Киноварная мгла

Сознание медленно начало возвращаться ко мне, и спустя мгновение я поняла, что все это время спала. Медленно раскрывая глаза, я осознала, что прямо перед собой вижу свое отражение, которое выглядело крайне взволнованным. Я на миг испугалась, что прямо перед моими глазами висит зеркало, но потом поняла, что это не так. У моего отражения волосы были чуть светлее и гораздо короче, по плечо, а у глаз залегли морщинки, потому что этот человек всегда любил посмеяться, несмотря на свой строгий характер. – Мама, – сонно прошептала я, потягиваясь в кровати. Женщина по имени Накуми радостно улыбнулась, и на своем лбу я почувствовала её теплую руку. – Наконец-то ты проснулась, – сказала она, и я улыбнулась ей. – Давно я в Конохе? – спросила я, поскольку хотела знать, когда меня, спящую, перенесли в больницу. – Около шести часов, – незамедлительно ответила мама, посмотрев на наручные часы. – Ты голодна, наверное? Давай я попрошу медсестер принести тебе обед? – Мам, нет, я не хочу есть, – быстро сказала я, удерживая ее за руку, поскольку она собиралась уже выйти из палаты. Та с легким, но видимым недовольством вернулась на прежнее место. – А где папа? – Он за дверью, милая, – ответила она, как-то странно изменившись в лице. Это не укрылось от меня. Но прежде чем я хотела спросить её об этом, за дверью послышался знакомый мужской голос. – Я, кажется, уже говорил с тобой на эту тему, Итачи. В моей голове что-то щелкнуло, и я резко села на кровати, чувствуя нарастающее головокружение. Мама схватила было меня за руку, говоря что-то, но я уже встала на ноги. – Я согласился на этот скорый брак, хотя, признаться, желал нарушить традиции наших семей. Но я все же сделал это, с надеждой на то, что ты будешь заботиться о моей дочери… Внутри меня все похолодело. Я резко кинулась к двери и распахнула её, при этом из-за головокружения чуть не упав. В коридоре стояли мой отец и Итачи, который, судя по внешнему виду, только что вернулся с миссии. Он с абсолютным спокойствием смотрел в глаза моему отцу, но как только я оказалась в коридоре, его взгляд метнулся ко мне. – Папа, прекрати! – воскликнула я, и отец в ту же секунду обернулся. В первое мгновение его лицо выражало смесь растерянности и удивления, однако он тут же нахмурился. – Итачи не виноват в том, что меня похитили прямо из деревни! – Ты не понимаешь, о чем говоришь, – сурово сказал Тошиюки. – Это его вина. – В этом нет его вины! Он мне не нянька, а поэтому не обязан круглосуточно следить за мной, – ошарашено воскликнула я. Мне и в голову не могло прийти, что папа может винить в этом Итачи. – Зайди обратно в палату, – отрезал отец. – Нет, – я с места не сдвинулась, ибо мне было страшно оставить их одних. Мужчина нахмурился. – Цубаки, – совершенно спокойным голосом позвал Итачи, и я перевела взгляд на него. – Иди. Все хорошо. – Никуда я не пойду, – твердо сказала я. – А если в моем похищении и есть чья-то вина, так скорее моя. Мне не следовало доверять Хадзиме. Это он оказался предателем. – Он и оказался предателем из-за его клана, – иронично усмехнулся отец. – И что же, ты выгораживаешь того, что подвергал мою жизнь опасности, а обвиняешь того, кто мне её спас? – зло прошипела я, делая шаг к Итачи. – Если бы не он и не его клан, меня бы здесь не было. – Да уж точно, ты была бы дома и в безопасности. – Тоши, прекрати, – умоляюще проговорила моя мама, обращаясь к отцу. Но он и бровью не повел. – Прекрасно, – объявила я, полностью загораживая собою Учиху. – Может, ты меня дома запрешь, чтобы отгородить от всех неприятностей, которых мне не избежать? А то будешь винить за каждую мою царапинку Итачи. Ты действительно неправ, папа, и признавать этого не хочешь. Я не раз обязана ему жизнью, а все потому что я слишком слаба. Он и так разрывается между мной и другими обязанностями. – Раз для него это так сложно, – с непроницаемым выражением лица процедил отец, – тогда нам и вовсе стоит разорвать эту помолвку. Внутри меня все оборвалось. – Что ты… – хотела было выговорить я, но Итачи, что стоял позади меня, положил свои руки на мои плечи и легко сжал их, не причиняя мне боли. – Цубаки, – твердо сказал он, – мне нужно поговорить с твоим отцом наедине. Обещаю тебе, что все будет в порядке. Я медленно обернулась и посмотрела в его лицо, пытаясь понять, не лжет ли он мне. Но посмотрев на него, я поняла, как и всегда, что ему можно доверять. Всегда можно было. Поэтому я нехотя отошла в сторону, беспомощно наблюдая за тем, как они оба скрываются за коридором. – Давай зайдем внутрь, – послышался голос матери позади меня, но я была не в силах сдвинуться с места. Домой я вернулась в тот же вечер. Отец пришел из больницы вместе с нами, но мои вопросы, которые были связаны с его и Итачи разговором наедине, он пропускал мимо ушей. Разозлившись, я вернулась в свою комнату, громко хлопнув дверью. Один раз ко мне заходила расстроенная мама в попытках завести со мной разговор, но я была совсем не в настроении разговаривать, поэтому она тяжело вздохнула и вновь оставила меня наедине с собой и моими мыслями. Я легла на кровать животом и, положив подушку под подбородок, зло вздохнула, прикрыв глаза. Полежав так несколько секунд, я тихонько запела, стараясь успокоить свои мысли и саму себя. Какое-то время я лежала так, не шевелясь и напевая себе под нос, но скоро начала понимать, что засыпаю, лежа с закрытыми глазами. Тогда я быстро села на кровати, проведя рукой по лицу и зевнув. – *Да и зачем, там все равно все серо, – вспомнив строчки, на которых остановилась, продолжила я. – И только твоя фотография у меня на стене напоминает мне, что все не так уж плохо… Все не так уж плохо… Но в это самое время совсем рядом знакомый голос позвал меня по имени. Я не успела пискнуть и даже обернуться на зов, как вдруг мой рот накрыла другая рука. – Не кричи, это я, – тихо и спокойно прошептал Итачи позади меня. Я облегченно вздохнула, и его рука тут же ослабила хватку. – Ты напугал меня! – шепотом проговорила я, обернувшись к нему. – Как ты здесь оказался? – Через окно. Извини, – сказал он, садясь на моей кровати. На нем уже не было формы АНБУ, только привычные мне синяя майка с рукавами и серые штаны. Правда, выглядел он крайне уставшим. – Не знал, что ты поешь. – Это просто детское баловство, – смущенно отмахнулась я. – Ты сам-то как? – более серьезным тоном спросила я, пододвинувшись к нему и сев по-турецки. – Что сказал тебе отец? – Все хорошо, – успокоил меня Учиха. – Ты по-прежнему моя невеста, и наш брак не расторгнут. Мы поговорили с твоим отцом и вполне мирно разошлись. – Да, но, судя по его недовольному лицу за сегодняшний вечер, его мнение о тебе в лучшую сторону не изменилось, – удрученно сказала я. – Извини его, ладно? Я не думала, что это обернется так. – Я бы не сказал, что он так уж неправ в этой ситуации, – сказал Итачи, неглубоко вздохнув. – Поэтому я не сержусь. Скорее только расстроен, что кому-то удалось выкрасть тебя и Саске из деревни прямо перед носом у моего клана и остальных шиноби. – Как он, кстати – Саске? – С ним все хорошо, – ответил Итачи. – Ну и хорошо, – заметила я. – А что касается всей этой ситуации, – я положила руку на плечо Учихи, – ты ни в чем не виноват. Я не виню тебя. Поэтому не слушай моего отца, ибо он не был там, и он ничего не знает. Кроме того, вечно держать ситуацию под контролем никогда не получается. Ни у кого. Итачи хмыкнул и накрыл мою руку своей ладонью, слегка сжав её. Я улыбнулась ему. – Ты спать еще не собираешься? – спросил вдруг Учиха, посмотрев на висящие в моей комнате часы. – Да пора бы уже, – задумчиво сказала я и перевела взгляд на Итачи. Он, посмотрев на меня, видимо, что-то увидел во мне и почти невидимо улыбнулся. – Если ты хочешь, я могу побыть с тобой какое-то время, пока ты засыпаешь. После того, как уснешь, я сразу же уйду, – внезапно сказал он, чем немного меня смутил. – Если вдруг кто-то из твоих родителей зайдет в твою комнату, я успею скрыться раньше. – Правда можешь остаться? – поинтересовалась я, спустя секунды молчания. – Да, могу. – Хорошо, – согласилась я, отведя от него растерянный взгляд. – Тогда я разложу постель и лягу. Итачи без лишних слов встал с моей кровати, а я свернула покрывало и отложила его в сторону. Под одеяло я легла в своей домашней одежде, ибо возможности переодеться у меня не было. Но это совсем не страшно. Итачи я предложила сесть на кровать рядом, так как она была большой и места на ней было достаточно. Он выключил свет в комнате и сел рядом со мной, прислонившись спиной к спинке кровати и не кладя на неё ног. Я накрылась одеялом и как-то нервно выдохнула. Подобная обстановка крайне смущала, но я не была против этого. – Не бойся меня, – совершенно серьезно сказал Учиха, переведя взгляд на меня. Видимо, я слишком плохо скрывала свое смущение. – Я не сделаю тебе ничего плохого. – Я верю тебе, – сказала я совершенно честно. – Просто подобная обстановка для меня в новинку. – Понимаю, – спокойно сказал Итачи. – Попробуй заснуть, я постараюсь тебе не мешать. Я вздохнула и немного выползла из одеяла. На самом деле, я хотела поговорить с ним, но не знала, как правильно начать разговор. – Знаешь, – грустно сказала я, согнув ноги в коленях, – вся эта история с Хадзиме… Когда мы говорили с ним в последний раз, он сказал мне, что порочный круг мести касается самых неожиданных людей. С одной стороны его можно, наверное, понять, но с другой… неужели у человека не хватает духу не совершать мести? Ведь порой жертвы – это невинные люди, которые не обязаны отвечать за поступки своих родных людей. – Это субъективное мнение, – спокойно сказал Итачи. – Ты говоришь так, потому что не бывала в подобной ситуации. Не бывала на месте тех, кто лишился самого дорогого в своей жизни. – Думаешь, я смогла бы убить человека ради мести? – я посмотрела на Итачи, а он посмотрел на меня. – Этого я не могу знать, и надеюсь, ни ты и ни я никогда не узнаем. Но если ты так хочешь знать ответ на этот вопрос, то представь, хоть на секунду, что я – убийца твоих родителей. Представь, что я предал тебя и забрал у тебя самое дорогое в твоей жизни. Представь, что следом я убил и Сару. Что бы ты сделала? Я смотрела на Итачи, не смея моргнуть. Я пыталась, как он и сказал, представить на секунду, что такое возможно, но у меня не получалось этого сделать. – Я ни на секунду не могу представить, чтобы ты мог так подло поступить со мной, – тихо сказала я. – Я просто не знаю, за что я могла бы стать таким объектом ненависти для тебя. Итачи хмыкнул. – Вот уж точно, – сказал он, а потом он вдруг посерьезнел. – Знаешь, уже довольно-таки поздно. – Да засыпаю я, – фыркнула я, опустившись в полное лежачее положение. Над головой послышался смешок, и я почувствовала, как мое одеяло ползет вверх. Приоткрыв глаз, я поняла, что это Итачи накрыл меня одеялом по самую шею. Улыбнувшись, я чуть подвинулась к нему и прижалась лбом к его плечу, закрывая глаза.