Трудности перевода

Совсем скоро жара сделалась нестерпимой. Воздух обманчиво пах далекой грозой. На самом деле запах исходил от земли и с каждым шагом становился удушливее и злее. Кожа на скулах и губах потрескалась, что доставляло Варне дискомфорт. Планета словно пропиталась испарениями от растений и живых тел. И как на беду Торквэй изменился. В его обращение с ней добавилась резкость. Раньше он беспокоился за каждую ссадину уманки, полагая ее хрупким и беззащитным созданием. Столь необходимый их миру переводчик не должен был болеть. На планете с отличающейся от земной силой тяжести (несильно, но достаточно для того, чтобы чувствовать себя неуютно), Варна то и дело спотыкалась. Ее тянуло к земле. В теле разливалась свинцовая тяжесть. Аттури без слов поднял Варну. Ладони расцарапались в кровь, и она некоторое время рассматривала выступающие на коже бисерины темно-бардовой жидкости. - Что-то случилось? - Ты о чем? – сдержанно рыкнул Торквэй. – Ты хотела посмотреть космопорт, и я тебя туда веду. - Тебе было не всё равно. - А сейчас? Я не понимаю твоих слов. Варна, ты переводишь яснее, чем иногда говоришь со мной. Варна обиделась. Глупо, безусловно. Какие тут могут быть обиды? - Мне надо знать, что происходит. Вот здесь, - и она ткнула пальцем в Торквэя, куда дотянулась. - Хочешь знать? – аттури повернулся. Его мандибулы хищно раздвинулись. Кожа внутри завибрировала. Или это вибрировал язык в попытке издать звук. Дрожание замерло, аттури не проронил ни звука. Приближались каменные стены космопорта. Первый бастион, встречающий непрошеных гостей. Черными зубцами выглядели на фоне неба дозорные, подпирающие стелы на крышах. По одному в каждом углу. Тень от кладки далеко тянулась в пустынные земли, с одной стороны, и упиралась в лес с другой, откуда пришли Торквэй с переводчиком. Варна не заметила, как оказалась прижатой к исполинскому стволу. - Этому миру не избежать войны, - прошипел аттури. – Не избежать смерти. И мое копье причастно к этому. Я должен был изучить тебя, а потом убить, если у наемника не получится. Не дать Ваару шанса повернуть ход истории. Но я врач и ученый, я увидел, что Ваар прав. За войной с ил-рруанцами последует новая война. Кто-нибудь, когда-нибудь решит истребить и нас, аттури. Варна застыла в железных руках, открыв рот. Не веря тому, что слышит. Понимая, что всё это правда. Не может быть неправдой. Зачем врать сейчас, когда опасность так близко? По телу прокатилась волна крупной дрожи, хотелось зажмуриться, не слушать, перестать быть, но Варна слушала, позволяя тому, кого наивно считала своим другом, говорить, и лишь цеплялась за черные руки, чтобы не давили так сильно. Торквэй уменьшил захват, но не отошел. Стоял вплотную, и жар его тела распространился на нее. - Ты, я, Ваар, все мы — игрушки в руках Кетану. Ему ничего не стоит разбросать нас по полю битвы. Но я больше не желаю верить в него. Я отказался от веры, когда стал ученым. Я думал, что отказался. Я обманул Ваара, обманул Анту. И тебя тоже обманул. Мне ничего не стоит убить тебя прямо сейчас, но смерть твоя уже ничего не решит. - Почему ты передумал? – выдавила она из себя. – Почему рассказал сейчас? Предводитель яутов называл жизнь путем к тей-де. Торквэй определил бы жизнь по-другому. На горизонте, севернее космопорта сгустился сумрак. Он неумолимо полз навстречу, наплевав на законы природы, на плавящее воздух солнце. Варна почувствовала, как тугие, редкие щетинки на черном запястье, всё еще удерживающем ее, встали дыбом. - Быстро к кораблю, - скомандовал Торквэй. Он схватил Варну за локоть, пробежал шагов десять, на ходу поднял её на руки и устремился к легкому открытому шаттлу. - Ил-рруанцы? – закричала Варна. За спиной оставались неровные участки леса, извилистые устья высохших рек, сторожевые башни и прямоугольные черные площадки – крыши трофеехранилищ. – Не молчи. Торквэй, пожалуйста. - Вероятно. Шаттл свободно маневрировал между исполинскими деревьями, вырвался из ржавого леса, пронесся под широким мостом, соединяющим два воспитательных храма, где жили с маленькими яутами харпи. Подростки играли во дворе с диковинным предметом, больше похожим на позвоночник ксеноморфа, только выполнен он был из сверкающего золотом материала и мог складываться и растягиваться в броске. Дальше тянулись красно-каменные пустыни, влажные и душные. На открытом пространстве Варна почувствовала себя страшно уязвимой и вскрикнула, когда на них попыталась напасть обезумевшая тварь с широченными гребнями вкруг маленькой головы. Она появилась словно из ниоткуда, когтистым страшилищем обрушилась сверху, но Торквэй, даже не обернувшись на нее, отправил монстра в последний полет: небольшое оружие в форме полумесяца налилось перламутром и выстрелило. Варна перегнулась через руку аттури - тварь судорожно дергалась, распластанная на земле, а потом затихла. - Райкхтей-де, - рыкнул он. - Обычно они не нападают. - Только не бросай меня, - она сжала скользкие пальцы. Крепко. Он ведь помогал ей и теперь помогает. Прямо по курсу, предчувствуя неладное, ушла в крутой вираж птица, махнув длинным, трапециевидным хвостом. - Глупостей не говори. Я сделал свой выбор. Отправлюсь ради тебя к Кетану, вот увидишь. - Это совсем не обязательно. - Знаю. А теперь слушай: что бы ни случилось, не покидай корабль, где бы ни был я, где бы ни был Ваар. Корабль стартует с Науд-Аурит’сеней, Ваар сдержит обещание и вернет тебя на Терру. Возьми, - он протянул Варне небольшую металлическую капсулу с узким стеклом посередине. В ней мутнела бледно-желтая жидкость. – Если станет плохо, выпьешь. Средство, подходящее для твоей физиологии. Обладает сильным антивирусным эффектом. Спрячь. - Ты так говоришь, и мне страшно, - в горле словно застрял ком тины. - Мне тоже. За свою честь. -------------------------------------------------- Яуты бегали по палубам, проверяли вооружение, отдавали приказы, зажигали сигнальные огни, тестировали режим невидимости, готовили спасательные капсулы. И, тем не менее, каждым их действием, словно дирижер оркестром, руководил Ваар. Он возвышался неприступной твердыней напротив смотрового окна в капитанской рубке. Действия воинов как на ладони: за долгие годы совместных полетов он нюхом чуял настроения команды. Молодежь нервничает, боится не оправдать ожиданий, и никто не думает о тренировках - мысли только мешают, в критических ситуациях воином руководит его тело, оно тоже умеет думать, но, в отличие от ума, не ведает сомнений. - Сообщения переданы сторожевым башням, космопортам, тренировочным секциям, - доложил Первый Воин Предводителя, невысокий коренастый яут с темно-янтарными глазами. - Совет будет эвакуирован на Край-лит’сеней через пол-цикла. - Что аттури? - Корабль Анту не покинул планету. Ваар хмыкнул: он не ожидал такой отверженности от нахального, самовлюбленного аттури. То ли Торквэй повлиял на своего наставника, то ли тот сам правильно сделал выводы. Ил-рруанцы... Предводитель задумался. Всё дело не только в них, хироки и предателях из Совета, за всем происходящим стоял кто-то еще, кто так и остался в тени возведенных им пирамид лжи. Не хотелось верить, что этот кто-то из науду. Время разложит кости по местам. Рано или поздно. Ответ на предательство - это всего лишь вопрос времени. - На орбите никого нет, - рыкнул Ширкан. – Никого и ничего. Замечена повышенная грозовая активность в атмосфере. Только что получено сообщение о сумраке, накрывшем почти весь север. Северные космопорты не реагируют на мои запросы. - Что показывают датчики? - Воины на своих местах, Ваар. В ближайшем сумеречном районе обнаружены недекодируемые сигналы. Ровно по периметру. Ил-рруанцы, отец. Клык отдам за то, что это они.