромные обозы военных трофеев, часть которых, несмотря на военные затраты, перепадала обывателям и шла на бытовое обустройство Королевства, изрядно оживив его внутренний климат. Чуть ли не впервые с момента установления кандракарской блокады в мир вернулось такое понятие, как изобилие (хороший пропагандистский ход — вернуть то, что соседи задолжали). На фоне всего этого народу даже не зазорно было явиться на победный парад вернувшихся после очередной успешной кампании войск, принимаемый удобно разместившимся на голове Гарголя орденом мстителей, и погорланить приветствия, забрасывая цветами путь их шествия. — Нас чествуют, как героев, — довольно заметил рыцарь-северянин, наблюдая собравшиеся массы жителей столицы и ее окрестностей, — и за реальные заслуги, а не какой-то вшивый мятеж! — Толпа подобна продажной девке, Фрост, — констатировал Рейтар. — Сегодня ты даешь им то, что им нравится, и они боготворят тебя, а завтра им уже становится мало, и ты становишься для них объектом ненависти. Потому никогда нельзя идти у толпы на поводу, а нужно делать то, что должно, не взирая ни на чье нытье! — Ну, в таком случае, я не против, чтобы сейчас они меня боготворили; пожалуй, сегодня я бы даже снял пару продажных девок, — усмехнулся наездник. — Как считаешь, здоровяк? — окликнул он Гарголя. Чудовищный великан засопел в ответ, а Песочник, слегка вздрогнув, достал из-за спины застрявший там предмет, которым оказался… лиловый букет. Явно плохо знакомый с органикой Голем в недоумении показал находку остальным, вызвав с трудом сдерживаемый смех. — Ну вот и у тебя, рассыпчатый, поклонники появились! — с сарказмом улыбнулась Миранда.***
Во Вселенной вообще трудно что-либо утаить, вот так и вести о победах меридианских полчищ быстро разлетелись по самым разным уголкам её, посеяв трепет и страх, а у некоторых… желание извлечь личную выгоду. Уже после первых успехов в один полдень в двери тронного зала робко постучали и внутрь с опаской вошел придворный сановник в бледно-зеленой мантии. — Г-государь… — промямлил он, поклонившись в пояс, — делегация иноземных послов прибыла. — Пусть войдут! — велел Фобос. Через несколько секунд по каменному покрытию застучали шаги входящих внутрь людей и существ, как и полагается высоко уполномоченным особам, облаченных в богатые официальные одежды своих миров — общим числом с десяток персон. В мрачном помещении, где витал серебристый туман, им было явно не по себе, но особенно холодело нутро и содрогались колени при виде возвышавшегося в центре зала обвитого шипастыми лозами трона, где восседал самый опасный человек во Вселенной, которого им предстояло умилостивить. Справа от подножия престола стоял еще один трон куда меньшего размера, на котором, словно на иголках, устроилась светловолосая девочка лет четырнадцати, опустившая голубые глаза вниз. Да, пусть и чисто формально, но Элион числилась вторым лицом Королевства, так что в ее «обязанности» входило присутствие на таких мероприятиях, пусть и помалкивая в тряпочку. Еще чуть поодаль столпилась группа придворных со свитками для ведения протокола переговоров. Послы поставили принесенные дары на пол и склонили головы в знак почтения. — Итак! — произнес меридианский властитель, впившись в них пронзительным взглядом зеленых глаз. — По какому делу вы добивались аудиенции и кто будет говорить? — Я буду представлять нашу делегацию, — вызвался темноволосый человек в темно-синем кафтане. — Мы посланы сюда от конфедерации ближних миров с выражением лояльности и предложением дружбы Меридианскому Королевству. Он снял с пояса запечатанный свиток, который тут же вырвался из его пальцев, перелетев прямо в раскрытую ладонь Князя Тьмы. Не обращая внимания на вызванное такой безцеремонностью смущение делегата, Фобос развернул пергамент, содержавший список входивших в это объединение миров и имена их представителей. — Хм… граф Мартел, если не ошибаюсь, — не отрываясь от свитка, обратился он, — и в чем же будет выражаться так называемая «лояльность и дружба»? — Наши миры не заинтересованы во вражде с Меридианом, — ответил тот, — и в знак нашей доброй воли мы готовы признать ваше верховенство и внести посильную лепту в ваше нелегкое дело — в обмен на неприкосновенность и долю плодов будущей победы. — Что ж, если вы готовы предоставить мне средства в размере десятой части доходов и отряды бойцов, считайте, предложение принято, — выдвинул условия колдун. — Караульный на выходе проводит вас в зал приемов, где вас ждет еда и питье — отдохните с дороги и дождитесь моего главнокомандующего, генерала Рейтара. С ним вы уточните численность контингентов в помощь моей армии. В скором времени и я к вам присоединюсь для оформления договора. Торопливо откланявшись, делегаты поспешили покинуть помещение. Эсканор-старший остался доволен итогами переговоров — это только начало, а они уже без боя сдаются на его милость; то ли еще будет. Поднявшись с трона и заложив руки за спину, темный принц плавно перелетел со своего царственного пьедестала вниз и направился к дверям, размышляя, как эффективнее распорядиться свалившимся ему подспорьем. У самого выхода его окликнул доселе молчавший человек. — Зачем тебе все это? — спросил грустный голос младшей сестры. — Ради чего? — Ради будущего, сестренка, — не оборачиваясь, ответил брат. — Великого будущего Меридианской Империи!