Возвращение на Депонию

      Кислотный дождь, разъедая крыши домов и нерадивых прохожих, полил с удвоенной силой, но Верхняя подъемная станция продолжала невозмутимо держать натиск непогоды. Гремел гром, ему подпевал ветер, яростно хлеставший о стены башни, а молния даже ударила в одну из антенн на крыше – все было тщетно. Депония не могла справиться с непоколебимым монументом органонцев. Это было в какой-то степени символично. Руфусу всегда казалось, что Верхняя подъемная станция – это такой своеобразный средний палец, показанный блестящим и великим Элизиумом, убогой и ничтожной Депонии.       Наш герой, кстати, сейчас как раз находился в этой самой башне. Слушая беспомощные завывания бури снаружи, он бродил по опустевшим коридорам. Вокруг царила идеальная чистота: ни разбросанных листков, ни опрокинутых стульев, ни брошенного оружия – ничего. Органонцы, покидая башню, хорошенько почистили и прибрались в ней, будто бы боялись, что за пару секунд до конца света неожиданно нагрянет комиссия.       - Вот хлам, - пробормотал Руфус, заглядывая в очередной блок и не находя там ничего кроме своего отражения на зеркально чистом полу, - эти ребята не могли хоть что-нибудь забыть?       Ответом ему стал лишь очередной раскат грома. Вздохнув, депонианец вышел в коридор и двинулся дальше.       - Как можно быть такими организованными? – сетовал вслух Руфус (так и не научившись думать про себя), - что за зануды!       Он мог бы и дальше продолжать свои излияния по поводу некомпетентности органонцев, но в тот самый момент до его ушей донеслись голоса. Они были тихими, едва различимыми на фоне громыхающей по ту сторону стальных стен непогоды. И все же это, без сомнения, были голоса. Будучи обладателем идеального слуха, герой не мог ошибиться.       Руфус задумался. На встречу с органонцами он не рассчитывал – Аргус наверняка проследил, что бы все солдаты попали на борт спасательной капсулы. Значит, оставались только местные жители, решившие, видимо, переждать дождь. Было бы неправильно оставлять бедняг без встречи с народным героем, поэтому Руфус уверенно двинулся в ту сторону, откуда, как ему казалось, и шли голоса.       Благодаря идеальному чувству направления, он поплутал по лабиринту коридоров примерно полчаса, пока, наконец, не оказался в большом зале, служившем, по всей видимости, столовой. По крайней мере, здесь были все основные её составляющие: большие столы и окошечко для выдачи обеда. Единственное, что смущало Руфуса – это, собственно, самое наличие столовой на Верхней подъемной станции. За все три части игры, он и помыслить не мог, что органонцы делают то же что и нормальные люди: едят, спят и справляют нужду.       Все ещё прибывая шоке от увиденного, депонианец огляделся. Большая часть зала была пуста, исключение составлял один из дальних столов, за которым расположилось двое.       - Янош? – удивленно спросил Руфус, распознав одного из них, - что ты здесь делаешь?       Янош и сидящий рядом с ним человек…простите, органонец, принялись озираться по сторонам, ища источник звука.       - Руфуш! – радостно вскликнул бывший глава мятежников, заметив его, но получше разглядев, поправился, - в шмышле двойник Руфуша…э-э…Руфуш номер два!       - Нет, это просто Руфуш...Руфус. Номер первый и единственный, - ответил ему герой, подходя к столу, - что ты здесь делаешь, Янош? И почему так мило и дружелюбно беседуешь с нашим врагом?!       - Привет Руфус, - добродушно помахал рукой «враг».       - Ах, это. Шейшашь рашшкашу, - ответил Янош.       Руфус, слегка отвыкший от манеры речи низкорослого лидера мятежников, не сдержавшись, прыснул.       - Как ты помнишь, мы пыталишь доштать коды доштупа, - тем временем начал свой «рашшкаш» Янош, - пока ты помогал швоему двойнику проникнуть в офиш Аргуша…       - Хи-хи, Аргуш…       - Наш шхватили органоншы и пошадили в тюрьму…       - Хе-хе…       - Потом шпашательная капшула улетела. Оштались только мы и он, - Янош указал на сидящего рядом органонца.       - Угу, - подхватил последний, - я ждал приказа на погрузку – его должны были доставить по пневмопочте – но так и не дождался, а когда капсула улетела, то подумал, что больше нет смысла держать этих ребят взаперти. К тому же, у меня был приказ охранять их только до отлета капсулы.       - Потом мы пошли шюда, што бы поешть перед коншом.       - Можете…хи-хи…не торопиться, - утирая слезы, произнес Руфус, - я спас Депонию.       Произнесено это было довольно обыденно и сухо, но нужный эффект все-таки произвело.       - Правда?! – не веря своим ушам, воскликнул повстанец, - шнашить тебе удалошь украшть коды доштупа?       - Э…нет, - ответил Руфус, пытаясь вспомнить, когда это он пытался украсть коды, да ещё и вместе с недотепой Яношом, - я просто врезался на броневике в капсулу Улисса и сломал передатчик, а потом…       - Подожди, - внезапно перебил его орагнонец, взволнованный не меньше, чем сам Янош, - получается, уничтожение Депонии отменили?       - Думаю да. Гоал об этом позаботится.       - Хм.       Повисла тишина. Органонец притих, задумчиво опустив глаза, Руфус переключил все внимание на свое сногсшибательное отражение, а Янош просто молчал, чувствуя некую странную неловкость, витающую в воздухе.       - Что ж, - наконец произнес Руфус, - я пожалуй пойду. Мне ещё надо придумать новый план и снять Барри с того спутника. У вас тут, кстати, чего-нибудь дальнобойного не завалялось? Ядерная ракета там, скажем.       - Там, наверху, - неопределенно махнул рукой органонец, все ещё погруженный в свои мысли, - там есть стационарная пушка.       - Отлично, - кивнул Руфус, - то что надо.       И развернувшись, он покинул столовую, оставив Яноша наедине с неловкостью и задумчивым солдатом, для которого только что перевернулся мир.

***

      Буря утихла только ближе к вечеру. Дождь кончился, хотя свинцовые тучи все так же висели над Порта Фиско, грозя его обитателям новым ливнем. Послышался грохот – это Руфус все-таки добрался до пушки и теперь пытался попасть в один из спутников на орбите Депонии.       Распрощавшись с Яношем, органонец бродил по коридорам родной базы, размышляя. Он все никак не мог поверить в то, что проект Утопия отменили. Он все ждал, что вот-вот с ним свяжется бейлиф и отдаст очередной приказ, но ничего не происходило, и с каждой минутой, бывший солдат Органона все сильнее убеждался в том, что никто больше не позвонит. Никогда.       Всю свою жизнь этот органонец проработал на Верхней подъемной станции. Всю свою жизнь он выполнял приказы Аргуса и, как все остальные его братья, ждал, когда же, наконец, исполнится их великая цель и Депония будет уничтожена. Вся его жизнь была проста и понятна: у него был собственный номер – 507 – была работа, был начальник, ласково кричащий на него и пинающий, если приказ не был выполнен как подобает (а иногда и просто так). Просыпаясь каждое утро, 507ой точно знал, что он будет делать сегодня и завтра, и послезавтра, и послепослезавтра. Он мог ни о чем не волноваться, ни о чем не мечтать, ни в чем не сомневаться и ничего не хотеть. Теперь же все рухнуло. Смысл жизни, великая цель – все превратилось в прах и развеялось по ветру.       Что самое печальное, органонец не мог даже покончить с собой от безысходности. Увы, в его гены изначально был заложен запрет на суицид и справление нужды в неположенном месте (у Гермеса были кое-какие проблемы с этим). Так что бедному 507ому оставалось только бесцельно блуждать по Верхней подъемной станции, пока он не прекратит свое существование от какого либо несчастного случая или от старости.       Когда на улице совсем стемнело, органонец поднялся на крышу башни. Руфус уже ушел (видимо, закончились боеприпасы), а ветра почти не было, потому наверху стояла удивительная тишина. 507ой облокотился об перила и взглянул на россыпь огней внизу. Ночью Порта Фиско выглядел вполне презентабельно, хотя до Элизиума ему, конечно, было далеко. Сейчас, когда тучи совсем исчезли, орбитальный город представал во всей своей красе. Он, словно звезда, был прекрасен и в то же время недосягаем. Им восхищался Руфус, а теперь и 507ой, будто это передалось ему от старшего брата.       - Эй! – неожиданно нарушил тишину высокий хрипловатый голос, раздавшийся за спиной органонца.       507ой резко развернулся и уставился на фигуру, стоящую перед ним. Она была облачена в длинный черный плащ с капюшоном, полностью скрывавшем лицо, и розовые домашние тапочки, чьи носки выглядывали из под полы одеяния. Кроме того, фигура опиралась на косу своими сухими костлявыми руками бледно-зеленного цвета.       - Папа? – изумленно спросил органонец, - ты разве не умер?       - Конечно умер, - ответил Гермес, - я просто твоя галлюцинация, которая привиделась тебе, что бы сказать нечто очень важное.       - Э-э...но ты же...       - Слушай меня внимательно и не задавай лишних вопросов...ты слушаешь?       - Думаю, да.       Гермес откашлялся.       - Хорошо. Так вот. Я хотел сказать тебе: устройся на новую работу и тогда все снова обретет смысл.       - Но как я могу заниматься чем-то другим? Ведь органонцы были созданы с единственной целью – разрушить Депонию!       - Нет, на самом деле, - ответил Гермес, - изначально я разрабатывал вас, что бы было кому подать мне стакан воды в старости…детей я так и не завел…кхм…       - Наша цель подавать тебе воды?       - Нет! Ваше цель делать что-то. Неважно что: аннигиляция планет или подача воды, или торговля лавашами в уличном ларьке. Важно то, что вы делаете – в этом ваша цель, ваш смысл жизни! Так что устройся на работу и прекрати тут шляться без дела.       - Ты думаешь, у меня получится? – неуверенно спросил 507ой.       - Конечно! – воскликнул Гермес и тут же осекся, - ну, у меня, лично, не получилось сменить профессию, но у тебя точно получится, я уверен.       - Но ведь я же не умею ничего, кроме как уничтожать Депонию.       - Неправда! Ты умеешь все! Просто поверь в себя и все получится.       - Получится, - повторил 507ой, чувствуя, как в его сердце снова разгорается, казалось бы, давно(несмотря на то, что прошло всего несколько часов) потухший огонь.       - Получится, - подтвердил Гермес, - обязательно.       - Ты прав, папа, - просиял органонец, хотя за шлемом этого, конечно, не было видно, - я завтра же отправлюсь искать работу и…и найду её! У меня получится! Получится!       - Именно! – радостно воскликнул отец и уже гораздо тише с любовью добавил, - я горжусь тобой.       И он, счастливый, замолчал. 507ой сделал тоже самое. Сейчас в его душе бушевала самая настоящая буря. Он снова видел свет в конце тоннеля, снова чувствовал смысл во всем происходящем, в своей жизни. Он уже представлял, как пойдет завтра и устроится на работу в…куда-нибудь, и у него будет начальник и приказы, и, быть может, даже пинки ногой! Все снова станет просто и ясно.       Но был ещё один вполне логичный и закономерный вопрос, волновавший его.       - Папа, а ты разве не должен был исчезнуть?       - А? Что? – очнулся Гермес, - ах да, точно…э-э…сейчас.       Он вздохнул, кашлянул, потоптался на месте. Потом повторил это ещё пару раз, но ничего не произошло.       - Эм, 507ой, - обратился Гермес к сыну, - ты не мог бы отвернуться на пять секунд? Я…не могу исчезать, когда на меня смотрят.       Органонец кивнул и послушно исполнил просьбу, радуясь, что снова может это делать. Досчитав до пяти, он снова повернулся. Гермес исчез.