Священная война

Местность постепенно делалась всё более пересечённой – ровные просторы болот, поросших осокой и рогозом и кишащих надоедливой мошкарой, сменились сначала пологими холмами, которые с дальнейшим продвижением на север приобретали всё более крутые и скалистые очертания. Курумники встречались всё чаще, временами, чтобы их обойти, приходилось делать большие петли. Деревья становились всё ниже, совсем исчезли дубы, клёны и осины, лишь кое-где ещё попадались скрюченные злыми зимними ветрами северные берёзы да тулились к ложбинам и оврагам рябины. Потом деревья исчезли совсем, а склоны холмов покрылись стелющимися карликовыми берёзами и ивами. Под ногами в понижениях захлюпала вода – вечная мерзлота под тонким слоем почвы не пропускала через себя воду, которая не успевала высыхать в холодном воздухе. И всё время над головой висели низкие, плотные, серые тучи, временами начинающие накрапывать холодным дождём. Примерно за пять лиг до Хёггате стало понятно, что на дорогах, ведущих к нему, царит необычное оживление. Лазутчики только за утро засекли три драконьих патруля – два из них рысью проследовали в сторону Хёггате, а один, состоящий из трёх жрецов и двенадцати стражников, в сопровождении тяжело гружёной телеги – от него. Селяне одной из деревень, в которую лазутчики зашли, чтобы разузнать о новостях, рассказали, что такое длится уже четыре дня, и что селянские подводы да и просто случайных путников проверяет каждый патруль, и не приведи Шор он обнаружит кремниевый нож, не говоря уже о вилах или косах. Двое косцов уже были обезглавлены и кинуты на обочине, один охотник за ношение сакса был схвачен и отконвоирован в Фолгунтур для последующих пыток и казни, так что селяне без необходимости на дороги не совались, а если была срочная потребность побывать в стороне Хёггате, пробирались туда самым глухим бездорожьем, выискивая курумники понепроходимее и болота поглубже. Так что Игг, предполагавший часть пути проделать по тракту, там, где он обычно пустынен, решительно отказался от этой затеи и, наняв проводника из местных, пошёл в обход. Когда время перевалило за полдень, впереди стало возможным различить высокие каменные арки Хёггате. Воины сделали привал в небольшой ложбинке между скал, а на вершину длинного и узкого холма поднялись только Игг, Ахти, Феллдир, Йотунн и Несбьорн – оба из сотни Ахти. С вершины далеко впереди можно было видеть мощёный двор Хёггате и царившее там оживление – сновали жрецы, бегали стражники, ржали лошади, грузились подводы. - Что здесь, даэдра подери, происходит? – встревожено пробормотал Игг, осторожно залегая в мокрых зарослях карлушки. Феллдир чуть подался вперёд, бегая глазами по двору, стараясь рассмотреть каждую его квадратную сажень. Суматоха и впрямь была необычной, и Феллдир не мог припомнить подобного. Он сначала предположил, что послушники и младшие жрецы, приехавшие на местный полигон, что-то натворили, и жрецы сейчас пытаются ликвидировать последствия, но во дворе были настежь открыты арсенал и хранилище амулетов – а зачем оружие при таких инцидентах? Да и настолько мощного всплеска магии в округе он не чувствовал. Зато чувствовал… - Дракон! – выдохнул он, наконец осознав, что его тревожило весь последний день. Тягучее ощущение чего-то непонятного, чужого, присутствие какой-то древней силы не дали ему уснуть сегодняшней ночью, и с продвижением дальше к Хёггате это беспокойство усиливалось. Странно, раньше он ощущал присутствие драконов по-другому, более чётко и одновременно… более чужими, что ли. Впрочем, сейчас не время об этом думать. - Где? – встрепенулись все. Феллдир указал рукой на скальный массив, охватывающий Хёггате с востока. Воины некоторое время недоверчиво всматривались туда, но видели только серые скалы, поросшие лишайниками и мхом. - Нету там ничего, - хмуро бросил наконец Йотунн, исподлобья недобро взглянув на Феллдира. - Видишь раздвоенный пик? – терпеливо и спокойно разъяснил Феллдир. – Правее его… Закончить он не успел. Вершина одной из скал вдруг зашевелилась, расправила чёрно-серые с болотным налётом крылья, встряхнулась, сложила крылья и замерла опять. Ни дать ни взять – кусок скалы. Воины потрясённо не сводили с него глаз. - Если здесь дракон, - Феллдир снова повернул голову к внутреннему двору Хёггате, - значит, жрецы собираются кого-то жечь. А раз они при этом запасаются оружием и амулетами, значит, уничтожить они собираются что-то серьёзное, при этом не допустить, чтобы кто-то успел убежать и спрятаться. - Серьёзное – значит город? – в упор посмотрел на него Игг. - Ради деревни такие приготовления не затевают, - подтвердил он. – Значит, жечь будут город. - Помнится, - воевода тревожно нахмурился, - Вольскигге сожгли быстро, без таких приготовлений. - Вольскигге – да, - Феллдира передёрнуло от воспоминаний. – Но тогда нужно было срочно и в корне задавить мятеж, поэтому и применили массово драконов. А здесь к операции готовятся, и я допускаю, что город, который собираются уничтожить, не подозревает о своей участи. Игг шумно задышал, раздувая ноздри. Всё сказанное Феллдиром ему совершенно не нравилось и вызывало весьма конкретные опасения. - Возвращаемся в лагерь, - резко скомандовал он, - созываем тинг. … Потоки целительной магии первым почувствовал Феллдир, и только после него Йотунн рассмотрел незваных гостей у подножия холма. Пока они высматривали Хёггате с вершины холма, у его основания расположились двое жрецов и восемь стражников. Воины привычно сиганули в стороны под прикрытие скал. - Даэдра мать твою! – сквозь зубы процедил Ахти, оценивая диспозицию. Враги их не заметили: стражники в расслабленных позах и со спрятанным оружием лежали на земле, оба жреца были заняты одним из коней, с которым что-то случилось. Все кони были не рассёдланы, на пяти из них висели седельные сумки, так что можно было надеяться, что это небольшая остановка, а не длительный привал, ибо для лазутчиков иного пути вниз не было – весь холм представлял собой нагромождение огромных валунов и ломаных скал, на которые не рисковали забираться даже архары и горные козлы, и только узенькая петляющая тропка, образованная краем сошедшего в незапамятные времена обвала, была относительно проходимой для людей. Оставалось только спрятаться среди скал и подождать, пока жрецы поедут дальше. Игг вопросительно посмотрел на Феллдира. Тот поймал его взгляд, задумчиво прикусил нижнюю губу, пытаясь получше рассмотреть жрецов в двухстах саженях от них и определить, не спрятался ли ещё кто в карлушке, потом кивнул. - Что нам делать? – спросил Ахти, заметивший этот молчаливый разговор. - Пока живы жрецы, - покачал головой Феллдир, - не вмешивайтесь, что бы я ни делал. Когда они будут убиты, принимайтесь за стражников, - он размял пальцы и шею, взял у Ахти толстую дубовую палку, которой тот помогал себе при подъёме, примерил её по руке и, опираясь о неё и не скрываясь, пошёл вниз. Два младших жреца и восемь стражников – это предельное количество, с которым он может сражаться с шансом победить. Феллдир неторопливо, нарочито чуть прихрамывая, спускался вниз и быстро перебирал в уме, как уничтожить обоих жрецов, причём желательно одновременно. Заклинания массового поражения он знал, но все они требовали предварительной подготовки, которую маги почувствуют тут же, успеют предпринять контрмеры и подловить его, когда он беззащитен – во время плетения заклинания. Сто пятьдесят саженей до засады… Простым оружием жреца практически не убить – у всех, кто бывал в патрулях и разъездах, выставление заклинания каменной кожи отработано до автоматизма, и на него уходят мгновения. Прямое попадание секиры «каменная кожа» не выдержит, но кинжал, какой висел у Феллдира за поясом, её не пробьёт. Это только в храмах, где жрецы не ждут нападения, их можно поймать врасплох. Сто саженей до засады… Его заметили, стражники подорвались с земли, жрецы повернули головы в его сторону. Феллдир прищурил глаза, пытаясь рассмотреть нашивки на робах жрецов. Один из них стоял в тени, его опознавательных нашивок было не разобрать, но второй, похоже, ехал из Фолгунтура. Это плохо, могут узнать раньше времени, даже несмотря на бороду. Пятьдесят саженей… Он, Феллдир, универсальный маг, все стихии подчиняются ему одинаково. Это большой недостаток, потому что он не может хорошо развить ни одно из направлений магии, оставаясь середнячком везде, но в то же время это и плюс – для всех заклинаний он уязвим одинаково. Чем сильнее превалирует у мага та или иная стихия, тем проще ему её использовать, но при этом он и менее устойчив к заклинаниям этой стихии. В основном маги старались использовать в бою свою ведущую стихию, потому как на плетение заклинаний на её основе приходилось тратить значительно меньше сил и времени. И из этого следовала распространённая тактика, что какой стихией маг атакует, эту же стихию эффективнее и использовать против него. Двадцать саженей… Первый маг, судя по нашивкам, местный, хёггатский, а вот второй действительно из Фолгунтура – Ивар, неплохой иллюзионист с ведущей стихией воздуха. Значит, атаковать нужно сразу хёггатского, и атаковать земляным заклинанием, чтобы Ивару пришлось использовать антагонистичную для него стихию земли. Десять саженей… Феллдир постарался изобразить на лице страх и сильно напряг руки, чтобы они начали немного трястись. Жрецы брезгливо и высокомерно смотрели на него, но действий никаких не предпринимали. Пять саженей. Двое стражников вынули из ножен мечи, один снял с плеча лук, остальные держали руки на эфесах, но из ножен не доставали. И все взгляды направлены на него, значит, остальных среди скал они не приметили. Две сажени. - Стоять! – поджав губы, скомандовал хёггатский. – Брось палку, руки за голову! Рано он это сказал. Ещё бы на полсажени к нему приблизиться. - Г-господин, - заикаясь, начал Феллдир, делая ещё несколько шагов к нему, - я… ну… того… - Стоять, я сказал! - Д-да, конечно, господин, - торопливо закивал Феллдир, послушно останавливаясь; палка в его правой руке затряслась сильнее. – Я вот… тама… вы не подумайте… Левая рука чётким жестом вылетела вперёд одновременно с коротким словом заклинания. Каменная стрела попала точно в цель – из горла хёггатского фонтаном брызнула кровь, он захрипел и плашмя свалился на землю, а Феллдир уже развернулся к Ивару, одновременно молниеносно смещаясь в сторону. Расчёт оказался верным – в то самое место, где он только что стоял, ударил залп острых камешков. Он замахнулся палкой, и когда Ивар на мгновение отвлёкся, чтобы уклониться от неё, Феллдир с левой руки ему в лицо бросил горсть сосулек. Лицо жреца превратилось в кровавое месиво, он взвыл дурным голосом, рефлекторно закрывая руками глаза, а Феллдир, перебросив палку в левую руку, в два быстрых шага оказался около него, вызвал на кулак правой руки заклинание «каменной кожи» и с разворота ударил его в висок, проламывая височную кость. И в это время ему по руке чиркнула стрела. Феллдир крутанулся вокруг своей оси, накладывая на себя заклинание каменной кожи и одновременно оценивая обстановку. Положение было тяжёлым – восемь стражников с оружием наголо быстро окружали его. Двое лучников пока не опасны, потому что они могут стрелять только с риском попасть по своим. Феллдир рванулся между двух стражников, пока они ещё не сомкнули кольцо и у него осталась возможность выйти из окружения. Стражники разгадали его манёвр, но Феллдир успел опередить их, перехватил палку двумя руками и со всех сил всадил её в живот ближайшему стражнику. Кожаная броня выдержала, но стражник от боли со сдавленным стоном согнулся пополам, и Феллдир, отбросив палку, выскочил за его спину и тут же всадил в него молнию, мгновенно вслед за этим с левой руки ударив другого стражника, который уже замахивался на него мечом, второй молнией. Два почерневших и дымящихся тела мешками свалились на землю. Два. Третий стражник – молоденький, явно новичок, ещё не нюхнувший реального боя, побежал на него, на ходу занося меч для рубящего удара. Феллдир вызвал заклинание копья и с силой всадил его в живот салаге, проткнув его насквозь и проломив позвоночник. Три. Стрела прошла по касательной и оставила неглубокую рану на предплечье – пока он занимался стражниками, один из лучников забежал с боку и выстрелил. Феллдир послал в него залп сосулек, лучник увернулся, Феллдир отскочил на несколько шагов назад, не давая себя окружить, запрыгнул на валун, сжал руки в кулаки и быстро очертил ими спираль, одновременно выкрикнув заклинание. Длинная, чёрно-зелёная, тонкая плеть ударила по одному из мечников, обвила его горло и резко сдавила. Раздался хруст, и голова неестественно повисла. Тело мешком свалилось на землю. Четыре. Из-под обрушившегося на него меча Феллдир ушёл инстинктивно, хотя правую ключицу обожгло и по руке потекла горячая кровь. Он на развороте вызвал на левую руку заклинание молнии и метнул её в стражника. Тот живо отпрянул, молния зацепила лишь бок, слегка обуглив кожаный доспех, и в это время этому стражнику в шею впилась стрела, прошив её насквозь. Пять. Когда мгновенно за первой стрелой прилетела вторая и вошла точно в подмышку одного из лучников, Феллдир рванул за выступ скалы, чтобы оценить обстановку. На первую стрелу он подумал, что это жреческий лучник целился в него, но нечаянно попал в своего, вторая стрела заставила в этом усомниться, а когда Феллдир быстро огляделся, он увидел, что Несбьорн уже стоит у подножия холма и в третий раз натягивает тетиву лука, а Игг, Ахти и Йотунн бегут к ним с мечами наизготовку. Воспользовавшись коротким замешательством двоих оставшихся в живых стражников, Феллдир позволил себе потратить несколько мгновений на плетение заклинания, и в головы и шеи стражников вонзились сотни тонких каменных игл. Одному из них пробило основание черепа, но второй, весь утыканный иглами как ёж, рыча от боли, развернулся к Феллдиру, чтобы получить прицельную иглу размером с ладонь точно в горло. Когда воины добежали до поля боя, Феллдир стоял, уперев руки в колени и переводя дыхание, а на краю курумника лежало десять трупов. - Хорошая работа, - сдержанно кивнул Игг. Феллдир, магически успокоив коней, порылся по седельным сумкам, выискивая запасную одежду и проверяя нашивки на ней. Да, так и есть – кони с сумками принадлежали фолгунтурскому посольству, остальные – хёггатскому патрулю. Судя по всему, фолгунтурцы ехали в Хёггате за оружием и амулетами, а хёггатцы патрулировали дорогу, потом фолгунтурский конь сломал ногу, и двое жрецов взялись его лечить. Среди вещей Ивара Феллдир обнаружил и то, что искал, – маленькую кожаную сумку с письмом: «Верховному жрецу Хёггате, господину Хорвуте. Прошу выдать предъявителю сего послания следующее: 1. Мечи железные одноручные – 30 штук. 2. Щиты кленовые, обитые железом – 30 штук. 3. Амулеты физической защиты драконьей работы – 13 штук. 4. Амулеты индивидуальной магической защиты драконьей работы – 13 штук. 5. Зелья, стандартный комплект, 13 комплектов. С уважением, Йолмир, верховный жрец Фолгунтура». Йолмир, значит, стал верховным жрецом. Один из сильнейших и талантливейших магов, но у него было что-то не в порядке с головой. Ещё в бытность свою старшим жрецом он преподавал у них боевые заклинания и тактику, и часто отвлекался от темы, начинал говорить что-то совершенно непонятное, даже не заботясь о том, слушают его или нет. Получить за расхлябанность на уроках десять плетей не хотел никто, поэтому младшие жрецы прилежно ему внимали. Но от его слов веяло безумием, слова вроде бы складывались в предложения, предложения вроде бы складывались в текст, но понять, что пытался донести до них наставник, было невозможно. А затем, после получаса бессмысленной лекции Йолмир, совершенно без перехода, с полуслова возвращался к теме занятия, как будто и не заметив, что только что нёс совершенную ахинею. И как ни странно, он был самым человечным из всех фолгунтурских, да и не только, жрецов, и Феллдир относился к нему с теплом, которое он не испытывал ни к кому более. Было время, он пытался даже пробиться к нему в ученики, но куда ему, середнячку, когда у Йолмира в учениках ходили только самые талантливые? Да и Арбруник был весьма зол, когда узнал о намерениях Феллдира, так что о личном ученичестве у Йолмира пришлось забыть… - Ну, что? – настороженно спросил Игг. - Письмо не именное, - Феллдир протянул ему пергамент, - в нём не указано, кто именно должен приехать. Так что можно рискнуть… Они едва начали стягивать трупы к небольшой лощине чуть в стороне от курумника, чтобы там завалить их камнями, как от их основной стоянки прибежал Хакон – бледный, едва удерживающийся от слёз. - Что случилось? – посерел Игг, хватая его за плечо и начиная подозревать, что, пока они тут возились со жрецами, другие жрецы напали на лагерь. - Мьоллнир меня послал, - мальчик изо всех сил старался говорить твёрдо, хоть губы его дрожали. – Там мы нашли тех, которые поехали воевать Хёггате… Трупы… - Все? – у Игга упало сердце . - Не знаю, там… Они разбирают их… Игг отпустил плечо сына. Перед единственным глазом было темно. Хотелось малодушно убежать, только чтобы не видеть… чтобы до последнего оттянуть тот страшный момент, когда он увидит тело родной дочери… - Пошли, - сипло каркнул он. – Веди.