***
Стук в дверь отвлек Аро от папки с документами, и он недовольно зашипел. — Войдите, — коротко бросил он, откладывая в сторону бумаги. — Не очень-то ты вежлив. — На пороге появился высокий мужчина лет сорока пяти. — Опять поссорился с Каем? Аро приветливо кивнул и привстал с места, пожимая руку верному адвокату. — Рад видеть тебя, Марк. — И я рад встрече, — кивнул мужчина. — Где же наш преступник? — На переговорах с японцами, — усмехнулся Аро. — Вернется явно не скоро. — А ты тогда почему здесь? — удивился Маркус. — Ведь эта сделка касается не только Кая. Вольтури одарил друга семьи поистине ослепительной улыбкой. — Зато дочь Ямато Нагаи касается только его. — Не понял? — Марк удивленно вздернул темные брови. — Подумай сам, — Аро протянул ему коробку с сигарами, — что может отвлечь Кая от Изабеллы Свон? Только знойная экзотическая красотка из Страны Восходящего Солнца. Они знают друг друга не меньше девяти лет — едва ли не с детства, встречаются два раза в год на переговорах, а потом… ты и сам понимаешь. Марк кивнул, наморщив лоб и слегка постукивая по столу пальцами с зажатой между ними сигарой. — И ты думаешь, что она сможет отвлечь его от девушки, которую Кай упорно добивается вот уже целый месяц? — Но он ее уже добился, неважно, каким способом, — заметил Аро, поднося ему зажигалку. — И пусть он сам себя уверил в том, что она ему все еще интересна, то красивая стройная брюнетка его переубедит. Я надеюсь, это помешательство у него скоро пройдет, и он вновь станет самим собой. Адвокат с наслаждением затянулся и выпустил колечко ароматного дыма. — И почему ты так стремишься отвадить Кая от американки? Что, если он любит ее? — Не смеши меня. — Аро стряхнул пепел и вновь поднес сигару к губам. — Она совсем не его тип. Кай предпочитает ярких женщин, высоких, с пышной грудью и прочими соблазнительными округлостями. Так что это его увлечение временное. Просто надо ему это как-то доказать. — Вообще-то я видел эту девушку на благотворительном балу, — с улыбкой проговорил Марк. — И должен заметить, она не такая уж невзрачная и непривлекательная. — В этом ты прав. — Вольтури недовольно поморщился. — Я тоже ее там видел. Преображение было потрясающим. После того вечера я не могу спокойно смотреть на шатенок в красных платьях. — Тогда может тебе просто не мешать Каю? — предложил мужчина. — Он взрослый человек, и сам должен понять, что ему нужно. — Я и так ему не мешал, Маркус, — с ледяной улыбкой ответил Аро. — И посмотри, что из этого вышло. Я не хочу, чтобы он привязывался к этой девчонке. — И что думаешь делать? — поинтересовался Марк, растягивая губы в ухмылке, и не преминул съязвить. — Нагрузишь его работой так, чтобы он и носа не высунул из офиса? Или будешь подкладывать под него дочерей своих бизнес-партнеров, в надежде на то, что они смогут отвлечь его от мисс Свон? Аро театрально вздохнул и сложил руки в молитвенной позе. — Как тебе удается всегда угадывать мои планы? — едко произнес он, сверля друга острым взглядом. — Я знаю тебя с пеленок, — хмыкнул Марк. — Правда, очень часто ты меня поражаешь и удивляешь, но я многое могу предугадать из твоих, как ты выразился планов. — Раз ты у нас такой ясновидящий, тогда может скажешь, смогу ли я добиться своего? — насмешливо проговорил брюнет. Внимательный взгляд адвоката скользнул по напряженному лицу мужчины, и он про себя усмехнулся, понимая, что за внешним фасадом язвительности и спокойствия скрывается тревога за младшего брата. Привыкший всегда командовать всеми и заботиться о Кае, Аро наверняка болезненно реагировал на желание брата быть самостоятельным. Чего стоил только тот незабываемый скандал, когда Кай, накопив достаточно денег, приобрел отдельную квартиру и съехал из их старого дома, где жил вместе с семьей брата. Глубоко вздохнув, Марк слегка качнул головой и запустил пальцы в густые каштановые волосы, в которых уже начала пробиваться седина, несмотря на относительно молодой возраст. Аро настороженно молчал, глядя ему в глаза, и Марк чувствовал, как воздух вокруг буквально густеет и накаливается от этого напряжения. — Аро, тебе тридцать два года, но ты уже с двенадцати лет сумел резко повзрослеть, когда… — Он замолчал на мгновение, увидев полный боли взгляд, который тут же изменился на безразличный. — Меня всегда восхищала твоя мудрость. Но, несмотря на не по годам развитый ум и природную интуицию, ты никогда не понимал одного — окружающие тебя люди живые существа со своими чувствами и желаниями. А ты ими играешь, как фигурками на шахматной доске. — Не вижу ничего плохого в этом, — сказал Аро, картинно закатив глаза. — До сих пор мне удавалось добиваться своего. Неужели ты думаешь, что я позволю этой малышке все испортить? Марк с напускным безразличием пожал плечами. — Неужели ты думаешь, что Кай позволит тебе управлять его жизнью? — в тон ему ответил он. — А куда он денется? — хохотнул Аро. — Между родным братом и девчонкой, которая его ненавидит, он выберет брата. Особенно когда поймет, что эта Белла собой представляет. — Позволь поинтересоваться, что же она такого собой представляет? — устало спросил адвокат. — И почему ты думаешь, что это тебе поможет? — У меня есть небезосновательные подозрения, что Изабелле нужно состояние Кая, а не он сам. — А мне показалось, что его состояние ей не так уж и нужно в свете того, что произошло вчера, — парировал Маркус. — Она проиграла бой, не пока еще не всю войну, — отмахнулся Вольтури. — Сам подумай, с чего бы ей так упорно его соблазнять, строя при этом из себя неприступную леди? — Допустим, — осторожно подтвердил мужчина. — Это действительно странно. Но ты бы не терял время и все бы рассказал Каю о своих мыслях. Значит, ты не совсем уверен в своих подозрениях. — В том то и проблема, что не совсем, — во взгляде Аро промелькнула несвойственная ему растерянность, и Марк даже заинтересованно подался вперед, удивленный такому повороту. — Если сложить воедино все, что произошло за этот месяц, то Изабеллу Свон можно смело назвать охотницей за состоятельными мужчинами. Учитывая еще и то, что в своем родном Форксе из всех кандидатов на роль жениха она выбрала самого богатого. — И что же тебя смущает? — То, что при общении с ней можно подумать о ней как угодно, но только не плохо. Она кажется слишком доброй, милой и хрупкой. А еще до жути наивной и человеколюбивой, этаким ребенком, оставленным без присмотра в огромном лесу, полным хищников. — Ты не хуже меня знаешь, что внешность обманчива, — тяжело вздохнул Марк, бросив взгляд на папку, где хранились фотографии Селии. — Вот именно, — сухо произнес Аро. — Да и не верю я в такую доброту и невинность. Так не бывает. Не в нашем мире. Нет таких людей, особенно девушек. Даже Сульпиция при всем своем милом характере может быть такой стервой, что и мне порой бывает страшно. Что уж говорить об этой Белле. — А что, если ты ошибаешься? — Марк растянул губы в улыбке, увидев, как ощутимо передернуло Аро — старший Вольтури никогда даже мысли не допускал, что может быть неправ, и его слова задели его за живое. — Что, если она действительно милая и наивная девушка, ставшая жертвой обстоятельств? Ведь из любого правила есть исключения. — Возможно, — согласно кивнул Аро. — И мне необходимо это выяснить. Как можно скорее. Я жду, когда она заявит в полицию. Это подтвердит, что она действительно жертва обстоятельств. Если же нет… значит, она и этот поступок Кая хочет использовать в своих целях. — Но никому из нас невыгодно, чтобы она подавала заявление в полицию, — удивленно протянул Маркус. — Тогда дело может получить огласку. — Ты же все равно вытащишь Кая, дело не дойдет даже до суда, что уж говорить о журналистах, — откликнулся Аро, доставая новую сигару. — Зато у меня будет подтверждение того, что Белла честный человек.***
Кай проводил рассеянным взглядом японских партнеров, с вежливыми поклонами покидавших специально огражденный от любопытных глаз столик, и резко захлопнул папку. Рядом с ним осталась только молодая девушка, собиравшая подписанные документы в другую папку. Время от времени бросая на Кая слегка удивленный взгляд, она, почти не глядя, складывала бумаги. Тонкие пальчики работали быстро и почти механически — мысли девушки были явно не о только что заключенном контракте. Однако произнести хоть слово она не решалась, лишь молча наблюдала за Каем, который весь день вел себя совсем не так, как обычно. Раньше, быстро завершив все дела, они подолгу разговаривали на ее родном языке, гуляли по городу, ужинали в каком-нибудь уютном ресторане и шли к нему домой. Девушка с трепетом вспоминала все проведенные вместе с ним ночи, с нетерпением ожидая очередной командировки в Лондон. Сейчас же Вольтури был несколько холоден, молчалив и выглядел раздраженным и обеспокоенным. Конечно, контракт, который они заключали с его компанией, был на этот раз чересчур дорогостоящим и важным, чем обычно, но девушка интуитивно чувствовала, что дело совсем не в серьезности переговоров и подписываемых документов. Положив на место последний подписанный листок, японка закрыла папку, посмотрела на задумчивого мужчину и ласково улыбнулась. Несмотря на необычное поведение и отрешенное выражение лица, внешне он нисколько не изменился и выглядел по-прежнему потрясающе. — Послушайте, мистер, кто вы такой, и куда дели Вольтури? — усмехнулась она наконец, и Кай будто очнулся. — Его украли инопланетяне, мисс Нагаи, — хмыкнул он, бросив на девушку лукавый взгляд из-под тяжелых ресниц. — Лучше называй меня по имени, как раньше. — Тонко очерченные губы японки мазнула теплая улыбка. — Я соскучилась, Кай. Специально напросилась в группу, чтобы увидеть тебя. — Девушка подвинулась ближе и нежно коснулась ладонью его запястья. — А ты даже не смотришь в мою сторону. — Я польщен, Фудзико, — блондин высвободил руку и даже чуть отодвинул стул. — Ты приезжаешь каждое полугодие. Такому постоянству можно даже позавидовать. Девушка на миг оторопела и в изумлении выгнула брови. — Мне показалось, или в твоих словах промелькнуло недовольство? — спросила она, растерянно поморгав красивыми, слегка раскосыми глазами теплого карего цвета. Кай мысленно чертыхнулся и посмотрел на удивленную Фудзико, смотрящую на него с укором. Признавая правоту Аро, что он в последнее время стал огрызаться на всех и все, он с неохотой растянул губы в псевдо ласковой улыбке. В конце концов, девушка ни в чем не виновата, и при других обстоятельствах он бы хорошо провел время с прелестной стройной брюнеткой, бывшей, к тому же очень изобретательной в постели. Однако сейчас ему было совсем не до нее. Все мысли мужчины занимала девушка, находящаяся сейчас в доме его брата. Кай был ужасно зол на Аро, он буквально кипел от злости, но внешне ничем не выдавал себя. Годы практики научили его всегда держать эмоции при себе, особенно в присутствии посторонних. И только Белла со своим упрямым характером могла за каких-то пару секунд вывести его из равновесия настолько, что он не узнавал самого себя. Фудзико, немного растаявшая от его лучезарной улыбки, но все еще обиженная его холодным отношением, встала со стула и положила пухлую папку с документами под мышку. Кай также вскочил на ноги и собрал все бумаги. — Тебя подвезти до отеля? — безразличным тоном поинтересовался он, давая понять, что никакого продолжения не будет. Японка хмыкнула, сумев мгновенно спрятать недоумение во взгляде, умело заменив его легкой грустью. — Завтра утром мне нужно улетать, — с тихим вздохом сказала она. — Я надеялась, твое общество скрасит мой день. — Не думаю, что я сейчас способен украсить чей-то день, — Кай бросил на стол деньги за счет и отодвинул в сторону стулья, освобождая проход. — Мне нужно еще заскочить в офис — накопилось много работы. — Понимаю, — девушка взяла его под руку и чуть сжала пальцами сильное предплечье. — Тогда я позвоню тебе вечером? Кай нахмурился, а Фудзико в ответ тонко усмехнулась. Необычное поведение мужчины породило нешуточное любопытство, и ей непременно хотелось узнать, в чем же дело. Она знала Кая давно, с момента основания Volturi LLC, и ни разу еще не видела его таким странным. Он ничего не ответил ей, но отступать она не собиралась. В напряженном молчании они дошли до его автомобиля, и Вольтури вежливо помог ей сесть на пассажирское сидение. Кай сел на свое место и завел мотор, даже не взглянув в сторону девушки. Прекрасно зная, в каком отеле она обычно останавливалась, он уверенно повернул в сторону нужной улицы. Лишь остановившись на перекрестке на красный свет, он соизволил взглянуть на брюнетку. — В прошлый раз ты говорила, что выходишь замуж. — Да, я собиралась. — Фудзико искоса посмотрела на него и соблазнительно закусила нижнюю губу. — Но потом передумала. — И что послужило причиной? — лениво поинтересовался Кай, отмечая, что этот ее жест не произвел на него ни малейшего впечатления, но когда так делала Белла, его от желания буквально колотило. — Жених не понравился твоему отцу? — Как раз наоборот, — она весело рассмеялась. — Они даже подружились. Отец был очень огорчен моим решением отменить свадьбу. От его праведного гнева меня спасло только то, что я его единственный ребенок, к тому же очень похожий на его покойную жену. Он все мне прощает, даже такие выходки. — Да, не повезло ему с дочкой, — едко усмехнулся блондин. — Ты его так до сердечного приступа доведешь и лишишь меня замечательного партнера по бизнесу. — Ну, — она криво улыбнулась. — Я не виновата в том, что не любила своего будущего мужа. Кай недобро хмыкнул. — Как говорит Аро, чувства не имеют значения, когда на кон поставлена честь. — Твой брат всегда был хладнокровным и циничным, — заметила Фудзико, так же растянув губы в ухмылке. — Однако это не помешало ему жениться на любимой женщине, наплевав на сделки и прочие договоренности. — О, да, — Вольтури аккуратно остановил машину неподалеку от вымощенных зеленым мрамором ступенек. — Он всегда получает все, что хочет, оставаясь при этом в выигрыше со всех сторон. Девушка отстегнула ремень безопасности и сжала в руках папку. — Ты не зайдешь даже на минуту? Просто по-дружески? — Фудзико, после всего того, что между нами произошло, мы никогда не сможем стать просто друзьями, — язвительно проговорил Кай, скользнув циничным взглядом по стройному телу японки. — И не нужно со мной играть в такие игры, причем довольно неумело. — Неужели я тебе разонравилась? — с плохо скрытой яростью выпалила девушка. — Тогда почему же в прошлый раз ты дал понять, что будешь рад видеть меня? Что вообще с тобой случилось? Может, ты заболел? Кай откинулся на спинку сиденья и глубоко вздохнул. — Дело не в тебе, милая, — произнес он слегка виноватым тоном. — И я не заболел, хотя иначе, как болезнью это не назовешь. Я не могу подняться к тебе в номер, потому что… — Он замолчал, с потрясением осознав, что просто не хочет изменять девчонке, которая была для него, в сущности, никем, — ни невестой, ни женой. Что за бред?! Что же с ним происходит? Каю было легче признать, что кроме нее его пока больше никто не привлекает, чем-то, что он вздумал хранить верность какой-то там Белле. Мужчина с чувством треснул кулаком по рулю, задев сигнальную кнопку, и та издала громкий тревожный звук, заставив подпрыгнуть швейцара у дверей гостиницы. — Потому что?.. — поторопила его Фудзико, интуитивно догадываясь, в чем дело. — Неужели ты женился? — Она отвела глаза от его лица, окаменевшего от раздирающих его изнутри чувств. Кай даже побледнел. — Как тебе могла прийти в голову подобная глупость? — А что еще мне думать? — она растерянно развела руками, умудрившись при этом не уронить тяжелую папку. — Ты сам на себя не похож. — Я и не узнаю самого себя, — отрешенно хмыкнул Кай. — Но я не женился, упаси Боже. Будем считать, что я связан определенными обязательствами. Фудзико громко расхохоталась и потрепала его по руке. — И кто же она? Наверняка прелестная голубоглазая блондинка с гладкой кожей и длинными ногами? — Она шатенка, — машинально поправил Кай, погрузившись в свои невеселые мысли. — Ее волосы замечательного каштанового цвета, под лучами солнца отливают красновато-рыжим. А ее глаза… они темные, как шоколад, но когда она злится или волнуется, чуть меняют цвет, становясь ореховыми. — Он горько улыбнулся. — У нее нежная, подобно сливкам кожа и красивое изящное тело, которое она прячет под спортивную одежду. Ты угадала, она прелестна. Девушка потрясенно замолчала, сжав губы в узкую полоску. Выражение лица Кая, его теплый взгляд, когда он говорил о той, которая являлась его «обязательством», сказали все за него. Не нужно было быть психологом, чтобы понять, что с ним происходит. Она грустно вздохнула, признавая про себя, что никогда бы не подумала, что доживет до этого момента. С самой первой встречи с Каем, на которую она, тогда еще совсем ребенок, приехала вместе с отцом, девушка догадалась, что холодность и ледяное равнодушие к чувствам женщин у младшего Вольтури не напускное. Он и в самом деле презирал представительниц слабого пола, общаясь с ними только для удовлетворения физиологических потребностей. Но не взирая на это, японка рискнула сблизиться с ним и ни разу не пожалела об этом. Несмотря на слова Кая, что между ними не может быть дружбы, они все же смогли подружиться, если можно было так назвать их доверительные беседы на довольно личные и болезненные для обоих темы. Правда, эта полудружба не мешала им проводить чудесные ночи в объятиях друг друга. Они были во многом похожи — независимые, гордые и даже самовлюбленные, но все же смогли найти общий язык и наслаждаться общением. У Фудзико не было радужных мечтаний о том, что в один прекрасный день Кай не даст ей уехать обратно в Японию. Но иногда, в очередной раз садясь в самолет с представителями делегации, она очень хотела, чтобы он появился там и, как бывает в дамских романах, признался ей в любви и попросил не уходить. И вот сейчас она поняла, что надеяться ей больше не на что. Кай молча глядел перед собой невидящим взглядом, очевидно сейчас думая об этой неизвестной ей девушке, и брюнетка тяжело вздохнула, пытаясь разобраться в собственных ощущениях. Несомненно, ей было больно, так, что даже перехватывало дыхание, но одновременно с этой болью была некая странная радость за человека, ставшего для нее почти родным. Японцы с детства учатся спокойно относиться к жизни и не пытаться изменить то, что изменить нельзя, — все, что происходит, все к лучшему. И Фудзико не была исключением. — Ты любишь ее, — утвердительно произнесла она, пересилив себя, и с улыбкой взглянула на мужчину. — Я не знаю, — Кай со сдержанной улыбкой пожал плечами и повернулся к ней вполоборота. — Я не могу ответить на это что-то внятное и разумное, поскольку сам еще не разобрался в своих чувствах. — Тут и разбираться нечего. — Она посмотрела ему в глаза. — У тебя все на лице написано. — Фудзико, я не знаю, что такое любовь. — Он стряхнул со своего плеча несуществующую пылинку и нахмурил брови. — Но с тех пор, как Белла появилась в моей жизни, я чувствую столько новых эмоций, что впору записаться на прием к психотерапевту. Кай улыбнулся безликой улыбкой, мгновенно возвращая себе привычный образ сдержанного и хладнокровного человека. Никто, даже Аро не догадывался, насколько ему было тяжело признаться самому себе в своих чувствах. Порой Каю хотелось повернуть время вспять, не столкнуться в тот день с Беллой и продолжать спокойно и беззаботно жить. Но когда он понимал, что действительно мог бы так никогда и не встретить ее, никогда не прикасаться к ней, не вдыхать ставший необходимым аромат ее волос и кожи, ему становилось страшно. И больно. Если это и было то чувство, что называют любовью, чувство, которое при виде этой девушки пульсирующей болью обжигало его заледенелое сердце, то он был готов признаться в том, что возможно любит Изабеллу Свон. И от этого ему становилось еще страшнее. Раньше Кай никому не показывал своих чувств, особенно тех, что касались Беллы. Их он оберегал настолько тщательно даже от самого себя, что сумел уверить также и собственный разум в том, что ничего особенного не происходит. И сейчас, когда он сам себя загнал в ловушку тем, что совершил, осознание своей любви к этой девушке делало его еще более несчастным. Было бы намного проще, если бы это была бы просто похоть. Однако он не был бы самим собой, если бы так просто отказался бы от Беллы. Эгоист по своей сути, он, как и старший брат, всегда добивался своего, невзирая ни на какие препятствия, и сейчас его целью была Белла. Поиграть с девчонкой немного, потешить уязвленное самолюбие и успокоиться — вот на что он надеялся в глубине души, заключая то дурацкое пари с Аро. Но Белла своим упрямством, сама того не ведая, разожгла искорку страсти в его душе, превратив ее в бушующий пожар, который мог уничтожить заодно и ее. Фудзико негромко кашлянула, возвращая Кая в реальный мир. — Я рада за тебя. — Она легонько коснулась мягкими губами его чисто выбритой щеки. — Любишь ты ее, или нет, но я желаю тебе счастья. Ты его заслужил как никто другой. — Девушка улыбнулась и сжала его руку в дружеском жесте. — Надеюсь, ты не упустишь свой шанс. Кай вышел из машины и обошел ее, чтобы открыть дверь для нее. Фудзико с его помощью встала на ноги и поправила чуть примятое платье. — Прощай, Кай, — с легкой грустью произнесла она и, не дожидаясь ответа, быстро поднялась по ступенькам, но вдруг обернулась. — И не позволяй Аро вмешиваться в твою личную жизнь. Похоже, он не очень-то доволен твоим выбором. — С этими словами девушка поспешно скрылась за дверьми отеля, незаметно утирая выступившие в уголках глаз слезинки.***
Когда Кай доехал до офиса, он уже был не просто зол, он был в бешенстве. Позвонив по дороге Сульпиции и узнав, что Белла уехала, он буквально заполыхал от ярости на брата и на пределе допустимой скорости поехал в офис, нажив себе парочку штрафов за проезд на красный свет. Отвратительное настроение с утра еще больше ухудшилось. Кай разрывался между желанием поехать к Белле и поговорить с Аро. Фраза Фудзико не выходила у него из головы. Он понял, что Аро пытался с помощью японки отвлечь его от Беллы. Но старший брат не учел одного — Кай никогда никого не слушал и всегда делал то, что хотел сам. А единственное, чего он на данный момент хотел, — это была Белла. И никто не мог завладеть его вниманием настолько, чтобы он забыл о ней. Однако попытка брата исподтишка вмешаться в его личную жизнь только укрепила Кая в его стремлении заполучить Беллу. Выйдя из лифта, он промаршировал к кабинету, не обращая внимания на Марию, которая попыталась ему что-то сказать. Резко распахнув дверь, блондин узрел невозмутимо сидящего в кресле Аро и заскрежетал зубами. — Почему ты не позвонил мне, когда Белла собралась уходить? — с места в карьер начал он, с силой хлопнув дверью. — И, скажи на милость, как тебе в голову пришло уговорить Фудзико соблазнить меня? Я же ясно тебе сказал, что не желаю видеть в своей постели никого кроме Беллы! — Ее и уговаривать не пришлось, вы же вроде как считаетесь любовниками, — флегматично ответил Аро, даже не пытаясь оправдаться. — А вот ты зря не воспользовался шансом понять, что все то, что ты тогда испытал с Изабеллой, не так уж неповторимо. — Ты издеваешься? — возмущенно прошипел Кай, тяжело опустившись в кресло напротив. — Какое тебе дело до того, что и с кем я испытываю? Я не животное, чтобы бросаться на первую попавшуюся самку! — Я этого и не говорил, — спокойно произнес старший брат, немного поумерив ярость мужчины. — Тебя и дочь Нагаи связывают весьма теплые отношения, и я просто пытался помочь тебе разобраться в своих чувствах. — Думаешь, я сам не в состоянии это сделать? — ядовито процедил Кай, едва не поперхнувшись воздухом от вновь накатившей злости. К счастью на выражении его лица это не отразилось — все ограничилось лишь сардонически изогнутой бровью и поистине убийственным взглядом. — Судя по всем предшествующим событиям — нет. Кай еле сдержал нецензурные слова, так и норовившие сорваться с губ, и с такой силой стиснул челюсти, что Аро мог бы поклясться, что услышал треск. — Кай, мы с Сульпицией не смогли бы удержать ее силой, — с тихим вздохом проговорил брюнет спустя некоторое время. — Ей и так было очень плохо, а если бы мы настаивали на своем, у нее вполне могла бы начаться истерика. — Что сказал Карлайл по поводу ее выздоровления? — выдохнул Кай, бросив мимолетный взгляд на мини-бар. Натянутые нервы требовали хоть какого-то расслабления, но пить он не хотел из принципа. Ему еще предстоит разбираться со своими прошлыми «подвигами». — Сказал, что ей нужно отлежаться примерно неделю, может чуть больше. — Аро затушил уже третью сигару за этот день, ощущая легкое головокружение. — Деметрий отвез ее вещи, — резко сменил он тему, и Кай не сразу понял, о каких вещах идет речь. — Он сказал, что выглядела она не очень хорошо. — Что же я наделал. — Кай обвиняющим взглядом посмотрел на брата. — Не нужно было слушать тебя. — Ты про больницу? — скептически хмыкнул Аро. — Вряд ли там ей было бы лучше. Эта девушка упряма, она бы не осталась даже в больнице. А ты бы еще с недельку посидел бы в камере предварительного заключения. Я уже не говорю о том, что твое имя было бы на первых страницах всех газет. Кай со вздохом обхватил голову руками, растрепав прическу. — Аро, я совершенно запутался. Я уже не знаю, что со мной происходит, не знаю, что мне сделать, чтобы она простила меня… И еще так много этих самых «не знаю» накопилось. У него был такой потрясенный, даже подавленный вид, что Аро тут же проглотил язвительный ответ и сочувственно вздохнул. Собственная беспомощность злила его не меньше, чем увлечение Кая американской студенткой. Даже он, взрослый мужчина, будучи старше брата на семь лет, не знал, что ответить на такое признание. Сказать, что надо все забыть? Это глупо. Последнему дураку было ясно, что Кай ничего не забудет. Эта девушка каким-то непостижимым способом умудрилась пустить корни в пустом и холодном сердце Кая, и ему нужно было очень тщательно продумать свои дальнейшие действия, чтобы попытаться вытащить брата из этого болота. — Я тоже не знаю пока, что тебе делать, Кай, — проговорил он наконец. — Мне ясно одно — отказываться от этой девушки ты не собираешься. — Дождавшись согласного кивка, он продолжил: — Скажи мне честно, ты влюблен в нее? В этом причина твоей одержимости? Или это просто единственная непокоренная вершина, и ты стремишься поставить флаг на «завоеванной территории»? Кай на некоторое время погрузился в раздумья, отключаясь от внешнего мира. — Я пока еще не могу ответить на этот вопрос. Все в моей голове смешалось. И уязвленное самолюбие, и влечение к этой девушке, и сжигающая меня живьем ревность… Знаю только одно — я никому не позволю забрать ее у меня. Белла только моя. Я лучше убью ее своими руками, чем отдам другому. Аро остолбенел от такого заявления. Черные глаза мужчины изумленно расширились, а рот непроизвольно приоткрылся. — Ты пугаешь меня, Кай. — Бархатный баритон Вольтури слегка охрип от охватившего его напряжения. — Я сам себя порой боюсь, — еле слышно признался Кай, посмотрев брату в глаза пронизывающим взглядом. — Прежде чем встретиться с Беллой, мне нужно успокоиться и понять, что же делать дальше. Иначе я могу снова наломать дров, и тогда мне точно надо будет идти на крайние меры, чтобы удержать ее подле себя.***
Несмотря на опасения Беллы, почти целую неделю Кай не появлялся, очевидно давая ей время выздороветь. Эрику и Анжеле пришлось снова переносить свадьбу, несмотря на горячие возражения Свон — друзья непременно хотели видеть ее на празднике, что вполне было объяснимо — она была их близкой подругой, к тому здесь, в чужой стране, Белла и Розали были единственными родными людьми. Родители обоих не могли приехать из-за финансовых трудностей, и Эмметт пообещал Анжеле, что они будут присутствовать на торжестве виртуально — с помощью современных технологий. Пока друзья готовились к свадьбе, Белла потихоньку приходила в себя физически, однако морально ей было очень трудно. Ей пришлось отказаться от встреч с Джейкобом, чтобы он не увидел ее в таком виде, да и сама девушка особо не горела желанием увидеть его. Для нее сейчас любой представитель мужского пола подсознательно казался врагом, которого надо обходить за несколько миль. На звонки Джейка она отвечала сухо и кратко, и несчастный парень мучился неизвестностью и непониманием происходящего, а Беллу грызла совесть, но пересилить себя она не могла. Одна Розали была счастлива вдвойне. Во-первых, Белла перестала общаться с «противным» Джейкобом Блеком, во-вторых, она ждала ребенка от Кая. Известие о неожиданной беременности сначала здорово напугало девушку, но потом она примирилась с этой мыслью и даже начала разговаривать с будущим малышом, описывая ему, как прекрасен мир и как сильно она его любит и ждет. Ставить в известие отца ребенка она, впрочем, не спешила. Отчасти из-за неловкости, возникшей благодаря осознанию того, что ни она, ни ее ребенок не нужны Каю, отчасти из-за чувства вины перед подругой, пострадавшей от ее чрезмерного эгоизма и желания доказать самой себе, что все мужчины должны лежать у ее ног. Девушка всю неделю отказывалась посетить врача, немного побаиваясь того, что тесты ее обманули. Она уже привыкла ощущать себя мамой, и даже каждое утро проверялась вновь и вновь. Результаты тестов по-прежнему были положительными, и Белла все же настояла на визите в клинику. — И долго мы будем тут торчать? — недовольно прошипела под нос Розали, взирая на очередь к доктору. Поддавшись на уговоры Беллы, она все же согласилась сходить на обследование, чтобы в точности быть уверенной в своем положении и состоянии здоровья. — Если бы мы пришли в назначенное время, а не на полтора часа позже, то уже давно были бы дома, — раздраженно ответила Белла, бросив на подругу сердитый взгляд. — Почему ты всегда так много времени тратишь на сборы? — Потому что-то, что я беременна, не значит, что я должна выглядеть умирающей, — пробурчала блондинка, сжимая в руках листы с результатами анализов. — Интересно, что значат все эти записи? Девушка, делающая мне УЗИ, как-то странно на меня смотрела и записала на бумаге кучу непонятной фигни. — Я в этом ничего не понимаю, — вздохнула Белла, мельком глянув на записи и обмахиваясь тонкой тетрадкой, в которую записывала свои мысли по поводу прочтенных книг. За эту неделю ей стало значительно лучше, но порой головокружение возникало неожиданно. — Розали Лилиан Хейл, — послышалось из переговорного динамика, и девушки удивленно переглянулись — очередь Розали была нескоро. — Тем лучше, — рассудила девушка и бодро прошагала к кабинету врача, напоследок одарив подругу ослепительной улыбкой. Вышла она спустя десять минут, и Белла поразилась произошедшей перемене в ее настроении. Розали была бледна, как свежевыпавший снег. На длинных ресницах девушки застыли слезы, а нижняя губа дрожала. — Господи, Роуз, что случилось?! — Белла подлетела к ней и взяла ее под руку как раз вовремя — Хейл начала сползать на пол. — Что произошло? — Беллз… — Розали громко всхлипнула и крепче уцепилась за тонкую руку подруги. — Беллз, я не беременна… Шатенка глубоко вздохнула и успокаивающе улыбнулась. — Ну и что? Дорогая, тебе же всего девятнадцать лет! Ты успеешь еще забеременеть и родить замечательных малышей. Розали помотала головой и горько разрыдалась. — Нет, Белла, ты не понимаешь… я не беременна, я больна!