Take me back all'infanzia

- Волосатые сливки? - взвился Майк Тиви. - Но ведь таких не бывает! Я промолчала, понимая, что сейчас вряд ли смогу сказать что-то вразумительное, и поэтому просто бессмысленно пыталась зачем-то поправить Чарли челку, прилизывая ее то в одну сторону, то в другую. Щека пылала от недавнего прикосновения, да и я сама чувствовала, что по цвету она стала похожа на нашу лодку со вкусом клубники. - Рейчел, ты вся красная, - брат лукаво улыбнулся, а я с силой дернула его за челку, шипя на ухо: - Еще что-нибудь вякнешь - отправишься купаться прямо сейчас и в свитере. - Ты вредная, — Чарли обиженно отстранился. - Ты это впервые за десять лет понял? Я вредная, злая, противная тетка. - Очаровательный ребенок, - едва заметив взгляды окружающих, я наигранно обняла брата и поцеловала в макушку, про себя желая ему на пару дней прижечься языком обо что-нибудь горячее. Надо взять себя в руки: не мечтай, девочка, ни о чем таком, он всего лишь издевается над тобой так же, как и все остальные до этого. Подумай сама, разве магнат, чье состояние позволит приобрести несколько островов и обеспечить себе безбедное существование до конца дней, взглянет на нищебродку вроде тебя, не знающую этикета, не обладающую красивой внешностью и даже отдаленно не напоминающую тех девушек с экрана телевизора, что показывали на красных дорожках в обществах людей первой линии? И не мечтай: твой предел - сантехник или мусорщик. Стало не столь обидно, сколько навалилась злость и усталость на всех и вся за годы, проведенные в голоде и нищете, и за то, что этот выскочка себе позволяет. - А вы знаете, что шоколад способствует выработке эндорфинов? Проще говоря, вызывает чувство влюбленности. Какие красивые макушки у этих умпа-лумпов, просто глаз не отвести! Чувствуя, как опять заливаюсь краской, я заинтересованно принялась ковырять каблуком ботинка дырку в карамельном днище корабля, а тем временем мать Виолетты повторила попытку отвлечь внимание шоколадника от нашей скромной семьи: - Да неужели? - сказано это было так, словно женщина прямо здесь и сейчас готова показать, как профессионально рассасывать леденцы и пользоваться жевательной, да и не только, резинкой. Впрочем, мистер Вонка поморщился, стоило женщине отвернуться, и я облегченно, с удивлением для себя, выдохнула. Держи себя в руках. - Да, - магнат попытался спросить меня о чем-то, но его вновь отвлекли вопросами дети из других семей, и только Чарли, робко дернувший мужчину за рукав, наконец смог выловить его из потока детского незнания и преувеличения. - Мистер Вонка, а вы в детстве тоже любили шоколад? Мужчина странно переменился в лице, поджав губы и на мгновение теряя образ мягкого человека, действительно увлеченного своим делом. Я даже не могла представить, что под маской наивного вечного ребенка может таиться столько холодности и злобы. - Да, я всегда любил шоколад, - резко сказал он. Я потерла затекшую шею. Наверное, детство у Вилли Вонки проходило в любящей семье, которая могла позволить себе все, что угодно; наверняка он учился в престижной школе, а после имел не самый плохой университет, ведь из бедной семьи не выходят магнаты. Любой бизнес требует первоначального вложения... Лодка промчалась мимо черной двери. На ней было написано: СКЛАД No71. РОЗГИ - ВСЕХ РАЗМЕРОВ. Не знаю, о чем уж подумали дети, а старшее поколение еще застало, видимо, то прекрасное время, когда в некоторых школах еще практиковали наказание линейками или розгами. Хотя о чем я говорю - в нашей школе до сих пор наказывали ударами метровой линейки по ладоням. У меня и по сей день оставались едва заметные тонкие шрамы на ладонях от металлической линейки мисс Фадингтон — если при остальных учениках она лупила деревянным метром, одобренным директором, то наедине особо нелюбимые ученики получали хлесткие удары железного хлыста с выпуклыми цифрами, разрывающими кожу до крови. Я машинально сжала руки в кулаки, прижимая к животу и с дрожью стараясь откинуть воспоминания. А розги...от дедушки Джорджа, пока он был еще на ногах, мне и розгой прилетало, и скалкой, и тростью. Сидящий рядом мистер Вонка нахмурился, но промолчал. - Розги? - вскрикнула Верука Солт. - Они-то вам на что? - Разумеется, чтобы взбивать сливки, - с раздражением в голосе объяснил мистер Вонка; сейчас у мужчины на языке вертелись другие вопросы, но такая большая публика мешала задать их более индивидуально. - Как же взбивать сливки без розог? Если сливки не били розгами, это уже не настоящие взбитые сливки; если вы не тащили яйцо в мешке, это уже не настоящее яйцо в мешочек! Вперед! Проплывая мимо двери, все могли услышать характерные хлесткие удары розог обо что-то мягкое, и не только я, но и отец Майкла, мать Виолетты, отец Веруки вздрагивали от каждого свиста и непроизвольно ежились и щурились, словно удар должен был прийтись по ним. - Вас раздражает свист? - мужчина наклонился ко мне, отчего я не совсем культурно шарахнулась, вжимая брата в борт. - Нет, просто неприятный звук, - сказала я, машинально натягивая на ладони рукава свитера, однако этот жест не ускользнул от глаз магната, и мужчина бесцеремонно дернул ладонь на себя, задирая свитер едва ли не до локтя. На бледной коже где-то сильнее, где-то слабее были видны порезы и ожоги от сигарет, на самой ладони свежеобожженная подушечка под большим пальцем — след с последней работы, где директор со всего размаху приложил меня ладонью о горячую конфорку за остывшее горячее для посетителя. Пустяк, неприятно было только первые несколько дней, но вот вид — смущал. - Мы с вами еще поговорим, мисс Беккет, - мужчина сказал это твердо и тихо, так, чтобы слышала только я, а мне ничего не оставалось, как вырвать у этого психа из рук свою конечность и натянуть обратно свитер, про себя проклиная тот день, когда я согласилась сопровождать брата. Теперь мимо пронеслась желтая дверь. На ней было написано: СКЛАД No77. БОБЫ - БОБЫ КАКАО, БОБЫ КОФЕ, ДЖЕМОВЫЕ БОБЫ, БЫВШИЕ БОБЫ. - Бывшие бобы? - фыркнула Виолетта Бьюргард. - Таких не бывает! - Сама ты бывшая! - крикнул мистер Вонка. - Еще как бывают. - Не бывают! - Бывают! - Нет! - Да! - Послушай, деточка, - я прямо таки боком почувствовала, как напрягся мужчина, - бывшими не бывают только женщины легкого поведения и капуста, а все остальное очень даже может поменять свою квалификацию. Нехотя я все же улыбнулась, пряча улыбку в волосах. Все же кто-то знал о ночных похождениях матери Виолетты. Хотя стоп, погодите-ка, а откуда он мог... камеры! Этот извращенец снабдил комнаты камерами, как же я сразу не догадалась. Едва я вскочила с места, возмущенная свежеобнаруженным фактом наблюдения в комнатах, как лодка резко затормозила, и если бы мистер Вонка не успел перехватить меня поперек талии, я улетела бы ласточкой далеко и не весьма грациозно. И опять мы оказались в весьма недвусмысленной позе, однако, не теряя самообладания, я ткнула пальцем в грудь магната, зло шипя: - О да. Мистер Вонка, нам определенно есть о чем поговорить! Да как вы вообще смели подглядывать за … - Вы забываетесь, мисс Беккет, это моя фабрика, и у меня нет никаких оснований доверять абсолютно чужим людям. К тому же со стороны мисс Бьюргард было весьма некрасиво так поступать, - я машинально потянулась было навстречу мужчине, сама не понимая зачем, но тот, заметив взгляды окружающих, весьма грубо отпустил меня, позволяя упасть на спину и удариться лопатками о днище корабля. - Ты в порядке? - надо мной склонился брат, помогая подняться, а у меня в голове пульсировало лишь желание убивать. - Пока не знаю, но у кого-то точно к концу дня все желание развлекаться пропадет, - процедила я сквозь зубы, поднимаясь на ноги. Лодка остановилась у двери с надписью: ЦЕХ ИЗОБРЕТЕНИЙ, ВЕЧНЫЕ ЛЕДЕНЦЫ И ВОЛОСАТЫЕ ИРИСКИ В этот раз на пирс я перебралась с помощью галантно протянутой руки мистера Тиви, игнорируя мистера Вонку, попытавшегося было вновь помочь мне. Рука отца гения была холодной и влажной на ощупь, да и сам мужчина, просто помогая мне перебраться на другую сторону, раскраснелся и начал заговариваться. Магнат же, поджав тонкие губы, обратился ко всем остальным: - Это самый важный цех на всей фабрике! - сказал он. - Здесь рождаются и проходят испытания самые новые секретные изобретения! Старик Фиклгрубер отдал бы последние зубы, чтобы хоть одним глазком заглянуть сюда! А уж о Продноузе, Слугворте и других бездарностях даже говорить нечего! А теперь слушайте внимательно! Ничего не пробовать, ничего не мешать, ни к чему не прикасаться! Договорились? Я тебя сейчас сама трону. Сколько же во мне было желания сейчас столкнуть этого наглого, самовлюбленного эгоиста в шоколадную реку - и словами не передать; мужчину спасало только то, что между нами находилась толпа родителей и детей. - Да, да! - закричали в свою очередь дети, к которым, по сути, и относилось обращение. - Мы ничего не тронем! - До сегодняшнего дня, - продолжал мистер Вонка, - никто, даже ни один умпа-лумпа, сюда не входил. Он открыл дверь и шагнул в зал первым, не пропуская пока что родителей. - Ничего не трогать! - еще раз предупредил мистер Вонка. - И не переверните случайно чего-нибудь! Мы с братом зашли последними и присвистнули - по сравнению с первым цехом, здесь была сама лаборатория Менделеева. Повсюду на гигантских плитах кипели и бурлили огромные металлические котлы, свистели чайники, шипели сковородки, стучали и лязгали странные железные машины, по потолку и стенам тянулось множество труб, и все помещение было наполнено паром, дымом и какими-то диковинными ароматами. Я завороженно остановилась у ряда колб, в которых шипела какая-то жидкость и прыгали искрящиеся шарики: все это было так необычно и чуднó , что я невольно залюбовалась такой красотой, не замечая, как от одной колбы отделилось густое фиолетовое облако и поплыло ко мне. Заметив его в самый последний момент, я нехотя его вдохнула, ощущая стойкий едкий запах чернил и керосина. Все вокруг резко поплыло, а после в голове разлилась приятная слабость и показалось, что я окунулась в сосуд с вдохновением - захотелось петь, писать стихи и танцевать вокруг этих чанов и сосудов. - Я же просил ничего не трогать! - мужчина, резко оказавшись рядом, насилу оттащил меня от колбы с пузырьками и этой дымкой. - Я не трогала! Я нюхала, - икнув, пробормотала я, сдерживая слезы. Отчего-то захотелось сейчас плакать, как маленькая девочка, и молотить руками по всему, что вижу. И мистер Вонка, этот отвратительный старый чванливый мужик, и окружают меня одни идиоты, а сама я страшна-а-ая-я-я... Слезы непроизвольно полились из глаз, стекая горькими ручьями по щекам. - Вот видите, что бывает, когда меня не слушаются, - магнат недовольно цокнул языком, дергая меня за ладонь к себе. - Мисс Беккет любезно продемонстрировала вам действие одного лишь аромата, исходящего от мармелада настроения. - У-у-у, противный, злобный дядька. - Я дернулась, пытаясь вырваться, но куда там - магнат, игнорируя мое присутствие и держа мертвой хваткой, быстрым шагом двигался по цеху, таща меня за собой на буксире и попутно рассказывая остальной группе о своих изобретениях. Было ясно, что это его любимый цех. Сперва он приподнял крышку большого котла и понюхал, потом бросился к бочке с каким-то липким желтым пюре, сунул туда палец и облизал, потом подскочил к какой-то машине и повернул полдюжины рычагов сначала в одну сторону, а затем в другую, потом заглянул сквозь стеклянную дверцу в гигантскую плиту. Группа медленно, но уверенно разбрелась по цеху, вроде бы и находясь в непосредственной близости от магната, но в то же время занимаясь абсолютно своими делами. Я, повинуясь внутреннему порыву и краем глаза замечая, что на нас никто не смотрит, прильнула к мужчине, прижимаясь щекой к карману с часами на груди. - Мне так плохо... - если бы от этого жидкого мармелада был отходняк или похмелье, то можно было бы сказать, что у меня наступило именно оно: после такого прилива эмоций я чувствовала себя истощенной и опустошенной. - Я же сказал, ничего не трогать, - нравоучительно повторил мистер Вонка. Мужчина, украдкой оглянувшись, положил руку мне на спину и ласково погладил. - Вот, съешьте, будет легче, - он надавил мне двумя пальцами на щеки, заставляя открыть рот, и положил на язык коричневый леденец, по вкусу напоминающий шпроты с зефиром. - Надеюсь, это отучит вас не слушаться простых просьб, - на секунду мне показалось, что сейчас мужчина наклонится немножко ближе, до неприличия ближе, но нет: резко выпрямившись, он развернулся и направился вновь собирать группу вместе. А потом мы наконец притормозили у огромного квадратного шара, наполненного изумрудной кипящей жидкостью. От сосуда в разные стороны шли десятки краников и трубок с вентилями - некоторые из них переплетались, некоторые сливались, образуя более широкие, уходящие куда-то под потолок. - Вечные леденцы! - гордо воскликнул мистер Вонка. - Моя новинка! Я придумал их для детей, у которых мало карманных денег. Положишь вечный леденец в рот и сосешь, и сосешь, и сосешь, и сосешь, и сосешь, а он ни капельки не уменьшается! Я опять чуть не расплакалась, утирая нос рукавом. А вот у нас денег никогда на такие вещи не было... - Это как жвачка! - обрадовалась Виолетта Бьюргард. - Нет, не как жвачка! - возразил мистер Вонка. - Жвачку жуют, а если станешь жевать вечный леденец, то сломаешь зубы. Вечные леденцы никогда не уменьшаются и никогда не исчезают. По крайней мере, мне так кажется. Сейчас один такой леденец проходит испытание в соседнем цехе - цехе испытаний. Его сосет умпа-лумпа. Сосет непрерывно вот уж почти год, а он все такой же... - задумчиво, видимо, сам себе, сказал мужчина. - А теперь сюда! Здесь я изобретаю совершенно новые ириски! Он остановился возле огромной кастрюли. В ней кипела и бурлила густая, сладкая, липкая фиолетовая жидкость. Чарли стал на цыпочки и заглянул в кастрюлю. - Это волосатые ириски, - объяснил мистер Вонка. - Откусишь маленький кусочек - и ровно через полчаса начнут расти густые, пышные, шелковистые волосы на голове, усы и борода. - Борода? - выкрикнула Верука Солт. - Боже мой! Кому нужна борода? - Вам, мисс, борода была бы очень к лицу, - сказал мистер Вонка. - Но, к сожалению, ириски еще не вполне готовы. Я приготовил слишком крепкий раствор, и эффект оказался непомерно силен. Вчера я испытал ириски на одном умпа-лумпе. Он только откусил малюсенький кусочек, как у него сейчас же начала расти густая черная борода; она росла так быстро, что вскоре толстым ковром покрыла весь пол испытательного цеха. Она росла быстрее, чем мы успевали ее подстригать. В конце концов пришлось воспользоваться газонокосилкой. Но ничего, скоро я подберу нужную концентрацию, и тогда вы уже не встретите на улице ни одного лысого мальчика и ни одной лысой девочки. Лысая девочка, как же это ужасно, только вот...я смущенно отвернулась. Волосы начнут расти везде, а везде у человека находится не только на голове, ногах и руках. Как же не повезет бедным детям, в пять-десять лет осознавшим этот не самый приятный факт. Особенно девочки: мальчики-то, как известно, немножко тормозят в развитии, а вот что случится с юными представительницами прекрасного пола и представить страшно. Родители замучаются покупать им эпиляторы. - Но мистер Вонка, лысых мальчиков и девочек не бывает! - возразил Майк Тиви. - Не спорьте, мой юный друг, пожалуйста, не спорьте, - сказал мистер Вонка. - Не тратьте попусту драгоценное время. А теперь сюда! Я покажу вам что-то необыкновенное. Это - чудо! Это - моя гордость. Но, ради Бога, будьте осторожны! Не заденьте, не нажмите, не переверните, не опрокиньте чего-нибудь! - Мистер Вонка, отпустите, пожалуйста, я больше не буду, - захныкала я, выкручиваясь в руках магната. - Нет, мисс "сую нос куда не следует", пока я не передам вас в руки умпа-лумпов, которые проводят вас до комнаты, вы будете под моим присмотром. К тому же этот леденец, что я вам дал... это экспериментальный продукт, я не могу гарантировать, что в ближайшие несколько часов у вас не отрастет лиловая борода. Видимо, на моем лице отразилась вся гамма испытываемых чувств, потому как мужчина мягко улыбнулся. - Это шутка. Не переживайте так, вернетесь в комнату — прилягте и отдохните; слава богу, у этого мармелада небольшое время действия. Я обиженно надулась, считая сейчас самым правильным обидеться на магната и перестать с ним разговаривать. Мистер Вонка подвел всю компанию к гигантской машине в центре цеха изобретений. Не машина, а целая гора из блестящего металла, высокая, под самый потолок. Из ее вершины выходили сотни тонких стеклянных трубочек, они изгибались, переплетались, расходились, снова сходились и, наконец, собравшись в большой пучок, нависали над огромным круглым котлом величиной с ванну. - Пуск! - крикнул мистер Вонка, нажав три кнопки на боку машины. В ту же минуту раздался устрашающий грохот, вся машина отчаянно задрожала, заходила ходуном, из нее ударил пар, и все вдруг увидели, что по стеклянным трубочкам заструилась и потекла прямо в огромный котел какая-то жидкость. Причем в каждой трубочке жидкость была своего, непохожего цвета, так что в котел вливались все цвета радуги - одно удовольствие смотреть. Когда котел почти наполнился, мистер Вонка нажал другую кнопку - разноцветный поток вдруг иссяк, внутри машины что-то зажужжало, засвистело, и в котле, перемешивая разноцветные жидкости в один коктейль, заработал огромный миксер. Жидкость начала пениться. Пены становилось все больше и больше, сначала она была голубая, потом стала белой, потом зеленой, потом желтой, потом коричневой и наконец снова голубой. - Смотрите! - сказал мистер Вонка. ЩЕЛК - и жужжанье прекратилось, миксер остановился, послышался чмокающий звук, и голубая пенистая масса исчезла в машине. Наступила тишина. Потом что-то грохнуло, и опять - тишина. Затем машина неожиданно оглушительно взревела, и тотчас же из еле заметной прорези в стенке (не больше щели для монеты в игровом автомате) выпало что-то настолько маленькое, серое и невзрачное, что все решили, будто произошла ошибка. Это что-то было очень похоже на маленький кусочек серого картона. Дети и родители удивленно смотрели на крохотную штуковину. - И это все? - презрительно фыркнул Майк Тиви. - Все! - с гордостью сказал мистер Вонка. - Неужели вы не догадались, что это такое? Наступила тишина, и вдруг Виолетта Бьюргард, эта дуреха, которая постоянно жует резинку, взвизгнула от восторга, как маленький щенок: - Да это же жвачка! Настоящая жвачка! - Совершенно верно! - крикнул мистер Вонка. - Это самая чудесная, самая необыкновенная, самая удивительная жвачка в мире! Я устало наблюдала за происходящим, прислонившись к какому-то чану и чувствуя, как голова начинает раскалываться. Все же это была дурацкая затея с посещением фабрики, но Чарли сейчас выглядел таким счастливым, и лишать его такого путешествия было бы просто кощунством: пускай хотя бы у брата будут счастливые детские воспоминания, да и о чем я говорю... Если сейчас постараться - ведь у всех бывают сложные периоды, - мы его и в школу отдадим, и на форму с хорошими учебниками наберем. Подумаешь, всего-то затянуть пояса на несколько лет: мы с родителями можем и обойтись без того, что позволяем себе сейчас, а дедушки и бабушки...ну, мы все не вечны. - Эта жвачка, - продолжал мистер Вонка, - мое новейшее, невероятнейшее и самое замечательнейшее изобретение! Эта жвачка - обед. Этот маленький серый невзрачный кусочек - обед из трех блюд! Я мысленно позавидовала тем счастливчикам, которые могли позволить себе такую вещь: для бедных слоев населения она была бы замечательным выходом, особенно если она действительно утоляла голод и стоила бы в разы дешевле тех же трех блюд в ресторане. - Какая чушь! - хмыкнул отец Майкла, а я, наконец, отлепившись от прохладной алюминиевой поверхности, к неудовольствию мистера Вонки, подошла к нему и коснулась ладонью плеча. - Мистер Тиви, Уолтер, - я мягко улыбнулась, ощущая, как расслабляются мышцы под рукой, - мне кажется, вчера мы увидели достаточно, чтобы перестать сомневаться в возможности вещей на этой фабрике. Мужчина, зардевшись, согласно кивнул. - Уважаемый сэр, - воскликнул мистер Вонка, - как только эта резинка появится в магазинах, изменится ВСЕ! Не станет кухонь! Не надо будет готовить обед, ходить в магазин, покупать мясо и хлеб. Исчезнут ножи, вилки, тарелки. Никто больше не будет мыть посуду и выносить мусор! С этой чепухой будет покончено! Пластиночка волшебной жвачки Вонки - и вот уже готовы завтрак, обед и ужин! Жвачка, которую вы сейчас видите, - это обед из трех блюд: томатный суп, ростбиф и пирог с черникой! Но можно выбрать и другое меню! - Но ведь тогда не будет семейных обедов, у людей пропадет лишний повод приятно провести вместе время, влюбленные больше не будут сидеть за чашечкой кофе, бизнесмены - назначать деловые встречи в ресторанах, а семьи попросту встречаться за обеденным столом, - где-то в глубине души тяжело натянулась нитка. - Разве это не приятно — готовить человеку, который тебе нравится? Видеть, как голодный муж возвращается со службы к горячему ужину? Я хотела добавить еще что-то, но маленькая девочка перебила меня: - Что? Вы хотите сказать, что это и есть томатный суп, ростбиф и пирог с начинкой? - удивилась Виолетта Бьюргард. - Если бы ты начала ее жевать, то немедленно получила бы на обед именно эти три блюда. Удивительно, - продолжал мистер Вонка, - ты чувствуешь, как пища попадает в рот, в горло, в желудок. Ты ощущаешь ее вкус! Ты сыт! - Но так не бывает! - влезла Верука Солт. - Ну, раз это жвачка,... - крикнула Виолетта Бьюргард. - Ее-то мне и надо! - Она вынула изо рта свою рекордную резинку и прилепила ее за ухом. - Ну, мистер Вонка, дайте-ка давайте живее вашу волшебную жвачку! Я прожевала все жевачки в мире и точно могу рассказать о лучших производителях. - Виолетта, - обратилась к ней миссис Бьюргард, - не делай глупостей. Ты же слышала, что было с этим маленьким человечком, съевшим волосатую ириску. - А я хочу! - упрямо повторила Виолетта. - И не вижу в этом ничего глупого. - Я бы не советовал этого делать, - вежливо сказал мистер Вонка. - Видишь ли... жвачка еще не совсем готова... Не хватает еще... - Какого черта! - огрызнулась Виолетта. И не успел мистер Вонка ее остановить, как она схватила маленький серый кусочек и запихнула в рот. И сейчас же ее огромные, мускулистые челюсти похожие на лошадиные, такие же крупные и рельефные, принялись за работу. - Я бы советовал вам остановиться, - на лице шоколадника было четко написано, что действия девчонки приведут к ожидаемому результату. Мужчина даже не особо выражал стремление остановить девочку, больше было похоже на то, что он для виду говорит ей это, сам совершенно не переживая о том, что случиться с ней после этой жевачки. Злорадство? Нет, более было похоже на усталость от идиотизма окружающих. Я вяло отмахнулась от зудящего рядом Чарли, жадно вглядываясь в черты лица магната - до сих пор мне не доводилось видеть таких... сильных (?) людей. Горожане всегда думали лишь о себе и наслаждались моментами, когда их враги находились в беде, а мистер Вонка...просто смотрел. Он предупредил и его не послушались сегодня дважды. Я почувствовала, как холодеют кончики пальцев - Виолетту ждет участь Августа и похоже меня тоже. Вот как происходил отбор среди участников - неугодные попросту сами себя исключали из конкурса нарушая правила и не слушая шоколадника. Теперь становилось ясно, что любой шаг в сторону карался и карался жестоко и, видимо, для детей находившихся здесь не было известно слово нет. Они попросту не понимали, что за проступками следует наказание и слово старших всегда обязательно к исполнению и вниманию. Август не знал отказа в еде, родители всегда пичкали его, как поросенка и он попросту считал всю еду вокруг своей. Виолетта - она рассуждала здраво, слушалась мать, но не понимала отказов. Верука в принципе не знала слова нет, а Майк считал себя умнее всех. А Чарли... Нельзя быть избалованным не имея ничего, когда в семье все общее и с самого детства тебя уже считают взрослым и соответственно так же относятся. Будет очень неприятно, если его выгонят вместе с Виолеттой по моей вине. - Рейчел, не кусай губы, - я машинально провела языком по пересохшим, покрасневшим и опухшим губам. Дурная привычка, мама всегда ругала за это. - Все хорошо, Чарли, не обращай внимания, - как же здесь жарко. Под тонкой вязкой все тело вспотело, такое чувство, что мы находились в сауне, во всяком случае тонкая струйка пота стекла по виску за шиворот и я незаметно утерла лоб ладонью. - У тебя холодные руки, - брат дернул меня за пальцы, а мне показалось, что их с силой сжали тисками. - Не говори ерунды, здесь ужасно жарко, - пока я была в своих мыслях, девочка уже успела распробовать чудо-жвачку. - Божественно! - ахнула Виолетта. - Томатный суп! Горячий, вкусный! Я чувствую, как он струится в горло! Боже мой, какой суп! - Сейчас же выплюнь! - возмутился мистер Вонка, пытаясь вразумить ребенка, но глупая Виолетта продолжала жевать резинку, восторгаясь сменяющим друг друга вкусам. - Она меняется! - Виолетта одновременно жевала, говорила и улыбалась. - Теперь это ростбиф! Нежный и сочный! А жареная картошка просто восхитительна! Ароматная и хрустящая! Черничный пирог со сливками! - восхищалась Виолетта. - Изумительно! Прекрасно! Я в самом деле ем самый замечательный черничный пирог в мире! Брат с шумом рядом втянул носом воздух, словно вкус жвачки мог пахнуть, хотя от таких восторженных воплей и я почувствовала, как рот наполняется слюной. А ведь мы уже очень давно не ели мяса, Чарли и вовсе, наверное, не помнил, его вкуса, последняя курятина на нашем столе была, когда брату не было и пяти лет, а о пирогах и говорить смешно, только засохшие кексы из моей кофейни от поварихи по доброте душевной, подкармливавшей нас. - Ну, я же говорил, - мистер Вонка раздосадованно потер переносицу, а я изумленно смотрела на стоящего рядом ребенка, не представляя даже, что от обычной жвачки может произойти такая реакция. - О Боже! Девочка моя, - закричала миссис Бьюргард, - что у тебя с носом? - Успокойся, мать, не мешай! - отмахнулась Виолетта. - Он посинел! - всплеснула руками миссис Бьюргард. - Твой нос стал синий, как черника! А твои щеки! - вскрикнула миссис Бьюргард. - Они тоже посинели! И подбородок! И все лицо! Сейчас же выплюнь эту гадость! - рыдала миссис Бьюргард. - Моя девочка вся сине-фиолетовая! Даже волосы! Виолетта, что с тобой? - Я ведь предупреждал, - вздохнул мистер Вонка, - жвачка еще не готова. Все смотрели на Виолетту. Ужасное зрелище! Лицо, руки, ноги, шея - все, даже волосы, стало цвета черничного сока. - Вот так всегда, - вздохнул мистер Вонка, - как только дело доходит до десерта, что-нибудь случается. Это все из-за черничного пирога. Однако я же предупреждал о том,что жвачка еще не готова. Но зачем слушать изобретателя, - к слову его и сейчас не слушали изумленно и испуганно взирая на раздувающуюся Виолетту. - Виолетта! - завопила миссис Бьюргард. - Ты раздуваешься! - Мне плохо! - простонала Виолетта. - Спасите ее! - мать Виолетты, забыв и о своем флирте, и обо всем остальном, причитающие бегала вокруг раздувающейся, как огромный надувной шарик, дочери, уже ставшей синей от кончика носа до кончиков пальцев. Она была похожа на огромную пластилиновую чернику, вместе с девочкой раздувался и костюм на ней, перетягивая бедняжке кровеносные сосуды и мышцы. - Вот так всегда! - вздохнул мистер Вонка. - Двадцать раз я испытывал эту жвачку на двадцати умпа-лумпах, и все они превратились в чернику. Ужасная досада. В чем дело, не понимаю. - Но я не хочу, чтобы моя дочь была черникой! Сейчас же верните мне мою дочь! Мистер Вонка цокнул языком и жестом подозвал стоящих неподалеку умпа-лумпов, которые утром забирали семью Бьюргард из спальни. - Закатите мисс Бьюргард в лодку, - приказал им мистер Вонка, - и отвезите в цех соков! - Господи, - взвизгнула мать Виолетты, бледнея на глазах и даже под приличным слоем пудры и румян начиная казаться серой. - Что вы с ней сделаете? - Выжму, - объяснил мистер Вонка. - Из нее надо немедленно выжать сок. Иначе сосуды и сердце не выдержат такого объема. А там посмотрим. Не волнуйтесь, моя дорогая миссис Бьюргард, мы ей поможем, - на «дорогая» мистер Вонка сделал нажатие, вызывая во мне смутные сомнения и мысли касательно того, что мать Виолетты вконец довела магната своими томными взглядами, да и, кажется, такое ночное поведение было пределом терпения. Но Виолетта была сама виновата: ей четким языком было сказано не трогать жвачку, а после ее и выплюнуть. Жаль, жаль, действительно жаль, что так получилось. А десять умпа-лумпов уже катили огромную чернику по цеху изобретений к двери, которая выходила прямо в шоколадную реку. Миссис Бьюргард поспешила за умпа-лумпами. Остальные молча наблюдали за происходящим. - Послушай! - прошептал Чарли, дергая меня за руку и едва тем самым не роняя на пол. - Они вновь поют. Из лодки доносился громкий хор: Разворошив соломы пачку, Жует корова свою жвачку, - Так, так, так, - вздохнул мистер Вонка, - двух непослушных детей с нами уже нет. Осталось трое хороших крошек. Думаю, надо поскорее отсюда уходить, пока мы не распрощались еще с кем-нибудь. К тому же посмотрите на время: уже и день закончился, мне кажется, вам всем стоит отдохнуть. Оставшиеся мужчины сразу же посмотрели на часы, стрелки которых показывали половину десятого вечера. Удивительно, но и второй день для нас продлившийся от силы час оказался целым днем в цеху. Брат сонно зевнул, да и Верука с Майком выглядели уставшими, видимо дети лучше чувствовали время нежели я, привыкшая к ненормированным сменам в кафе и переработкам. Ощущая щемящую боль в затылке, я кивнула, опираясь на плечо Чарли в поисках равновесия. Слова доносились до меня заторможенно и с отголоском. - Мисс Беккет, с вами все в порядке? - я с усилием различила фигуру мистера Тиви рядом с собой. Мужчина осторожно деликатно придерживал меня за локоть вглядываясь в побледневшее лицо. - Да, спасибо, я в полном порядке, - сказала я с жалкой попыткой улыбнуться и даже сделала шаг вперед, с недоумением глядя, как кафельная нежно-голубая плитка с бешеной скоростью несется мне навстречу. Мир пронесся мимо карнавальной каруселью, а после я ощутила, как пол исчезает из-под ног и кто-то крепко прижимает меня к своей груди. - Господи, да что с вами? - а это, кажется, был голос отца Веруки, молчавшего весь день. Я слабо чертыхнулась в попытке вырваться из ненужных мне объятий - я вполне могла стоять самостоятельно, - но меня лишь предупреждающе встряхнули, заставляя зажмуриться и перестать двигаться вовсе. Как же стыдно-то, вот так взять и выстроить здесь из себя мученицу, наверняка все подумают, что я притворяюсь, после пикантной сцены в лодке отношение отцов ко мне вряд ли изменится, а мать Виолетты и вовсе теперь видела во мне врага народа. Хотя в таком положении есть и свои плюсы: меня впервые взял на руки мужчина и при этом не счел нужным высказаться насчет моего веса, да и сейчас под рубашкой мужчины хорошо чувствовались напряженные мускулы, но он ни слова не проронил о том, что ему тяжело. - Рейчел! - приглушенный голос брата доносился откуда-то издалека. Мне казалось, что на голову положили несколько ватных подушек и с силой придавили их сверху утюгом - вата в ушах и тугая, тянущая боль в затылке и висках. - Я же сказал, что вы все сильно утомились. Умпа-лумпы проводят вас в свои комнаты, а ты, Чарли, пойдем со мной, поможешь уложить сестру в постель. Умпа-лумпы не смогут нести такую тяжесть, - тьфу, сглазила. Вокруг разноцветными пятнами пролетели колбы, отчего к горлу подступил приступ тошноты, и я прижалась к мужской груди, цепляясь окоченевшими пальцами за отвороты жилетки. Закрыв глаза, весь путь до постели я просто молила бога о том, чтобы меня перестало тошнить и знобить. Когда тело наконец-то опустили на мягкую кровать, я тут же устало зарылась в мягкое покрывало, с трудом разлепляя веки - магнат стоял рядом с постелью и о чем-то беседовал с братом, и после тот удалился, оставляя нас вдвоем. Зря глаза открыла - мир уверенно плюнув на все приличия решил поиграть в лодку в морской шторм и поплыл перед глазами наплевав на законы физики. - Девочка моя, мне так жаль, это все моя вина: не стоило давать вам этот леденец, - мужчина осторожно присел на край кровати и склонился надо мной, убирая с лица растрепавшиеся волосы. Я судорожно вздохнув в знак благодарности накрыла ладонью руку мужчины. - Спасибо, - пролепетала я вглядываясь в виноватые мужские глаза. Он действительно чувствует свою вину или специально в качестве урока всунул мне тот леденец, а еще Виолетта и ее печальный конец, а я лежу и вроде бы пока домой не собираюсь, или это пока мне плохо, а Чарли отослали за вещами? Голова заболела от десятка вопросов и я вновь зажмурилась подавляя тошноту. - Поспите, утром вам должно стать легче, - стоило только закрыть вновь глаза, как тьма убаюкивающе потянула за собой в объятия Морфея и уже практически заснув я почувствовала легкое прикосновение холодных губ на щеке.