Расплата

Далеко не секрет, что многих раздражает Елена Гилберт. В этой главе я решила показать, сколько всего ей довелось пережить. Я решила вкратце воссоздать жизнь Елены. Некоторые дневниковые записи я взяла из сериала, а некоторые написала сама. Я просто захотела показать, что этой девушке было совсем не сладко. P. S. Надеюсь, фанам Клены понравится))) POV Автор Елена топталась на месте в своей комнате, а Кол продолжал следить за странным поведением девушки. Бегающий, опущенный взгляд, как у провинившейся школьницы, руки в замке перед собой, учащённое сердцебиение – что-то явно не так. - Ты ничего мне не скажешь? - начал Кол. - А что я должна сказать? - взорвалась Елена. - Спокойно, - Кол выставил руки вперёд, по-доброму улыбнулся, и подойдя к ней, схватил за руки, и притянул к себе, вовлекая её в чувственный поцелуй. Девушка сразу расслабилась, обвила руками шею парня, а после запустила пальцы в его шелковистые волосы, которые всегда находились в творческом беспорядке, которые всегда хотелось потрепать. Она боялась рассказать Колу, что произошло. Она понимала, что если Кол узнает о поцелуе, миру в этой семье явно не бывать. А Клаус в это время сидел у себя в мастерской, на столе покоился дневник Елены. Он прибывал в раздумьях: читать или не читать. (Поправочка: будем считать, что Елена не сжигала свой дневник вместе с домом и телом Джереми в 4 сезоне.) Он прекрасно понимал, что может прочесть там много плохого про себя и свою семью, но он хотел узнать, что девушка чувствует, как она относится к нему. Он хотел узнать всю историю. Любопытство взяло верх. Он открыл его, и начал с первой страницы. Дорогой дневник! Сегодня всё будет по-другому. Должно быть. Я буду улыбаться, и это будет правдоподобно. Моя улыбка будет говорить: «Я в порядке, спасибо!». Да, мне гораздо лучше. Я больше не буду печальной девочкой, потерявшей родителей. Я начну сначала. Буду новым человеком. Только так можно жить дальше. Это был первый день в школе, после смерти её родителей. Она хотела начать заново. Ничего не получилось. Многие осуждали, и ненавидели её, хотя забыли, что пришлось пережить этой девушке. Дорогой дневник! Я прожила ещё один день. Мне пришлось сказать : «Я в порядке, спасибо!» 37 раз. И ни разу это не было правдой. Но никто не заметил. Когда кто-то спрашивает, как дела, он не хочет знать ответ. Клаус хорошо знал, что значит претворяться, играть... И как на самом деле больно, когда тебя не понимают... Когда даже не пытаются понять. Или просто не способны это сделать. Дорогой дневник! Я так сильно заблуждалась. Я думала, что смогу улыбаться, смогу пройти через это, претворяться, что всё будет хорошо. У меня был план. Я хотела измениться, стать новым человеком – без прошлого, без боли, кем-то живым... Но всё не так просто. Плохое остаётся с тобой. Оно преследует тебя. Ты не можешь убежать от него, как бы тебе этого не хотелось. Всё, что ты можешь делать – это готовиться к лучшему, чтобы когда оно наступит, ты бы впустил его в свою жизнь, потому что тебе это нужно. Мне это нужно! Она просто хотела начать жизнь заново. К сожалению ей этого не дали. Я пыталась! Я так сильно хочу всё наладить, но каждая клеточка моего тела говорит мне быть осторожной. Неизвестность может быть опасной! В тот момент Елена многого не понимала. Она не понимала, как на теле Кэролайн появлялись укусы. Почему, когда Джереми случайно порезал руку Стефану, рана мгновенно затянулась. Хоть он и сказал, что это была не его кровь, Елена была уверенна в том, что видела. Дорогой дневник! Я не верующая! Люди рождаются, стареют, а потом умирают. Таков мир, в котором мы живём. Нет ни магии, ни мистики, ни бессмертия. Нет ничего, чтобы не поддалось рациональной мысли. Люди должны быть теми, кем они представляются нам, а не врать, не скрывать истинной натуры. Это невозможно! Я не верю! Не может быть! Но как я могу отрицать то, что прямо передо мной? Того, кто никогда не стареет, не чувствует боли, того, кто необъяснимо меняется. Укушенные девочки... Обескровленные тела... Клаус был слегка шокирован. Он понял, что Елена сама догадалась о том, кто такой Стефан, и о вампирах в общем. Он не мог даже представить, что ей пришлось пережить. Лето определённо «удалось». Прошёл месяц со смерти Джены и Джона. Я не могу смириться, и просто забыть. Возможно когда-нибудь, но не сейчас. Это моя вина! Они погибли из-за меня. Кэтрин была права! Я только не понимаю одного... Почему он выбрал именно её для роли вампира? Он мог обратить, и использовать в качестве жертвы любого, но он выбрал её. Почему? Я ведь не сбежала. Я добровольно пошла на этот чёртов алтарь. Почему он так поступает? Неужели ему нравится оправдывать свой статус монстра? Я даже не могу произнести его имя вслух. Будто бы если я не буду произносить его имени, всё что он сделал просто перестанет быть правдой, но это не так. Ничего не изменится! Стефан заключил с ним сделку. Чтобы спасти Деймона, Стефан уехал с ним чёрт знает куда. Я просто хочу, чтобы всё было, как раньше. Да, я хотела приключений. Но я не думала, что заплачу за это слишком большую цену. Сомнений не было. Это было о Клаусе, он прекрасно понимал это. В этот момент он вспомнил, сколько всего причинил этой девушке. Он прекрасно понимал, что мог выбрать любого на роль вампира для жертвоприношения, но выбрал именно её тётю. Он прикоснулся к странице, и почувствовал, что страница не идеально ровная, как большинство. Некоторые слова в разводах, чернила ручки кое-где потекли. На странице виднелись следы от высохших слёз. Стефан вернулся. Клаус заставил его отключить чувства. Это уже не тот Стефан, которого я знала. В нём не осталось ничего человеческого. Он отключил чувства, и продемонстрировал в полной мере, что ему теперь плевать на меня. Кто-то мне сказал, что это всё из-за отключённых чувств. Но назвать меня мешком с кровью было слишком. Я почувствовала себя ничем, ничтожеством. Это было написано в его глазах. Он и раньше отключал чувства. Я видела многое. Возможно, это просто заложено в нём? Клаус просто показал мне, каким он может быть. Заставить Стефана отключить чувства было слишком жестоко. Клаус вспомнил, что испытывал, когда понял, что Елена жива... Да, именно, его переполняли чувства. В какой-то степени он был рад, что Елена выжила. И это было не из-за её крови, которая позволяла создавать гибридов. Но он тщательно скрывал эту радость даже от самого себя. Дорогой дневник! Сегодня утром я очнулась в больнице. Вчера был очень тяжёлый день. Аларик, или то, что от него осталось пытался убить Клауса. Я надеялась, что он не такой уж и плохой, и именно поэтому остановила Рика в школе. Я помешала ему убить Клауса. Да, я всё чаще думаю над тем, что сделало его таким. Таким его сделал Майкл, нет сомнений. Он издевался над ним с самого детства. Вчера, когда я была прикована к стулу, в его доме, он пытался выкачать из меня всю кровь. Я до последнего искала в нём что-то человеческое. До последнего надеялась, что он возьмёт меньше, оставив ровно столько, сколько было необходимо мне, чтобы выжить. Но он хотел забрать всё! Я видела его настоящего. Буквально несколько секунд, когда завела разговор о его семье. Он создаёт гибридов, как страховку. Он боится, что его семья не примет его. Он не смог в этом признаться. От него последовал лишь ответный удар. Я иногда думаю, а что если бы мой дневник попался кому-то в руки? Например, ему... Что бы он чувствовал, когда увидел бы столько о себе? Все считают его монстром. А что ты сам думаешь по этому поводу, Клаус? Эти слова настолько шокировали Клауса, что он практически перестал дышать. Он прекрасно помнил тот день. И на самом деле он не хотел, чтобы Елена умирала. Он хотел дождаться момента, когда она просто отключится, и он бы смог незаметно забрать её с собой. Она действительно единственная, кто видел его насквозь. Она смотрела глубже. И маска кровожадного убийцы ей вовсе не мешала так, как Елена давно сорвала её с него. Он хотел сохранить ей жизнь не из-за её крови. В тот день её слова натолкнули его на мысль, что затея с гибридами бредовая. Она была нужна ему просто рядом. Он хотел, чтобы она просто находилась с ним. Он представлял, как бы они разговаривали вечерами у камина. Он бы обязательно потягивал бурбон, рассказывая истории, которые щекотали бы её нервы. А она бы сидела закутанная в тёплый плед, и просила бы его прекратить, но точно бы не осуждала. Он бы рассказал ей всё на свете, не боясь, что она проболтается. Она умела хранить секреты. Он был уверен, что рассказав ей всё, она бы его поняла. Это было так для него важно. И вот сейчас она здесь. Рядом с ним, но не его. Так близко, и в то же время так далеко, невозможно прикоснуться. Он начал задумываться, что эта девушка, скорее всего, никогда никому не будет принадлежать. Она не была эфемерной, пустоголовой, малодушной куклой. Она не могла быть мимолётным увлечением. «Её нельзя не любить...!» Нельзя быть к ней равнодушным. Она стоит того, чтобы за неё бороться. Она всегда привлекала его. С первого дня их встречи. Он помнит, когда первый раз увидел её. На уроке истории. Он находился в теле Аларика. Она поправила его. Это заслуживало внимания. Он усмехнулся собственным мыслям. Да, она уже не такая наивная, что была раньше. Но она осталась той маленькой девочкой, потерявшей родителей в автокатастрофе. Его девочкой...