Покой нам только снится

      Алдуин закрыл за собой дверь и прислушался. Погони за ним не было, похоже, что девчонке удалось убедить свою телохранительницу оставить Пожирателя Мира в покое.       Алдуин задумчиво взглянул на Ваббаджек, который прихватил с собой в самый последний момент. Воспользовавшись тем, что Лидия отвлеклась на Драконорожденную, Пожиратель Мира поспешил покинуть хижину. Взгляд его натолкнулся на даэдрический посох, прислоненный к стене рядом с дверью. В голову пришла одна довольно странная идея, но первенец Акатоша не спешил от нее отказываться. Быстрым, едва уловимым движением, Алдуин схватил посох и выскользнул за дверь. Убедившись, что никто не спешит его преследовать, он уверенно зашагал прочь.       Чёрный Предел казался Алдуину местом любопытным, хотя и не самым дружелюбным. Едва переступив порог дома, служившего убежищем, он подвергся атаке какого-то двемерского механизма. Устрашающего позвякивая, он настойчиво наносил колющие удары, ни один из которых впрочем не достиг цели. Мощный удар Алдуина заставил надоедливого врага разлететься на куски.       Алдуин хищно оскалился, почувствовав, как закипает в пылу битвы кровь. Пожиратель Мира чувствовал свою силу и знал, что, несмотря на это жалкое обличье, все ещё превосходит смертных. Лучше всего об этом говорили искорки опасения в глазах Драконорожденной, и хотя девчонка старательно делала вид, что все хорошо, Алдуин знал: Фрида боится его. И каждый раз думая об этом Алдуин самодовольно усмехался, вновь чувствуя себя хозяином положения.       Однако теперь ситуация изменилась, Фрида больше не одна, в то время как Алдуин по-прежнему мог рассчитывать только на себя. Такой расклад абсолютно не устраивал бывшего дракона, а значит, нужно было предпринять какие-то меры для того, чтобы уровнять условия.       Алдуину нужен был кто-то, кто бы беспрекословно исполнял приказы Пожирателя Мира, и первый возможный союзник встретился в столь неожиданном месте, как двемерские пещеры.       Вултурьйол, древний дракон, служивший когда-то Алдуину до тех пор, пока не переметнулся на другую сторону. Не лучший вариант, но выбирать не приходится. Пожиратель Мира был уверен в том, что сможет найти нужные рычаги давления на своего старого знакомого.       Найти дракона в Чёрном Пределе оказалось делом непростым. Шум битвы стих, и теперь сказать где находится дракон в этой огромной пещере было невозможно, по крайней мере до тех пор, пока он не взлетит. Однако Вултурьйол, похоже, вновь затаился.       После получаса скитаний по Чёрному Пределу Алдуин лишь убедился в том, что это подземелье слишком велико, и единственное, что оставалось сделать Пожирателю Мира — это положиться на драконий слух, а потому, отбившись от атаки очередного обитателя Чёрного Предела — на сей раз коруса, — Алдуин, решив, что отошёл от двемерского дома достаточно далеко, громко закричал:       — Вултурьйол, приди на мой зов!       Алдуину показалось, что голос его прозвучал слишком жалко. Где же тот туʼум, что пронзает небеса подобно грому?       Впрочем, этого было достаточной, и вскоре над его головой захлопали крылья. Огромная тень упала на то место, где стоял Алдуин, а через мгновение перед ним приземлился древний дракон, заставив землю содрогнуться.       Алдуин напрягся. Рука его легла на рукоять меча на тот случай, если Вултурьйол решит напасть. Впрочем, дракон не спешил атаковать, и Пожиратель Мира отчетливо разглядел в его глазах искорки любопытства.       — Как смеет смертный взывать ко мне? — прорычал Вултурьйол, глядя сверху вниз на Алдуина       — Смертный? — в алых глазах Пожирателя Мира полыхнула ярость. — Я Алдуин! Ты ведь не забыл моего имени?       — Алдуин? — с явным недоверием произнёс Вултурьйол. — А ты сильно изменился с тех пор, как я видел тебя в последний раз.        Алдуин презрительно оскалился, не желая говорить на тему собственного облика. Вместо этого он пошел в наступление.       — Ты тоже изменился. Взгляни на себя — тебя едва не убили какие-то ничтожества. Ты же просто жалок! — буквально выплюнул Пожиратель Мира, глядя на застрявшую между чешуек фалмерскую стрелу, торчавшую из драконьего бока, и несколько заметных ран, оставленных, по видимому, то ли великаном, то ли центурионом.        — Ты прав, Алдуин, — признал Вултурьйол. — Годы заточения в этой пещере ослабили меня. Но, по крайней мере, мои крылья и сила голоса остались при мне. Я ведь легко могу перекусить тебя пополам. Забавно, не правда ли?       Алдуин едва не зарычал от злости и досады, но он не мог не признать правоту слов Вултурьйола, а потому продолжать конфликт не стал.        — Верно, — произнес Алдуин сквозь зубы. — Судьба сыграла с нами злую шутку, как и с нашими братьями. Знаешь ли ты, что творится там, наверху?       — Новости с поверхности редко доходят сюда, но кое-что мне известно.        — Драконья война закончилась много веков назад, — сказал Алдуин. — Наших братьев почти истребили, а тем, кто выжил пришлось прятаться в горах. Люди забыли о нас.       — Этого бы не случилось, если бы ты в свое время прислушался к словам Партурнакса.       При упоминании имени брата Алдуин лишь нахмурился, и хотя ему было, что сказать об этом предателе, он предпочел не спорить: врагов сейчас и без того хватало.        — Хочешь выбраться отсюда? — спросил Алдуин. — Хочешь снова увидеть небеса Нирна?       Вултурьйол слабо оскалился.        — Если бы я мог, я бы покинул это место давным-давно. Но это невозможно, ты сам позаботился об этом.        — Ты предал меня, — напомнил первенец Акатоша, на что древний дракон лишь слабо покачал огромной головой.        — Я никогда не предавал тебя, Алдуин. Я всегда был на твоей стороне, несмотря на то, что не во всем был с тобой согласен. Твоя гордыня ослепила тебя.        — А если я найду способ вытащить тебя?       Вултурьйол шумно вздохнул.        — Чего ты хочешь от меня? — спросил он, пристально глядя на Алдуина.        — Повиновения, — просто ответил Пожиратель Мира. — Ты сказал, что не предавал меня, так докажи это!        — Я по-прежнему не согласен с некоторыми твоими методами правления, — прорычал Вултурьйол. — Если, зная это, ты готов принять меня, я пойду за тобой.        — Рад это слышать.       — Освободи меня, тури! *       Алдуин замешкался. Он не знал, как можно вытащить дракона из пещеры, что находится глубоко под землей.       — Как ты попал сюда? — спросил он, нахмурившись.       — Через грузовой двемерский подъемник. Он был достаточно большой для того, чтобы вместить дова.       Что стало с тем подъемником, Алдуин даже спрашивать не стал. Кажется, давным давно, когда Пожиратель Мира отдал приказ одному из своих драконьих жрецов разобраться с Вултурьйолом, тот упоминал какой-то разрушенный подъемник.       Честно говоря, Алдуин не думал, что Вултурьйол еще жив. Да, наказание для него избрали жестокое, сколько лет он провел запертый здесь в одиночестве? Как только рассудка не лишился?       Алдуин задумчиво взглянул на Ваббаджек. Сам по себе этот даэдрический артефакт был невероятно силен, а девчонка еще умудрилась усилить его с помощью драконьей души. Пожиратель Мира чувствовал мощь, исходящую от посоха, но не был уверен, сработает ли он так, как надо. В конце концов, Драконорожденная, похоже, сама была удивлена результату ее атаки.       Но рискнуть стоило.       — Ты можешь подняться на поверхность при помощи любого другого подъемника, — произнес Алдуин.       Дракон фыркнул, его глаза насмешливо сузились.       — Тури, здесь нет больше подъемников, способных вместить в себя дова.       — Значит, стоит перестать быть дова.       Вултурьйол, похоже, идею не оценил.       — Ты предлагаешь мне лишиться крыльев и голоса в обмен на свободу? — вкрадчиво прорычал дракон.       — На время, — подтвердил Алдуин.       Повисло молчание. Вултурьйол раздумывал над предложением Алдуина и отвечать не спешил. Пожирателю Мира начало казаться, что дракон откажется. Действительно, какой дова в здравом уме добровольно лишится своего могущества?       Наконец спустя несколько мучительно долгих минут Вултурьйол заговорил.       — Похоже, нельзя получить все и сразу, верно? Чтобы что-то приобрести, нужно отдать что-то взамен. Я согласен, Тури. Я так долго пробыл в этой пещере, что готов отдать все за то, чтобы хоть раз увидеть чистое небо над головой.       Алдуин победно усмехнулся.       — Но как ты сможешь осуществить задуманное? — спросил Вултурьйол.       — Знаешь, почему я предстал перед тобой в этом жалком обличии? Поняв, что не сможет победить меня, Драконорожденная обратила меня в смертного, но даже так убить меня не смогла. Она использовала даэдрический посох, — Алдуин выставил вперед Ваббаджек. — Он очень непредсказуем, и я не знаю, получится ли обратить тебя. Но это единственный шанс.       — Делай, что считаешь нужным, — Вултурьйол смиренно опустил голову.       Пожиратель Мира осмотрел посох и, направив его на дракона, сконцентрировался. Он никогда еще не пользовался магическим оружием и понятия не имел о том, как его активировать, но, насколько он знал, пользоваться магическим посохом мог любой человек, независимо от того, маг он или нет.       Как оказалось, для активации посоха хватило одного лишь намерения. Искра магии сорвалась с его конца, и Алдуин понял, что посох работает.       Пожирателя Мира обуяло любопытство. Он не знал, сработает ли задуманное, и от этого происходящее становилось лишь занимательнее.       Закрыв глаза, он представил себе образ смертного и пальнул в дракона. А дальше оставалось лишь наблюдать.       Вултурьйола окутало дымкой, и Алдуин, затаив дыхание, во все глаза наблюдал за тем, как фигура дракона стала уменьшаться, а вскоре и вовсе исчезла бесследно. А вот смертных поблизости не наблюдалось.       Убил, первым делом подумал первенец Акатоша разочарованно, неподвижно глядя на то место, где несколько мгновений назад стоял дракон, единственный возможный союзник, которого Алдуин просто взял и стер с лица земли проклятым даэдрическим посохом.       Добраться бы ему до Шеогората…       Из размышлений о своей неудаче Алдуина вывело гневное кудахтанье. Опустив взгляд, Пожиратель Мира увидел взъерошенную курицу, что громко орала и махала крыльями.       — Откуда только взялась здесь? — прорычал Алдуин и развернулся, чтобы уйти, но куриные вопли стали еще отчаяннее. И тогда Алдуина посетила невероятная догадка. Снова взглянув на курицу, Пожиратель Мира присел на корточки.       — Вултурьйол? — произнес он неуверенно, чувствуя себя при этом полным идиотом. К его удивлению, курица прекратила истерику и смешно кивнула головой.       Другому это могло показаться забавным, но не Алдуину. Он почувствовал, как в крови вскипает ярость.       Кем себя возомнил этот безумный даэдра, раз смеет издеваться над дова? Превратить дракона в курицу, что за унижение?!       — Подожди, Шеогорат, когда-нибудь я доберусь до тебя, — прорычал Алдуин.       Своенравный посох порушил все планы Пожирателю Мира. Чем, интересно, может быть полезна курица? Разве что в качестве запаса пищи на черный день. Это уже не говоря о том, что домашней птице не выжить в Скайриме без опеки человека.       В ярости Алдуин попробовал вновь активировать посох, но тот не реагировал. Похоже, заряд, наконец, закончился.       Пожиратель Мира с отвращением отшвырнул от себя даэдрический артефакт и уставился на курицу. Как теперь объяснить ее присутствие Драконорожденной?       Вултурьйола необходимо спрятать. Алдуин подозревал, что Фрида со своими спутницами мигом сварят куриный суп, стоит им только увидеть несчастную птицу, бывшую драконом еще несколько минут назад.       Устало вздохнув, Алдуин схватил курицу за ноги и встал — птица при этом громко заверещала, возмущенная таким обращением.       — Хватит, — рявкнул Алдуин. — Когда будем в Коллегии Магов, найдем способ превратить тебя во что-нибудь менее жалкое, а пока придется довольствоваться этим. Радуйся, что крылья остались при тебе.       Чуть помедлив, Алдуин все же поднял с земли даэдрический посох и отправился назад.       Когда Алдуин вернулся, Фрида не спала. Она смерила Пожирателя Мира делано равнодушным взглядом, стараясь ничем не выдать собственное беспокойство. Достаточно долгое отсутствие Алдуина заставило её волноваться, но Драконорожденная никогда бы не призналась в этом.       — Живой? — хмыкнула она.       От звука ее голоса Алдуин едва не подскочил на месте, уронив Ваббаджек, который Фрида, насколько она помнила, оставляла где-то возле входа.       — Да тише ты, — сказала она. — Я уж было подумала, что тот дракон тебя сожрал.       — Не надейся, — ответил Алдуин, нахмурившись. — С чего ты вообще это взяла?       — А то ты не к нему ходил, — закатила глаза Драконорожденная. — Ты как только его увидел, я сразу поняла, что ты попытаешься с ним связаться — у тебя это на лбу написано было.       Алдуин презрительно фыркнул и ничего не ответил. Метнув злой взгляд на мирно спавших Лидию и Мьол, он, стараясь ступать тихо, пересёк комнату, лёг на своё место, расположив рядом с собой меч и какой-то мешок, который Фрида вначале не заметила. Пожиратель Мира демонстративно отвернулся от Драконорожденной. Нордку, впрочем, это не устроило. Разбираемая любопытством, она спросила:       — И как? Удачно?       На ответ Фрида не особенно рассчитывала, но Алдуин вдруг повернулся к ней. Отблески тлеющих в очаге углей ответили его лицо. Зловеще блеснули глаза, губы растянулись в самодовольной усмешке.       — Удачно, — прошипел Алдуин, и Фрида явственно уловила в его голосе угрозу. Будь на ее месте кто-нибудь другой, он наверняка бы испугался, но Драконорожденная уже привыкла к вечно недружелюбно тону Пожирателя Мира и лишь закатила глаза. Мысленно, однако, нордка отметила, что теперь нужно быть осторожной вдвойне: мало ли что удумают эти две ящерицы-переростка. Алдуин и в одиночку опасен, а тут…       — Поздравляю, — только и ответила Фрида, сделав вид, что эта новость её ни капли не тревожит. — Слушай, а как он вообще сюда попал? — спросила нордка, не в силах сдержать любопытство.       Повисшая тишина говорила о том, что Алдуин не слишком горит желанием отвечать на вопрос. А может, он просто обдумывал ответ.       — Скажем так, он поплатился за то, что посмел мне перечить, — сказал, наконец Пожиратель Мира.       Фрида усмехнулась.       — Как только посмел, мерзавец, — делано возмутились она.       Алдуин прищурился, уловив в её голосе издевательски нотки.       — Нарываешься? — произнёс он вкрадчиво.       — Вовсе нет, — невинным тоном ответила Фрида. — И в чем же вы не сошлись во мнениях?       — Он был слишком дружелюбен к вам, смертным.       — Да, серьёзное преступление, — фыркнул Фрида.       — Нарываешься, — на сей раз Алдуин не спрашивал, а утверждал. — Зря.       — Опять угрожать будешь? — усмехнулась Драконорожденная.       — Просто напомню тебе твоё место.       — А в мешке что? — перевела тему Фрида.       — Головы фалмеров, — не моргнув глазом ответил Алдуин.       — Фу, ну и гадость, — фыркнула Фрида. Стоит сказать, в эту ложь она не поверила, но проверять не взялась.       Алдуин хотел что-то съязвить, но его остановил сонный голос Мьол.       — Дайте поспать, — произнесла она. — Оставьте свои разборки до утра!       Фрида скорчила рожу, показав Алдуину язык, и улеглась на спальнике, демонстративно отвернувшись от него и в который раз открыв врагу спину. Но в этот раз сей факт нисколечко не беспокоил её. Фрида знала, что в присутствии Лидии и Мьол Алдуин не сможет ей навредить. Она в безопасности.       Проснулась Фрида от зычного голоса Мьол и довольно чувствительного тычка в бок.       — О, великий Довакин, спаситель Скайрима, вставай! Подвиги ждут!       Фрида нехотя разлепила глаза.       — Подождут еще, — пробурчала она. Поспать еще, впрочем, она уже не надеялась, зная, что Львица не отвяжется. Мьол не любила долго спать и не давала этого делать окружающим. Не то, чтобы Фрида любила понежиться в кровати до обеда, но иногда после особенно сложного боя с драконом хотелось хорошенько отдохнуть. Мьол с этой потребностью считаться не желала. Сама она, независимо от того, насколько сложным и длинным был вчерашний день, просыпалась с первыми лучами солнца и выглядела свежей как огурчик. И ладно бы она сама просыпалась чуть свет, так она еще норовила разбудить остальных.       — Хватит спать, все приключения проспите! — бодро вещала она, поглаживая рукоять висевшего на поясе Лютого.       Привыкшая к дисциплине Лидия не особенно страдала от подобных выходок, а вот Фриде временами хотелось убить подругу и нормально отоспаться. Сделать это, правда, было бы не просто, так как Львица прекрасно владела оружием, поэтому Драконорожденная лишь смиренно вздыхала, демонстративно зевая во весь рот.       Этот раз не стал исключением. Шумно зевнув и потянувшись, Фрида сразу же задала насущный вопрос:       — Есть чего пожрать?       — Все та же похлебка, — ответила Лидия, кивком головы указав на котелок над очагом, содержимое которого весело бурлило, распространяя вокруг аромат свежеприготовленный пищи.       — Давай, — потребовала Драконорожденная, правда, без особого энтузиазма. — Мяса бы сейчас…       — Не надо мяса, — запротестовала Мьол. — Я вчера так объелась курицы, что мне всю ночь слышалось чье-то тихое кудахтанье. А с этим что делать? — спросила Львица, кивнув в сторону все еще спящего Алдуина. — Так оставить? Все же с ним спящем меньше проблем будет, да и еду тратить не придется.       — Ну, нет, — усмехнулась Фрида. — Он звереет, когда голодный. Поднимай его.       — Как скажешь, — фыркнула Мьол, после чего подошла к Алдуину и бесцеремонно растолкала его. Подобное отношение бывшему дракону явно не понравилось: Пожиратель Мира сонно хмурился и всем своим видом выражал недовольство. Метнув в Мьол убийственный взгляд, Алдуин зевнул, заставив Фриду злорадно усмехнуться: синяки под глазами говорили о том, что его ночная вылазка не прошла даром.       За завтраком Лидия и Мьол продолжили расспросы, не обращая внимания на протесты Фриды, которой порядком надоело пересказывать свои похождения по Скулдафну и Совнгарду еще в Вайтране.       — Если бы вас не понесло искать неприятности, то смогли бы услышать эту захватывающую историю из первых уст и со всеми подробностями, но вы свой шанс упустили, — отрезала Фрида, когда Мьол особенно настойчиво пыталась уговорить Драконорожденную рассказать о Совнгарду.       — Ну и пожалуйста, — обижено надулась Львица. — Хотелось бы и мне побывать там при жизни, встретить героев древности…       После завтрака Фрида осмотрела Лидию. Ее нога зажила не до конца, и Драконорожденной пришлось потратить немного времени на то, чтобы долечить травму. К счастью, Лидию удалось поставить на ноги, и вскоре три нордки в компании Пожирателя Мира отправились в путь.       Чтобы не делать крюк, было решено подняться на поверхность при помощи главного подъемника Альфанда, расположенного совсем неподалеку от их убежища.       Стоило лишь повернуть рычаг двемерского механизма, как платформа подъемника, зловеще скрипнув, поползла наверх, и вскоре четверо путников вновь шагнули на заснеженные скалы скайримских гор. Здесь, в этом месте дул ледяной, пронизывавший насквозь ветер, едва не сбивавший с ног. После затхлой сырости Черного Предела было особенно приятно вдохнуть морозный воздух Скайрима.       Едва привыкнув к бившему по глазам солнечному свету, от которого Алдуин уже успел отвыкнуть в полумраке Черного Предела, Пожиратель Мира, аккуратно поправив перекинутый через плечо мешок с живым грузом в виде превращенного в курицу Вултурьйола, огляделся.       На поверхности подъемник представлял из себя небольшую типичную двемерскую постройку, стоявшую на обрыве. Впереди возвышались заснеженные скалы, позади открывался потрясающий вид на горное ущелье, от которого захватывало дух: ясное ярко-голубое небо, уходящие вдаль горные цепи, ослепительно сверкавшее на солнце зеркало небольшого озера, и везде — скалы и снег. Раньше Алдуин привык обозревать окрестности с высоты, бороздя небеса на своих черных крыльях и чувствуя себя величайшим созданием, хозяином мира. Теперь же, лишенный крыльев, облаченный в жалкие железки вместо прочной чешуи, и будучи больше не в состоянии оседлать воздушные потоки, он ощущал себя лишь маленькой жалкой песчинкой посреди бесконечных заснеженных гор и беспощадного ветра.       Это было странно и непривычно.       А пока Алдуин привыкал к новому восприятию мира, три нордки оживленно переговаривались друг с другом. У Мьол все же получилось развязать Фриде язык, и теперь Драконорожденная красочно расписывала своим спутницам свои похождения по Скулдафну и Совнгарду.       — И чего только ты нас не взяла? — сокрушалась Мьол, слушая душещипательную историю о том, как Фрида оказалась совсем одна в окружении драугров, драконов и драконьего жреца.       — Да я бы с радостью, — усмехнулась Драконорожденная, зная, что Лидия и Мьол с большим удовольствием начистили бы лица парочке драугров, а то и с Алдуином бы сразились вместо нее, — да вряд ли Одавинг согласился нести на себе еще и вас.       — Ну ладно, давай дальше!       — А дальше я попыталась проскочить мимо так, чтоб меня не заметили. Драконы, правда, зоркие твари, так что не вышло. И тогда я побежала. Честно, я еще никогда в жизни так быстро не бегала. Сбежать от драугров нетрудно, а вот драконы — другое дело. Не знаю, как мне только удалось выжить…       — А жрец?       - А что жрец? Он опомниться не успел, как я проскочила мимо него и прыгнула в портал.       Мьол расхохоталась.       — Воистину великий подвиг Довакина!       — А что такого? Моей главной задачей было победить этого, — Фрида кивнула в сторону Алдуина, с задумчивым видом шедшего чуть поодаль. — Надо было беречь силы. Так я оказалась в Совнгарде.       Лидия и Мьол затаили дыхание.       — Какой он, Совнгард? — с трепетом спросила Лидия приглушенным голосом, потонувшим в завываниях ветра.       — Там невероятно красиво, — ответила Фрида. — Знаете, ради того, чтобы попасть туда, пожалуй, стоит погеройствовать.       — Да, это точно… — мечтательно протянула Мьол.       — Я видела там героев древности, — добавила Драконорожденная. — Я тогда поспешила вернуться в Нирн, а теперь жалею — стоило, наверное, задержаться там, поговорить с ними…       — Ты еще увидишь их, — мягко улыбнулась Лидия.       — Надеюсь.       Повисло задумчивое молчание. Три нордки шли по запорошенной снегом горной тропе, и под громкие завывания северного ветра думали о чем-то своем. Мысли Фриды плавно перетекли к Алдуину, который, как показалось Драконорожденной, вел себя странно с тех пор, как вернулся со своей ночной прогулки. Он ни на минуту не спускал глаз с мешка, в котором, по его словам, были головы фалмеров.       Фрида, разумеется, не поверила в эту ложь, решив, что Пожиратель Мира просто издевается, однако во время еды она краем глаза заметила, как Алдуин украдкой бросил кусок зачерствевшего хлеба и даже влил несколько ложек похлебки в подозрительный мешок. Это заставило Драконорожденную задуматься. А что, если там правда головы фалмеров, оживленные с помощью какого-нибудь темного ритуала, проведенного Алдуином вместе с тем драконом?       Было еще одно странное обстоятельство. Фрида была абсолютно уверена, что после ее атаки из Ваббаджека, что принесла столь неожиданный результат, в даэдрическом посохе все еще оставался заряд, однако теперь в нем не осталось и капли магии. Возможно ли, что Алдуин использовал его для каких-то своих целей?       Фриду терзало любопытство. Она так и не решилась заглянуть внутрь загадочного мешка, тем более, что Алдуин все равно не позволил бы. Такого трепетного отношения к чему-либо у Пожирателя Мира еще не наблюдалось, а теперь остается только диву даваться, глядя на то, как бережно бывший дракон несет свою ношу.       Тропа привела путников к трактиру, стоявшему на берегу небольшого озерца, затерявшегося среди заснеженных горных хребтов. «Ночные ворота», — гласила вывеска. Это было прекрасное место для того, чтобы побыть в тишине и насладиться покоем, вглядываясь в гладкую поверхность горного озера и слушая песни скайримских ветров. Фриде приходилось бывать тут, скрываясь от обязанностей спасителя Скайрима. Хорошее было время! Драконорожденая едва заметно усмехнулась, вспомнив, как ее передышка окончилась разъяренной Дельфиной, что завалилась в трактир поздним вечером и устроила истерику из разряда: «Какого даэдра ты тут делаешь? Мир сам себя не спасет!».       Три нордки, а за ними и Алдуин уверенно зашли в трактир и расположились в дальнем углу зала. Фрида довольно зажмурилась, чувствуя, как по венам разливается тепло.       Спуск с горы не занял много времени — еще даже не стемнело, но Драконорожденная со своими верными спутницами приняли решение остаться и переночевать в трактире. А вот Алдуин предпочел бы поскорей попасть в Коллегию, о чем не преминул сообщить.       — Не забудь, тебя ищут эльфы, — напомнил он Фриде, и та нахмурилась. Лидия и Мьол непонимающе уставились на Драконорожденную.       — Что вы с эльфами опять не поделили?       Фрида тяжело вздохнула и коротко, не вдаваясь в подробности, пересказала спутницам события недавних дней. Мьол тихо присвистнула.       — Да тебя ни на минуту нельзя оставить без присмотра! — произнесла она. — Опять нажила неприятности. Ладно, я вот не против навалять желторотым!       Львица переглянулась с Лидией и нордки расплылись в кровожадных усмешках, предвкушая хорошую драку.       Фрида весело подмигнула Алдуину.       — Видишь? Это эльфам надо бояться, — сказала она.       Они грелись возле очага до самого вечера, а когда стало смеркаться, Фрида сняла у трактирщика две комнаты на ночь. Широко зевнув, Драконорожденная встала из-за стола, размяла шею и потянулась.       — Завтра выходим рано, — лениво протянула она. — Наше путешествие в Коллегию слишком затянулось. Пойдем, Алдуин, — позвала она.       Пожиратель Мира молча встал и подошел к Драконорожденной, не забыв подхватить свой драгоценный мешок.       — Спокойной ночи, — пожелала Фрида подругам и осеклась, заметив, как две нордки многозначительно переглянулись.       — Вы будете спать вместе? — осторожно спросила Лидия.       Фриду такая реакция крайне позабавила.       — А что не так?       Алдуин презрительно фыркнул.       — Собирался бы свернуть ей шею, давно бы сделал, — оскалился он и двинулся по направлению к гостевым комнатам.       — Между прочим, попытка уже была, — припомнила Фрида. — Да вы не волнуйтесь, — хихикнула она. — Он меня не убьет, а смертные женщины его не интересуют — он же дракон.       — Я бы не была в этом так уверена, — фыркнула Мьол, но Фрида лишь легкомысленно махнула рукой и поковыляла вслед за Алдуином. ________________________________________ *Тури — повелитель