Священная война

До захвата Гейрмунда дело дошло только поздней осенью. Брать его планировали в начале месяца Последнего Зерна, Феллдир рассчитал проходы в обеих внешних магических защитах, и Мьоллнир уже собирался слать гонцов и созывать воинов и магов, как Тьярви предложил способ, как можно пройти и внутреннюю защиту храма. Его идея заключалась в том, чтобы расположить в плетении этой защиты артефакты-вампиры, высасывающие магию и нарушающие магические плетения. Структура внутренней защиты им была известна, оставалось только насоздавать артефактов, заточенных точно под неё. Это оказалось сложнее, чем виделось с первого взгляда, и Тьярви и Феллдиру пришлось поэкспериментировать и испортить немалое количество камней, пока у Тьярви, наконец, не вышел «вампирчик» с нужными пропорциями стихий и с нужным качеством работы. А пока они возились с артефактами, воины тоже не сидели без дела и давили драконов, и только когда листва на деревьях побурела, а землю тронули первые ночные заморозки, воевода Ахти решил – всё, пора. Ночь выдалась тёмной и туманной, сквозь тучи еле просвечивали Массер с Секундой. Сотня воинов и четверо магов, обмотав сапоги тряпками, друг за другом бесшумно вошли в подземный проход под рекой, ведущий к крипте Гейрмунда, а затем – и во внутренний двор храма. Ещё две сотни воинов вместе с Тьярви и Рёде залегли на берегу в бурьяне, уже побитом морозом. Коридор крипты был достаточно широким – настолько, чтобы в нём можно было развернуться с саркофагом – однако с низким потолком, с которого по невидимым щелям сочилась вода и гулко капала на пол, покрытый толстым слоем плесени. Такая же плесень покрывала и стены, воздух был спёртым, тяжёлым и отдавал гнилью и тленом, факелы горели плохо и чадили. Пол, стены и потолок складывали крупные, гладко оттёсанные блоки, кое-где разрушенные и заложенные рваным камнем, скрепленным глиняным раствором. Встречались и деревянные подпорки, поддерживающие расползающиеся блоки. Крипту перекрывала магическая защита – такая же мощная, как и снаружи, но храм явно был построен на руинах какого-то более древнего сооружения, блоки которого несли в себе серую драконью магию – ту самую шестую стихию, которая отталкивала от себя любую другую магию, а потому пологи защиты оказывались рваными, и их можно было обойти. На развилке, где от основного коридора отходил узкий лаз к помещениям для ритуальных медитаций, им навстречу вышел драугр – высохший, чёрный, со спутавшимися грязными волосами, при жизни имевшими светлый льняной цвет. Он неуклюже попытался направить против воинов заклинание огня, но три копья прошили насквозь его высохшую грудную клетку, а Йотунн с ухмылкой обрушил на его черепушку секиру. Драугра отпихнули в какой-то закуток, поднялись по каменной истёршейся лестнице, Феллдир применил лёгкое поисковое заклинание, убедился, что снаружи никого нет, приоткрыл тяжёлую металлическую дверь с вытравленными на ней узорами и выглянул. Воины погасили факелы. Тёмный двор был пуст. Феллдир оглядел его магическим зрением, определил на пряслах и башнях багровые ауры стражников. Ещё два стражника стояли около массивной железной двери, ведущей в храм, и больше на улице никого не было. Спереди, у противоположной стены, темнели какие-то хозяйственные постройки, слева в стенах чернели входы в башни. Из приоткрытой двери крипты выскользнули Гормлейт и Адисль, наложили стрелы на луки – и стражники у двери, издав лишь тихое приглушённое бульканье, тяжело осели на землю. Воины потянулись за своими флягами, в которых к воде было подмешано зелье ночного зрения – не очень сильное, но позволявшее в темноте различать людей и предметы и отличать своих от врагов – затем бесшумно, друг за другом потекли из крипты в башни, прижимаясь к стенам и теряясь в темноте. На лестнице пришлось задержаться и переждать, пока показавшаяся в разрывах туч Секунда снова спрячется, после чего воины стремительно вылетели на прясла, на ходу спуская тетивы луков. Первые стражники умерли, так и не поняв, откуда пришла смерть. Стоявшие на дальнем конце прясла успели сообразить, что что-то происходит, но пока они вглядывались в темноту, пытаясь высмотреть опасность, прошли драгоценные мгновения, когда ещё можно было поднять тревогу, и они тоже попадали, метко прошитые стрелами. Прясло оказалось в руках повстанцев буквально в считанные мгновения, угловая башня и прясло за ней – тоже, а вот дальше стражники уловили не те звуки, кто-то попытался протрубить в рог. Поспешно пущенная стрела попала в руку, стражник завопил, вторая стрела вошла ему в глазницу, но было поздно – стражники услышали, забегали, залязгали оружием. Где-то протрубил рог. Йотунн быстро оглянулся. На прясле, где должна была находиться вторая полусотня воинов, было тихо. Значит, их товарищей ещё не обнаружили. А значит, отвлекаем внимание на себя. – За Скайрим! – заорал Йотунн, взмахивая секирой. Полсотни воинов с ним проделали то же. Радостно орущая толпа валом понеслась на стражников. Кровь вскипела в венах, восторг битвы ударил в голову. Гормлейт снесла голову одному стражнику, второму, взлетела по приставной лесенке на башню, рукой перехватила летящую в неё стрелу, пальцами переломила её пополам, подскочила к стражнику, вырвала из его рук лук и со смачным чавканьем вонзила меч ему в рот. На пряслах начали загораться факелы, кто-то забегал внизу во дворе. Вторая сотня воинов во главе с Рафнхилдом буквально вылетела из засады, на заранее припрятанных лодках стремительно преодолела тёмную гладь реки, высадилась на берег и помчалась к стенам. Рёде отработанными заранее пассами раздвинул нити внешней защиты, затем внутренней, и десятники раскрутили кошки. Резкое движение – и кошки с тихим лязгом зацепились за зубцы стен. Ещё несколько мгновений – и на стенах появились воины Рафнхилда. – Вниз! – проорал им Мьоллнир, мощным ударом щита сбрасывая с прясла стражника. Воины, не теряя времени, сдёрнули с ремней вторые мотки верёвок, зацепили петли за выступы и скользнули вниз. Все четыре прясла и пять башен вместе с надвратной захватили быстро, но внизу ещё кипел бой. Феллдир выпустил поисковое заклинание – в храме тоже бегали. Группа примерно из десяти человек двигалась к выходу. Феллдир сунул два пальца в рот и издал два коротких свистка. Воины, как один – некоторые ещё на ходу добивая противников – отбежали в стороны от двери храма. – Тойво, Дагню! – коротко приказал Феллдир. Его ученики поняли без слов, стали рядом и, хоть и с некоторой заминкой, переплели магические потоки, создавая Круг. Дверь распахнулась, но из неё выскочили не маги – из неё вылетел мощный поток огня, ударившись о противоположную стену и поджигая брёвна, подпирающие внутреннюю деревянную галерею. Не успел толком огонь иссякнуть, как Феллдир, не разрывая Круга, выскочил перед дверным проёмом, швырнул туда мощный залп каменных шипов и мгновенно кувырком ушёл назад. Стоны, донёсшиеся из храма, дали понять, что если он и никого не убил, то точно ранил. Дагню вынула из кошеля на поясе артефакт, активировала его и забросила в дверь. Мгновением позже внутри вспыхнул нестерпимо яркий белый свет и раздался писк – противно высокий, почти на грани восприятия, от которого резко заныли зубы. Маги невольно переглянулись. Звука быть было не должно. – Тьярви опять что-то намудрил, – констатировала Дагню. Свет погас почти мгновенно, звук тоже стал едва различим, и Феллдир махнул рукой на дверь. Три десятка воинов без слов рванулись туда. За дверью был не коридор, как в большинстве храмов, а не очень обширное помещение, потолок которого подпирали колонны. Вдоль стен стояли лавки, а посередине бил небольшой фонтан. Из десятка младших жрецов трое валялись на земле, превращённые в фарш, ещё трое истекали кровью. Четверо попытались дать отпор захватчикам, но были быстро смяты, заколоты и затоптаны многократно превосходящим количеством воинов. Из бокового коридора выскочили двое послушников. Один, взвизгнув, попытался удрать назад, но получил в спину копьё. Второй замер на месте, раскрыв рот, и тоже был пригвождён копьём к деревянному косяку двери. Наступила тишина, воины, пользуясь возможностью, сделали второй глоток из фляг. Феллдир, плавно свернув Круг, быстро прощупал поисковым заклинанием, что творится за стенами. Много людей, много. Весь храм на ногах. Сотни две стражников они вырезали на стенах и во дворе, десять жрецов уничтожили здесь, осталась ещё сотня стражников, столько же послушников и полсотни младших жрецов. Хорошо, что нет старших – или не слышат, или не вмешиваются, или не могут выйти. Феллдир погладил рукой гладко выбритый подбородок – непривычно уже без бороды – стащил с одного из убитых жрецов робу, натянул на себя и сделал условный жест воинам. Те ухмыльнулись и с готовностью вступили в поединки друг с другом, рыча и вопя, создавая видимость боя. Феллдир, макнув ладонь в кровь и густо мазнув ею по лицу, кивнул Мьоллниру и отбежал так, чтобы стать напротив коридора. Сотник налетел на него с кинжалом, пырнул в живот, остановив клинок, когда тот уткнулся в доспех, Феллдир выпустил в него разряд молний, Мьоллнир увернулся, а Феллдир, подвывая, побежал в коридор. – За ним! – заорал Мьоллнир, подзадержавшись, однако, у входа. Вдоль достаточно широкого коридора через равные промежутки были двери, как одна закрытые. А в коридоре, полуодетые, но готовые к бою, стояли ещё полтора десятка жрецов. Феллдир, подвывая, закрывая окровавленной рукой нижнюю часть лица, второй держась за живот, побежал к ним. В спину ударила стрела. В точности выстрела Гормлейт отказать было нельзя – стрела вошла в кожаный доспех точно на ту глубину, чтобы наконечник застрял в нём, не причинив при этом никакого вреда. Феллдир на ходу повалился на пол, пролетел по нему с полсажени – жрецы при этом брезгливо расступились, чтобы он не сбил их с ног, и выпустили по повстанцам струю огня. Защитные амулеты ослабили его действие, Рёде успел выставить водяной щит – не идеальный, но достаточный, чтобы воинов обожгло лишь поверхностно. В следующее мгновение Феллдир, уже оказавшийся за спинами жрецов, не вставая с пола, ударил по ним залпом каменных шипов. Пятеро кусками окровавленного мяса повалились на пол, ещё пятеро застонали. Воспользовавшись мгновением растерянности, пока жрецы не сообразили, что нападение произошло сзади, он ударил шипами второй раз, чувствуя, как темнеет в глазах от резкой растраты магических сил. После этого на ногах остались двое жрецов. Пока они оборачивались к Феллдиру, стрелы воинов превратили их в ежей. Снова наступила тишина, Феллдир применил поисковое заклинание. Поблизости больше никого не было. Они бегом вернулись в помещение с фонтаном и проверили второй коридор. Там аур ощущалось много, все они были магическими, но не структурированными, значит, принадлежали послушникам. Десятка два из них пытались организовать какое-то подобие сопротивления, но остальные восемь десятков сидели по кельям – скорее всего, надеялись, что там их не найдут. ... Феллдир на последней встрече с Халли около разрушенного святилища Кин честно предупредил, что в сутолоке боя, да ещё ночью, не до того, чтобы рассматривать противника. Воины бьют, едва заметив тень, поисковое заклинание найдёт человека везде, и вряд ли Халли успеют рассмотреть до того, как нанесут смертельный удар. «Я понимаю, – устало сказал тогда Халли. – Я буду благодарен тому, от чьей руки погибну...» Воины были предупреждены, что если они успеют узнать Халли раньше, чем убьют, чтобы пощадили его. Но все понимали, что в темноте и во всеобщей свалке это почти невозможно... Двадцать послушников были сметены очень быстро. Немного времени понадобилось, чтобы ворваться в каждую из келий и перебить визжащих, молящихся или застывших послушников там. Сотня трупов осталась лежать на скользком от крови каменном полу. Минус сотня послушников. Остались сотня стражников и примерно сорок младших жрецов. Ну и двадцать два старших жреца вместе с верховным. Поисковое заклинание обнаружило три десятка стражников, занявших оборону у учебного класса дальше по коридору, среди них затесался и один жрец, сумевший молнией убить двоих воинов, пока его не повалили на пол и не размозжили ему голову. Следующие коридоры, учебные классы, подсобные помещения, зал собраний, лаборатории – все было пусто. В подвальных помещениях закололи ещё двух послушников и один ходячий труп. Феллдир обошёл все помещения и тщательно прощупал их заклинанием поиска. Внешний периметр был зачищен. Он кивнул Мьоллниру. Пора было звать третью сотню Хреина. Что из себя представлял внутренний периметр, Халли не знал, потому как никогда там не был. Из своего опыта в храмах Феллдир помнил, что он состоит из трёх этажей и подвального помещения. Коридоры там узкие, но все жрецы очень неразумно собрались на нижнем этаже. Засядь они на одном из верхних, возможность выбить их оттуда была бы очень мала – в такой позиции несколько человек могли бы успешно держать оборону и против многократно превосходящего количества противников. – Все жрецы внутри защиты, – определил Феллдир, снова выпуская поисковое заклинание и прислушиваясь к своим ощущениям. – Стражники – снаружи. К внутреннему периметру вело четыре коридора. На первом этаже скорее всего – по аналогии с другими храмами – находится зал совещаний, на втором – личные покои старших жрецов, на верхнем – апартаменты верховного. Библиотека должна занимать полуподвал. Ещё ниже её – вход в крипту и в помещения для занятий и медитаций. Валька, Тойво, Рёде и Дагню взяли у Тьярви по одной «светилке-зуделке» («Я нити воздуха по-другому закрутил, – признался Тьярви. – Хотел посмотреть, что получится»), заняли позиции около входа в каждый из четырёх коридоров, ведущих в кольцевой коридор, огибающий сами внутренние помещения. В этом кольцевом коридоре и стояли оставшиеся в живых пять десятков стражников – часть из них охраняла все три двери, ведущие во внутренние покои, часть, спрятавшись за стенами, сторожила четыре внешних коридора. Феллдир, выждав время, чтобы его ученики успели занять позиции, активировал артефакт связи. Маги, сопровождаемые каждый десятком воинов, припустили по коридору и, затормозив у выхода в кольцевой коридор, швырнули светилки налево от себя. Коридор озарился вспышками света, заставившими стражников невольно зажмуриться, и наполнился пусть и коротким, но противным зудом. Маги спешно отступили к стенам, давая путь воинам. Перебить ослепших и дезориентированных стражников оказалось делом быстрым, и вскоре на полу лежало ещё полсотни трупов, а по камням струилась, быстро густея и темнея, кровь. Из воинов ранили лишь Дагфари – стражник успел ногой со всей силы врезать ему по коленной чашечке, выбив кость из сустава. Его быстро оттащили назад в коридор, а Хакон и Гормлейт переглянулись. Дагфари после прошлогоднего боя с драконом всё лето провалялся в селении со сломанной ногой, которая срасталась плохо. Весной этого года он правдами-неправдами прибился к воинам, уходившим уничтожать драконов, но стоило отряду отойти на два дня от селения, свалился с тяжёлой лихорадкой, которая не отпускала его половину лета. На захват Гейрмунда сотник Хреин не хотел его брать, но он настоял. И в первой же схватке он снова получил ранение, не позволяющее ему продолжить бой. – Это второе предупреждение или уже третье? – спросила Гормлейт. – Думаю, что второе, – отозвался Хакон, сурово сведя брови. К сорока воинам присоединились ещё шестьдесят из сотни Мьоллнира, и они расположились так, чтобы не стоять напротив дверей и не попасть под вылетающие оттуда заклинания. В коридор вошли Феллдир и Тьярви. Феллдир прощупал защиту, убедился, что она в точности соответствует той, что нарисовал Халли, а шестая стихия вплетена именно так, как рассчитал Феллдир, и они с Тьярви и Валькой, разобрав «вампирчики», активировали их и аккуратно через равные промежутки подкатили к стенам, которая в магическом зрении сияла пёстрым ковром магической защиты. Защита колыхнулась, начала тускнеть, но затем снова наполнилась магией. – Жрецы подпитывают, – определил Феллдир, прислушиваясь к творимой магии. Дал знак Тьярви и Вальке подбросить следующую порцию «вампирчиков». Нити стихий то тускнели, то становились ярче, магическая пелена колыхалась, но держалась крепко. Неподвижными оставались лишь серые нити шестой стихии да толстые чёрные канаты драконьей магии – маги видели её, даже не переходя на магическое зрение. Как бы не просчитались они с силой и количеством «вампирчиков»... Феллдир подошёл ближе, всматриваясь в защиту, а затем, повинуясь какому-то неясному наитию, протянул руку, остановив кончики пальцев в вершке от серой нити. Нить затрепетала, а души коснулось тихое чувство одиночества. Домой. Как же хочется домой... Здесь так темно и холодно... – Пойдём, – шепнул ей Феллдир. И нить откликнулась, мягко скользнула на его ладонь, выплетаясь из магической защиты и сворачиваясь в его руке серым сияющим шариком. Такая мягкая, такая родная... Пелена защиты треснула со звуком рвущейся ткани, глухо схлопнулись стихии огня и воды, обдав коридор потоком кипятка – маги едва успели выставить защиту, а воины – отвернуться и прикрыть лица. От высвободившейся стихии воздуха по коридору прошёлся шквал ветра, неся тучи мелких камешков. Когда ветер улёгся, а камешки попадали на пол, залитый теперь не кровью, а красной водой почти по щиколотку, стало видно, что от магической защиты остались лишь толстые чёрные канаты драконьей магии, осевшие на пол. – Вот высота, – Феллдир ладонью показал, где они заканчиваются. – Переступать. Воины оставшихся двух сотен заполнили коридоры, воины сотни Мьоллнира ногами, плечами и секирами выломали все три двери, и мгновенно храм сотрясся от двух Криков, произнесённых практически одновременно: – Йоль-Тор-Шуль! – Фо-Кра-Дин! Морозный Крик Феллдира и мощнейшие водяные заклинания магов лишь немного смогли смягчить огненное дыхание жрецов, и десятка два воинов, не успевших отбежать достаточно далеко от выбитых дверей, мгновенно превратились в угли. Валька, Тойво и Рёде подскочили к проходам и, не показываясь из-за стены, швырнули внутрь сначала светилки, затем общий «вампирчик», затем ещё один артефакт, который, по утверждению Тьярви, должен был сыпать искрами. Внутри что-то бабахнуло, затрещало, несколько крупных искр вылетело в коридор и со смачным плюхом врезалось в пол. – В бой! – заорал Мьоллнир, первым врываясь во внутренний зал с засевшими в нём младшими и старшими жрецами. За ним и через две другие двери, плотными потоками, снося всё на своём пути, последовали остальные воины. Младшие жрецы выпустили несколько заклинаний огня и молний, но были смяты и затоптаны. Старшие попытались Кричать, но зачарованные копья, ударившие практически в упор, прервали Крики. Верховного жреца, набросившего на себя заклинание каменной кожи, закололи последнего. Копья его не брали, и тогда Гормлейт подскочила к нему и крикнула: – Фус-Ро-Да! Мощнейшая силовая волна впечатала жреца в стену, отразилась от неё и расшвыряла воинов. Молодая женщина, не теряя времени и не обращая внимания на резь в горле, подскочила к потерявшему сознание жрецу и с силой всадила в него меч. Выдернула и, уже не встречая магического сопротивления, отсекла ему голову. Феллдир, больно сглатывая, проверил поисковым заклинанием оставшиеся помещения наверху и внизу. Там было пусто. – Всё, – просипел он. Воины как один разразились радостным победным рёвом, от которого содрогнулись стены. *** Погибло шестьдесят два воина, в основном те, кто первыми ворвались в зал, полный жрецов. Мьоллнира спасла его невнимательность – в ярости боя, влетев первым во внутренний периметр, он не заметил под ногами скамейки, споткнулся об неё и улетел мордой в пол – и в это самое мгновение над его головой прогудел поток огня, сжёгший до угольков тех, кто бежал сразу за ним. Ужом вертясь по полу и уворачиваясь от молний, он поотрубал ноги троим жрецам, пока следующая волна воинов не заставила жрецов отвлечься на них и не позволила ему вскочить. Тяжёлых раненых не было: в схватках со стражниками во дворе несколько воинов получили лишь царапины и несерьёзные раны, а в финальном бою драконий огонь, попав на людей, сжигал их мгновенно. Сколько погибло и кто именно погиб смогли подсчитать лишь, выстроившись по сотням и десяткам и проведя перекличку – опознать в чёрных рассыпающихся углях сотоварищей было невозможно. Угли, оставшиеся от них, сгребли в мешки, чтобы похоронить где-нибудь вдали от храма. Трупы жрецов стащили во двор храма, туда же сволокли и стражников с послушниками. А когда Феллдир вышел туда, то увидел лежащее на земле тело Халли с дырой в груди. Около него, вцепившись в его ледяную руку, сидел тощий оборванный ребёнок лет трёх, постоянно икавший и смотревший на всех отчаявшимся взглядом забитого зверька. Чуда не случилось. Его бывшего ученика не смогли узнать в пылу боя... Феллдир, его ученики и Хакон тщательно обыскали личные покои старших жрецов и библиотеку, оказавшуюся на удивление небогатой: только распространённые учебные пособия, сборники заклинаний, легенды о драконах и снежных эльфах да случайно затесавшийся среди них словарик драконьего языка. В покоях старших жрецов нашлось несколько книг о драконах, но тоже из разрешённых, не содержащих в себе ничего такого, что не было бы известно Феллдиру. Может быть, запрещённые книги лежали где-то в тайниках, но найти их не получилось. Феллдир выгреб всю документацию храма, его ученики выбрали себе тома с заклинаниями, воины – из тех, кто умел читать – сказки и легенды, у стражников позабирали более-менее приличное оружие для тренировок молодняка. Дагню взяла ребёнка, закутала его в свой плащ, напоила водой из фляги, чтобы он перестал икать, Тойво взвалил на себя тело Халли, и воины организованно покинули храм по верёвкам, привязанным к стенам. Во дворе остались лишь Феллдир, Тьярви, Хакон, Гормлейт и Мьоллнир. Они обложили трупы соломой, вязанками хвороста и дровами, щедро облили горючим маслом, и с разных сторон подожгли их. Погребальный костёр полыхнул мгновенно, затрещал хворост, в небо взвились снопы искр и языки пламени, завоняло горелым мясом. Лица обдало жаром. – Кин, – склонил голову Хакон, снимая шлем, – прими души своих заблудших детей. Позволь им прожить следующую жизнь так, как достойны жить норды. Тёплый ветерок коснулся лиц. Костёр, успокоившись, загорелся ровнее. Останки шестидесяти двух воинов и тело Халли предали земле недалеко от разрушенного святилища Кин, над ними прочитали заупокойную молитву Шору и Кин, посыпали братскую могилу зерном, спрыснули вином, и две с половиной сотни воинов, не оглядываясь на зарево над храмом, быстрым шагом двинулись к лесу. Но уйти далеко они не успели – над уничтоженным храмом и спящей долиной стало сгущаться чёрное удушающее марево, а из-за леса появился довольно крупный дракон, взревел и выплюнул по трём сотням повстанцев столп огня, осветившего всё вокруг…