It is never too late

Странное пробуждение, странное чувство - вроде бы все в порядке - птицы, вон, над головой заливаются, - а изнутри словно грызет что-то. Противно так, тоненько. Но лежать - приятно, да и опасности нет. Почему нет? Потому что - нет, и все тут. Ветерок теплый, ласковый, ручеек между корней звонкий такой, радостный. Деревья под ветром перешептываются. Хорошо... - Эй, вставай, парень! Чего разлегсси, как у себя дома-то? Чай за полежать на нашей травке денюжки платить-то надыть! Открывать глаза решительно не хочется. Ну мало ли к кому эти люди обращаются? Только вот чувствительный пинок под ребра как-то резко убеждает в обратном, слишком быстро вырывая валяющегося парнишку из блаженного состояния ленивого созерцания. На бандитскую беду - потому что тело действует на инстинктах, совершенно без участия разума, без какой-либо мысли, словно зверь, получивший удар. Перекат, связка - тело может так гнуться? Хм, не знал... - блок и ответный удар. В ответ - глухой стон и бульканье чего-то, сильно напоминающего кровь. Да, точно, вон - пузырится на почти посиневших губах, мешая дышать. А тело продолжает двигаться так, словно только и знало, что сражения и такие вот драки, вид пострадавших от его рук парней бандитской наружности ну совершенно никак не трогает сознание, оставляет равнодушным зрелище выхаркивающих свою желчь пополам с кровью здоровенных детин. И только под самый конец приходит запоздалая мысль, что надо бы спросить, где он, вообще говоря, находится. Потому как ему домой надо, сестры волноваться будут. Пожалуй, лишь затем приходит мысль о том, что он не знает, есть ли вообще у него сестры, кто он такой, откуда он и где его дом. парень резко останавливается и трясет рыжей головой. На нем фундоси* и темно-синяя, в черноту, юката, перепоясанная чем-то, больше напоминающим кусок оторванной ткани, нежели, собственно, пояс. В голове кружились какие-то ленивые и странные мысли, от которых в самой глубине покалывало какой-то непонятной болью. На дороге валялось пять постепенно исчезающих трупов. Ничего себе приветствие... В какой момент его настигло осознание того простого факта, что он не просто не знает, где именно находится? Нет, он понял это еще тогда, в придорожной драке, но вот понимать разумом и понимать всем своим существом, до дрожи не желая принимать то, что это может означать - это произошло только через несколько часов, когда парень брел по дороге куда глаза глядят и старался понять хоть что-нибудь в окружающем его странном мире. Для начала: первой мыслью была мысль о доме и сестрах. Примем за данность, что они у меня есть, причем в настоящем времени. Значит, надо вспомнить и вернуться. И как? Где я вообще? Как в сказке, блин - пойди туда, не знаю куда, найди то, не знаю что. Хотя знаю, память надо найти. Или врача. Внутри постепенно становилось еще более муторно и неспокойно, и в какой-то момент парень поймал себя на том, что почти бежит. По сторонам мелькали деревья, сливаясь в сплошную зеленую стену, ноги практически не касались земли - и это не вызывало ни удивления, ни иных эмоций. Потому что это было нормально, бежать вот так. Откуда-то он знал это, нормально. Настолько нормально, что хотелось бежать быстрее, еще быстрее, чтобы ветер бил в лицо, а мир вокруг превращался в размытые от скорости силуэты. Хотелось по-детски смеяться от совершенно сумасшедшего, беспричинного и глупого счастья. Эй, потише, Король. В поворот не впишешься, и собирай тебя потом по кусочкам. Мне, знаешь ли, еще погулять хочется. Недовольное ворчание где-то над ухом заставило резко затормозить, пропахав в дороге внушительную борозду. Оглядеться, пристально вглядываясь в окрестные заросли. Никого не было, но что-то поднималось изнутри, заставляя если не задыхаться в ужасе, то уж точно напрягаться, как минимум напрягаться. Ощущение опасности, и вместе с тем, такой знакомой силы наполняло все существо. Опасно, да, но если уметь обращаться, если понимать и принимать - то ничего страшного и нет. Примерно такие мысли бродили в голове. Не буду переубеждать тебя, Король. Просто имей в виду, я тут в случае чего, а старик пока еще спит, но мы ведь и без него обойдемся, правда? Скрежещущий смех, неприятный, царапающий уши, заставляющий невольно вздрагивать раздается, кажется, в самой голове, а за ним приходят воспоминания. Отрывки, похожие на лоскуты тумана, заставляют сжиматься и даже не бежать к ближайшим кустам, прямо посреди дороги падать на колени и пытаться выплюнуть свои внутренности. А голос в голове продолжает смеяться, жестко и ненатурально, словно прячет что-то за этим резким смехом. Каким был неженкой, Король, таким и остался. А если так? Следующие отрывки немногим более конкретны. Водоворот лиц - радостных, грустных, спокойных, близких и далеких... Две детских мордочки, похожие на любопытных лисят, просовываются в дверь чьей-то комнаты. Странный мужик со шрамом, повязкой на глазу и чудовищной прической взбесившегося дикобраза, скалящий зубы в подобии добродушной ухмылки. Хитрые глаза из-под надвинутой на лицо полосатой шляпы и такой же полосатый веер в руках. Маленькое личико сердечком в обрамлении темных волос, с темно-синими, похожими на ночное летнее небо, глазами. Красноволосый мужик с непонятными линиями на коже и наглой ухмылкой. И тут же - отражение этой ухмылки на лице синеволосого парня со странным окрасом вокруг глаз и непонятной маской у челюсти. Облако рыжих волос и встревоженные серые озера. Непроницаемо-спокойное лицо, так похожее и не похожее на личико той темноволосой девчушки. Много, слишком много лиц, слишком быстро. Голову словно разрывали на части, хотелось кричать, но словно что-то останавливало, какой-то комок, мешающий дышать. Да, как все запущено. Блин, Король, и угораздило же тебя помереть в самый неподходящий момент. Это в каком смысле? Да в прямом. Ты же сдох. Копыта откинул, как дурак, а я тогда только-только проснулся, еще не успел в ситуации разобраться. Радует только то, что этот ахо** не додумался снова забрать у нас силу и сдох там же, рядышком. Но ты тоже идиот. Надо ж было спиной к врагу повернуться. И это после того, как мы войну прошли. Совсем без меня расслабился, Король. Спиной к врагу? Ты вообще о чем сейчас? Ты что-то помнишь, да? Что-то, что я забыл? Помню-помню. Особенно хорошо помню, как ты, весь такой гордый и пафосный, сдох от одного-единственного удара. Слабак ты, Король. Как был, так и остался. Ладно, лови. Flashback - И за что ты сражаешься? Мечи со звоном встречают друг друга. Лица так близко, что почти сталкиваются лбами над перекрестьем клинков. Глаза в глаза. Ненависть и ярость, решимость и мстительное нетерпение - все смешалось в один тугой комок желания победить, раздавить, растоптать врага. И вместе с тем, внутри сводит от необходимости понять, почему так получилось, почему этот человек предал, ударил в спину, отнял и подверг опасности самое дорогое, самое нужное - то, без чего невозможно не то что сражаться, даже меч поднять. - Я расскажу тебе историю о враге, с которым ты на самом деле должен сражаться. - Хватит мне вешать лапшу на уши. Я устал играть с вами в игры разума. - Знаешь, зачем тебе дали удостоверение? Оно удостоверяет твое право сражаться в Мире Живых... - Знаю. - А ты хоть раз убедился в его полезности? - Хочешь сказать, у него другое назначение? - Да. Настоящее назначение удостоверения - наблюдение и контроль. Благодаря удостоверению Общество Душ может выследить тебя, где бы ты ни был. Также они могут контролировать твою реяцу. По крайней мере, пока оно рядом. Думаю, ты и сам все понял. Удостоверение - это устройство слежения Общества Душ, которое способно поглощать реяцу для анализа и контроля. И не говори, что ты никогда об этом не думал, но ты просто отмахивался от этих вопросов, потому что люди, за которых ты сражался, никогда бы так не поступили. Ты не хотел верить, что они способны на такое. И я открою тебе имя человека, который придумал этот план. Укитакэ Джуиширо, капитан Тринадцатого отряда. Нас обдурил самый добрый и миролюбивый человек во всем Готее-13... End of flashback В себя парень пришел, когда солнце уже садилось за деревья. Он лежал под раскидистым буком, а чуть в стороне виднелись ветхие лачуги какой-то деревеньки. Он не помнил, как попал сюда, не помнил, что произошло, но зато отчетливо сознавал одно - от людей в черных одеждах с мечами следует держаться подальше, а если сверху накинут еще и белый хаори - зарывайся как можно глубже и молись всем богам, чтобы не заметили. Пока что... Противный голос в голове скрежетал и уходить не собирался. Впрочем, прогонять его парень тоже не торопился. Голос был, конечно, странный до жути и доверия не вызывал, и в то же время, он был невероятно полезен в качестве проводника и советчика. Безымянный парень не обольщался насчет странного помощника, уже одно то, как он до деревеньки добрался, вызывало вполне логичные и обоснованные опасения на счет странного субъекта в голове, но... Парень чувствовал, что может положится на этот голос. До определенной степени. Ну слава ками, хоть осторожность проснулась! Запомни, Король, потеряешь бдительность, и я сожру тебя тут же. Запомнил? Тогда вперед и с песней! Было ощущение, что ему наподдали по пятой точке. Обижено фыркнув, хмурый подросток направился в сторону деревни. Деревенька была так себе. Убогая была деревенька. Кое-как построенные из мусора и остатков досок и ткани лачуги, пыльная единственная дорога, по обочинам которой валялись равнодушные ко всему и вся люди. Хотя нет, назвать это людьми язык не поворачивался. Просто... нечто. Пустая трата духовных частиц. Не хотел парень там задерживаться, совсем не хотел. Но и куда идти, просто не знал. Голос, как назло, куда-то пропал, так что приходилось думать самому. Не то чтобы парень был против, но информации не хватало. Следовательно, нужно было ее получить. Вот только откуда - от этих застывших навечно существ? К ним даже приближаться было брезгливо, не то что разговаривать. Но все же... Задумчиво остановившись у единственного колодца в центре, парень спокойно осматривался по сторонам. Он явно привлекал внимание - слишком чистенькая была на нем одежда, даже после короткого боя и долгой дороги. Слишком он тут выделялся. И что-то подсказывало ему, что это сулит исключительно неприятности. Убивать каждого придурка, который попытается на него наехать - глупо и нерационально, не убивать - от продолжения знакомства не отвертишься. Убивать парень не любил, это он еще тогда, на дороге, понял. Ну не нравилось ему, в отличие от Голоса. Тот же явно получал удовольствие от процесса и разве что слюну не пускал. Кстати, о слюне. Есть хотелось все сильнее, и пить тоже. А есть-то было и нечего. В деревеньке этой даже и не пахло ничем съестным, и похоже, это никого особо не беспокоило. А вода... сунув нос в колодец, парень долго чихал и фыркал от неприятного, гнилостного запаха. Нет уж, эту гадость он пить точно не будет. Единственным выходом было продолжить путь и попытаться в лесу найти хоть что-нибудь, что можно использовать в пищу. А вернуться сюда и потрясти кого-нибудь на предмет информации можно и потом. Наметив таким образом для себя план действий, парень направился к выходу из деревни, да только до этого выхода не дошел. Нет, ну ведь ничего не делал же! Какого черта?! - Эй, рыжий! Да ты, ты! Глухим не прикидывайся-то. Одежка на тебе больно хороша, хотя не по твоему плечу-то. Отдавай по-хорошему, тогда и вали куда хочешь, так и быть. Человек пять - да что они тут, одинаковые, что ли?! - крепкого вида мужичков с дубинками и какими-то ножами, похожими на костяные. Да, эти половчее будут. В шрамах все. - Валите, ребят, а? Надоело уже, - голос рыжего выражал смертную скуку и толику печали. Ну не хотелось ему драться снова с таким отребьем. - А паренек-то борзый. Слышь, паря, мы к те по-доброму, а ты права качать вздумал? Ну, сам виноват, понял? Эта драка была немногим сложнее предыдущей. Голос в глубине сознания шептал что-то об убийстве и кровавом дожде, о гаденькой закуске - но на безрыбье-то, а, Король? - и что-то еще, но был успешно проигнорирован и обиженно убрался куда-то в глубины сознания. Тело действовало почти без участия сознания и в этот раз, хотя с дубинками пришлось чуток попрыгать. Но все же это не было слишком сложно. Кем он был? Быть может, воином? Слишком хороши были рефлексы, особенно в сравнении. Слишком многое помнилось на уровне инстинктов, а вот память разума представляла собой черноту с вкраплением каких-то искорок. Припоминались некстати чьи-то бездонные, темно-синие глаза в обрамлении пушистых ресниц, чьи-то седые волосы, длинные, как у девушки, странная заколка на темных волосах, цветение розовой сакуры и то, какую оно приносит боль. Помнилось осторожное тепло чьих-то рук и золотистый свет, эту боль стирающий. Помнился яркий сияющий лук, блеск очков и золотая монетка на цепочке. Помнился одуряющий запах готовящейся еды, какие-то сумасшедшие вопли и отчего-то странный, черно-белый, шар из кожи. Помнилось тепло, печаль и какая-то застарелая горечь. И что-то еще, смутное, отступающее в самые глубины при попытке потянуть за ниточку воспоминаний. Он даже имя не помнил, а вот обрывки эти - пожалуйста! Парень давно уже был в лесу, найдя замечательное место возле небольшого озерца с чистой, почти ключевой водой. Есть хотелось все сильнее, но хоть жажду утолил, а из обломков дубинки и одного костяного ножа - и даже думать не буду, откуда эти кости! Не думать, сказал! - соорудилась вполне себе удочка. Теперь, сидя в тишине под лучами догорающего солнца, парень размышлял о том, что подкидывала ему память. Держаться подальше от воинов в черном и белом. Рыжий, да? Ну что ж, не самое плохое имя. Пожалуй, побуду Кё***. Надо же как-то себя называть. Мысли кружились неторопливо и лениво, и вскоре забывшее про удочку сознание накрыла дрёма... и исчезла с первым же криком, несущим за собой дикий ужас и боль. Со стороны деревни доносился грохот, рычание, крики паники и вопли, похожие и не похожие на звериные одновременно. Даже не раздумывая, рыжий рванул в ту сторону, сам не понимая как переходя на ту самую огромную скорость, что несла его вчера по дороге. И застыл. Деревни не было. Просто - не было. На ее месте хозяйничала какая-то странная тварь, похожая то ли на высохшую змею, то ли на ящерицу-переростка, если у ящериц, конечно, могла быть козья маска вместо морды и перепончатые крылья летучей мыши. От твари несло зловонием смерти и чем-то, что заставляло кровь закипать в венах в желании разорвать, уничтожить и... защитить. Стоп. Защитить? Бред какой-то... Да сдались они мне, шеей за них рисковать! Ехидный голос из глубины сознания поддержал и одобрил направление мысли, вот только против ухода возражал категорически. Ему хотелось драться, хотелось до дрожи, он выпрашивал, умолял и обещал, что все будет отлично, и Кё решил, что вреда от этого уж точно не будет. Голос казался вполне разумным и адекватным, когда не заходила речь о том, чтобы разорвать кого-нибудь на кусочки. И по чести говоря, рыжий скорее согласился бы позволить разорвать эту странную тварь, чем кого-то из местных жителей. На том и сошлись. Дальнейшее парень помнил смутно. Помнил, как тело изломало судорогой, хотя было не столько больно, сколько необычно и непривычно. Помнил, как со ставшей вдруг нечеловеческой когтистой ладони сорвался ослепительно яркий шарик красноватой тьмы и отправился по направлению к туше. Помнил лязгающий металлический смех и кровь. Много-много крови. Не своей. А вот потом он уже ничего не помнил, сознание словно подернулось пеленой, темной, ласковой, предлагающей не смотреть и не помнить то, что сейчас творило его тело. Немногие уцелевшие жители деревеньки рассказывали потом успевшим как раз к шапочному разбору патрулю шинигами о том, как метнулась к хозяйничающему в деревне монстру тонкая белая фигурка с дырой в груди и лицом, скрытом рогатой маской. Как, чем-то темным пальнув в противника, ринулась в атаку, когтями без всякого усилия раздирая заживо истошно оравшее от испуга чудовище. Как зубами выгрызала куски мяса, пачкая кровью длинные рыжие лохмы... - Да больше не тронуло никого, ушло. Накушамшись, видно, и ушло в лежку. Вы уж споймайте, господа шинигами. А то как проголодается снова, так и нам помирать... -------- Краткий комментарий фундоси - традиционное японское мужское нижнее бельё. Обычно представляет собой длинную ленту ткани обёрнутую вокруг талии, пропущенную между ног и заправленную или завязанную сзади. ахо (ahou) - придурок, недоумок. Является ругательством. Кё (Kyo) - мужское имя или прозвище. В случае имени чаще имеет значение "Согласие", в качестве прозвища имеет значение "Рыжий".