Прошло три дня. Три бессонных дня для обоих постояльцев Малфой-Мэнора.
Гермиону раздирали крики, а Драко не мог спать. Просто не мог, представляя, насколько ужасно это проклятие.
Но проснувшись на третий день и приведя себя в порядок, он тут же пошел наверх, открывая дверь в забытую комнату и видя Гермиону в своей белоснежной рубашке. Ему и не особо было жалко, он не одарил ее новыми вещами, да и старыми тоже.
Он подошел к ней и присел на колени, видя, как тихо она сопит, перебирая пальцами, словно невидимые струны, складочки на простыне. Драко поднял руку и аккуратно коснулся ее, даже не догадываясь, что после отлетит в другой угол комнаты. Гермиона, при этом, не подала ни звуку, даже не дернулась.
Драко прищурилась, опуская голову и потирая шею. Он посмотрел на Гермиону.
Вот оно - проклятие. Настоящее, жуткое проклятие.
Он подошел к ней и вместо ладони коснулся ее шеи пальцем, отчего девушка улыбнулась во сне, а он остался на месте. Он аккуратно провел пальцами вдоль ее шеи, к плечику и вдруг увидел красный след. Он убрал пару локонов и аккуратно провел по раздраженному участку чистой кожи.
Гермиона вздрогнула и прерывисто вздохнула, поднимая руку и желая согнать "муху". Драко взял ее за руку и тут уже они оба отлетели к стене, но к счастью, удар Гермионы пришелся в его грудь.
Девушка раскрыла глаза и изумленно, но все еще сонно оглянулась, после останавливая взгляд на полу, на котором теперь, уж явно не грелась ее пятая точка. Драко издал приглушенный стон, запрокидывая голову. Второй удар по шее явно не привел в восторг его позвоночник.
Гермиона подняла на него свои растерянно-испуганные глаза. Она увидела след крови, стекавший с его руки, и аккуратно стерла его большим пальцем. Драко положил руку на шею и поднял голову, замечая, что девушка не отсела, напротив, села чуточку ближе.
- Ты можешь встать? - спросила она и Драко понял, почему она не ушла. Он все еще сжимал ее руку.
- А ты? - спросил он, но Гермиона помотала головой. Драко оперся второй рукой на пол и привстал, помогая также встать девушке. Когда Гермиона наконец встала на ноги она не удержала равновесия, чувствуя, как в глазах темнит, а ноги подкашиваются. В итог ко всему она упала на Малфоя, прижимая его к стене.
Гермиона вздохнула и приоткрыла глаза, глядя ими в его, которые были в неожиданной близости.
Драко увидел, как ее зрачки увеличились еще больше, казалось поглощая радужку.
Либо страх, либо взволнованность. Только это может позволить зрачку увеличиться до столь больших размеров. Все его жертвы смотрели на него такими глазами, когда он пронзал их спины ножами. Их зрачки «поглощали» радужку.
Драко посмотрел на ее дрожащие алые губы и вздохнул, обдувая их своим
бодрящим, ледяным дыханием.
Девушка вздрогнула и прикрыла глаза, выдыхая весь страх и боль на его губы своим
горячим, испуганным дыханием.
Драко улыбнулся, словно посредством этого они вели свой безопасный разговор. Он положил руку на ее спину и почувствовал, как ее прижало еще ближе к нему. Он даже ощущал дрожь ее нижней губы.
Гермиона растерянно смотрела в его глаза и почувствовала, как он медленно касается ее губ своими.
Божественно медленно и нежно оттягивает нижнюю. Тянет на себя. Взывает к ответу.
Гермиона почувствовала, что дрожь только усилилась. А ему нужен ответ.
И она его дала: коснулась его губ своими, получая прерывистый вздох, а после и полноценный поцелуй. А все остальное...
неважно.
Он положил руку на ее растрепанные волосы и понял, что проклятие больше не действует на него. Она все еще стоит пусть и на минимальном, но расстоянии. Он аккуратно провел пальцами по ее волосам, при этом чувствуя, что она все еще этого не осознает, все еще боится сделать движение. Он аккуратно перебрал пальцы ее второй руки и взял ее в свою. Он позволил ей взять свободу в поцелуе.
Перестал надавливать и дал ей испытать свои силы. И он не пожалел.
Легкий вздох сошел с ее губ, моментально исчезая.
Робкая, простая, нежная. Неповторимая.
Драко чувствовал, что внутри что-то сжимается, воет от блаженства, от удовольствия чувствовать ее рядом с собой.
Даже ее дрожь, ее страх давали этому зверю внутри повод сжаться, перевернуться вокруг своей оси, закусить губу.
Этот зверь впервые за много лет был доволен уловом.
Гермиона почувствовала, как жуткая боль пронзила сердце. От этой боли сжимало, она желала сломить ее.
Чудовище внутри нее было недовольно, что кто-то нарушил магию.
Еще не появившись, оно помнило этого надменного аристократа, оно хотело оттолкнуть его, но сцепление рук и губ не позволяло ему сделать этого. Оно сжимало ее сердце, ее легкие, пускало отряды дрожи в ее руки и ноги, пробуждало жажду, но она все еще стояла рядом с ним.
Она не шла на поводу у того, кто теперь управлял ей. Она получала все, что чудовище у нее отбирало.
Когда Драко отпустил ее губы, осталась лишь одна проблема: руки.
Чудовище провело по нежной коже девушки длинными, острыми когтями, но Гермиона лишь прищурилась, издавая слабый стон.
Чудовище осознало, оно делает все не так. Оно взяло жгут и обдало кожу девушки хлестким ударом.
Та тут же отдернула руку, после отлетая к кровати, ударяясь о стену и падая на мягкую кровать.
Драко подошел к ней и посмотрел на стену, на которой красовался след крови. Он посмотрел на девушку, но понял, что то проклятие было
грубой ошибкой. Для него - в первую очередь. Он опустилась к ее голове и достал палочку, поднимая ее волосы и произнося заклятие.
Она сжималась, постанывала, но после смолкла. Чудовище приглушило ее пыл.
Драко убрал палочку и, проведя пальцем по ее щеке, вышел из комнаты. Он спустился в библиотеку и отрыв тот пергамент взял в руку перо, выводя один вопрос.
"За что?"
Вопрос исчез, но собеседник не спешил отвечать.
"За то, что она грязнокровка"
Драко дрогнул и перо вывело кривую линию на пергаменте.
"Кто ты?"
Он сжал перо, отчего то начало медленно хрустеть, ломаясь в его руках.
"Человек, который хочет, чтобы ты умер от собственного благородия"
Драко раскрыл глаза и понял.
Все. Сразу. Понял.
"Гринграсс?"
