***
К моему удивлению, заседание Клуба Слизней было не в подземелье, а в одном из кабинетов верхних этажей. Нас всех посадили за стол, главой которого был, естественно, Гораций Слизнорт. Я обвела взглядом членов организации. Из Слизерина были Блейз, Мелинда Боббин и сёстры Кэрроу, учившиеся на одном курсе с Асторией Гринграсс. Остальные были гриффиндорцами — Гермиона, Джинни и ещё какой-то парень, который, казалось, сейчас пустит слюну, глядя на Грейнджер. Я скривилась. Странно. Почему здесь нет Гарри? — А где мистер Поттер? — озвучил мои мысли глава клуба. — У него... — Гермиона закусила губу, — тренировки. — Тренировки? — недовольно воскликнул профессор. — Да... — девушка потупилась и опустила глаза. — Видите ли, сэр, на этих выходных будет матч... — Ах, да-да... — спохватился Гораций. — Гриффиндор-Слизерин! Ну, в таком случае, я прощу ему эту маленькую погрешность. Что ж, раз уж все собрались, давайте начнём. Мисс Блэк... Я вздрогнула от неожиданности. Я не думала, что он начнёт с меня. — Да? — Расскажите о себе. Рассказать о себе? И что, мне очень интересно, я им расскажу? То, что пятнадцать лет жила в семье магглов, а потом, едва познакомившись с отцом, потеряла его, и теперь жажду мести? — Меня зовут Ветрикс, — я сглотнула. — Мне шестнадцать. Учусь на Слизерине. — Очень хорошо! — Слизнорт всплеснул руками. — Я вот помню вашего отца... В кончиках пальцев начало покалывать от напряжения. Если он будет вести беседу о моём отце — я просто расплачусь. Под рёбрами возникло неприятное тягучее чувство. Я вздохнула и на пару секунд прикрыла глаза, сжав руки в кулаки. — ... у него была подруга... Как же её звали-то?.. А! Марлин МакКиннон. Марлин МакКиннон? Я открыла глаза. Где-то я определённо слышала это имя... Я начала перебирать в голове воспоминания, связанные с этим именем, и тут мне вспомнился подслушанный разговор: — Может, Марлин МакКиннон? — Не думаю, Минерва. — Но, всем же известно, что Сириус Блэк и Марлин МакКиннон встречались в юношеском возрасте! Я навострила уши. — Хоть она и училась на курс младше вашего отца, они с Лили Поттер были хорошими подругами, и обе преуспели в зельеварении. Очень жаль, что она погибла... очень жаль... — Погибла? — вопрос сорвался с губ мимо воли. — Да-да... Она была убита со своей семьей Пожирателями смерти. — Профессор покачал головой. — Ужасная история, ужасная...***
До начала игры было ещё несколько часов, но я волновалась как никогда. — Привет! — дверь тихонько отворилась, и в заброшенный кабинет зашёл Гарри. — Привет! — я спрыгнула с парты, и моя голова сразу же закружилась от приторного запаха мёда и миндаля. — Волнуешься? — Да. А ты? — Нет, — он подошел и заключил меня в тёплые объятия. — Я уже привык. Я вздохнула. Когда он был рядом — все мысли вылетали из головы. Я не знала ни о чём говорить, ни как начинать и поддерживать разговор. И, что самое странное, я стеснялась. Не знаю почему. И он, наверное, тоже стеснялся, потому что до сих пор ни разу не поцеловал меня. Я бы уже давно сделала это сама, но… мне тоже не хватало духу. Я знала, что у нас всё взаимно, и бояться нечего, но когда он приближался ко мне — всё моё тело сковывалось внутри. — Может, посоветуешь что-нибудь? — я опустила голову на его плечо. — Я не охотник, я — ловец. — Ну и что? — Ну, думаю, самое главное — это следить за тем, чтобы в тебя не попал бладжер. Это очень больно. — А в тебя уже попадал? — Да, когда я был на втором курсе. — Ужас! — Да ничего, всё уже позади. Я закрыла глаза, наслаждаясь ощущениями, а он обжег кожу шеи горячим дыханием.***
Образовав кольцо в воздухе, мы ждали, пока мадам Трюк объявит о начале игры. Гарри и Харпер, как ловцы, парили над нами. Чёртовому Драко именно сегодня нужно было чинить этот свой шкаф! Ну, что ж... Это его дело. Но если бы он был со мной на поле, мне было бы спокойней, и чувствовала бы я себя уверенней. Трибуны были переполнены, и гул голосов, доносившиеся ветром, подбадривал. Послышался свисток и квоффл на миг очутился на уровне наших глаз, а затем начал падать вниз, к земле. Я слегка нагнула кончик метлы, и холодный ветер ударил в лицо, развивая волосы. Все шесть охотников кинулись на перехват мяча. Но я была быстрее. Протянув руку, я коснулась кончиками пальцев пупырчатой кожи мяча, но в следующий миг пальцы заныли от тупой боли, а квоффл исчез. Я повернула голову влево и увидела, как Джинни Уизли, с мячом под мышкой, несётся к нашим воротам. Майлз должен отбить этот удар! — Десять-ноль в пользу Гриффиндора! Чёрт! — Я убью тебя, Блетчи! — рёв Грэхема заглушил гул трибун. Нужно было спасать положение. Нужно было отобрать мяч. Я кинулась за девушкой с каштановыми волосами, у которой сейчас был квоффл, но стоило мне её догнать, как Кэти Белл крикнула: — Демельза, сюда! Демельза перекинула мяч светловолосой гриффиндорке, но в последнюю врезался бладжер, посланный Гойлом, и та выронила квоффл, чудом оставшись на метле. Не теряя времени зря, я перехватила мяч и понеслась к воротам противника. — Рональд Уизли — наш король, Рональд Уизли — наш герой, Перед кольцами дырой Так всегда и стой! Квоффл Рон поймать не может, Победить он нам поможет, На помойке он родился, Слизерину пригодился! Я повернула голову к слизеринской трибуне и улыбнулась: ребята, во главе с Пэнси, распевали только что сочиненную песенку, чтобы подбодрить нас. — Ветрикс, сюда! — голос Монтегю лезвием вошел в уши, заглушая слизеринцев. Я обернулась, и, к своему ужасу и удивлению, увидела, как Джинни Уизли летит за мной по пятам. Справа летел капитан, и я со всей силы запустила в него мяч. Грэхем поймал его, но у него на носу сидела Демельза Робинс. Он дал пас Уоррингтону и тот, увернувшись от бладжера, приблизился к воротам. — Рональд Уизли — наш король, Рональд Уизли — наш герой... Ласкающая слух песенка подбодряла. Охотник Слизерина замахнулся, и квоффл полетел, разрезая воздух, в ворота, но... — Рональд Уизли отбил мяч! Вот дьявол! Я резко свернула влево, а потом направила рукоятку метлы вниз и, сама на это не надеясь, схватила падающий вниз квоффл. В следующую секунду я зигзагом обошла двух охотников вражеской команды и со всех сил кинула мяч в ворота. — И счёт становится десять-десять! Послышались радостные крики слизеринцев, и их песенка зазвучала с большей силой. Остальные же три факультета лишь горестно вздохнули. Работая сообща с Монтегю и Уоррингтоном, мы, сами того не замечая, постоянно забивали голы. Рёв слизеринских трибун, голос Ли Джордана, объявляющего счет, сводили с ума. Никогда не думала, что от игры в квиддич можно получать такое удовольствие. — Гарри Поттер обнаружил снитч! — раздался голос комментатора, спустя сорок минут игры. Время будто остановилось. Никто больше не метался по полю туда-сюда. Все просто парили в воздухе, не сводя глаз с Гарри и Харпера. Я скрестила пальцы. Давай же, Харпер! — Гарри Поттер поймал снитч! Игра окончена! Я улыбнулась, хоть и не была рада поражению. Какой же Гарри молодец! Я им гордилась. Трибуны взорвались радостными криками. Все прыгали, смеялись, обнимались. Все, кроме слизеринцев. — А счёт-то какой? — крикнул Крэбб. — Погодите-погодите... — голос Ли Джордана дрожал. — Несмотря на то, что Гарри Поттер поймал снитч, он не смог дать своему замечательному, превосходному... — Джордан! — Молчу-молчу, профессор МакГонагалл. Несмотря на то, что ловец гриффиндорской команды поймал снитч, победу одержал Слизерин, потому что счёт 220-210 в его пользу! — Да-а-а-а! — теперь радости слизеринцев не было границ. От восторга у меня закружилась голова. Я спустилась на землю и подбежала к остальным членам команды. — Да-да, Слизерин! Да-да, Слизерин! Было так непривычно видеть всегда таких серьезных и хмурых слизеринских мальчишек такими радостными. Только сейчас я заметила, что я одна девушка в команде. С трибун начали спускаться ребята и через минуту нас уже подбрасывали на руках. Я смеялась, как сумасшедшая. Казалось, что это один из самых лучших моментов в моей жизни! Краем глаза я взглянула на команду Гриффиндора, и на миг мне показалось, что Гарри с такой силой сжал в руке снитч, что, казалось, тот сейчас просочится сквозь щели его пальцев. Но я не придала этому особого значения.***
Возвращаясь поздно ночью в покров Слизерина, я думала о том, какой же это был прекрасный день. Уединение с Гарри, которое случается не так часто, победа в соревновании, и гулянка, связанная с этой победой... Что могло быть лучше? Внезапно меня кто-то больно ухватил за локоть и втащил в пустующий кабинет. Дежавю. Я обернулась — Гарри. Опять эти свирепые глаза, это тяжелое дыхание. Сердце неприятно сжалось: — Что-то случилось? — Нет. — Тогда как это понимать? — мой тяжелый выдох. — А ты не понимаешь? — он сделал шаг ко мне, а я инстинктивно сделала шаг назад. Я заволновалась: что это с ним? — Почему ты не говорила, что так хорошо играешь? — В смысле? — на минуту я потеряла дар речи, а потом сообразила в чём дело. — Погоди-погоди... — я выставила руки вперед и слегка наклонила голову. — Ты хочешь сказать, что обиделся на меня из-за того, что Слизерин одержал победу? На его лице заработали желваки. — Возможно. Я прыснула. — Гарри, ты чего? — Знаешь, не ты одна тут страдала... Я ничего не понимала. К чему он клонит? — Мне тоже было трудно переживать смерть Сириуса. Он был мне как отец. — А причем тут игра? — сердце забилось быстрее. — Ты всё испортила. — Что я испортила? — я повысила голос. — Ты не понимаешь! — он тоже повысил голос. Его грудь тяжело вздымалась. — Я потерял родителей, потерял Сириуса. Я тоже страдал! А теперь... — он развернулся, и я увидела, как дрожат его ладони, сжатие в кулаки. Ему явно было сложно говорить. Я подошла к нему и с замершим дыханием легонько прикоснулась подушечками пальцев к его плечу. — Гарри... — выдох. — Что? — такой же выдох. — Прости, но... Я действительно не понимаю, в чём провинилась... Он резко развернулся, тем самым скинув со своего плеча мою ладонь. В его глазах плясали бесы, и я отпрянула в испуге. — Я знаю, что ты не понимаешь. Ты ничего. Никогда. Не понимаешь. — Гарри... — мой взгляд забегал по его лицу, стараясь заметить хоть что-то, уловить хоть какую-то зацепку, которая помогла бы мне окончательно не потерять дар речи, помогла бы избежать ссоры. — Что "Гарри"? — он снова повысил голос. — Что "Гарри"? — Не наезжай на меня! — теперь вспылила и я. — Почему я виновата в том, что наша сборная играла лучше? Он выдохнул так резко, что мне показалось, будто задрожал пол. Развернувшись ко мне спиной, направился к выходу. — Ты куда? Гарри, стой! — я кинулась следом и обняла его со спины. Неведомая мне раньше жгучая боль растеклась по всему телу, заражая каждую клеточку, каждый атом, каждую молекулу. — Пожалуйста, не уходи... Поттер развернулся и оттолкнул меня. Кончик языка жгли слова, которые никак не могли слететь с губ. Я люблю тебя. Я люблю тебя. — Я ненавижу тебя, — взгляд зелёных глаз лезвием прошелся по моему телу. — Я ненавижу тебя, уродина. Уродина. Уродина. У-р-о-д-и-н-а. Ноги подкосились и если бы не парта, стоявшая рядом, я бы упала на пол. — И кого ты считаешь красавицей? — еле слышно выдавила из себя я. Гарри секунду постоял, что-то обдумывая, а затем, в последний раз взглянув на меня, ответил: — Джинни. И удалился. Сердца больше нет. Оно разорвалось. Кровь приливала к голове. Я слышала её. Слышала её движение. Я уродина, а Джинни — красавица. Он ненавидит меня. Разум отчаянно пытался сказать мне, что это он сказал неосознанно, на эмоциях. На эмоциях воина, проигравшего сражение. На эмоциях игрока, проигравшего игру. Но я его не слышала. В голове звучало лишь «Я ненавижу тебя, уродина». Последний взгляд, который он бросил на меня, проткнул меня насквозь. Изумруды. Красивые, но при этом чрезвычайно острые камни. Они проткнули меня насквозь. Перерезали пополам. «Я ненавижу тебя, уродина».