Да свершится Отмщение

      Главное помещение фамильной цитадели Эсканоров как никогда напоминало собой заброшенный склеп: тусклый свет практически не пробивался сквозь темно-сиреневые стекла высоченных окон, лишь слабо поблескивая на их расписной эмали, огромная зала была лишена всяких признаков жизни… Хотя все же не абсолютно пуста — на центральном возвышении, как ножом рассекавшем каменный пол своей тенью, под покровом самой глубокой темноты, откинувшись на спинку трона, неподвижно сидел хозяин замка и всего, что его окружало на тысячи верст к востоку, западу, северу и югу.       Уткнувшись подбородком в кулак и прикрыв глаза, Фобос как будто безмятежно дремал, хотя на самом деле витал в бурном океане своих мыслей, словно в тон которым вокруг сгущался серебристый туман, скрывавший подножия громоздких колон, и все теснее сплетались на царственном пьедестале колючие лозы.       Князь Тьмы чего-то ждал, и ожидание вскоре было вознаграждено: посреди помещения напротив него образовался ослепительный просвет, несколько разогнавший мрак и увеличивавшийся с каждой секундой, искря миниатюрными молниями. Когда портал разросся достаточно, чтоб через него безпрепятственно можно было пройти, в нем показался черный силуэт приближавшегося с другой стороны существа, спустя пару мгновений представшего пред изумрудными очами меридианского правителя, по такому случаю даже соизволившего их открыть. Это оказался бородатый рыжеволосый человек в тяжелых бронзовых латах.       — Фобос Эсканор, — официально произнес он, подняв взгляд на возвышавшего над ним колдуна.       — Дэйн Стоунхарт, — последовало аналогичное приветствие от восседавшего на троне собеседника.       Лицо Короля Каранты расплылось в задорной ухмылке, затем он, сделав несколько шагов вперед, отвесил легкий поклон в знак почтения.       — Давно не виделись, Фобос, — заметил Дэйн после соблюдения формальностей. — Пятнадцать лет, кажется…       — Это верно, — согласился маг, чуть изогнув край рта, — и, как погляжу, с тех пор ты так ни разу и не брился.       — А ты не стригся, — не остался в долгу бородач.       — Ну, по крайней мере, мне это идет, — иронично констатировал меридианский принц, поверхностно проведя пальцами по одной из своих длинных кос.       Не дожидаясь пока оппонент придумает, что сострить в ответ, Князь Тьмы небрежно крутнул десницей, в результате чего близ царственного гостя будто из воздуха материализовался железный столик с драгоценным кувшином и кубком на нем.       — Не желаешь выпить? — предложил Эсканор, указав на сосуд. — Лучшее вино на всем Меридиане.       — Благодарю за столь радушный прием, — кивнул правитель Каранты, взяв кубок и плеснув туда кроваво-красной жидкости, — и за предоставленную аудиенцию.       Наполнив чарку до краев, Дэйн демонстративно поднял ее высоко над головой, якобы за здравие старого знакомого, после чего опробовал напиток, какое-то время смакуя его, зажмурившись от удовольствия — вино и впрямь удалось на славу.       — Смотрю, ты преуспел, — насладившись элитной выпивкой, отметил иноземный монарх. — Признаться, я восхищен. Вне всяких сомнений, твое воцарение пошло Меридиану на пользу.       — Даже у звания «враг Вселенной № 1» есть свои преимущества, — философски произнес Фобос. — Можно очень многое себе позволить, наплевав, кто и что на сей счет думает.       — Кстати, как поживает твоя зазноба… Нара, верно? — «так, между прочим» полюбопытствовал рыжеволосый карантиец. — Что-что, а фрейлины у твоей матушки были хоть куда! Если бы меня так не бесил царивший здесь матриархат, я бы, пожалуй, наведывался к вам чаще…       — Не хочу об этом говорить! — в резкой форме прервал его колдун, чьи глаза гневно сверкнули.       — А-а-а… не сложилось, — «понимающе» сказал Дэйн, отхлебнув еще вина, — что ж, случается, но у столь могущественного человека наверняка нет проблем по части женщин…       — Ты прибыл петь мне дифирамбы и обсуждать мою личную жизнь или все же по делу? — уже начиная сердиться, спросил чародей ледяным голосом.       Осознав, что завел разговор не в ту степь и тем навлек на себя немилость принимающей стороны, Король Каранты почувствовал себя не совсем уютно, но тем не менее, пасовать было поздно, и он принялся старательно исправлять ситуацию.       — Сразу видно серьезного человека, которому некогда заниматься ерундой, — отметил Стоунхарт. — Ты прав, у меня к тебе дело! Поговаривают, ты намерен атаковать Кандракар, это правда?       — Нынче от слухов спасу нет, — невозмутимо парировал меридианский властитель. — А даже если и так, какая тебе разница? Насколько мне известно, Кандракар ты недолюбливаешь.       — Потому-то я и здесь, — тут же уловил момент собеседник, — я и мой мир могли бы… оказать тебе поддержку, что, несомненно, гарантировало бы успех сего мероприятия.       — Само собой, не безкорыстно, — в свою очередь уловил суть вопроса Эсканор, лениво наклонив голову на плечо.       — Ты схватываешь на лету, — кивнул Дэйн. — Падение Кандракара повлечет за собой вакуум в межпланетарной структуре власти, который непременно потребуется заполнить… Я давно говорил, что во Вселенной есть лишь два достойных лидера, так почему бы нам не разделить ее между собой? Ближние миры тебе, Дальние — мне, что также можно закрепить династическим браком: вроде бы, у тебя есть младшая сестра, вполне созревшая для замужества.       Доселе старавшийся сохранять безразличное выражение лица, Фобос вскинул брови, пристально посмотрев на гостя. Затем он встал с трона и начал медленно спускаться по ступеням вниз, заложив руки за спину, остановившись лишь, когда поравнялся с Дэйном, которого был выше на голову.       — Боюсь, твои амбиции замахнулись значительно выше твоих возможностей, — ледяным тоном сказал ему чародей. — Получается, что за одну поддержку во взятии Сердца Безконечности я должен буду уступить тебе половину Вселенной, при этом предварительно помочь тебе ее захватить — в обмен на то, что и так, по сути, мое… — рассудительно подытожил Князь, слегка усмехнувшись в самом конце. — Вряд ли это того стоит.       Резкие слова меридианского принца смутили царственного коллегу, произведя эффект холодного душа или внезапной оплеухи, вернув его к реальности. Безусловно, то был далеко не первый раз, когда глава дома Стоунхартов в порыве неумеренного самодовольства высоко задирал нос, другое дело, что до той поры никто не смел «щелкать» по нему, словно пятилетнему ребенку — это невероятно било по крайне уязвимому самолюбию правителя Каранты.       — Нельзя в одиночку подмять под себя все миры, — краснея от злости, буркнул бородатый мужчина, — их слишком много даже для тебя!       — Однако уже подмял немалую часть, далеко не исчерпав своих возможностей, — спокойно парировал темный маг, взяв второй кубок и налив себе выпить. — Впрочем, я отнюдь не отказываюсь от твоего предложения, только хочу внести в него существенные коррективы. — Он поставил кувшин обратно на стол и сделал приличный глоток. — Ты приведешь под мои знамена все силы, которыми располагает Каранта, а я, по достижении конечной победы, расширю твои владения за счет соседних планет и выделю их в территорию с расширенным самоуправлением… но в составе Империи.       — Иными словами, я стану твоим вассалом? — зло сощурив глаза, уточнил карантиец.       — Верно, — подтвердил Фобос, — но рассуди сам: вместо одного мира ты будешь управлять целым сектором Вселенной, подотчетный только одному, хорошо расположенному к тебе сюзерену, а не сборищу напыщенных старперов, мнящих себя всеведущими мудрецами. Не жадничай, более выгодного варианта тебе больше никто не предложит.       Простояв неподвижно где-то с полминуты, помрачневший пуще помещения, в котором находился, рыжеволосый Король залпом осушил свой кубок и, отвернувшись от Князя Тьмы, отчеканил несколько шагов в направлении портала.       — Мне потребуется какое-то время, чтобы обсудить это со своими министрами, — наконец, соизволил ответить Дэйн, — только тогда я смогу дать окончательный ответ.       — На твоем месте я бы не откладывал решение в долгий ящик, — порекомендовал ему Эсканор. — Судьбоносный день приближается, и кто не успел выбрать сторону победителей, тот безвозвратно упустил свой шанс.       Стоунхарт предпочел промолчать и, даже не обернувшись, быстрым шагом влетел в магический переход, тут же за ним исчезнувший, снова погрузив тронный зал в привычный полумрак.

***

      Прозябая в камере каменного улья темницы Оракула в Заветном городе, Миранда чуть ли не каждый проведенный там день клялась всеми силами — земными и небесными, что если каким-то чудом выберется на свободу, больше никогда ноги ее здесь не будет. Но ирония судьбы состояла в том, что сейчас девочка-оборотень по собственной воле спускалась в мраморные галереи древней обители, нетерпеливо направляясь в тот самый тюремный комплекс, где зарекалась не появляться, ибо там до сих осталось то, что влекло ее к себе подобно магниту — последний так и не вышедший оттуда заключенный, с которым она почти месяц делила одну клетку и который уже много лет был для нее безконечно значим.       Крепко сжимая в ладони склянку с волшебным зельем, брюнетка приблизилась ко входу, что был перекрыт плотной стеной искусственного водопада, вдобавок его охраняли два сгорбленных привратника, вооруженных алебардами.       — Стоять! — гаркнул первый часовой, загородив проход перед посетительницей. — Сюда нельзя без специального разрешения.       — Разрешение Князя Фобоса подойдет? — раздраженно осведомилась паучиха. — Или, может, нужен персональный пропуск?       Она вскинула вперед руку, и тонкая ладошка преобразилась в чудовищную лапу, черные волосы встали дыбом, будто наэлектризованные, а глаза ярко загорелись сапфировым светом. При виде этого стражники, обомлев, испуганно отпрянули назад. Так случилось, что именно эта парочка несла тут дозор в тот день, когда рыцари Мщения совершили налет на темницу строгого режима, и сейчас они узнали паукообразное существо, внезапно утянувшее их на потолок и запечатавшее в паутинных коконах, прежде чем охранники успели хоть что-то сообразить.       — Слушай, давай лучше пропустим… — взмолился второй. — Мне одного раза хватило!       Похоже напарник полностью разделял его мнение, в силу чего отошел к своему углу и опустил торчавший в стене рычаг. Водяная преграда тут же исчезла, открыв скрывавшийся за ней коридор, куда Миранда незамедлительно прошла, напоследок шуганув сторожил грозным взглядом.       Вскоре оказавшись на центральной платформе, она быстро обнаружила нужную камеру (ну еще бы — единственную работавшую) и, не теряя времени, швырнула пузырек промеж энергетических прутьев, целясь в маленький сгорбленный силуэт на полу камеры, пространство которой следом за звоном разбитого стекла заволокла густая дымка. Несколько мгновений, и из нее поднялась высокая фигура в просторной потрепанной и порядком выцветшей мантии. В бледном свечении магической решетке паукооборотень различила знакомое лицо.       — Здравствуй, Седрик! — улыбаясь во весь рот, сказала Миранда.       — Привет, — отозвался наг, вытянувшись с целью размять спину, — хоть кто-то про меня не забыл — благодарю! Уже не было никакой мочи терпеть этот омерзительный облик…       — Я же обещала, что не оставлю тебя! — горячо воскликнула девочка-оборотень. — Вот, теперь ты тоже прежний…       — Но я все еще взаперти, — перебил ее блондин, указав на сияющие прутья, — случаем не знаешь, почему?       — Я пока не смогла уговорить Фобоса освободить тебя, — виновато опустив голову, ответила брюнетка, — но-о-о… Он обещал решить этот вопрос по окончанию войны… Уверена, что…       — А-а-а, «обещал решить», — прошипел змеелюд сквозь сжатые клыки, зашагав взад-вперед по месту содержания, меряя его шагами. — В то время как вершится судьба Вселенной, я вынужден торчать в этой дыре и бездействовать… А даже если выйду — кем я буду?! Кто сейчас главнокомандующий, Рейтар?!       — Да… — смущенно кивнула девочка.       — Блеск: меня обошел какой-то человечишка… — вне себя от ярости констатировал Седрик. — И как он только не сдох в этой чертовой бездне?!       — Стоит признать, что еще неизвестно, смогли бы ли мы без него выжить, тем более — отбить Меридиан, — с опаской возразила Миранда. — Он, конечно, помешавшийся на возмездии съехавший с катушек псих, но свое дело знает.       — МНЕ-ТО С ЭТОГО ЧТО?! — рявкнул опальный лорд, подойдя вплотную к решетке, озарившей скривившееся в гримасе лицо. — Я СНОВА СТАЛ НИКЕМ, ТЫ ЭТО ПОНИМАЕШЬ?! И ТЕПЕРЬ ДОЛЖЕН СМИРЕННО ЖДАТЬ, КОГДА ЖЕ СМЕШАВШИЙ МЕНЯ С ГРЯЗЬЮ ПРОЯВИТ МИЛОСЕРДИЕ!       Паучиха молча выслушивала яростные причитания, мощным эхом разлетавшиеся по замкнутому пространству подземелья, пытаясь держаться хладнокровно, но несмотря на это по ее щекам медленно побежали струйки слез — не так она представляла себе долгожданную встречу.       — Я, можно сказать, заглянула в глаза смерти, чтоб хоть как-то облегчить твою участь, а ты… — сдавленно произнесла она, когда наг закончил тираду, — только и можешь, что жалеть себя…       — Извини, накипело… — умерил пыл блондин, виновато упустив взгляд в пол и тяжело выдохнув. — Спасибо за твои старания — для меня это многое значит, правда.       — Ладно, забыли, — утерев слезы, ответила Миранда. — Мне надо возвращаться, но не безпокойся — я обязательно добьюсь твоего освобождения. И вот еще…       Достав небольшой сверток с провизией, девочка-оборотень преобразилась в мохнатое чудовище и запрыгнула на стену возле камеры, передав его узнику, затем, оттолкнувшись назад, паучиха одним рывком оказалась на выходе и уже спустя десять секунд в очередной раз стреманула охранников (видимо так, чтоб не расслаблялись).

***

      Озеро лавы на восточной возвышенности Черного Плато бурлило, словно переваренная похлебка, отдавая в небо густые клубы бурого дыма. И снова его берегам довелось стать местом неофициального сбора, на сей раз — четырех пожилых женщин и одного призрака вполне себе юной наружности. Явно заправлявшая в этой компании ужасающая старуха, самодовольно ухмыляясь, расхаживала вдоль выстроившихся перед ней в ряд зомбированных магией бывших соратниц, покручивая посох в тощих пальцах.       — Наконец, все мои старые подруги в сборе, — торжественно отметила Нерисса, смотря на неподвижные фигуры прежних Стражниц, — увы, у меня не было времени ждать твоего согласия, Ян Лин, — прошептала она, заглянув в кристалл, венчавший ее скипетр, — хорошо, что твоя копия оказалась менее упряма.       Долго, как же долго: год за годом, томясь в заточении горы Танос, а после — прислуживая во дворце Фобоса, кропотливо претворяя в жизнь свой план, ждала она этого часа, когда снова сможет обрести полноценную власть над стихиями и вернуть себе столь вожделенное, отнятое у нее звание первой среди равных, и вот теперь час пробил!       Переполненная сладостными мыслями, колдунья высоко вознесла жезл, и с ее уст громогласно слетели заветные слова:       — СТРАЖНИЦЫ ЕДИНЫ! — возвестила старуха.       Сдвоенное Сердце ослепительно засияло, а вырвавшаяся из него энергия поочередно прошла через каждую из присутствующих, вселяя в них былую мощь.       — ОГОНЬ! — воскликнула Галинор.       — ЗЕМЛЯ! — последовал клич Кадмы.       — ВОДА! — произнесла душа Кэсседи.       — ВОЗДУХ! — вторил ей клон Ян Лин.       — КВИНТЭССЕНЦИЯ! — замкнула волшебный круг Нерисса.       Спустя считанные мгновения свет рассеялся, и ведьма начала радостно осматривать собственное довольно-таки изменившееся тело: она снова была молода, как и 4сорок лет тому назад: пышные черные волосы, гладкая кожа, стройный стан и экзотическая форма Стражницы с характерными крылышками, разве что все то же выражение на лице и в глазах. Аналогичный вид приняла и ее давняя команда, включая Кэсседи, преобразовавшуюся из призрака в живую девушку. Разумеется, такое состояние могло поддерживаться исключительно магической подпиткой, но это вполне устраивало колдунью, так как вне своей силы она себя не мыслила.       — Впечатляет, — отметил незаметно подошедший к ней Шегон, — твой план осуществился.       — Почти, — поправила его колдунья, — остается только Эсканор… Ну ничего — одного Князя Тьмы мы однажды уже изничтожили, второго постигнет та же участь.       С нескрываемым наслаждением она вспомнила, как собственноручно выжгла Нэкрасу молнией половину лица, включая глаз, хотя тот уже был повержен и израненный, лишившись ноги, лежал перед победившими его Стражницами, не в состоянии более сопротивляться. Именно эта ничем не оправданная жестокость (пусть даже к воплощению Вселенского Зла), к тому же доставившая брюнетке ярко выраженное удовольствие, ужаснула соратниц и послужила первым поводом в принятии Советом решения о лишении ее прав Хранительницы Сердца Кандракара со всеми дальнейшими последствиями.       — Только каким образом? — полюбопытствовал демон. — Силенок у него в любом случае больше. Да и этот старый параноик без устали копает под тебя — ждет не дождется найти доказательства твоих истинных намерений.       — Все это будет уже неважно, когда Сердце Кандракара вернется ко мне, — раздраженно фыркнула ведьма. — С ним я буду достаточно сильна, чтобы сокрушить этих самоуверенных дураков, особенно после битвы за Предвечную Цитадель, которая до предела истощит обе стороны вне зависимости от конечного исхода.       — Неплохо, — согласился темный ангел. — Но как заполучить Сердце? Насколько я знаю, его нельзя отнять силой.       — А это уже твоя забота, — в приказной форме заявила Нерисса. — Неважно как, но раздобудь мне кристалл, в противном случае вернешься туда, откуда был вызван.       — Ладно… — на удивление сдержанно ответил Шегон. — Но тогда я получу девчонку, которая хранит его!       — А на кой она тебе? — даже заинтересовалась мисс-Квинтэссенция, вопросительно уставившись на подручного.       — Ну как сказать, — пожал тот плечами, — этот недотепа что-то в ней нашел… Быть может, и я ею увлекусь… для разнообразия.       Даже не подавая виду, волшебница не могла не позабавиться про себя: все мужики одинаковы (даже демоны). Ее творение так и не осознало, что создано с одной конкретной целью: уничтожать ее врагов, и единственная радость во всем существовании ангела Зла — ненависть тех, с кем ему велено сражаться, без каких бы то ни было исключений. Хотя пусть продолжает тешить себя иллюзиями на что-то большее, ведь в любом случае его срок ограничен претворением в жизнь ее замыслов, по достижению которых он обратится в ничто за ненадобностью.