Да свершится Отмщение

      Все произошло поразительно быстро — Эсканор-младшая и моргнуть не успела, как главная зала ее родового замка, где она находилась, исчезла в свете изумрудной вспышки, а спустя мгновение ей открылось уже совсем иное зрелище. Осмотревшись вокруг, она обнаружила, что стоит на песчаном пляже огромного озера, противоположный берег которого смутно мелькал вдали узкой зеленой полосой лесных деревьев, по восточную же сторону темно-синей глади высился силуэт здоровенного утеса с тем самым замком на вершине, откуда ее полминуты назад столь безцеремонно телепортировали и откуда долетали еле уловимые отзвуки все еще кипевшего сражения.       У Элион возникло весьма нехорошее предчувствие, что, впрочем и немудрено: ее лучшие друзья (сами на себя не похожие) и старший брат вот-вот должны были схлестнуться в нешуточном поединке с более чем вероятным летальным исходом для одной из сторон, а возможно, и для обеих, не говоря уже о миниатюрной черной дыре, способной по первой же команде своего создателя засосать все в пределах Королевской возвышенности, если не хуже, ибо обычно такие явления не подлежат строго определенному контролю…       Подтверждения сих опасений себя долго ждать не заставили: купол над тронным залом выстрелил похлеще рождественского фейерверка, и девочка стала одним из многих свидетелей невероятной схватки в меридианском поднебесье.       Надо было срочно возвращаться назад, вопрос только: КАК?! Огибать озеро вдоль берега — на это уйдет фигова прорва времени, которого в запасе практически не было. Вплавь напрямик — сил явно не хватит, да и плавание никогда не входило в число ее особых талантов. Так как же тогда?       Совершенно внезапно ответ свалился с неба, причем в буквальном смысле: у самой воды близ парочки полусогнутых вековых деревьев, уходящих своими могучими корнями прямо в озеро, зашла на посадку крылатая тварь, очень смахивавшая на динозавра из детской книжки. Управлявший ею лурден кое-как спрыгнул на прибрежный песок и, потянув за поводья, подвел свою «зверушку» к водоему, очевидно предоставляя той возможность утолить жажду. К неописуемой радости Элион, этот монстр был ей знаком.       — МОРГИР! — позвала она, вприпрыжку побежав к новоприбывшим, размахивая обеими руками.       Услышав ее громкие крики, лурден от неожиданности выхватил широкий нож, резко обернувшись на голос, после чего его зенки округлились от изумления.       — Принцесса?! — воскликнул бывший сторож ее опекунов, не веря своим глазам, и опустил оружие. — Это вы?       — Да, я, — энергично закивала та, подойдя совсем близко, — вот уж не ожидала встретить тут знакомое лицо.       — Выходит, не все мы для вас, людей, на одну морду, — весело усмехнулся лурден, — а меня вот все же перевели в действующую армию, в третий воздушный эскадрон, если точно — сбылась-таки мечта идиота, — не без сарказма заметил он. — Но как вы-то тут оказались?       — Нет времени рассказывать, — ответила она, умоляюще сложив руки, — отвези меня ко дворцу!       — Ко дворцу?! — переспросил монстр, оглянувшись на предполагаемое место доставки. — Простите, конечно, принцесса, но… это самоубийство. Если нас и не собьют в пути, то по приземлении просто порешат без суда и следствия. Меня — так точно, — добавил он под конец.       — Ну пожалуйста, мне крайне необходимо туда попасть, — не сдавалась Элион. — Возможно, только я еще могу остановить кровопролитие и избежать лишних жертв, но если я не доберусь до ставки союзников, ничего не выйдет! Сейчас лишь на тебя вся надежда!       Помявшись четверть минуты в раздумьях на тему «каковы мои шансы выжить в этом безумном предприятии», Моргир сделал глубокий вдох и, сам не веря в то, что сказал это, пригласил меридианскую принцессу на борт своей пташки, а та в мгновение ока запрыгнула на летучую тварь, разместившись за спиной лурдена-наездника.       — Э-э-э… А ремней безопасности тут нет? — поинтересовалась девочка, изучив свое импровизированное сидение.       — Чего? — не понял водитель, но прежде чем попутчица повторила свой вопрос, коротко порекомендовал: — Держитесь крепче!       Послушно повинуясь команде хозяина, крылатый зверь широко расправил крылья, после чего в один рывок оторвался от земли, поднимая своих пассажиров в небо — несколько взмахов, и он набрал достаточную высоту, чтобы вызвать у юной Эсканор приступ протяжного крика, то ли от испуга, то ли от восторга, а возможно, от того и другого вместе взятого. Но в тот момент, рассекая воздушное пространство, она могла однозначно констатировать: это было круче даже русских горок!       Огромный, подобный внезапному рассвету золотистый сполох впереди заставил чуть было отвлекшуюся принцессу вернуться в суровую реальность, а ее сердце — екнуть… На ее глазах все сражавшиеся между собой разноцветные огни теряли равновесие, стремительно падая вниз: пятеро снижались в то самое озеро, над которым она пролетала, имея шансы выжить; шестая — прямо на скалы, иными словами — на верную гибель… Вскоре с правого фланга промчалась стая грифонов, среди всадников Элион распознала Калеба, естественно, в силу своей занятости не заметившего экс-Королеву и не услышавшего ее зова.       А тем временем тело старшего брата окончательно исчезло из поля зрения, судя по всему, достигнув поверхности земли… На голубых глазах младшей сестры непроизвольно выступили горькие слезы…

***

      Естественно, меридианцы на всю Вселенную слыли отменными воинами, испытанными в битвах, отчаянными (или поехавшими на всю голову) смельчаками, даже в безвыходном положении дравшимися с удесятеренной яростью, что на протяжении многих веков стабильно подтверждали как минимум раз в поколение (чем просто задолбали всех соседей). Однако существовало и нечто иное, некая направляющая сила, темная воля, которая двигала своими подчиненными, заставляя сражаться, несмотря ни на что, а именно — безграничная вера в незыблемое могущество их господина!       Теперь же, когда тысячи глаз узрели, как прежде казавшийся несокрушимым Князь Тьмы обессиленный пал с огромной высоты, рухнул и главный стержень, подпиравший здание их решимости и стойкости, лишив всякой цели и смысла… Для них уже не было разницы, выжил Фобос или нет, просто одно леденящее кровь осознание пришло в их головы: война проиграна, и все, что им остается в данной ситуации, так это спасаться, кто как может: одни предпочли, побросав оружие, сдаться, кто-то вовсе, обезумев от пережитого, кинулся на меч, покончив с собой, но большинство стали разбегаться в разные стороны, рассчитывая спрятаться где-нибудь или добраться до дома. Глядя на бросавшихся врассыпную врагов, воины Дальних миров, лично возглавляемые Олдерном и Джулианом, воодушевлено ринулись в атаку, вновь нахлынув на некогда неприступные холмы, нагоняя их, убивая или захватывая в плен.       Но из общей сумятицы выделился сплоченный корпус гвардейцев, ускоренным темпом двигавшийся к подножию Королевской возвышенности. Гвардия — это не просто очередное подразделение, собранное из первых попавшихся резервистов, это в высшей степени отборная замкнутая каста, укомплектованная особо отличившимися вояками из тех, что дольше и преданнее остальных служили короне, не раз доказали свое мастерство в бою и всеми фибрами души ненавидели врагов Королевства и Повелителя, короче — во всех отношениях типы гордые и принципиальные. Именно они, организовав собой треугольник, где центром был исполинский монстр, вокруг которого плотно сомкнулось два слоя: внешний — из кавалеристов на боевых носорогах, возглавляемый Фростом, и внутренний — из пехотинцев и второстепенных солдат под началом Охотника, изготовившихся к, возможно, последней в своей жизни драке, намеревались прорваться сквозь заслоны противника и выйти на пригодный для маневрирования простор, унося с собой безценный груз. Небольшой отряд, попытавшийся преградить им дорогу, оказался с ходу смят, порубленный острыми клинками и секирами. Находившемуся среди них Олдерну чудом удалось уцелеть, своевременно отскочив прочь.       Группа прорыва была близка к своей цели, но, не дотянув самую малость, оказалась отрезана от нее заграждением из пламени, вызванного прибывшей в последний момент Стражницей огня, за которой явились и остальные чародейки, а с тылу привалили союзные войска, загнав меридианцев в котел, вынудив, ощетинившись копьями и алебардами, занять круговую оборону. Прокладывая себе дорогу через поле битвы, Калеб сумел найти отца, как всегда, сражавшегося в первых рядах.       — Судя по всему, эти — последние, — сообщил Джулиан сыну не отвлекаясь от схватки.       — Так не дадим им уйти, отец! — решительно заявил вождь повстанцев. — Эта проклятая война закончится сегодня!       — Не возражаю! — вторила ему Вилл, после чего обернулась к подругам. — Вперед, девочки — пора покончить со Злом раз и навсегда!       В самый разгар боя, пока все были увлечены своими делами, а точнее — потенциальными объектами уничтожения, карантийский монарх пытливо разглядывал зону военных действий в прелюбопытнейшее для его Мира устройство, кое он сумел незаметно выудить у главаря меридианского восстания (ну, надо было что-то стырить в отместку за угнанного грифона), в ходе чего остановил свой взор на грибоголовом чудище с железным болтом вместо левой лапы, а точнее — на том, кого оно, словно заботливая нянька, прижимало к себе, неистово отмахиваясь от всякого, кто смел подступиться к нему с враждебными намерениями.       — А ты живучий, Эсканор — с этим не поспоришь, — проговорил Дэйн, — но и твоему везению есть предел. — По его лицу пробежала злорадная ухмылка. — Похоже, я все-таки возьму себе главный трофей этой войны! Эй, вы, — обратился он к ближайшему орудийному расчету из трех баллист, — открыть огонь по тому монстру!       Те оперативно навели свои орудия на указанную цель и выстрелили по достижению готовности: первое копье, пользуясь эффектом неожиданности, пробило ногу великана, подкосив его на одно колено, но также заставив обратить внимание на новоявленную угрозу, в результате чего второй и третий снаряды были сбиты на лету его боевым протезом, а единственный и, к слову, вспыхнувший яростью глаз Гарголя сумел засечь источник вражеского огня. Руководствуясь неписаным правилом «лучшая защита — это нападение», он, громогласно рыча на всю округу, невзирая на раненную конечность, двинулся туда, где находился Стоунхарт, при виде чего тому стало как-то не по себе…       — НУ ЧТО ЗАСТЫЛИ?! — с плохо скрываемой паникой в голосе рявкнул бородатый Король на канониров. — ПЕРЕЗАРЯЖАЙТЕ, И ОГОНЬ! СКОРЕЕ!       — Мы стараемся, Государь, но на это нужно время, — отчеканил в ответ командир расчета.       Однако в том то и дело, что этого самого «времени» в запасе катастрофически не хватало, ибо расстояние между их довольно-таки открытой позицией и предельно разъяренным чудовищем непреклонно сокращалось, и вскоре все три орудия оказались накрыты исполинской тенью. Первая баллиста была разнесена убойным сплавом металла и плоти в щепки, едва ее персонал успел установить стальное копье, спустя пару-тройку секунд та же участь постигла и вторую, располагавшуюся по центру, где в тот момент и находился порядком перетрухнувший Дэйн, чьи приказания об немедленном открытии огня уже больше напоминали истеричный визг, нежели командный тон.       — Поздно… — констатировали члены команды и, забив на истошные угрозы правителя, попрыгали в разные стороны, тем самым избежав многочисленных переломов.       Пришлось сигануть и Стоунхарту, свалившись на самое что ни на есть неподходящее его монаршей особе место — пыльную землю, куда следом щедро посыпались деревянные обломки и ошметки поломанного метательного приспособления. В любой другой раз Дэйн недолго думая воспользовался бы своим питомцем и улетел куда подальше, но в отсутствие оного пришлось поступиться уязвленной гордостью. Перевернувшись на спину, он встретился взглядом с огромным яростно сверлившим его глазом — внутри у него все похолодело, казалось, еще чуть-чуть, и от карантийца останется разве что мокрое место в расплющенных бронзовых пластинах, и так бы оно поди и случилось, если бы в моргало Гарголя не ударила мощная струя воды, временно лишив монстра зрения, а по кумполу не зарядила очередь огненных шаров, после чего над ним пролетели Ирма и Тарани, заходя на разворот.       — За тобой должок! — крикнула Стражница воды распластавшемуся в не в самой достойной позе коронованному бородачу.       — Ага, вернет он, как же, — скептически фыркнула мулатка, продолжая бомбить врагов с воздуха.       Проморгавшись, грибоголовый великан уже не застал свою несостоявшуюся жертву, поспешившую воспользоваться внезапно свалившейся (точнее — спикировавшей) удачей и эвакуироваться куда подальше, а тем временем команда последней баллисты не только зарядила свое орудие, но и навела его на цель, выстрелив практически в упор, на что Гарголь никак не успел среагировать — болт вошел ему прямо под сердце, пронзив чешую там, где ее покров был наиболее тонким и еще мог поддаться при достаточно мощном воздействии, как сейчас…       В течение нескольких секунд чудовищный исполин ошарашенно смотрел на пробоину в своей груди и торчавший из нее гарпун, затем покачнулся и, не издав не единого звука, опрокинулся назад, сотрясая землю под собой. Последним усилием он завалился на бок, правой рукой забросив господина под свой купол, надежно укрывший того от посыпавших отовсюду стрел. Еще не успел рассеяться вокруг его туши туман из пыли, как рядом уже развернулась борьба за «главный трофей войны».       — СКОРЕЕ! — во всю глотку проорал Фрост всем сражавшимся неподалеку меридианцам, галопом мчась к лежачему монстру. — ПРИКРОЙТЕ ПОВЕЛИТЕЛЯ!       — Я не ослышалась? — изумилась Хай Лин, резко остановившись в полете. — Фобос там и еще жив?!       — Да у этого чертова колдуна больше жизней, чем у кошки, надо сказать, — отметила Корнелия.       — Но, похоже, сейчас он уязвим, а значит, нам выпала редкая возможность взять его плен, — логически рассудила главная Стражница. — Калеб, Джулиан, — окликнула она лидеров мятежников, — понадобится ваша поддержка.       — Ясно! — подтвердили и отец и сын. — Сделаем все возможное!       Заходя с разных сторон, Стражницы спустились над телом гиганта, на которое весьма некстати словно на вышку взмыл Охотник, размашисто вращая кистенем, как если бы в его правой руке был здоровенный зеленый пропеллер, сорванный с военного вертолета, выкрикивая при этом какую-то неправдоподобную угрозу касательно некоторых частей тела чародеек. Его боевая цепь с ударным набалдашником на конце методично сбила на землю Хай Лин и Ирму, вследствие чего остальные сочли за лучшее слегка отлететь за пределы досягаемости колдовского оружия.       — За моих братьев! — прорычал следопыт, зло оскалив клыки, после чего зацепил Тарани прицельным броском, пытаясь подтянуть мулатку к себе (само собой, чтобы прикончить).       Уловив благоприятный момент, когда меридианский убийца на долю секунды открыл прореху в своей защите, Вэндом, доведя свой потенциал до высочайшей точки напряжения, поразила того мощным разрядом молний в солнечное сплетение — скелетоподобный рыцарь задергался в конвульсии, а затем рухнул со своего пьедестала вниз, где был без промедления закован в прочнейшие кандалы налетевшими на него врагами.       Метко орудуя клинком, Калеб со своими сподвижниками также добрался, хотя скорее прорубился через трупы двух лурденов, троих гуманоидов и одного человека, к назначенному месту, однако прежде чем кто-либо из них предпринял попытку вытащить Фобоса из-под сраженной громадины, на них с диким ревом бросился могучий северянин верхом на бронированном носороге (причем трудно было определить, кто конкретно ревел — зверь или его всадник). Дабы не быть растоптанными, повстанцы ретировались с дороги, но не сам юный бунтарь — он отважно устремился навстречу наезднику, который, приняв такой поворот за подарок судьбы, пришпорив Давилу, еще быстрее поскакал на мальчишку, высоко занося шестопер для сокрушительного удара. Что, впрочем, обернулось для него неприятным разочарованием, так как, совершив прыжок с разбегу, тот выбил зверолюда из седла, а проскочивший вперед без седока носорог в считанные секунды оказался заключен в самодельное стойло, созданное Корнелией из четырех гранитных валунов, словно свалившихся с неба.       Несмотря на жесткое падение и потерю «четырехлапого тарана», варвар, тем не менее, не выбыл из игры и, раздробив ребра подскочившему к нему золотолатнику, начал наступать на повстанца, полный решимости отмутузить того по первое число.       — В бараний рог скручу! — брызжа слюной, пробасил зверолюд и замахнулся булавой на неприятеля.       Понимая, что и правда скрутит, если ничего не предпринять, Калеб выставил перед собой в блоке лезвие меча, которое при соприкосновении с орудием дикаря раскололось надвое. Оставшись с практически безполезным обломком, повстанец поспешил отскочить вправо, избежав трещины в голове от повторного удара, столь сильного, что шестопер зарылся в землю чуть ли не наполовину. Пока Фрост пытался вернуть себе оружие, мятежник прыгнул ему на спину, крепко обхватив за толстую шею. Как ни крутился и ни ерзал северянин в попытках высвободиться из удушающего захвата, назойливый пацан ни в какую не отступался, так как прекрасно осознавал, что могло сделать после это зверье, оставшись в боеспособном состоянии. В конце концов, тот не выдержал и осел на колени, в чем также помогли и подоспевшие союзники, обрушившие по корпусу всадника шквал ударов увесистыми предметами, в итоге сломив его сопротивление.       Пока шла напряженнейшая борьба за его неподвижное тело, Фобос Эсканор медленно, но все же приходил в себя, чему во многом способствовали адская шумиха и грохот в непосредственной близости от него, а более всего — горячее, даже слегка обжигающее дыхание, обдававшее его, словно пар из гейзера, с периодичностью в семь-восемь секунд.       Приоткрыв глаза, колдун увидел, что лежит под прикрытием гигантского монстра, коего когда-то давно вернул к жизни. Ныне Гарголь возвращал этот долг… Напоследок переведя прощальный взгляд полузакрытого глаза на господина, тот начал постепенно обрастать каменным покровом, покуда не превратился (не считая железного протеза на левой лапе) в темно-серую статую. Несмотря на все еще давившую на него слабость, Князь Тьмы приподнялся с земли и, протянув руку, прикоснулся к кошмарному памятнику, как будто стараясь уловить, осталось ли под этой скорлупой хоть что-то одушевленное; твердая поверхность и холод — все, что он почувствовал.       Печально вздохнув, колдун уткнулся лбом в статую, только что бывшую одним из его самых грозных бойцов, и тут чьи-то руки по обе стороны взяли его под локти и с силой выволокли наружу, где пред ним открылась вся поганая действительность настоящего момента: его некогда непобедимая армия была разбита или разбежалась, лишь отдельные крошечные отряды еще продолжали биться в полном окружении с отчаянием обреченных, не имея никаких шансов. А его самого приволокли к группе представителей вражеского руководства, среди которых он признал немало личностей, коим был бы не прочь пустить кровь, вот только нынешнее состояние как назло к этому никак не располагало. В придачу темный маг с досадой обнаружил, что его личное оружие и источник магии отсутствуют и, вероятно, уже стали «почетными трофеями» недругов. Затем подле него усадили бешено брыкавшихся северянина и искуснейшего из его ликвидаторов, чуть ли не с головы до ног закованных в тяжеленные цепи, что означало обезглавливание высшего командования Меридиана. Итого, конечный вывод: «Я ПРОСНУЛСЯ В МИРЕ ДЕРЬМА»!       Несказанно довольные таким раскладом враги уже начали оживленно обсуждать дальнейшую судьбу поверженного противника, как сверху, петляя то вправо, то влево, уклоняясь от посылаемых в нее стрел, спустилась крылатая тварь, несшая на себе лурдена и… светловолосую девчонку в белом платье, которая сразу же спрыгнула на землю, высоко подняв руку и громко закричав.       — ПРЕКРАТИТЕ ДРАКУ! — приказным тоном велела она. — ДОВОЛЬНО КРОВИ!       — Элион! — несколько удивленно, но радостно воскликнули подлетевшие к ней (и тут же полезшие обниматься) Стражницы. — Откуда ты здесь?       — Королева! — поприветствовал ее Калеб, преклонив колено.       — Королева? — недоуменно переспросил подошедший Дэйн. — Что еще за Королева?       — Меридиана, — раздраженно пояснил лидер повстанцев, — законная правительница нашего Мира!       — Очень приятно, — пробурчал Король Каранты. — Ну и что с того?       — А то, что я требую прекратить агрессию против моего Королевства, — решительно заявила Элион. — ЭЙ! — вдруг прикрикнула она, заметив, как вяжут Моргира, уже успевшего подумать про себя: «ну все, теперь точно убьют». — Его не трогать — он со мной!       — Ты приручила лурдена? — с удивлением спросила Корнелия. — Ну ты даешь!       — Я вообще-то не животное, чтобы меня приручать! — оскорбился Моргир, оскалившись в сторону блондинки.       — Вы только гляньте, какое ранимое чудище, — сказала подругам Хейл.       — Короче, — прервала дискуссию меридианская принцесса, — я не желаю дальнейших жертв среди моего народа и кого бы то ни было! Война окончена, а потому никто больше не должен пострадать — ни среди пленных, ни среди мирного населения! Надеюсь, это понятно? — обратилась она к Калебу.       Бывший советник подчинился ее приказу и, невзирая на ярые возражения прочих лидеров союзной коалиции, строжайше запретил чинить безсудную расправу над пленниками, а остальным предоставил возможность сдать оружие, не опасаясь за свою жизнь.       — Нас спасла девчонка… Какой позор… — закатил глаза Фрост.       — А то, что мы в цепях, тебя как бы не волнует? — ехидно поинтересовался у него Охотник.       Все же в одном лидер меридианских мятежников себе не отказал: подойдя вплотную к плененному тирану, он во всеуслышание объявил тому о его низвержении.       — Ты проиграл, и тебе уже никто не поможет! — произнес Калеб с нескрываемой радостью в голосе. — Теперь ты ответишь за содеянное, и больше никогда на Меридиане не будет возврата к твоей тирании!       Тот совершенно невозмутимо выслушал его «пламенную речь», по завершении которой его лицо и вовсе расплылось в злорадной ухмылке, будто та лишь насмешила колдуна. Словно забыв, в каком положении он находится, Фобос гордо выпрямился в полный рост, заглянув за плечо своего врага, многозначно кивнув вдаль.       — Проиграл, говоришь? — прошипел Эсканор. — «Жаль», конечно, тебя разочаровывать, но я не такой безпомощный, как вы думаете!       Все обернулись, пытаясь понять, о чем, собственно, речь… И к своему ужасу поняли, всматриваясь в горизонт, где следом за восходящим солнцем показались кавалерийские эскадроны с Севера: рассветные лучи осветили знамена с изображением головы носорога, их же светом ослепительно засияла сталь оружия варварской орды, вовсю затрубили боевые рога, которые в радиусе многих миль не мог заслышать разве что глухой.       — Похоже, не всем тут по вкусу ваш план по смене власти, — иронично сказал колдун, разведя руками.