Киноварная мгла

      В последнее время судьба не баловала Сару приятными моментами. Коноха до сих пор не до конца пришла в себя после нападения Орочимару, поэтому миссии были напряженные и было их больше обычного. По возвращению в деревню Сара не отдыхала, а тут же принималась помогать подруге разбираться в её проблемах. Учихи, Томоэ, Ишиноараши, миссии – всё завязалось в один толстый узел, застрявший в горле, и развязать его уже не представлялось возможным. Девушка никогда не жаловалась Цубаки на это, но даже она уже начинала признавать то, что чудовищно устала.       И вдруг удача ей улыбается. Очередная и ничем не примечательная миссия уже автоматически стала особенной из-за того, что членом её команды были одни мужчины, однако главным в этом событии было то, что среди них был Хатаке Какаши. Ей удалось показать себя с хорошей стороны, и она даже получила похвалу за свою сообразительность. Именно по этой причине улыбка то и дело расцветала на девичьем лице, пока они возвращались в Коноху. Это ли не радость?       Какаши в общем-то действительно ей нравился. Она бесконечно уважала его как шиноби ещё с детских лет, втайне стремясь стать таким же хорошим и достойным воином, как и он сам. До сегодняшнего дня они работали в одной команде лишь однажды, однако этого хватило, чтобы юная Сара укрепилась в своём восхищении им. Но помимо того, что с ним было действительно приятно работать в команде, Сара готова была признать, что он ей нравится даже как мужчина. Несмотря на то, что им редко удавалось поработать вместе или пообщаться, одна мысль о чем-то подобном радовала девушку. Ушлую Сару нельзя было обмануть маской на лице – она была уверена на сто и один процент, что Какаши очень хорош собой.       Но куда больше ей нравился его трезвый ум и забота о сокомандниках. Сара поняла это с их первой совместной миссии, когда она, неопытный чунин, работала с ним в одной команде. Какаши умудрился спасти её в самый последний момент, из-за чего сам получил хоть и незначительные, но ожоги. Именно после этого происшествия Сара прониклась к нему самыми светлыми и нежными чувствами, граничащими между глубоким уважением и девичьей симпатией.       Какаши превратился в её идеал мужчины и шиноби.       Сара порой всерьез подумывала над тем, чтобы попробовать пофлиртовать с ним, хотя трезво оценивала свои возможности, и понимала, что скорее всего это ничего не даст. Они были слишком разными не только умом и возрастом, но и душой. Себя Сара всегда считала чрезмерно эмоциональной.       «Даже несмотря на то, что он нравится мне, вряд ли бы у нас что-то получилось, — подумала она, наблюдая за тем, как тот задумчиво вглядывался в горизонт, — У него слишком много демонов, с которыми мне не справится. А у меня хватает своих.»       И даже несмотря на все доводы рассудка Сара всё равно не могла побороть искушение.       — О чём вы задумались, Какаши-сан?       Мужчина перевел на неё внимательный взгляд. Натренированный годами, он почти ничего не выражает, но Сара знает, что у любого шиноби за маской есть свои печали и переживания. Какаши не мог быть исключением.       — Я думал о результатах сегодняшней миссии.       Сара улыбнулась и присела рядом.       — Я решила, что вы думаете о своих генинах, — легко сказала она, вынимая бутылку с водой из рюкзака. — На лице у Цубаки появляется похожее выражение лица, и тогда я точно знаю, что она размышляет о Саске. Извините за мои слишком поспешные выводы, — поспешила добавить она.       — Ничего страшного, — невозмутимо сказал Какаши. — Переживать за друзей абсолютно нормально. Ты хотела поговорить об этом?       Сара подумала, что Какаши очень искусно перевел разговор с себя на иную плоскость, и решила поддержать его в этом.       — Хотела узнать, как сейчас Саске, — сказала она, взглянув в сторону. — Кажется, дела у них с Цубаки сейчас не клеятся, и мне хочется чем-то помочь.       — С этим они должны разобраться самостоятельно, — сказал мужчина. — Тогда как ты потом можешь поддержать своего товарища.       — На это я готова в любой момент, — отозвалась Сара.       — Не сомневаюсь, — сказал вдруг Какаши, и девушка взглянула на него. — Насколько я помню, именно ты поддерживала подругу, когда Учиха Итачи покинул деревню.       Сара скованно улыбнулась, подмечая новую смену диалога.       — Конечно, — ответила она. — Это моя обязанность.       — Госпоже Хошино повезло с надежными товарищами.       Сара самодовольно улыбнулась. Какаши ничего не стоило найти её слабое место, и хорошенько на него надавить. Девушка была падка на лесть, и такое было сложно скрывать.       — Это да, — с достоинством согласилась Сара. — Примером для меня служили мои старшие сокомандники.       Не уловить намека мужчина не мог, и легкое шевеление складок в области дало понять, что это вызвало у него ухмылку. Сара улыбнулась, чуть склонив голову, и продолжила беззастенчиво разглядывать его лицо.       — Насколько я помню, ты была под опекой семьи Хошино? — неожиданно сказал Какаши. — Тошиюки и Накуми были твоими опекунами со дня появления в деревне.       Улыбка на лице Сары дрогнула. Она не ожидала, что шиноби заговорит об этом.       — Да, — невозмутимо ответила она. — В течении семи лет до моего становления генином, они были моими опекунами. Но вы ведь это и так знали, Какаши-сан.       — Знал, — кивнул Какаши. — Значит ли это, что с Учихой Итачи у тебя свои причины свести счеты?       Сара улыбнулась, сощурившись. Она не хотела показывать, что разговор мог её задеть.       — Отчасти, — спокойно ответила она. — Но уверена, что я такая не одна. У всей деревни свои счеты с ним, ведь погибшие Учихи были для оставшихся кем-то. Друзьями, товарищами, возлюбленными или… соперниками. И, насколько помню, то же самое можно отнести и к вам.       Сара знала, что вскользь прошлась мимо болезненной темы его шарингана, но считала это честным после того, как тот упомянул её детство.       — Да, я знал многих убитых Учих, — спокойно отозвался Какаши. — Но лучше всех, как считал тогда, я знал именно Итачи.       Девушка неопределенно повела плечом, отведя взгляд к горизонту.       — Все ошибаются, — ответила та. — Представляю, насколько неприятно разочарование в подопечном.       Какаши не стал ничего отвечать, и оба они погрузились в задумчивое молчание. Сара почувствовала, как грудь сжимает что-то болезненное, и она не была уверена, что стоит говорить о чем-то подобном.       Однако слишком часто она делала что-то, противоречащее собственным мыслям.       — Как думаете, Какаши-сан… — пробормотала она, заставив мужчину перевести на неё взгляд. — Господин Хокаге думал о том же, когда сражался с Орочимару?       Какаши смотрел на неё слишком проницательно, и за мгновение Сара успела тысячу раз пожалеть об заданном вопросе. Она потерла лоб, испытывая смущение.       — Итачи был моим младшим товарищем, а не учеником, как Орочимару для господина Третьего. Однако все знали, что что господин хокаге относился к нему, как к сыну. Как бы не разворачивались события в их сражении… не будет преувеличением сказать, что для Третьего это было очень мучительно больно.       Сара кивнула, предпочитая не отвечать. Слова Какаши отбросили её к всё ещё свежим воспоминаниям. Девушку до сих пор немного потряхивало от вида шиноби враждебных деревень, от налета пыли во рту и металлического запаха, колющего нос. Она успела многое повидать за время многочисленных миссий, стать более хладнокровной и опытной, однако нападение на Коноху, давно ставшей ей домом, что-то в ней надломило. Гигантская змея, образ её самых сокровенных кошмаров, вместе со столпом дыма обрушилась буквально на её дом, сметя всё подчистую. Её первый маленький домик, который она прибрела на свои собственные сбережения, сравнялся с пылью, как и всё, что в нём было ей дорого.       Тогда Сара смотрела на дымящиеся останки со странными ощущениями. Ей вновь начало казаться, что её прошлое попросту не дает строить свое будущее, потому что она до сих пор не готова отпустить его. Ведь не могла чертова змея приземлиться в окрестности её дома просто так…       Это было бы слишком паршивым совпадением.       — Я знаю, почему тебя так беспокоит Орочимару.       Скрыть свое изумление Сара попросту не успела. Она метнула взгляд на Какаши, но тот оставался таким же невозмутимым и стойким, каким был с самого начала их разговора.       — Как наставнику Саске мне предоставили информацию о всех связях Орочимару с жителями деревни, — ответил он на немой вопрос сокомандницы. — Твое досье там тоже оказалось.       Сара напряглась, поскольку очень хорошо знала содержание своего секретного досье.       — И… вы знаете всё?       — Всё, что есть в тех документах.       — Так значит… — Сара почувствовала, как внутри неё расползается ледяной иней, — вы меня в чем-то подозреваете?       Какаши молча смотрел на неё, и девушка недвижимо сидела рядом, в любой момент ожидая, что на неё должно рухнуть небо или что-то более страшное.       — После нападения Орочимару Ибики проверял всех, кто как-либо связан с ним, — ответил мужчина. — Мне не в чем тебя подозревать, Сара.       Девушка выдохнула, осознавая, что словно забыла о дыхании за этот короткий, но тревожный миг.       — Я заговорил об этом по иной причине, — добавил Какаши. — Я знаю, почему нападение Орочимару имеет для тебя такое значение.       Сара поджала губы, но взгляд не отвела. Она испытала резкое желание покинуть общество проницательного мужчины, но не могла себе позволить эту слабину.       — Мы были неосмотрительны на прошедшем экзамене на чунина, и больше такого не повторится. За Орочимару ведется постоянная слежка, и госпожа Цунаде потратила немало наших сил на это. Мы не дадим ему вернуться в Коноху.       Сара замешкалась на мгновение, слишком медленно осознавая, к чему Какаши начал этот разговор. Она быстро взяла себя в руки, потому что была в общем-то неплохой куноичи, но выдавить из себя неискреннюю улыбку так и не смогла.       — Вы слишком добры ко мне, семпай, — мягко и тихо сказала она, отведя взгляд. — Но не забывайте обо мне, пожалуйста. Я тоже собираюсь в этом участвовать.       Он снова улыбнулся. В этом Сара была уверена, хоть и не смотрела на его лицо, сокрытое маской.       — Я не сомневаюсь.       У Сары было множество недостатков. Некоторые она не замечала или не хотела замечать, а те, о которых знала, не имела особого желания исправлять. Но один изъян она считала слишком значимым, чтобы оставлять его без внимания.       Ей нужно было перестать посвящать свое сердце мужчинам, которые для неё совершенно не подходили.

***

      Токимура Ооцуцуки. Каждый раз, когда Цубаки озвучивала его имя в голове, странный трепет охватывал её внутренности. Это напоминало легкость бабочек в животе, призрачное волнение, которое было чуть более осязаемым. Девушка прикладывала ладонь к груди и безуспешно пыталась понять свои ощущения. Почему её охватывают такие странные чувства? Неужели этим Годзэн дает понять, что этот человек будет играть важную роль в её истории?       Тяжело вздохнув, Цубаки потерла виски, склоняясь над бумагами.       Она чувствовала гнетущее неудовлетворение. Её начинало раздражать, что воспоминания Годзэн появлялись в самый нежданный момент и завершались на интригующей ноте. Девушка находилась в постоянном ожидании новой «серии» этого бесконечного сериала, и это не давало сосредоточиться на чем-то более важном.       Саске выписали из больницы, и тут же забрали на какую-то незначительную миссию. Цубаки узнала об этом, когда увидела пустующую постель в стерильной палате. Приятная и пухленькая медсестра рассказала ей, что рано утром Какаши пришел за своим подопечным и молодой шиноби ушел вместе с ним. Цубаки немного успокоилась, думая о том, что с Какаши Саске должен быть в безопасности, но в то же время расстроилась, ведь им так и не удалось поговорить о произошедшем. Это очень угнетало, и с каждым днем осадок последней встречи становился всё более ощутимым.       — Цу, не спи. Нам надо закончить на сегодня.       Цубаки взглянула на подругу, сидящую напротив. Сара притащила какие-то записи с архива, и вот уже второй час подряд они сверяли информацию из них и документов Итачи, чтобы понять все возможные расхождения.       Сара вернулась с миссии с Какаши какой-то другой. Она смеялась, шутила, вела себя как прежде, но в то же время у неё на лице то и дело появлялся немного озабоченный и грустный вид. Когда Цубаки приводила её в чувство, та сразу же становилась обычной. Что-то определенно произошло на последней миссии, но Сара ничего не хотела рассказывать, и девушка не стала настаивать.       — Так, хорошо, — пробормотала Цубаки, опуская взгляд в документы. — Мои родители прибыли в Коноху где-то девятнадцать лет назад, после чего довольно быстро заняли высокие позиции в госпитале Конохи. Отец стал главой госпиталя в течении трех лет, мама была главной в некой секретной организации при госпитале. Это я знаю. Организация занималась разработкой чакра-камней, поставки которой происходили их специальных месторождений. Здесь даже есть записи о том, что Четвертый Хокаге лично посещал это место. Если даже всё это месторождение и подделка, то выполнено оно достойно. Ну а после их смерти, Ооками стал управлять этой организацией соответственно… это я тоже знаю. Есть два момента, которые не сходятся. Во-первых, насколько я знаю, сейчас «Ишиноараши» находится под крылом у Пятой хокаге – госпожи Цунаде, тогда как в других документах подразумевается, что организация под существенным влиянием «Корня» Конохи, а, значит, Шимуро Данзо. И второе. Судя по официальной версии, мои родители прибыли в Коноху из соседней деревушки где-то поблизости, но в его документах говорится, что мои родители, как и родители Ооками, большую часть времени жили в Сора-ку. Судя по этим бумагам, там они и провели большую часть описанных опытов… В официальных записях о моих родителях нет ни слова о том, что они вообще как-то связаны с этим городом.       Цубаки нахмурилась и потерла виски.       — Если бы это было правдой, то Некобаа должна была их знать. Сора-ку не такой уж большой город.       — Когда ты возвращалась туда за этой нагинатой, она ничего тебе не говорила об этом? — спросила Сара.       — Ни слова. Я и не особенно рассчитывала, что она вообще позволит мне забрать это оружие с собой, ведь частью клана Учиха я так и не стала… но она ни слова не сказала. Молча отдала, зная, что я наверняка буду использовать это против него.       Рыжая издала сиплый смешок, заставивший Цубаки обратить на неё внимание.       — Что смешного? — поинтересовалась она.       — Ничего, — отозвалась Сара, не поднимая головы.       Девушка побуравила подругу внимательным взглядом, но та словно принципиально не собиралась смотреть в ответ. Цубаки понимала причину этого смешка — Сара не воспринимала слова подруги всерьез, как и наличие у неё оружия против Учихи.       Проглотив легкую обиду, Цубаки опустила взгляд, рассеяно проведя по паре фотографий, которые Итачи тоже приложил к имеющимся документам. Черно-белые снимки, на которых Цубаки смогла узнать только своих родителей и предполагаемого отца Ооками (поскольку был очень на него похож) она разглядывала, когда хотела убедиться, что всё это не сон. Ей тогда начинало казаться, что может, это вовсе и не её родители. Темноволосый мужчина был явно ниже её высокого и статного отца, а женщина с фотографии имела слишком жесткие черты лица, которые никак не могли быть мамиными. Цубаки вглядывалась в этот снимок с болезненной надеждой, но в конце концов всегда оставалась в проигрыше. Не было ни единой вероятности, что это фото было фальшивкой и, что ещё хуже, на нём определенно были именно Хошино Тошиюки и Накуми.       Её мама стояла рядом с отцом с небольшим букетом белых хризантем, так сильно похожих на бутоны камелии. Цубаки вдруг вспомнила, что точно такие же цветы Юкки приносил на могилу своему дяде, когда посещал деревню в последний раз.       Взгляд девушки машинально скользнул правее по снимку.       — Послушай… — со вздохом начала Сара, подняв голову, но Цубаки её не слушала. Выпрямившись, она впилась взглядом в снимок, который до этого рассматривала не раз. Догадка была слишком дикой, но сейчас ошибки просто не могло быть.       — Что такое? — приподнявшись, спросила Сара. Цубаки подняла на неё растерянный взгляд с опозданием.       — Тут Хадзиме, — прошептала она, протягивая фотографию подруге. Сара тут же выхватила фото, вглядываясь в лица людей.       — Дядя Юкки? — пробормотала рыжая, нахмурившись. — Ты уверена?       — Он выглядит моложе, чем я его помню, но да. Он самый правый.       Сара молча разглядывала фото, а Цубаки невидяще смотрела на неё. В увиденное было сложно поверить, но сейчас это не казалось таким уж невозможным. Воспоминания трехлетней давности всплыли резко и нещадно, вырывая отрывки фраз и смазанные образы тех лет.       Хадзиме, бос кафе, в котором Цубаки когда-то работала, был давним знакомым её матери, но насколько давним? Не со времен ли их совместной деятельности?       — Это же он похитил тебя и Саске пару лет назад? — уточнила Сара, откладывая снимок.       — Да. Он вступил в группу каких-то нукенинов-иллюзионистов, у которых был зуб на Учих. Как он тогда рассказал, Учихи убили отца Юкки, который был его братом, и Хадзиме решил им отомстить за это.       Сара молча опустила взгляд в снимок, разглядывая лицо незнакомого ей человека так, словно оно могло о чем-то поведать.       — И тебя ведь похитили для мести Учихам? — задумчиво проговорила она.       — Они хотели получить за меня выкуп, — силясь вспомнить события тех лет, ответила Цубаки. — Но даже Хадзиме понимал, что Коноха скорее вышлет пару шиноби из клана, чтобы по-тихому разобраться в этой ситуации, чем станет торговаться с ними.       — Он так и сказал? — Сара подняла взгляд. — Они ждали ответа именно от Учих?       — Ну… кажется нет, — нахмурившись, пробормотала Цубаки. — Я не помню.       Сара задумчиво провела пальцами по губам, глядя куда-то в пространство, и Хошино не спускала с неё глаз. Она начала догадываться, о чем думает подруга.       — Ты думаешь, они ждали выкупа от кого-то другого? — тихо спросила Цубаки. — Но… от кого?       — Не знаю, — отняв руку от лица, заключила Сара. — Это может быть кто угодно, но я сомневаюсь, что кто-то действительно будет ждать, что Учихи согласятся на выкуп.       Даже самые слабые нукенины не могут быть настолько глупыми.       — Может, выкупа они ждали от моих родителей? — предложила Цубаки.       — Вряд ли. Им ничего не мешало бы сразу передать эту информацию Учиха. Это всё равно, что просить выкупа у самого клана.       Девушка вздохнула, подперев щеку кулаком.       — Отец тогда так сильно разозлился, что готов был расторгнуть помолвку, — вспоминая произошедшее, пробормотала Цубаки. — Мне до сих пор странно это осознавать, потому что родители всю жизнь говорили о важности этой сделки. Даже не верится.       — Жаль, что не разорвал, — фыркнула Сара.       Она поднялась из-за стола и размяла шею, прикрыв веки. Цубаки снова заметила, что та выглядела чересчур уставшей и раздраженной, из-за чего ощутила укол совести. Мало того, что подруга постоянно пропадала на миссиях, так по возвращении Цубаки наваливала на неё кучу своих проблем, не давая как следует отдохнуть. Сара всегда была настолько энергичной и сильной, что Хошино почти никогда не задумывалась о растрате её резерва жизненных сил.       — Давай закончим на сегодня, — миролюбиво предложила Цубаки, поднимаясь с колен. — Если хочешь, можешь остаться с ночевкой.       — Не, давай в другой раз, — зевнув, сказала Сара. — Через пару дней очередная миссия, и мне надо кое-что сделать.       Цубаки кивнула и опустила ладонь на плечо девушки, притянув её к себе. Рыжая опустила веки и коснулась головой виска подруги. В комнате было так тихо, что с открытого окна были слышны уютные трели сверчков и шелест вечнозеленой листвы.       — Что-то произошло на миссии? — осторожно поинтересовалась Цубаки, скосив взгляд на девушку. Та и бровью не повела.       — Ничего особенного, — отозвалась она.       — И даже Хатаке Какаши? Неделю назад ты от грядущей миссии с ним выше крыш скакала.       — О-о, он как всегда горяч, — протянула Сара, оторвавшись от подруги. — Но какая разница? Сейчас куча других забот.       От Цубаки не укрылось, что тон Сары еле заметно поменялся, но она не успела ничего об этом сказать.       — Ты не против, если документы пока останутся у тебя? — устало проговорила рыжая. — Я всё равно завтра вернусь, а раскладывать их заново — сущая канитель.       — Ладно, — отозвалась Цубаки.       Она наблюдала за тем, как Сара натягивает на себя обувь, пребывая в каких-то глубоких раздумьях, а сама девушка никак не могла отделаться от мысли, что с ней что-то происходит.       — Я думаю, нам нужно посетить Сора-ку, — неожиданно сказала Сара, выпрямляясь. — Если нэко-бабка все эти годы хранила у себя нагинату, рассказала тебе о клане Томоэ, едва ли она больше ничего не знает. Если твои родители и были когда-то в городе, она не могла не знать об этом.       — Да, я тоже об этом думаю, — сказала Цубаки, хоть это и не было совсем правдой. — А что думаешь о Юкки?       Сара неопределенно пожала плечами, но никакой другой реакции не последовало. От Хошино это не укрылось.       — Он явно ничего не знает. Может, конечно, что-то знает его мать, но они в пределах Кири, а туда никто из нас попасть не сможет. Моя ближайшая миссия будет в Кумо. Поэтому Сора-ку и кошачья бабка — наша остановочка.       Рыжая взглянула на Цубаки.       — Когда ты уже наведаешься в кабинет к Ооками?       Девушка понурила голову, испытывая грызущее чувство стыда и дискомфорта одновременно.       — У меня не было подходящей возможности, — не совсем искренне сказала Цубаки.       Она чувствовала растущее раздражение подруги, но не могла поднять головы и взглянуть ей в глаза.       — Там может быть необходимая информация, — терпеливо напомнила Сара. — Нам это надо.       — Я знаю. Я сделаю это.       Молчание затягивалось, и тогда Цубаки подняла голову, мельком взглянув на подругу. Сара смотрела на неё, и на её лице не было ни следа привычной улыбки. Это очень коробило.       — Давай прощаться.       Цубаки кивнула и спустилась с порожка. Без предисловий и вопреки образовавшемуся холодку между ними, она заключила Сару в прощальные объятия, на которые та почти сразу ответила.       — Спасибо за всё, что делаешь для меня, — проговорила девушка, опуская ресницы. — Я никогда не смогу тебе за это отплатить.       — Успокойся, дурочка, — сказала Сара вполне спокойным тоном. — Ты ничего мне не должна.       Они покачали друг друга в объятиях, и Цубаки после некоторого молчания всё же добавила:       — Если тебя что-то беспокоит, говори мне об этом, пожалуйста.       Сара промолчала, но девушка почувствовала, как та стиснула её чуть крепче. Это дало ей понять, что с ней действительно что-то происходит, но она пока не готова говорить об этом.       — Ладно, я пойду.       Не глядя в лицо Цубаки, Сара отодвинула перегородку и в мгновение ока выпорхнула из дома, скрывшись в темноте. Девушка постояла на пороге, вглядываясь в темноту с новым нарастающим беспокойством, а затем, бессильно вздохнув, закрыла за собой дверь.