Что-то вроде тысячи и одной ночи.

— Рис должен быть готов к их прибытию, — приказывает Чунмён слугам. — Как не хватает гранат? Возьмите из подвалов! — Музыканты еще не приехали? Привезите уличных. — Что за безвкусица? Я же велел вывесить красные шторы! — Зовите лучших танцоров!       Старший принц очень щепетилен, что заставляет несчастных слуг дворца работать в поте лица, однако, каким бы не было волнение, он всегда заботился о слугах, но видимо сегодняшнее событие должно пройти идеально, без малейшего промаха. Ким был морально готов стать супругом царя Руны. Властный, мудрый, понимающий, справедливый… И на тридцать лет старше него самого. Конечно, это был смущающий факт, но омега, который решил спасти Эйрию ценой собственной чести, был готов даже к этому. Рассматривая зал, в котором должен пройти торжественный вечер, он одобрительно кивал. Стены цвета слоновьей кости с рельефными изображениями воинов и львов, указывающих на храбрость и благородство, красные шторы на огромных окнах, перевязанные золотистыми шнурами, аромат сладостей, витающий во дворце… Истинная красота Востока, завораживающая своей роскошью и великолепием. POV Ву Ифань       Ненавижу попадать в песчаные бури, да и вообще я ненавижу пустыни, но, видите ли, чтобы добраться до дворца принца Эйрии нужно пересечь эти пески! Помогая собирать воинам шатры, сохранивших нас от ветров, я наблюдаю за отцом, обсуждающего что-то с визирем. Скорее всего о том, как будет проходить наше объединение с Эйрией, для будущего нашей страны. Как ни крути, но воины их выносливы и очень сильны, наши же более хитрые, от чего эта идея нам только на руку.       Взобравшись на коней, мы продолжаем наш долгий путь, который должен завершиться сегодня вечером. И наконец-то я увижу своего нового папочку. Странно, что Суман, безумно любящий своих сыновей, так просто отдает старшего из них в мужья моему пятидесятилетнему отцу, который имеет двух мужей и гарем из молоденьких парней. Он станет третьим супругом, самым молодым. Пусть он и засиделся двадцать с лишним лет, для омеги это уже серьезный возраст. — Ифань, сын мой, ты когда-нибудь думал о чем-либо, помимо войн? — спрашивает визирь, хитро сузив глаза. Учитывая, что он тот еще извращенец, готовый трахать всё, что движется, могу заверить, что вопрос был задан с таким же пошлым контекстом. — Будучи первым ребенком, единственным сыном, а так же будущим царем, я не имею права думать о том, чтобы утолить свои плотские утехи, это унизительно для благородных кровей. — Слова настоящего руна! — воскликнул он, хлопая в ладоши, — однако, не натри мозолей, руки нам твои еще нужны, — хохоча над собственной шуткой, визирь начал болтовню о том, как надеялся побывать в борделях Эйрии, утомляя меня еще больше. Мало того, что мы были в пустыне, под палящим солнцем, в начале знойного лета, так еще ехали под самым зенитом. Выпив немного из бутыли, я прикрыл лицо тканью, потому что ощущение, что ты горишь в аду, становилось сильнее. — Мы в городе! — крикнул кто-то спереди, и слава Всевышнему! Будучи здоровым и молодым альфой, я с трудом мог преодолеть этот путь, что же говорить о моём отце? Ха-ха! Который, восседая на своём прекрасном коне, проехал мимо меня, оставляя за собой пыльное облако. Ишь как торопится к молоденькому жениху! Впрочем, меня воспитали так, что я не жалуюсь на насыщенную половую жизнь отца, которая не касается нашей страны.       Войдя через огромные ворота в Эйрию, одну из красивейших стран Востока, молча восхищаюсь красотой зданий. Нас окружают войска, что только мешают рассмотреть город, однако, одного только взгляда хватает на них, чтобы во рту пересохло от приятного удивления. Эйрицы шумно приветствуют нас, низко кланяясь и провожая до самого дворца. И увидев его, я подобрал челюсть с земли.       Прямоугольный дворец, стен которого украшены изображениями, что достойны похвалы. Лучники и воины были переданы до мельчайшей точности, даже наконечники стрел казались идеально ровными. Внутри он казался только величественнее. Я воин, бывавший в разных странах. Я будущий царь одной из сильнейшей империи, но архитекторы Эйрии творили чудеса, трогая сердца. — Добро пожаловать! — перед нами появился сам царь Суман с распростертыми объятиями, крепко прижимаясь к моему отцу. Они начинали что-то вспоминать, а мне, как молодому поколению, были скучны эти рассказы и я стал разглядывать стоящих позади Ли юношей. Трое. Видимо и есть сыновья, а значит кто-то из них мой будущий «папа». Мой же папа, первый супруг отца, относится к его похождениям совершенно безразлично, и появление молодого омеги, в лице принца Эйрии, ему кажется абсолютно нормальным. — Отдохните в покоях к которым вас проведут слуги, — Суман указал на нескольких юношей. — Вы приехали раньше, чем мы ожидали. Примите ванны, поспите и вечером вас непременно позовут, — слегка поклонившись царь, Эйрии покинул нас вместе с сыновьями, которых я не успел разглядеть. POV Ким Чунмён       Когда руны приехали раньше положенного времени, я был уверен, что мой глазной нерв сошёл с ума, постоянно дергаясь. Закусив губу, я бежал в свои покои, надевая подобающие вещи для встречи со своим мужем… Взрослый мужчина, являющийся ровесником моего отца, вот-вот станет тем, с кем я проведу всю свою жизнь. Пусть он альфа, любящий проводить время в чужих постелях, главное — спасти мою страну! Спустившись и встретившись с Кенсу, я крепко сжимаю его руку, и мы встречаемся с нашими гостями. Вижу царя Руны, Ливея. Высокий, статный и со светло-каштановыми волосами мужчина, одетый в длинный, фиолетовый сюртук, да с приятными чертами лица. Внимательно слушаю каждое сказанное им слово, и только ближе к концу беседы встречаюсь с ним взглядами. И мне становиться страшно! Он станет не только мужем, но еще и первым мужчиной в моей жизни! — Чунмён, ты уверен? — в тысячный раз спрашивает меня Чонин, глядя на удаляющиеся силуэты гостей. — Да, — уверенно отвечаю я, и тут же бегу в зал, где хочу всё проверить. Однако, оказавшись подальше от всех, я застываю на месте, вспоминая слова отца.       «Когда я встретил твоего отца, я, если по правде, не любил его. Он не был моим альфой и был холоден ко мне, но я понимал, что моё место рядом с ним…»       Тихонько всхлипнув, я вытираю слёзы. Нельзя быть такой соплёй!       Несколько часов критично проверяю всё, и в итоге жду начала вечера, закрывшись в своих покоях со своими слугами, которые трудятся над моим внешним видом. В завершении, я смотрю на себя и не могу принять собственного отражения. Лэй уложил волосы так, что теперь челка закрывает мой лоб, отчего лицо кажется меньше, и я напоминаю самому себе ребенка, хотя нанесенный сормех делает меня каким-то соблазнительным, и смущенно опустив взгляд, я иду в зал для гостей, где нас уже ожидают приезжие гости. — Чунмен? — спрашивает меня Кенсу, округлив глаза. — Где ты скрывал свою омежью сущность-то? — в этот момент мне хочется врезать младшему брату, Чонину, потому что я ненавижу подобные разговоры.— Уверен, ты понравишься этому старикашке, — улыбнувшись шутке мелкого, я низко кланяюсь отцу, когда он появляется в проходе. — Всё будет хорошо, — его голос, хитрый взгляд, которые мне чужды, заставляют мурашкам пробежаться по спине. — Пойдемте. Думаю, нас уже ждут, — обхватив руку отца, я делаю глубокий вдох, и мы входим в комнату, тут же осматриваемую мной в поисках промаха слуг. К моему же счастью, их нет. Рассевшись по местам, мы, эйрийцы, начинаем вечер шумно и весело. Царь Ливей начинает дегустацию блюд и вина, присоединяясь к общему веселью. Наблюдая за ним, я всё меньше хочу быть с ним. Типичный альфа, мечтающий переспать с каждой танцующей омегой, соблазнительно виляющей задницей. — Я хочу произнести тост и наконец-то объявить причину торжества, — подняв бокал, подвыпивший царь Эйрии начинает свою речь. — В принципе, все в курсе, что Руна и Эйрия хотят заключить брак. Буду краток. Еще рано, но я желаю своему сыну только лучшего! — язык отца заплетается и мне становиться стыдно за него. Позориться в глазах наших союзников, гостей из других стран, не во благо нашей империи. — Брак сына царя Эйрии и сына царя Руны Ву будет заключен для процветания наших стран!       Сначала кажется, что папочка по пьяни произнёс абсолютную чушь, но в голову тут же бьёт воспоминание о первом сыне, единственном наследнике Ливея. Надежда, что всё оказалось неудачной шуткой, пропадает, когда я встречаюсь с таким же удивленным взглядом… будущего мужа? — Ву Ифань… — альфа, которого уготовила мне судьба?