Да свершится Отмщение

      Последнее время Князь Фобос Эсканор был подобен вулкану — еще дремлющему, но того и гляди готовому к разрушительному извержению, и немудрено, учитывая, как буквально все вокруг, словно сговорившись, неустанно стимулировало его нервозность. Вот и сейчас, сверля пристальным взглядом явившихся в проходной зал для доклада рыцарей Отмщения, он уже чисто по привичке начинал медленно закипать от злости, полагая, что новости будут не из приятных, что вскоре нашло свое подтверждение в словах подчиненных.       — То есть как это «вы меня подвели»? — пока еще в довольно-таки сдержанной форме спросил господин. — И почему вы все такие покоцанные?       — Это все Стражницы, Повелитель, — заявил в оправдание Фрост, — напали без предупреждения!       — И помогли мятежной мрази вырваться из капкана, — добавил от себя Охотник, — хотя они уже были у нас в руках…       — Стражницы! — Полное ненависти слово слетело с уст колдуна, как самое что ни на есть бранное ругательство, а его бледное лицо искривила гримаса.       Несмотря на то, что по внутренней злобе мало кто мог сравниться с властителем Меридиана, в данный момент даже ее было явно недостаточно, чтобы выразить нахлынувшие эмоции. Сколько можно совать нос в мои дела: мало того, что эта дурнушка, в силу общности родителей именуемая моей «сестрой», безцеремонно лезет в мою память, так еще ее подруги-землянки повадились внаглую заявляться в МОЙ МИР, как к себе домой. И чего ждать дальше?! Пожалуй, я был слишком терпелив и снисходителен, настало время положить этому конец!       Как-то незаметно для самого себя пройдя с одного конца фронта застывших в трепете последователей в другой, Князь Тьмы несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, снова обретая трезвость мышления.       Ничего, скоро вы все пожалеете, что дерзнули бросить мне вызов, еще будете слезно умолять о быстрой милосердной смерти, стоя на коленях, и далеко не факт, что я буду склонен ее даровать!       — Повелитель! — осмелился нарушить его затянувшиеся размышления Рейтар. — Я руководил операцией, потому целиком и полностью ответственен за неудачу. Вы вправе счесть меня более не подходящим на роль главнокомандующего, прошу только не наказывать моих бойцов: они честно сделали все, что могли.       — Что ж, разберемся по порядку, — задумчиво произнес темный маг. — Все бунтари избежали заслуженной кары?       — Нет. Свыше десятка погибло в бою, — ответил рыцарь.       — А Ватек? — спросил Фобос.       — Предателя более нет в живых, — подтвердил главком, — я лично об этом позаботился!       — Следовательно, ваша неудача весьма относительна, — подвел итог чародей, повернувшись к рыцарям. — К тому же, она не имела каких бы то ни было непоправимых последствий. Тогда к чему мне делать своим врагам безценный подарок, отстраняя высший командный состав своей армии перед генеральной баталией? Или, по-вашему, я законченный идиот?       — Нет! — дружно отчеканили все мстители (в случае с Песочником это было грубое шуршание, Гарголь же что-то приглушенно прорычал).       — Вот и славно, — констатировал Эсканор, — можете идти. Рейтар, останься, — тут же велел он главкому.       Фрост, Охотник, Песочник и Гарголь без долгих колебаний направились в свои апартаменты, меридианский же правитель в сопровождении своего лучшего генерала неторопливо побрел по первому попавшемуся на пути коридору, где, благо, практически не было ни одной живой души, что создавало подходящую атмосферу для разговора.       — Думаю не нужно объяснять, что от этой битвы ни много ни мало зависит судьба Меридиана, жизнь или смерть, — ровным голосом заговорил колдун, — в том числе и то, каким меня запомнят потомки: триумфатором, одержавшим величайшую победу в нашей истории или неудачником, упустившим этот уникальный шанс!       — Вы уже не раз доказали всем свое могущество и величие! — заявил шедший подле него Рейтар. — Любой из меридианских воинов почтет за честь идти за вами, пусть даже навстречу смерти!        — Так ли это… — усмехнулся Князь Тьмы. — Многие из них запросто отвернутся от меня, едва лишь распутная удача изменит мне, как это уже было однажды… Я смотрел в их души, и в большинстве не видел преданности и веры, лишь зависть и алчность, ибо чем больше у тебя власти, тем больше врагов!       — Но не все такие, Государь, — возразил воин, — мы же не отвернулись от вас, даже когда, казалось, все было потеряно!       — Верно, — признал Фобос, слегка изогнув рот в улыбке, — может, только поэтому у меня еще есть хоть какое-то доверие к окружающим.       — Я должен поделиться с вами своими опасениями… насчет Нериссы, — подгадав момент, сказал мститель. — У меня нет конкретных доказательств, но уверен, что все эти отговорки, задержки, полувыполненные обещания… Она что-то задумала и наверняка предаст нас, глазом не моргнув!       — Не исключено, — не стал спорить принц. — Тот, кто предал своих, без зазрения предаст кого угодно. Тем не менее, пока есть вероятность, что она исполнит данные обязательства, стоит выждать конечного результата… В противном же случае я заставлю ее пожалеть, что Охотник не раздробил ее старые кости тогда, в зале медитации! Вполне можно обойтись и четырьмя Стражницами.       Маршрут постепенно вывел собеседников к открытой нараспашку двери, за которой начинался длинный коридор с низким потолком и рядами больничных коек, вокруг которых суетились лекари, оказывая помощь лежавшим на них существам самой различной расовой принадлежности. Одна девчушка из обслуживающего персонала особенно привлекла внимание темного мага: пепельные волосы, голубые глаза, а главное — хорошо знакомая мордашка… Хоть и в лазаретной форме, но перепутать было сложно — это была Элион, в данный момент зашивавшая разодранный бок в безсилии развалившемуся на лежанке монстру.       — Ваша сестра вызвалась ухаживать за ранеными, — заметив недоумение господина, пояснил Рейтар. — Ее никто не заставлял.       Правая бровь Фобоса вопросительно изогнулась, он поочередно перевел взгляд с сестры на рыцаря Мщения и обратно, чуть усмехнувшись про себя. Перестав любоваться хирургической операцией в исполнении меридианской принцессы, он неожиданно подошел вплотную к главкому, положив руку тому на плечо.       — Благодарю, — произнес он, посмотрев в глаза рыцаря, — за верную службу! Твоя роль и заслуги во всем этом не будут забыты, как и твоих соратников!       Немного придя в себя от свалившейся на него милости, меридианский воин почтительно склонил голову, а Князь, быстро развернувшись, направился в противоположную сторону.

***

      Прибывший (точнее, принесенный) буквально накануне тяжелораненый боец меридианской армии скрипел клыками от страшной боли, периодически предпринимая безуспешные попытки ворочаться, пока Элион накладывала последние швы на его кошмарную рану, которую предварительно очистила от стальных осколков и обработала целебным отваром.       — Потерпи, осталось чуть-чуть, — ободряюще сказала Эсканор-младшая, заканчивая работу. — Вот так…. Молодец.       Ненадолго отойдя от койки, она взяла со стола небольшой наполненный водой таз и тут же вернулась к больному. Достав плававшую там губку, принцесса обтерла горячий лоб полубезсознательного прерывисто дышавшего пациента, смыв крупные капли стекавшего по нему пота. Преодолев парализовавшую его слабость, тот даже на мгновение поднял на ухаживавшую за ним девочку сиявшие благодарностью желтые глазища, оскалив рот в неком подобии улыбки, после чего провалился в глубокий сон, обмякнув на больничном ложе.       Элион же с чувством выполненного долга присела на первый попавшийся стул, облегченно выдохнув: это было уже третье оказание срочной помощи за день, и потому ноги ее еле держали, в придачу от жары и витавшего по лазарету крепкого запаха крови кружило голову, словно от дурмана. Опустив багровые после операции руки в холодную воду, она несколько раз брызнула живительной жидкостью себе в лицо, ощутив определенное улучшение самочувствия. Вдруг кто-то аккуратно потряс ее за локоть.       — Ваше Высочество, — обратилась к ней подошедшая сзади врачевательница, — на сегодня все, ступайте отдыхать, вы и так переработали сверх всякой меры.       — Не надо меня так называть, — покачала головой принцесса, — здесь мой ранг ничуть не выше вашего. — Она утомленно откинулась на спинку стула. — А вот отдохнуть и впрямь не помешает… Как, кстати, у вас успехи?       — Более-менее, — безразлично ответила та, — только один лурден скопытился где-то час назад; странно, что вообще столько продержался со стрелой-то в горле, живучая тварь.       — И вы так спокойно об этом говорите? — нахмурила брови светловолосая девочка, на какое-то время даже позабыв об усталости.       — А что? — развела руками женщина. — Я видела немало смертей, и, признаться, они меня давно уже не трогают, тем более — это зверье. — Краткий кивок в сторону расквартированных в лазарете чудищ.       — Вы никогда не задумывались, что они такие как раз из-за подобного отношения? — поинтересовалась Элион.       — Мне все равно, — ответила собеседница. — Велено ставить их на ноги всеми возможными средствами — этим я и занимаюсь, приятного тут мало! Никак не возьму в толк, зачем вы сами на это вызвались… Впрочем, ладно, до завтра, Ваше… э-э-э, то есть, Элион, — сказала она, взвалив на плечо какой-то сверток, и направилась к выходу.       Хотела бы юная Эсканор знать ответ на сей вопрос… Что такое вдарило ей в голову, от чего, проснувшись на следующий день после своего путешествия в прошлое, она внезапно пришла в больничное крыло и сообщила тамошнему руководству о своем желании работать у них, причем абсолютно даром.       Как бы абсурдно и странно это ни выглядело, возражать лекари, по сути, прав не имели, к тому же дополнительный сотрудник ввиду огромного объема работ и впрямь был бы не лишним. С этого момента младшая сестра величайшего тирана и милитариста всех времен и народов основную часть своего свободного времени (не считая визитов к опекунам) проводила, суетясь по врачевальных дел комплексу от койки к койке, демонстрируя поражавшую всех завидную работоспособность.       Конечно, проще всего было списать подобное поведение на банальное желание чем-то занять себя, обострившееся под влиянием долгого безделья, однако все было отнюдь не так просто. Увиденное в золотом дневнике заставило многое переосмыслить, на многое по-новому взглянуть. То, что по наивности казалось очевидным и однозначным, представляло собой лишь верхушку того айсберга под названием «истина», всей сложности и хитросплетений которого она долгое время не могла понять, да и вряд ли когда-нибудь до конца поймет.       Отпечаток пережитого также отразился и на отношении к тем, кто составлял основной контингент ее нынешних подопечных: она больше не чувствовала к ним отвращения… Внезапно к ней пришло осознание, что они тоже меридианцы, тоже часть ее народа, тоже мечтавшие о лучшей жизни, и если она и впрямь считает Меридиан своим миром, то должна относиться ко всем своим подданным одинаково, не деля их в зависимости от внешности.       Но с другой стороны, она никак не могла считать врагами тех, кто так или иначе противостоял меридианской армии. Особенно своих земных подруг, особенно — Корнелию… Господи, как же все запуталось… Но как бы там ни было, этому нужно положить конец, по крайней мере — попытаться!

***

      — Ау-у-уч, осторожно! — пробубнил Калеб, когда Корнелия забинтовывала его исколотую кисть. — Больно все-таки…       Вот уже в течение часа блондинка, обложившись полным боекомплектом содержимого аптечки (как ни странно, там нашлось что-то кроме клизмы и зеленки), кропотливо обрабатывала многочисленные ушибы, ссадины и раны своего инопланетного парня в подвале «Серебряного дракона». И если всерьез отнестись к поговорке «шрамы украшают мужчин», после заварушки у Бездны Теней молодой повстанец стал «несравненным красавцем».       Пока же проводились целебные процедуры, прочие Стражницы, расположившись в соседнем углу помещения, поедали китайскую стряпню, еще давным-давно приготовленную владелицей ресторанчика про запас (как знала, что пригодится), ибо, учитывая минувшую беготню и горячие стычки, аппетит девчонок разыгрался не на шутку.       Тем временем, закончив возиться с повреждениями меридианского юноши, Стражница земли молча привстала со стула и нежданно негаданно залепила тому нехилую пощечину, чем вогнала всех присутствующих в глубокий шок, особенно самого Калеба. Едва тот попытался выяснить, в чем, собственно, причина сей внезапной агрессии, как Хейл повторно треснула ему по лицу, оставив на щеке алый отпечаток ладони.       — Э-Э-Э! ТЫ ЧТО, СДУРЕЛА?! — все же преодолев начальное замешательство, воскликнул вожак мятежников.       — ЭТО ТЫ СДУРЕЛ! — прокричала в ответ Корнелия, предприняв еще одну попытку (только неудачную) отвесить ему затрещину. — ТЕБЯ ТАМ ЧУТЬ НЕ УБИЛИ, О ЧЕМ ТЫ ТОЛЬКО ДУМАЛ?! ТЫ ЖЕ ОБЕЩАЛ МНЕ НЕ ЛЕЗТЬ НА РОЖОН! А ЕСЛИ БЫ МЫ НЕ УСПЕЛИ, ХОТЬ ПОНИМАЕШЬ, ЧТО БЫ ТОГДА ПРОИЗОШЛО?!       — Может, вмешаемся? — шепотом предложила Хай Лин, кивая на закаченную сцену.       — Думаю, не стоит, — покачала головой Вилл, — пусть сами разбираются.       — Ага, — согласно кивнула Ирма, — лично мне на сегодня шишек достаточно!       Пресекая новую череду попыток рукоприкладства со стороны разбушевавшейся подружки, меридианский повстанец все же сумел накрепко заблокировать ее запястья и плотно прижать к своей груди, покуда ее эмоциональный всплеск не пошел на спад, дав возможность нормально объясниться.       — Они застали нас врасплох, мы этого никак не ожидали… — начал оправдываться подросток. — Прости, что подверг себя опасности, но я не мог просто смотреть, как моих товарищей обрекают на страшную гибель… Увы, многие не избежали этой участи… — печально вздохнув, он понурил голову.       — Ты не должен винить себя! — горячо возразила подошедшая к ним Вэндом. — Ты сделал все, что мог, и немало хороших людей сейчас живы благодаря тебе!       — И немало мертвы… — подвел свой итог Калеб. — А среди них и ближайшие друзья… Я обещал его вызволить, а не смог, какой я после этого лидер?       Закрыв глаза, он сжал густые волосы пальцами, глядя на что, Корнелия сама, похоже, не заметила, как сменила гнев на милость, нежно обхватив его за плечи и пытаясь утешить.       — Ватек пожертвовал собой ради спасения других, — прошептала ему блондинка, поглаживая по голове, — значит, нужно сделать все, чтобы его смерть не была напрасной.       Повстанец поднял на нее темно-зеленые глаза, где снова засияла искра борьбы.       Верно, еще ничего не кончено. И пусть враги зарубят на своих носах, что не в наших привычках сдаваться: пусть надежды почти нет, враг многократно превосходит нас числом, наши близкие мертвы или в оковах и победный исход для нас более чем сомнителен, тем не менее, мы останемся верны своей мечте о свободной Вселенной и никогда не смиримся с тиранией Зла, стремящегося ее уничтожить. Все, довольно распускать нюни — пора брать себя в руки и действовать.       С такими мыслями Калеб резко встал со стула.       — Как прошли переговоры на Кандракаре? — к немалому удивлению Стражниц, как ни в чем не бывало спросил он у Вилл. — Дальние миры за нас?       — И да, и нет… — развела руками Хранительница Сердца. — Одни отказались, другие согласились, прочие вообще пока не определились. — Вспомнив при этом одного типа, она чуть заискрила волосами. — Так или иначе, какие-то силы у нас все же есть, вопрос только в том, достаточно ли их!       — Будем надеяться, что достаточно, а остальное за нами! — твердо заявил вожак восстания. — Сегодня же свяжусь со своими людьми и переведу их на Кандракар! На Меридиане оставим лишь минимальную оперативную группу в районе столицы для добычи информации… Бланк, идем, — окликнул он паслинга, поглощенного поеданием лапши с креветками (а потому явно не желавшего никуда идти), — мне еще раз понадобится твоя помощь!       — Бланк сначала доедать… — начал было возражать проводник, как предложение щедрой оплаты резко сменило его приоритеты. — Хотя Бланк может доедать и после.       — Может, все-таки поедите? — спросила вдогонку Хай Лин. — Побеждать Зло все же лучше на полный желудок.       — Некогда! — не оборачиваясь, ответил Калеб, переступив порог подвала. — Встретимся на Кандракаре, — шатен выдержал небольшую паузу, скрестив забинтованные руки на груди, — Сердце Безконечности — наш последний рубеж, не удержим его — потеряем все…       Вскоре отзвук их шагов на лестнице затих, и сверху слегка хлопнула дверь. Все еще не исчерпавшая злости на парня Корнелия в очередной раз недовольно фыркнула, попутно пробубнив себе под нос что-то вроде «неисправимый невыносимый упрямый дурак», на что прочие Стражницы только пожали плечами: по сравнению с завтрашними экзаменами (к которым из-за спасательной вылазки никто толком подготовиться не успел) все остальное, казалось, просто меркло и бледнело, а потому (главным образом, по настоятельным требованиям Тарани Кук) вся пятерка, покончив с трапезой, направилась по домам — зубрить и высыпаться (хотя навряд ли кому-то удалось совместить оба занятия разом).

***

      Вопреки здравой логике, однозначно диктовавшей, что прямой путь по главному тракту — наиболее быстрый и удобный способ попасть в королевский замок из Заветного города, темноволосая девчонка избрала совершенно иную дорогу, представлявшую собой огромный крюк по узкой тропинке в условиях лесисто-болотистой местности, что, однако, было вовсе не какой-то придурью, а вполне сознательным выбором, преследовавшим вполне определенную цель. И целью этой являлась густо заросшая травой и кустарником поляна, куда в итоге вывела ее дикая тропа. Посреди поляны прямо под сенью толстых серых ветвей огромной старой ивы находилась вся седая от мха и паутины землянка, некогда служившая чьим-то домом (вероятно, вы уже догадались, чьим). То, что это место уже много лет пребывало в запустении, было видно невооруженным глазом.       Волна чувств сродни ностальгии нахлынула на Миранду, а перед небесно-голубыми глазами словно наяву начали оживать образы далекого прошлого, будто все это происходило только вчера: каждая мелочь на первый взгляд совершенно непримечательного захолустья отдавалась целой серией воспоминаний ее детства.       Неторопливо обойдя древнее дерево и заброшенный дом, она вышла к располагавшейся подле них паре потрескавшихся надгробий. Осторожно стерев пыль с каменных плит, девочка-оборотень смогла различить высеченные на них надписи — «Селин» и «Джад», при виде которых по ее лицу пробежала легкая улыбка. На каждую могилу опустилось по самодельному венку.       Паукооборотень часто говорил, что в случае своей гибели (в чем он почему-то никогда не сомневался) желает быть погребенным рядом с любимой женой, так, по сути, и вышло. За прошедшее с того момента время Миранду с каждым годом все чаще посещал вопрос: как бы сложилась ее жизнь, не приведи тогда отец в дом светловолосого незнакомца, чье появление перевернуло все их унылое бытие, позволь он тогда Фобосу сгинуть в болотной трясине? И дело даже не в том, чем это обернулось бы для Меридиана, благом или бедствием… Ведь он остался бы жив, они остались бы здесь вести спокойную размеренную жизнь, над которой после скорой смерти предыдущего Князя Тьмы больше бы не сгущалось никаких туч.       За такими мыслями ее и застал свистящий звук и зеленая вспышка, сопровождавшие процесс телепортации, с другой стороны ивы, после чего по траве зашуршали чьи-то шаги. Не желая сталкиваться с нежданным посетителем, паучиха резво нырнула во входное отверстие землянки, прежде чем он успел показаться на виду. Обстановка внутри ее былого жилища не больно-то отличалась от той, что снаружи: мох, пыль, паутина, разве что можно было прибавить сгнившие стол, пни, когда-то служившие стульями, полуразвалившуюся печь и-и… поселившееся тут семейство полевых мышей.       Затаив дыхание, Миранда с опаской глянула в сверкающий проем на улицу. Конечно, самого пришельца видно не было, но из-за поворота, где располагались могилы родителей, тянулась длинная тень, которая спустя несколько секунд чуть изогнулась, указывая на то, что ее владелец присел. Видимо, он явился сюда с той же целью.       — Привет, дружище, — донесся до ее ушей голос, настолько знакомый, что порой им озвучивались ее же мысли, — прости, что так долго не навещал: со всеми этими глобальными заботами порой есть не успеваешь, не то что… — Затем раздался смешок. — Н-да, править оказалось куда сложнее, чем мы себе представляли.       Перебарывая страх быть обнаруженной, девчонка, крадясь подобно рыси, придвинулась еще ближе к выходу, дабы лучше слышать, о чем говорила «тень».       — Даже не описать, какую я чувствую усталость… Словно каждый прожитый день давит несметным грузом, — последовало продолжение, — но итог уже близко: перелом, финал, кульминация, скорая возможность вкусить плоды многолетних кропотливых усилий…       Тишина ненадолго повисла над поляной, от чего сердце Миранды бешено заколотилось: неужели она выдала себя?! Но опасения оказались безпочвенны, ибо в следующий миг монолог возобновился.       — И во всем этом есть и ее вклад, — добавил говоривший, — ты бы мог ею гордиться! — Послышался легкий вздох. — Я и не заметил, как быстро она выросла; возможно, где-то был излишне строг и невнимателен… в любом случае, я не мог заменить ей отца, но свое обещание выполнил и дал ей все, что только можно было, и теперь, похоже, должен буду отпустить ее… Их обоих. Трудно не заметить… особенность их взаимоотношений… Не знаю, как бы ты к этому отнесся, впрочем, даже несмотря на все нелестные определения, он был дорог тебе ничуть не меньше!       Слушая, как завороженная, паучиха даже вздрогнула от неожиданности, когда сгорбленная тень внезапно поднялась во весь рост и, судя по всему, сделала несколько шагов в сторону, так и не выйдя на ее обозрение.       — Ты был неисправимым ворчуном, чего не взять, не отнять, — горько усмехнулся посетитель, словно подводя итог, — но и всегда понимал меня лучше, чем кто-либо другой. Как жаль, что тебя не было рядом все эти годы…       Нервно сглотнув, Миранда начала стремительно склоняться к мысли, что нужно все-таки выйти и хоть что-то сказать, но прежде чем решимость брюнетки достигла нужной кондиции, из-за угла сверкнул зеленый свет в сопровождении характерного звука, и тень исчезла… Девочка подняла взор на небо — сгущались тучи, надвигалась гроза…