Тысячелистник.
Острая боль в плече никак не давала сосредоточиться и идти ровно. Боб осторожно присел прямо на железнодорожные пути, зажимая рану рукой, но тем сделал себе только хуже - снова открылось кровотечение, и в глазах резко потемнело. — Боб! — девушка кинулась к нему, напряженно вглядываясь в его лицо. Она выглядела ничуть не лучше его - такая же обессиленная, уставшая, только стойкости в ней сейчас, как и крови, было побольше. — Дай посмотреть. — Не стоит. Это не столь опасная рана, поверь мне, и ведь мы должны как можно скорее найти Мэгги, — он вымученно улыбнулся, однако Саше стало не по себе от его ласковой неуместной улыбки. Его ладонь, зажимавшая плечо, окрасилась алым, и Саша нахмурилась. На её прекрасном лице залегли едва заметные тени - от страха или от бессильной злобы? Не говоря больше ни слова, она развернулась и пошла куда-то мимо хвойного подлеска, возле которого они остановились. Боб мог следить за ней со своего места, но увидел лишь её стройный силуэт на лугу за дорогой. Возвратилась Саша с целой охапкой стебельков резко пахнущей травы, присев, она так же молча принялась с остервенением нарезать ее прямо на рельсе, достав из-за пояса нож. Боб наблюдал, как разлетались из-под лезвия в разные стороны маленькие белые цветы, собранные в пышные соцветия, и удивлялся тому, почему не ему, врачу, первому пришло в голову поискать в лесу целебные травы. — Тысячелистник, — вдруг тихо заговорила Саша, легонько трогая руку мужчины, отводя её в сторону и прикладывая полную горсть сочной мелко изрубленной зелени к его ране. — Остановит кровь. Мы с братом в детстве часто им пользовались. — Спасибо, — голос его больше не звучал надтреснуто, неестественно, он морщился от боли, сок тысячелистника нещадно пощипывал поврежденную плоть, но тепло ее рук и эта неумелая грубоватая забота о нем... Саша придвинулась к нему ближе, туго затянула перевязку на его плече, невесомо касаясь губами его лба и щеки, и отодвигаться снова не стала. — Жара нет, и это хороший признак. Нам обоим нужно отдохнуть, а Мэгги и сама может за себя постоять, — сталь, с которой прозвучали ее слова, совсем не сочеталась с ее внимательным, обеспокоенным взглядом, бегающим по его лицу, и нежными пальцами, поглаживающими его колено. Мужчина открыл было рот, пытаясь что-то возразить, но Саша, протягивающая ему бутылку мутной теплой воды, решительно его перебила, не повышая голоса и не давая ему сказать и слова. — Это не обсуждается, Боб. Пойми ты уже наконец, я ведь тоже не хочу тебя потерять.1х25 Y. Yarrow (Боб/Саша)
12 апреля 2015 г. в 18:25