Трудности перевода

Палящая в зените звезда превратила небо в бледно-голубое полотно, грузно опустившееся на плечи охотников и одиноко бредущей среди них девушки. По три яута с четырех сторон переводчика, два замыкали группу. Каменистая пустыня, усеянная колючками и темно-синим чертополохом, была первым впечатлением Варны. Пирамида чернела на фоне рваных облаков, собравшихся стаей беспризорных псов на горизонте. Сейчас, как никогда, Варна ощущала положение, в котором очутилась, – науду никогда не сделают выбор в ее пользу. При необходимости пожертвуют ею, что бы ни говорил Ваар. Сохранность вида на первом месте у всего живого во вселенной. И хотя науду легко расставались с жизнью на Охоте, а самоубийство считалось достойным способом решить проблему, вышедшую из-под контроля, всё же радикальные способы не практиковались в масштабе всей цивилизации. То, что Варна сначала приняла за клубящуюся над дорогой пыль, превратилось в длинные, открытые кибитки без колес. Черные фигуры возвышались подле, издалека похожие на тени. Тень от пирамиды хищным зверем тянулась к приближающимся путникам. Жар пробрался под одежду, его липкие паучьи лапки раздражали кожу, не спасали даже прохладные металлические пластины: они хоть и не нагревались, но и не остужали разгоряченное тело. Варна вытерла пот со лба и посмотрела на Ваара: яут чувствовал себя прекрасно и излучал недюжинную уверенность. Он вел группу не только на местности, но также на просторах невидимых, но оттого не менее реальных. Корабль Ширкана молчаливой громадой темнел слева. На расстоянии двух километров обнаружился одинокий шаттл. Предводителю это не показалось странным. Вероятно, прежде чем сесть, сын отправил на разведку одного из помощников и лишь затем отдал приказ приземляться. Следовало поторопиться: оставалось неясным, выпущены ли на планету ксеноморфы, в противном случае придется договариваться о зачистке местности. Распорядившись проверить корабль, Ваар прорычал два имени. Остальным велел держаться клином и следовать за ним. Запах смерти витал над бледно-желтой долиной, окаймленной с одной стороны невысокой грядой, с другой – пирамидой. Увидев ил-рруанцев, Варна забыла об усталости и разболевшемся колене, из-за которого всю дорогу прихрамывала, спотыкаясь на камнях. Длинные, черные плащи не развевались, несмотря на то, что время от времени дул слабый ветерок. По словам Анту, приближалась песчаная буря, но Варна не сильно верила прогнозу: повсюду царило спокойствие. Планета молчала. Земля не ждала развязки, просто мир вокруг был сух и суров. Пальцы судорожно сжались на браслете, но уже через мгновение коснулись руки Ваара в надежде привлечь внимание. - Что если я не пойму, о чем они говорят? - Ты же понимаешь меня сейчас, значит, и их поймешь. - Нет. Я говорю о другом. Что если они мыслят в иных категориях и то, что для вас имеет значение, определенную ценность, для них пустой звук? Вдруг я что-нибудь не так переведу или они не поймут. Ваар, что если ил-рруанцы воспримут мои слова иначе, ошибочно? Для тебя ведь было непонятным, что такое дом… дружба... Ты ведь до сих пор не… - Варна, - твердо одернул ее Ваар. – Успокойся. Если почувствуешь неладное, замолкай и говори мне. Мы вместе решим, что делать. У тебя всё получится, я знаю. - Откуда? - В тебе нет острого ощущения опасности. Оно есть, но далекое, ослабленное. Это хорошо, потому что ты можешь мыслить ясно. Не теряй ясности. Предводитель подтолкнул ее вперед, положив ладонь между лопаток. Он помнил, что так уманка быстрее успокаивалась. Трое ил-рруанцев выступили навстречу. Они были похожи на призрачных всадников, ведущих Дикую Охоту сквозь буран вдоль заснеженных елей или в грозовую ночь над затерявшимися в лесах селениями, которых она видела на многочисленных полотнах художников. Варна попробовала вспомнить лицо ил-рруанца, говорившего с ней в Совете, но не смогла. Теперь она понимала, почему оно запомнилось ей мороком, списанным на проблемы со зрением. Лица существ и вправду были сокрыты тончайшим туманом, который моментально загустел, едва один из них заговорил. От неприятного зрелища Варну замутило, но она взяла себя в руки и внимательно выслушала шуршащую речь. - Ваши воины нарушили границы. Твой сын привел их сюда. Мы вправе ответить тем же, - ил-рруанец замолчал, и тумана стало меньше. За спиной пришельцев Варна разглядела странное пепелище. Именно от него исходил тяжелый трупный запах. Ваар сделал шаг, и руки ил-рруанцев выскользнули из-под плащей вместе с трезубцами, на остриях которых мигали тревожные сполохи. Ни один яут не дрогнул, не раззявил мандибулы. - Я должен поговорить с Вожаком, приведшим учеников на планету. Или с теми, кто остался на корабле, его охраняют ваши воины. - Пару минут назад поступило сообщение об охране. – Позвольте моим воинам привести оставшихся членов команды, и мы спросим у них, почему было принято решение открыть Охоту здесь. - У нас нет воинов, - в голосе пришельца не было ни недовольства, ни раздражения, ровным счетом ничего. Ил-рруанец, вступивший в диалог, кивнул, подавая сородичам невидимый сигнал. Варна поразилась выдержке Ваара: в пирамиде мог погибнуть его сын, но, тем не менее, многоопытный яут не спешил, желая провести переговоры обстоятельно, по всем правилам. То, что на планете заперт родной сын Предводителя, стало для Варны большим потрясением. И ведь ни слова не сказал, не торопил, проявляя максимальное понимание и терпение, даже когда она вела себя в высшей степени трусливо. Только Варна не была уверена, правильно ли понимает мотивы Ваара. Он приучил ее сомневаться в собственных выводах. Чувства Предводителя к сыну покрывал такой же непроницаемый туман, как и лица тех, кого яуты называли «черной стихией». Подошедший яут не знал, как себя вести, постоянно порываясь оправдаться перед Вааром, но тот оборвал его сбивчивые рычания хлестким ударом по плечу. - Говори, как вы здесь оказались. - Атлас показывал нейтральную зону. Мы бы не сели, будь она зеленой. Но… - молодой яут мучительно подбирал слова, боясь попасть в глупое положение. Он совсем недавно начал летать в инициирующие экспедиции в качестве помощника Вожака. – Ваар, от корабля несанкционированно отделился шаттл, мы были вынуждены пойти на посадку и проверить. Корабельными индикаторами вторжение распознано не было. Есть бортовые записи, ты можешь проверить, говорю ли я правду. Планета находилась в красной зоне, разрешающей Охоту без использования ксеноморфов. Только спустя некоторое время после приземления, индикация сменилась на зеленый. И еще… - Яут смутился, соображая, как лучше обозначить проблему. - Мы обнаружили пропажу двух яиц, недозрелых и маленьких. - Я не сомневаюсь в твоей честности, Кралх-тар, - Ваар узнал в темно-сером яуте бывшего ученика. – Есть данные о том, кто украл шаттл? - Да, Наставник. Хироки. - Уверен? Кралх-тар нерешительно зашипел. Предводитель посмотрел на ил-рруанца. Несмотря на привычку чувствовать чужие эмоции, реакция пришельца так и осталась для него тайной, словно перед ним стоял мертвец. Если хотя бы один хироки выжил, вряд ли им позволят искать его. - Как мне тебя называть? - У нас нет имен. Ты можешь говорить Тень, Туман или Чернота. Кажется, так вы обозначаете нас в личных беседах? - Пусть так. Главное – это решение, к которому мы придем. Чернота – хорошее слово, ибо я не вижу тебя. Но не сомневайся, еще разгляжу. - Не сомневаюсь, Громкий Охотник. Ваар не отреагировал на прозвище: может называть, как хочет, лишь бы поскорее закончить со всем этим. - Яуты в пирамиде атакованы стражами. Мы откроем ворота, когда вы предоставите записи с атласов. Мы знаем, что это такое, и знаем цветовые уровни, которыми пользуется ваша раса. Красный цвет откроет двери, и, может быть, твой сын доживет до вечера. Скоро буря. - Ил-рруанец запрокинул голову, и капюшон его на пару сантиметров съехал вниз, приоткрывая серебристую макушку. Изогнутые, покрытые светло-зелеными ростками пальцы пробежались по древку трезубца, и Варне почудилось, что из белой кожи вот-вот потянутся листья. – На закате. Два ксеноморфа в окрестностях. Мы сами найдем их. Если то, что говорит твой убийца, правда, вы покинете планету до вечера завтрашнего дня. Не так-то просто справиться с оголодавшими стражами, нащупавшими путь наверх. Позже мы встретимся в Совете, где проверят записи, и, если они не подделка, договоримся о правилах поведения на рубежах и предупреждающих действиях. Мы зря обходили этот вопрос стороной, полагаясь на обоюдную честность. - Вы можете не сомневаться в нашей честности, - прошипел Ваар. Ил-рруанцы по одному возвращались к кибиткам. Когда третий ступал на платформу, откуда-то из воздуха появлялся смыкающийся светло-серый полог. Тот, кто разрешил называть себя Чернотой, обернулся. Его взгляд уперся в уманку. - Хочешь Громкого Охотника? – от неожиданного вопроса мурашки добрались даже до кончиков ушей, и жар вспыхнул на щеках. Варна остро почувствовала горячую ладонь, всё еще лежащую на спине. Отстранилась на полшага, вспомнив, как Ваар гладил ее кожу, заставляя в исступлении прогибаться и стонать. - Что он сказал? – рыкнул Предводитель. Варна тряхнула волосами, прогоняя воспоминания. Было совершенно неуместно испытывать подобное, когда им угрожала опасность. Хотели ли ил-рруанцы мира – этот вопрос следовало решить как можно скорее. - Он сказал, чтобы ты поторопился, - машинально она соврала и раскраснелась пуще прежнего. Ил-рруанец невозмутимо спрятал трезубец и, не глядя на переводчика, исчез под пологом. Вернись Варна на корабль, Ваар спокойнее встречал бы сына. Но главный ил-рруанец потребовал присутствия переводчика до конца. Пройдя пепелище, группа остановилась. Какое-то время Варна не могла глубоко вдохнуть: в тело пробрался отвратительный запах, и его никак не удавалось прогнать. Пирамида, построенная из черного камня, похожего на земной обсидиан, мрачно сверкала в звездных лучах. Яуты не спеша готовились, проверяя оружие и разминаясь в боевых стойках. Если то, что говорил пришелец, правда, следовало ожидать нападения. Щербатые башни окаймляли правую часть пирамиды, вспарывая воздух острыми шпилями. Не хватало только вооруженных дубинами орков. Варна грустно усмехнулась собственной неуместной шутке. Когда тяжелые ворота, вспыхнув золочеными знаками, разомкнулись, ничего не произошло. Никто не вышел им навстречу. Ваар велел двум воинам двинуться к входу, отдав переводчика на поруки Торквэю и Анту. Сам он последовал за воинами, держа копье наготове. В тот момент, когда пирамида открылась, Ширкан с молодыми воинами отступил к дальней стене. Звери, покрытые хитиновой броней, огромными крючковатыми когтями царапали пол и пригибались, готовые прыгнуть на незадачливых гостей. Они вошли в залу из соседнего помещения, совсем не притягательно мерцавшего бледно-сиреневым цветом. Рантара поддерживали двое Неокропленных. Неумолимый твей орошал почерневший пол. - Дверь! – взревел Квархар, толкая Вождя в плечо. - Не бежать! - никто не посмел ослушаться, хотя каждому хотелось поскорее оказаться снаружи, чтобы принять бой. Клыкастые стражи издали хрипящий звук и бросились на охотников. В то же самое мгновение черные тени призрели свет. Взметнувшись из подземелья, они обрушились на зверей, заставив клыкастых застыть в прыжке, а когда атака возобновилась, десятки темных глаз вспыхнули золотым блеском. Секунда промедления спасла молодых воинов, успевших достигнуть выхода. В тяжелом, душном зное смешались пятнистые тела, хитиновые хвосты, приводящие в ужас глаза, пронзающие воздух золотыми стрелами. Варна вскрикнула, когда рядом с ней приземлился страшный зверь. Он раззявил зубастую пасть, из которой в лицо потянулось несколько шипастых языков. Анту среагировал моментально, выстрелив из плазмомета. Запястные лезвия, проехавшись по жесткой броне, не навредили монстру. Даже не разозлили. Ил-рруанцы могли вмешаться, но не делали этого, спокойно наблюдая со стороны, укрытые от взора чудовищ невидимым занавесом. Они выжидали, зная, что яутов будет подгонять время. На Ваара накинулось сразу два монстра. Копье описало полукруг, введя противников в заблуждение. Предводитель присел, позволяя существам приблизиться, а затем скользнул под ближайшего из них. Ки’чти-па вспороли твердое, не защищенное жестким хитином брюхо, но не нанесли ощутимого вреда. Во всяком случае, чудовище осталось на ногах, развернулось и прыгнуло. Взгляд в полыхающие жидким золотом глаза был ошибкой. Ваар потерял равновесие, земля ушла из-под ног, но он вовремя сориентировался и выставил перед собой копье. Разъяренное болью животное напоролось брюхом на острие, насадившись по самое основание. Выпустив копье из рук, Ваар успел откатиться в сторону и выстрелить существу в область шеи. Тот рухнул, подминая второго, неудачно рванувшегося вперед. «Повезло», - выдохнул Предводитель. Он приложил немало усилий, чтобы вернуть собственное копье. Плоть стража хищной хваткой вцепилась в железо. Твари, почувствовав смерть собратьев, повернулись к убившему их воину. В воцарившемся хаосе из нападающих тел, сопротивляющихся яутов, рычащих монстров, с каждым убитым действующих хитрее и предусмотрительнее, будто весь опыт погибших переходил к ним по незримым каналам, Неокропленных, подкошенных первым сражением, быстро теряющих твей и нан'ку, Ваар потерял Варну из виду. Переводчика закрывал собой Торквэй – последнее, что он видел. Аттури потащил ее к пепелищу, за которым возвышались камни разных форм и размеров: округлые и бесформенные, покрытые чертополохом и гладкие, сверкающие на солнце. - Сиди здесь, - тихо прошипел Торквэй. Он не мог оставить уманку одну. Забившись между камней, Варна слушала неистово колотящееся сердце. Оно заколотилось сильнее, когда она посмотрела на небо. Прямо на них надвигалась грязно-коричневая, неоднородная воздушная стена. - Буря? – потянула Торквэя за пальцы. - Буря, - эхом повторил аттури. Похоже, стражи почувствовали ее приближение, потому что часть из них вернулась в пирамиду. С оставшимися чудовищами продолжали сражаться яуты. - Песчаная буря! – взревел Анту. Высматривать, с какой стороны она приближается, не имело смысла, потому Ваар приказал теснить монстров к пирамиде и отступать к кораблю. Скалы, испещренные гротами, находились в километре, но там могли прятаться ксеноморфы. В пещерах можно было переждать бурю, но рисковать не стоило: согласно договору охотники должны были покинуть планету до заката следующего дня. - Нам нужно попасть на корабль, - зашипел на уманку Торквэй. Та проворно вскочила и последовала за ним, но перед аттури внезапно вырос клыкастый страж. Он учуял двух беглецов и теперь преграждал им путь. Варна сделала шаг назад и оступилась. Больно стукнувшись, отползла к серому валуну, из трещин которого кровожадно щерились синие репьи. Зверь бросился на Торквэя, но тот устоял, лихо крутанувшись на месте и стремительно переместившись с линии удара. Монстр притормозил, разворачиваясь к юркому противнику, и выстрелил шипами. Варна метнулась в сторону, два шипа пронзили камень, к которому она только что прислонялась спиной. Она могла убежать, но не сделала этого – то ли из страха, то ли потому что не посмела бросить не раз спасавшего ее аттури. Сейчас все ее внимание было приковано к Торквэю и буре, неумолимо приближающейся и уже громко заявляющей о себе сильным ветром. Ширкан, отделенный от отступающей группы несгибаемым стражем, из последних сил защищал раненого йонур-ана, не способного даже копье удержать в руках. Если так пойдет и дальше, придется добираться до скал и пережидать окончание бури там. Только, как об этом сообщить отцу? Зверь притиснул яутов к камням, неровно разбросанным и потрескавшимся. Слева сражался темный воин. «Аттури? Странная у отца команда…» - мелькнула недоуменная мысль. Рантар лежал между двух валунов и еле дышал. Воздух хрипящими толчками покидал его тело. Если буря настигнет их на открытом пространстве, штурман не выживет. Распластав в полете лапы, зверь очутился над головой охотника. Его хвост описал широкую дугу и задел пятнистое плечо. Ширкан выстрелил в открывшееся брюхо и шею. Сбитый с ног ревущим монстром почувствовал, как боль шипами вонзилась в подставившееся бедро. Добить стража не составило труда. В следующее мгновение яут увидел перед собой нового противника – умана, прижавшегося спиной к щербатому камню. Темно-серые глаза, не отрываясь, следили за ним. В расширившихся зрачках читался ужас, граничащий с паникой. Ширкан замахнулся – копье нацелилось в сердце замершей твари. Оставлять живого, загнанного в угол Пьед Амедха за спиной было в высшей степени безрассудно. Варна зажмурилась. Неистовый рев оглушил ее. - Не трогай! Уманка под защитой Ваара! Предчувствуя дикую боль, она закричала – беззвучно, потому что голос куда-то пропал или слился с нарастающим пустынным воем. Пальцы вцепились в продолговатые колючки, моментально изрезавшие ладони. Но разрывающей грудную клетку боли не последовало, потому через пару секунд она решилась открыть глаза. Копье упиралось ей в грудь. Какие-то миллиметры отделяли ее от того, что яуты называли пропастью тей-де. В очередной раз. Как будто ничто не могло уберечь ее от смертельного шага: рано или поздно она его сделает и сорвется, не удержанная никем. Не спасенная. Один на один не со страхом даже – с судьбой, вознамерившейся добиться своего. Не место человеку в космосе и не время. Вселенная настойчиво пыталась избавиться от маленького существа, продолжавшего вопреки здравому смыслу выживать, и проигрывала раунд за раундом. Еще ни разу космос не терпел поражения. Победа – вопрос времени. Варна это прекрасно понимала, чувствуя, как собственное тело ждет необратимого.