Глава 8. Охота на Альбериха
26 марта 2014 г. в 01:03
– Я понял, что мы должны делать, – неожиданно объявил Миме. Брунгильда мысленно отдала ему должное – оказывается, он продолжал размышлять о насущных вопросах! Она-то думала, что из-за её маленькой слабости он потерял голову от страсти.
– И? – отозвалась она.
Словно опасаясь, что их могут подслушать, Миме прошептал ей на ухо:
– Выследить Альбериха. Он же не может из Нибельхейма передавать мысли Хагену! Где-то в окрестностях он ходит. Ты его вызовешь на бой, победишь, прихлопнешь – и все дела! Хаген успеет сто раз перевоспитаться, кольцо Зигфрид добудет.
– Ах, а где же намёк на то, что ты меня защитишь? – улыбнулась Брунгильда. – Сам воюй с Альберихом – я же женщина! Разве не подло мужчине посылать девушку на бой?
– Разве не подло подбивать кого-то на братоубийство? – ответил вопросом на вопрос нибелунг.
– Раз ты всё равно одобряешь убийство Альбериха, ты так и так соучастник, – отрезала она, вырвавшись из его рук. Потеряв равновесие, Миме попытался удержаться на столе. После нескольких мгновений неравной борьбы давно уже подозрительно скрипевшая столешница треснула, и гном вместе с подсвечником полетел на пол. Брунгильда подхватила подсвечник.
Потирая спину и кряхтя, Миме укоризненно посмотрел на девушку:
– Ну, раз так, давай вообще без убийства. Только я его отколочу как следует за всё хорошее, и пусть оставит нас в покое.
– Не думаю, чтобы это получилось без кровопролития, – печально признала Брунгильда. – У Альбериха власть кольца – последнее, что осталось в жизни. От женской любви он отрёкся, соплеменники, считая тебя, ненавидят его лютой ненавистью, да и сын, кажется, тоже не сильно его любит. Убедить его добровольно отказаться от охоты за кольцом и оставить Хагена в покое будет невозможно.
– Если кольцо будет у Зигфрида, его никто не сможет одолеть!
– Зигфрид должен дожить ещё до того дня, когда его добудет. Это во-первых. Во-вторых, я же говорю – кольцо проклято. Как снять проклятие – я не знаю.
Миме подумал и предложил:
– Можно сделать вот как. Посадить Альбериха в какую-нибудь темницу. Пусть сидит, пока мы не найдём решение касательно кольца.
– Ну, допустим... – протянула Брунгильда.
– Только не знаю, что с Хагеном делать. Вроде как его тоже куда-нибудь лучше упрятать, но на каких основаниях? Он же считается сыном Гибиха. Да и по Гримхильде у него предки прославленные. За что его в темницу сажать – за то, что с другими мальчиками играть не хочет?!
– Его надо куда-нибудь удалить, – согласилась Брунгильда. – Он пока не опасен сам по себе, но он портит жизнь в замке Гибиха, это очевидно.
– Только не вздумай и его взять на воспитание, – предупредил Миме. – Мне Зигфрида уже с лихвой хватает.
– Нет, конечно... Слушай, вот! – бывшая валькирия даже подпрыгнула от радости. – Хагена надо отослать к дочерям Рейна.
Миме обошёл вокруг неё, глядя на неё так, будто она начала превращаться в дракона, как Фафнер. Потом нибелунг привстал на цыпочки и потрогал ей лоб.
– С тобой всё в порядке? – наконец полюбопытствовал он. – Ты в своём уме? Сына Альбериха к дочерям Рейна? Которые вдобавок ко всему развратницы, каких не найдёшь на белом свете?
– Они уж точно убедят его, что кольцо принадлежит им, а не ему, – объяснила Брунгильда. – И ради кольца они будут вести себя чинно и сдержанно, как норны.
– Большое спасибо! – съязвил Миме. – Лучше уж пусть Хаген пока живёт здесь. Неужели ты не понимаешь, что, если мы свяжемся с русалками, они вынудят нас поклясться о скорейшем возвращении золота?!
– Ну хорошо, хорошо, – Брунгильде уже хотелось спать. – Пока давай захватим Альбериха, а там с его сыночком разберёмся.
Но идея о том, как было бы всё славно, если бы Хагена взяли на воспитание Воглинда, Вельгунда и Флосхильда, запомнилась девушке.
– В таком случае собирайся, идём к замку.
– Как? – ахнула Брунгильда. – Среди ночи?
– Нет, в полдень, на глазах у Гибиха и Гримхильды! В какое же иное время Альберих будет вести с сынком переговоры?
– Уже поздно... Я так спать хочу, может, завтра днём отдохну, и следующей ночью мы пойдём?
– Ты за пять лет на своей скале должна была выспаться всласть! – Миме неумолимо тянул её за рукав к выходу. – Бери своего Гране. Мы ехать не будем – слишком шумно. Он только на случай, если нас обнаружат сторожевые собаки.
Острые ногти гнома больно впивались ей в руку, и Брунгильде пришлось подчиниться. Они вышли на холодный ночной воздух. Миме запер дом, а бывшая валькирия разбудила Гране и под уздцы повела его с собой.
– Альбериху, застигни его хозяева, будут не слишком рады, – бубнил гном. – Значит, он пробирается в замок иным путём, нежели через главные ворота…
Брунгильда не слушала. Глаза у неё закрывались на ходу, шла она, спотыкаясь о каждый камешек. К счастью, мудрый и успевший подремать Гране безошибочно вёл засыпавшую хозяйку по лесу.
Они шатались вокруг рейнского замка почти до зари. Собственно, за лесом уже посветлело небо, когда из-за стены послышались голоса просыпавшихся слуг, и Гране быстро домчал хозяев до дома.
Альбериха они не выследили.
– Он ещё, наверное, не каждые сутки сынка навещает, – из последних сил думал вслух Миме на обратном пути.
– Да не навещает Хагена никто! – бессонная ночь не улучшила настроения девушки. – Ты же сам сказал – Хаген просто уродился таким в папашу, и воспитывать не надо!
На это Миме не смог ничего ответить. Между тем Гране остановился у дверей их домика, и Брунгильда едва не рухнула, слезая с седла.
– Сегодня я ничего не буду готовить! – сообщила она Миме. – Если хочешь таскать меня на всякие бессмысленные вылазки, домом потом занимайся сам!
– А Зигфриду я что скажу?
– Скажи, что тётушка спит.
Миме понял, что Брунгильда не шутит, и со вздохом спросил:
– Ладно, иди. Только где нам искать Альбериха в следующий раз?
– Если у него хоть на сколько-нибудь больше отваги, чем у тебя, он сидит у пещеры Фафнера! – страшным голосом провозгласила Брунгильда и, насладившись видом отвисшей от ужаса челюсти гнома, поплелась спать.
Проснулась она уже после полудня, почувствовав осторожное прикосновение к руке.
– Миме! – открыв глаза, воскликнула она. – Какое ты имеешь право входить ко мне без позволения?
«Я думал, что мужу это право дано», – мысленно возразил ей гном, но вслух сказал другое:
– Зигфрид переживает, здорова ли ты. Даже к детям Гибиха идти не хочет, боится, что тебе плохо.
Девушка нехотя встала и спустилась вниз. Зигфрид понуро возился с обломками очередного меча, не обращая внимания на залитые солнцем лесные лужайки за окном.
– Не бойся, Зигфрид, всё со мной в порядке, – улыбнулась ему Брунгильда. – Я просто вчера долго не могла уснуть и очень устала.
– Правда, всё хорошо? – уточнил разом приободрившийся мальчик.
– Правда-правда. Беги играть, Гунтер и Гутруна тебя заждались.
Зигфрид мигом вскочил, быстро обнял на прощание Брунгильду, схватил со стола свой драгоценный рог и последовал совету бывшей валькирии. А именно побежал в сторону Рейна.
– Я тебе похлёбки и хлебцев оставил: поешь, если хочешь, – неожиданно предложил Миме.
– Ты?.. – поразилась Брунгильда. – То есть спасибо, но… но…
Но внезапная заботливость Миме её, прямо говоря, ошеломила. Нибелунг же, будто не заметив её смущения, с тяжёлым вздохом поднял обломки своего творения и пошёл в стотысячный раз перековывать их заново в клинок.
Остывшая похлёбка опять была жирной и невкусной, а хлебцы не были даже пропечены толком, но на сей раз Брунгильда отважно съела весь предназначенный ей обед. Вот если бы жира поменьше, а добавить соли и, скажем, моркови… А хлебцы подержать в печи подольше…
«Вот оно! – ужаснулась девушка. – Настоящей матерью я уже стала, а теперь, как и боялась, стараниями Миме становлюсь настоящей хозяйкой. Чтобы я, валькирия, думала о готовке! Позор! Какой позор! Нет, во что я превращусь к тому дню, когда Зигфрид одолеет дракона?»
Ей представилась жуткая картина: она сама, располневшая и постаревшая, варящая кашу в окружении крючконосых горбатых полугномиков, с гордым отцом Миме во главе стола…