Bay Movie.
Сентябрь горит. Убийца плачет. Но он не смог поступить иначе. Прольется кровь, а листья расскажут как он умрет
Stigmata – Сентябрь горит
Острые когти жадно оглаживали каждый клочок брони, забираясь под стыки и цепляя проводку, вырывая из надорванного вокалайзера лишь жалкие хрипы. После бесконечные циклы медленного взламывания и терзания брони все рецепторы были на пределе и даже легкая статика на проводах ощущалась болью. Черный десептикон жадно ловил каждый тихий стон и надсадно гудел движком, полосуя когтями яркую ранее броню. Пленник уже давно безвольной куклой висел на связи цепей и лишь яркая бирюзовая оптика всё также светилось чистой ненавистью, заставляя тюремщика зло рычать и рвать тонкие механизмы. — Шлаков автобот, — шипел Баррикейд, до хруста сжимая манипуляторы пленника и заставляя его прерывисто гудеть движком и сжимать губы в попытке перетерпеть невыносимую боль, — мой автобот. Десептикон останавливается и долго глядит прямо в глубину чистой оптики, отвечая ненависти гадкой улыбкой, впиваясь в стиснутые губы поцелуем-укусом, и тянет с наслаждением каждый тихий стон и хрип, вырывающийся из надорванного вокалайзера. Ладони медленно скользят по гладкой грудной броне, пока дес отрывается от губ и начинает глоссой мягко ласкать торчащие желтые антеннки. Автобот на это зло и крепко вцепляется дентопластом в особо крупную шейную магистраль, что ему так неосмотрительно открыл черный трансформер. Тюремщик громко рычит, темная ладонь до треска сжимает желтый затылок, заставляя звенеть в аудиодатчиках и от резкой боли разжать дентопластины. Энергон густыми каплями падает на черную и желтую броню, автобот злорадно улыбается, а дес лишь проводит глоссой по изогнутым губам, слизывая свой энергон, и когтями впивается в стыки грудной брони. Громкий скрежет и высокий крик врывается в аудиодатчики, а через наноклик темную броню десептикона освещает мягкое молочное сияние чужой энергии. Автобот в немом ужасе замирает, боясь сделать любое движение, протокол самосохранения работает во всю и сейчас пленник может лишь расширенной оптикой наблюдать за действиями тюремщика. Черный колесный лишь самым кончиков глоссы проводит по ложементу, купаясь в теплом свете, на что связанная Искра отвечает, разгораясь ярче, и заставляя своего носителя лишь дрожать от страха и навязанного удовольствия. Десептикон отвлекается о ложемента и поднимает фейсплейт, смотря безумно горящей оптикой в большие окуляры напротив. Автобот безошибочно читает свой приговор в этих алых линзах и протоколы заставляют его брыкаться из последних сил, пытаясь шевельнуть беспомощно сломанными манипуляторами и скребя кончиками стоп о пол. — Мой автобот, — рычит Баррикейд, впиваясь в губы трансформера, вновь вырывая у того из вокалайзера тихий хрип, — только мой, — шипит он ему в губы, сжимая в черных когтях яркую Искру, и жадно ловя последний отчаянный крик автобота, смешивающийся с его собственным длинным воем. Желтый пленник беспомощно повисает на цепях, а рядом с тяжелым стуком опускается дезактивный корпус его тюремщика. Связанные Искры, чтоб их.