Драко и Пэнси быстро покинули Большой зал, потому что им, как старостам факультета, нужно было провести первокурсников до гостиной Слизерина.
Когда праздничный ужин закончился, мы с Дафной побрели в подземелья. Но не успели мы далеко отойти от Большого зала, как нас догнал Блейз Забини. Я с ним успела познакомиться в поезде, так что теперь он повернулся к Дафне, которую не видел целое лето:
— Привет, Дафна!
— Привет, Блейз!
— Как дела? Как лето провела?
— Не говори стихами, поэт чёртов! — она легонько ткнула пальцем в его брюхо.
— А-ай! — Забини сделал такое выражение лица, будто ударился мизинцем об угол кровати. — Я тут стараюсь, сочиняю, а она дерётся! Кстати, Гринграсс, пойдёшь со мной в Хогсмид?
— Я подумаю, — она игриво провела пальчиком по его носу.
Я хмыкнула про себя. Сразу видно — тут всё серьезно.
Стоило мне только почувствовать, что я здесь лишняя, так меня сразу же кто-то больно ухватил за локоть и потянул в сторону. У меня закружилась голова, и я чуть не потеряла равновесие. Когда чья-то грубая хватка исчезла, я обнаружила, что меня втащили в пустующий кабинет и прикрыли дверь.
Обернувшись, я замерла — передо мной был Гарри.
Сглотнув горькую слюну, я возмутилась:
— Что ты делаешь?!
— Это ты что делаешь?
Я отступила от него на шаг. Это был не тот добрый и милый Гарри, которого я помнила. Он был зол. Его щёки пылали, а глаза метали молнии.
— В смысле? — выдохнула я.
— Какого Мерлина ты тут делаешь? Какого Мерлина ты делаешь в Слизерине?
Сердце начало биться, как ненормальное. Я даже не могла понять, что именно я сейчас чувствовала. Я была в панике. Мне было... страшно? Но чего я боялась? Гарри?
Постаравшись собрать все свои силы в кулак, я ответила:
— Я приехала сюда учиться.
— Да ладно? — он вскинул брови.
— Тогда зачем ты задаёшь мне такие глупые вопросы, ответ на которые очевиден?
На его лице заходили желваки. Я чувствовала, как он дышит. Медленно. Глубокий вдох, долгий выдох. Его кулаки сжались до такой степени, что казалось, кожа сейчас лопнет.
— Почему ты не отвечала на мои письма?
— Я... мне было... — я сглотнула, — мне было не до них.
— А до кого тебе было?
Воздух становился вязким и тяжёлым. Я начинала сердиться.
— Гарри! — воскликнула я. — У меня умер отец! Я... — глаза защипало, — мне было не до писем от тебя и от остальных! Прости… а потом я не могла вам писать, так как в Малфой-Мэноре...
— Где?! — его взгляд лезвием вонзился в мои глаза. В меня.
— В Малфой... — я заикнулась, — Мэноре...
Кажется, я услышала от него сдержанное рычание.
— Что ты там делала?
У меня было такое впечатление, что я нахожусь на допросе, где каждое моё слово используется против меня же.
— Почему ты меня допрашиваешь?
Гарри выдохнул.
— Ответь на мой вопрос! — сквозь сжатые зубы прошипел он.
Я чувствовала, как от злости мои щёки начинают пылать.
— Нет, это ты ответь! Почему я должна отчитываться перед тобой?
— Что. Ты. Делала. В Малфой-Мэноре?
— Гарри! — я снова закричала. Я была зла, и меня душили слёзы от воспоминаний о смерти отца. Истерика возрастала, и с каждым вдохом дышать было всё тяжелее и тяжелее. В глазах помутилось из-за наворачивающихся слёз, но я старалась сдержать их. Из-за тумана в глазах я уже не видела своего собеседника. Мне мучительно хотелось сморгнуть эти жгучие слезы, но я продолжала держать глаза широко распахнутыми. — У меня умер отец! Я была подавлена! Я не читала никаких писем! Ни одного! — что-то горячее покатилось по щекам, и в следующий миг я поняла, что моргнула. — Гарри, мне было очень тяжело! И сейчас тяжело! И вообще...
Внезапно всё тело будто прогрелось изнутри. Моя мокрая щека прижалась к белоснежному воротнику человека, пахнущего медом и миндалем. Руки Гарри нежно, успокаивающе гладили мои слегка растрепанные волосы, голос тоже звучал нежно. Так мягко, так ласково, без тени злости, словно его вдруг подменили.
— Прости меня. Всё хорошо.
Я почувствовала лёгкое прикосновение к своим волосам и смятенно подумала, что, возможно, он коснулся их губами. Я хотела бы никогда не покидать его объятий — они были так надёжны, так нежны. Под защитой этих рук со мной не могло приключиться никакой беды.
Уткнувшись носом в его плечо, я обвила руками его шею, жадно вдыхая этот приторный запах. Запах, от которого мурашки пробегали по коже. Запах мёда и миндаля.
Так мы простояли очень долго, пока я не почувствовала, что засыпаю.
— До встречи! — шепнул Гарри на прощание.
— До встречи! — так же тихо ответила я, и мы разошлись, каждый в свою сторону.
Шагая по пустынному коридору слизеринских подземелий, я старалась уловить хоть малейший звук, который подсказал бы мне, где находится гостиная.
В кончиках пальцев начало немного покалывать от раздражения: не нужно было так сильно задерживаться. Усталость сняло как рукой: я начала паниковать. Что, если я так и не найду гостиную? Как мне быть? Где мне спать? Идти к профессору Дамблдору?
Из глубин подземелий послышался звук чьих-то шагов.
Хвала Мерлину! Если это какой-нибудь слизеринец или декан факультета, то сейчас я спрошу, куда мне идти.
Шаги стали громче, и вскоре передо мной появился Драко. Он выглядел как-то странно. Взъерошенные волосы, незаправленная мятая рубашка, галстук набекрень и... от него ужасно несло алкоголем.
Стук каблуков его начищенных туфель прекратился, стоило ему увидеть меня.
— Где ты была?
— Извини, я загляделась на портреты и отстала от ребят. — Я не хотела говорить ему о Гарри. — А потом долго не могла найти гостиную.
Он подошел ко мне и над самым моим лицом, сквозь стиснутые зубы, прорычал:
— Не верю!
Ме-е-ерлиновы подштанники, как он в этот момент был похож на Гарри! А хотя нет... Драко такой всегда. Это Гарри некоторое время назад был похож на моего кузена.
Стараясь вложить как можно больше яда в свои слова, я прошипела:
— Ну и не надо!
Его губы растянулись в ехидной улыбке. Значит, всё в порядке.
Он подставил мне локоть и я, как всегда, взялась за его руку.
Я давно поняла интересную вещь: чем больше грубишь Драко, тем ближе к нему становишься. Так, наверное, со всеми слизеринцами. Когда грубишь им, то становишься "своей". Если ты, конечно, не из другого факультета.
— Что с тобой приключилось? — Спросила я. — И почему от тебя так неприятно пахнет?
Драко усмехнулся:
— У нас тут свой праздник.
— И откуда у вас алкоголь?
— Нотт протащил.
— Нотт?
— Да, Нотт. Он не такой тихий и воспитанный, каким кажется на первый взгляд.
Я улыбнулась — на моём дне рождения он действительно выглядел тихим и воспитанным молодым человеком.
Мы остановились напротив стены. Здесь был тупик.
— Это — вход в нашу гостиную, — Драко указал на стену.
— Ты серьёзно? — Я захлопала глазами. Я не могла понять, почему он указывает на сплошную стену и заявляет, что это вход в гостиную.
— Смотри… Смерть Грязнокровкам!
Стоило Драко произнести эти слова, так тут же стена "отъехала" в сторону, образовывая проход в огромную комнату.
— Неплохо, — оценила я и зашла внутрь.
Переступив порог, я оказалась на длинной лестничной площадке. В комнате почти не было освещения, если не считать ламп, излучающих холодное болотное свечение, и искусственных окон с изображениями океана, Антарктики и змей. Гостиная была обставлена со вкусом. Старая тёмно-зелёная и чёрная мебель прекрасно сочеталась с полумраком комнаты. Вдоль стен стояли буфеты, а посреди помещения были разбросаны диваны с тёмно-зелёной обивкой, а также столы, кресла и стулья. Потолки тут были сравнительно низкими, но я и не ожидала увидеть лучшего — ведь это всё-таки подземелья. Но тут было уютно. Стены и потолок, сооруженные из голого и влажного камня, уже не вызывали у меня дискомфорта, поскольку Малфой-Мэнор изнутри тоже был, по большей части, сделан из камня. Здесь было прохладно. Даже немного холодно. Но я практически не замечала этого, так как уже привыкла к ледяному воздуху в доме Драко.
— Малыш! — девушка с тёмно-каштановыми волосами легко преодолела семь ступенек, отделявших нас с Драко от ковров Слизеринского дома, и бросилась в объятия моего кузена. Её пухлые губы, змеино-зелёные глаза и брови, стремительно взлетающие по косой вверх, от переносицы к вискам, делали её похожей на мопса.
Я слегка скривила губы: как она может нравиться Драко?
— О, смотрите, кто пришёл! Да это же дочь убийцы и осквернителя своего рода, Ветрикс Блэк!
Я резко повернула голову в ту сторону, откуда прозвучал этот мерзкий голос.
На кресле, развалившись как медведь, сидела толстая брюнетка. На её коленях сидела огромная чёрная кошка, а карие глаза самой девушки смотрели на меня с издёвкой.
О, она же идеально подходит Винсенту или Грегори!
— Моего отца знают все, в отличие от твоего, — съязвила я. Я не знала ни кто эта девушка, ни кто её родители. Это просто было первое, что пришло в голову. — Я не знаю тебя и не знаю, кто твои родители, а значит ты, скорее всего, просто грязнокровка, случайно попавшая в Слизерин.
В гостиной повисла тишина, нарушаемая лишь дыханием слизеринцев, переводящих взгляд с меня на эту девушку.
— Да как ты смеешь?! — она резко поднялась и кошка, неодобрительно зашипев, опустилась на пол. Сама же брюнетка, кажется, горела от злости.
— А разве это не так? — подал голос какой-то парень. — Миллисента, ты же, вроде, полукровка?!
Гостиная взорвалась смехом, и Миллисента покрылась густым румянцем.
— Ты у меня ещё попляшешь! — выдавила она и направилась в спальню девочек.
Гул в комнате возобновился, и ко мне подскочила Дафна:
— Не обращай внимания, она всегда такая.
— Я и не собиралась уделять ей и толики внимания, — пожала плечами я.
— Она не достойна твоего внимания! — воскликнул тот парень, который и заставил Миллисенту потупиться, но я даже не взглянула на него, так как Дафф задала мне вопрос:
— А куда ты пропала? Мы же вроде вместе шли, а потом раз — и потеряли тебя...
— Да вы просто так мило беседовали с Блейзом, что я решила вам не мешать...
— Оу... — девушка покраснела.
— Ну же, Ветрикс, давай к нам! — махнул мне Теодор. Он лежал на диване, в руке у него была бутылка коньяка.
Я спустилась вниз, на тёплый зелёный ковёр. Стоп. Тёплый? Неужели, согревающее заклятие?
— Извини, Тео, но я не пью.
— Совсем-совсем? — Пэнси оторвалась от Драко, и мне показалось, что он выдохнул с облегчением.
— Разве что сливочное пиво…
— О, — Теодор попытался щёлкнуть пальцами, но они его не слушались. — Это у нас тоже есть!
Достав из-под стола бутылку, он протянул её мне.
— Э-э, я столько не выпью...
— Слабенькая ты! — послышался новый девичий голос.
Рыжая девушка с серыми глазами сидела в кресле, закинув ногу на ногу, и держала в руке бутылку сливочного пива.
— Ну, может, эта девушка у нас леди, а не Венгерская хвосторога! — на этот раз я всё-таки взглянула на парня, который всё время вставлял свои пару кнатов. Голубые глаза, светло-русые волосы. Брови домиком, небольшая щетина. Он явно не ученик шестого курса.
— Меня, в отличии от некоторых, не оставляли на второй год, — приподняла подбородок девушка.
— Замолчи! — рявкнул парень.
— Что, Грэхем, правда глаза колет? — Блейз взял два яблока из корзины и одно кинул Драко, которое тот поймал рефлекторно.
Девушка, довольная тем, что у неё есть защитник, расслабилась и откинулась на спинку кресла.
— Я сейчас мандрагору тебе в глотку засуну! — крикнул Грэхем Блейзу.
— Попробуй! — Блейз усмехнулся.
Грэхем вскочил с дивана и попытался наброситься на Блейза, но тот умело увернулся.
— Мочи его, Монтегю! — Драко сел на место Грэхема, а Пэнси примостилась рядом с ним, положив голову ему на плечо.
— А ещё лучший друг, называется! — Блейз увернулся от очередного прыжка.
Огромному и неповоротливому Монтегю было нелегко поймать худого и ловкого Забини, поэтому всё, что попадалось у него на пути, будь то стол или стул, с огромным грохотом летело на пол.
В гостиной мы просидели до раннего утра, а когда спустились в свои спальни, то я узнала, что ту рыжую девушку зовут Мелинда Боббин, а её родители владеют обширной сетью аптек, благодаря чему она и попала в некий Клуб Слизней.
Зайдя в спальню, я легла на кровать и, едва моя голова коснулась подушки, крепко уснула.
***
Закончив с завтраком, мы спускались в подземелья на урок зельеварения. Пэнси осталась возиться с первокурсниками, раздавая им расписание, а Драко благополучно сбежал.
— Слушай, Драко, а что там вчера Блейз говорил, что Грэхема оставляли на второй год? — поинтересовалась я.
— Может, знаешь семейку... — парень скривил губы и выплюнул: — Уизли?
— Слышала о такой…
— У них в семье есть два близнеца. Они были однокурсниками Монтегю. Как-то раз они запихнули его в Исчезательный шкаф, после чего Грэхем долго лежал в Мунго. Ну, и после его выздоровления, ему пришлось остаться на второй год, так как он очень многое пропустил.
— Мда... он сейчас на седьмом курсе?
— Да, но, если бы ни этот инцидент, он уже был бы на первом курсе университета.
— Понятно.
— А почему это ты так расспрашиваешь о нём? — Драко взглянул на меня в упор. — Понравился, что ли?
— Не говори ерунды. Я просто спросила.
И это была чистая правда. Мне нравился Гарри. И только Гарри.
— Зря, — кузен отвернулся. — Ты ему, похоже, понравилась, — он усмехнулся.
— Ты за своей Пэнси следи, — съязвила я.
— О, прошу тебя, не напоминай о ней!
— Почему же?
— Она меня раздражает.
— Но она же тебе нравится... — я в удивлении взглянула на Драко.
— Да, она мне нравится. Но и жутко бесит. Цепляется ко мне, ластится. Как жвачка, прилипшая к ботинку. Фу!
Я усмехнулась. Мне вспомнилось как тогда, перед первым ужином в Малфой-Мэноре, я прижалась к нему, ища поддержки, а он попросил меня не делать этого.
— Ну и противный же ты! — я в шутку скривилась. Драко закатил глаза.
***
— Какого чёрта?! — Драко ударил ногой стул так, что тот развалился.
— Агглутиум! — я стояла, облокотившись о кожаную спинку дивана гостиной Слизерина, и наблюдала за выведенным из себя кузеном.
Дело в том, что сегодня утром Гарри сварил лучший Напиток живой смерти, и в награду за это получил «Феликс Фелицис».
— Почему именно он? — не успокаивался кузен. — Почему он всё время лучше? Почему этот чёртов «святой Поттер» получил Зелье удачи, а не я?!
— Драко, пупсик, успокойся! Мы им ещё покажем! — Паркинсон бегала за ним по пятам, пытаясь заключить его в объятия.
Когда Драко резко остановился, она врезалась носом в его спину, и, довольная тем, что он, наконец, замер, заключила его в объятия.
— Да, ты права! — его волчий оскал заставил проходивших мимо первокурсников ускорить шаг. — Мы им ещё покажем!
Коварство. Его голос был переполнен им. Он что-то задумал. И думается мне, что это "что-то" связано с той миссией, которую поручил ему Волан-де-Морт.
Дверь в гостиную отворилась, и в комнату вошла Астория Гринграсс.
— Ветрикс! — Она подбежала ко мне, но, завидев Драко в объятиях Пэнси, застыла, не сводя с них глаз.
— Что? — Спросила я.
Девочка повернулась обратно ко мне и с несчастным выражением лица протянула конверт.
— Меня попросили передать… — опустив глаза, она побрела в спальню девочек.
— Кто? — я была в замешательстве.
— Наверное, Поттер любовную записочку прислал, — съязвила проходившая мимо Миллисента.
Сердце начало ускорять темп. Неужели она знает?
Но, повернув голову в её сторону, я едва не выдохнула с облегчением — в её глазах плясала насмешка, а значит, всё в порядке. Если бы она что-то знала, то об этом бы непременно узнала вся школа.
— Подавись мандрагорой, Булстроуд!
— Гриндилоу! — бросила она мне и, вскинув подбородок, удалилась.
Я взглянула на конверт. Письмо было от Альбуса Дамблдора.
Странно. Что ему от меня нужно?
Но в следующий миг я вспомнила, что летом отправляла ему письмо и с огромным любопытством вскрыла конверт.
«
Уважаемая мисс Блэк!
Прошу прощения, что отвлекаю Вас, но мне срочно нужно поговорить с Вами с глазу на глаз…
Прошу Вас, как только вы получите данное сообщение, незамедлительно подняться ко мне в кабинет! Пароль — Малиновое Варенье!
С наилучшими пожеланиями, Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор!»
Аккуратно сложив конверт и засунув его во внутренний карман пиджака, я направилась к выходу из гостиной. Как только я покинула покров Слизерина, я бросилась бегом на верхние этажи.
— Малиновое варенье! — воскликнула я горгулье, и та отскочила в сторону, пропуская меня внутрь.
Взбежав вверх по винтовой лестнице, я остановилась перед дверьми в кабинет директора, чтобы отдышаться.
— Может, Марлин МакКиннон? — послышался голос профессора МакГонагалл из-за двери.
— Не думаю, Минерва, — судя по голосу Дамблдора, он был спокоен.
— Но всем же известно, что Сириус Блэк и Марлин МакКиннон встречались в юношеском возрасте!
Моё дыхание замерло. Сердце забилось, как ненормальное. Кончики пальцев ног начало покалывать. Они говорят о моём отце!
— В том-то и дело, что это было в
юношеском возрасте.
Кровь застыла в жилах, стоило мне услышать этот голос. В голове тут же всплыла картина, которую я увидала пару месяцев назад:
«
— Извините за опоздание, Нарцисса! У меня было задание.
— Ничего страшного, Северус! Я рада, что вы пришли.
— И какой сегодня праздник, раз вы решили устроить торжественный вечер?
— День рождения моей племянницы!
— Племянницы? — чёрные брови Снейпа поползли вверх.
— Да, племянницы! Познакомьтесь — Ветрикс Блэк!
Мы со Снейпом обменялись удивленными взглядами. Я была шокирована, что Северус Снейп — Пожиратель смерти. Видимо, он тоже не ожидал увидеть меня здесь — об этом говорили его вскинутые брови.
— Очень приятно! — лёгкий поклон в мою сторону. — Северус Снейп!
— Ветрикс! — небольшой реверанс с моей стороны.»
— Да и Марлин была маглорождённой, а мисс Блэк — чистокровная! — послышался новый голос, и я не сразу поняла, что он принадлежит Распределяющей Шляпе.
— Вы уверенны?
— Скажите, Альбус, разве я когда-нибудь была не права?
Я, конечно, понимала, что подслушивать — жутко некрасиво, но, именно подслушивая, можно было узнать много интересного!
— Вы никогда не бываете неправы, моя дорогая! Да и, тем более, Марлин МакКиннон вышла замуж за Джонатана Джакобо. Она никак не может быть матерью девочки!
— Ладно, профессор Дамблдор! — вздохнула профессор МакГонагалл. — Будь по-вашему...
— Не нужно огорчаться, Минерва! А теперь, думаю, нам пора расходиться. До свидания, профессор МакГонагалл. До свидания, профессор Снейп.
— До свидания!
Я поспешила постучать в дверь до того, как из кабинета выйдут преподаватели, чтобы меня не обвинили в подслушивании.
— Войдите!
Я открыла дверь и вошла внутрь.
— О, моя дорогая! Я как раз вас жду! — профессор Дамблдор развёл руки в приветственном жесте.
Я кивнула двум учителям, покидающим кабинет, и обратилась к директору:
— Вы меня вызывали?
— Оу, нет, моя дорогая! Я вас не «вызывал», а «приглашал»! Присаживайтесь! — он указал на кресло напротив своего стола. — Лимонную дольку?..
— Нет, спасибо!
— Ну, тогда к делу!
Я умастилась поудобнее и навострила уши.
— Помнится мне, летом вы написали мне письмо...
— Да, — я кивнула. Внутри нарастало чувство… предвкушения?
— Думаю, вы правы!
— Серьёзно? — я подпрыгнула.
— Да.
Моё лицо расплылось в улыбке.
— Видите ли, я и сам подозревал о том, что у Тёмного лорда есть крестражи...
— Есть
что?
— Крестражи. Крестраж — это предмет, в котором можно заточить часть своей души, и пока этот предмет находится в целости и сохранности, хозяин крестража не может умереть.
Я была в шоке. Я оказалась права!
— То есть, у Тёмного лорда есть портрет? — Я вспомнила о портрете Дориана Грея.
— Это не обязательно портрет. Крестражем может стать любая вещь. Вот, например, это кольцо, — профессор указал на перстень, лежавший на соседнем столике. — Я думаю, это крестраж.
Я перевела взгляд на украшение. Кольцо было золотым, с похожим на змею узором, а внутри коричневого камня, украшающего его, были изображены какие-то геометрические фигуры.
— Почему вы так думаете?
— Ну, стоит мне попробовать его уничтожить, так сразу же из него образовывается такая… эм-м… — он пожевал губу, — чёрная дымка. Это Тёмная магия. И эта дымка въедается в мою руку, которой я держу волшебную палочку.
Только сейчас я заметила, что правая рука профессора забинтована.
— О, Мерлин!
— Не переживайте, моя дорогая! Это вовсе не больно!
Мне показалось, что он лжет.
— Я думаю поручить одну миссию мистеру Поттеру... Если наши с вами догадки окажутся верны, я обязательно сообщу вам!
— Конечно, профессор!
— А теперь, приятных сновидений!
— Спасибо, вам тоже!
По дороге в гостиную Слизерина, я размышляла об услышанном и увиденном.
Учителя хотят выяснить, кем является моя мать. То есть, им это до сих пор неизвестно. Так же, как и мне.
Кто такая Марлин МакКиннон и почему она вышла замуж за некоего Джонатана Джакобо, если она встречалась с моим отцом? Нужно немедленно разузнать о ней побольше, а затем отправить ей письмо!
Марлин МакКиннон, Марлин МакКиннон... Где-то я определенно слышала это имя раньше! Но вот где?..
Далее. Дамблдор нашёл крестраж. Я была права! Он хочет поручить какую-то миссию Гарри... Какую?
Всё это очень путало мысли.
Что ж, сегодня был нелёгкий день: ведь это был мой первый день в Хогвартсе! Пожалуй, я не буду думать обо всём этом. Я подумаю об этом завтра, когда наберусь сил. Завтра будет другой день.
