***
Ехали коллеги в полной тишине, лишь изредка нарушаемой тихим шёпотом Аллена, настраивающего камеру. Канда делал вид, что смотрит в окно, а сам время от времени бросал быстрые взгляды на фотографа. Почему-то последняя фраза, сказанная в кабинете Комуи, зацепила его, заставила на миг увидеть не пятнадцатилетнего сопляка, а старика, пережившего в своей жизни больше, чем кто-либо. – Чёрт, где же она? – чуть громче произнёс Уолкер, копаясь в сумке для камеры. – Что, мелкий, совесть потерял? – Меня зовут Аллен! Одну линзу не могу найти, – объяснил парень. – Ведь точно брал. Где же она? Юу немного понаблюдал за трепыханиями младшего коллеги и отвернулся. Игнорировать мелкого паршивца не получалось даже в таких мелочах. «Как будто мне интересно, что он там потерял, – зло подумал журналист хмурясь. – Бесит!» – Нашёл! – радостно известил всех Аллен, достав искомое. «Господи, а лыбится, как ребенок на Рождество. Ну ничего, на месте посмотрим, кто чего стоит». – Кажется, нам сюда, – неуверенно произнёс Томма, остановив машину. – Куда? – не понял Уолкер. – Мелкий, ты тупой? Вон, видишь у того дома толпится народ, у некоторых игрушки, как у тебя, – это журналисты, и машины стоят с разноцветными фонариками, полицией называются. – Сам идиот! Я спрашиваю нам в подъезд или в квартиру попасть надо? – Во внутренний двор, но кто сказал, что нас пропустят? – уже спокойно отозвался Канда. – Вот если бы мы приехали раньше, то ещё смогли бы договориться с кем-нибудь из полицейских. Уолкер внимательно посмотрел на дом перед собой. – Канда, а там действительно что-то стоящее или только предположение сенсации? – Мои информаторы никогда не ошибаются. Судя по всему, там что-то очень интересное. Да и видишь, сколько журналистов приехало, а значит, им тоже известно, что это непростое убийство. А что? – подозрительно покосился на фотографа Юу. – Есть идея, как туда попасть, но если боишься за свою шкурку, то я сам… – Кто это тут боится? – парень грубо схватил собеседника за грудки. – Выкладывай, что надумал! – Но учти, я предупреждал, – абсолютно спокойно ответил Уолкер, будто не замечая рук Канды. – Понял уже, – прошипел журналист, отпустив юношу. – Ну? – Смотри, в этом доме квартиры выходят окнами как на внешнюю, так и на внутреннюю сторону. В соседнем подъезде на втором этаже ремонт, видимо квартиру только купили. Попав в неё, мы сможем увидеть, что происходит во дворе. – А хозяева? – Ты же не думаешь, что они сами делают ремонт, а с рабочими договоримся. – Ребята, может не стоит, – забеспокоился Томма. – Сейчас выйдет представитель полиции и скажет, что произошло. Проигнорировать такое количество прессы они не смогут. – Нет, чем серьёзнее происшествие, тем меньше скажут, – произнёс Юу, обдумывая предложение мелкого. – Жди здесь, мы попробуем. Попасть в подъезд труда не составило, как и найти нужную квартиру. Не прекращающиеся удары молотка, надрывающееся радио, громкие шутки рабочих и испачканная чем-то белым дверь стали замечательным проводником к заветной цели. Войти оказалось так же просто, так как дверь была не заперта, но вот проскользнуть незамеченными мимо строителей не получилось. – Вы кто такие? – угрожающе поинтересовался один из мужчин, увидев их. – Мы хозяева квартиры, пришли посмотреть, как идёт работа, – выпалил Аллен первое, что пришло на ум. Мужчина скептически посмотрел на двух парней. – А квартиру вам подарили родители в качестве свадебного подарка? – Да…Что?! – осоловело уставился на рабочего Уолкер. – Шпендель, заткнись! Спалились уже, – вмешался Канда. – Мы журналисты. Нам надо сделать фотографии внутреннего двора. Аллен неодобрительно посмотрел на напарника. Вот так в лоб! Да кто их пустит теперь? – Вон через ту комнату, до конца. Там балкончик, – махнул мужчина в глубь квартиры и вернулся к шпаклёвке стены. Юу просто кивнул в знак благодарности и пошел в указанном направлении, куда за ним поспешил удивленный фотограф. – Почему он нас пустил? – скорее у себя, чем у Канды, спросил Уолкер. – Потому что люди ценят правду и ненавидят ложь. «Зачем было говорить это…так?!» – грустно подумал фотограф. От слов коллеги что-то неприятное шевельнулось внутри, как если бы Юу сказал, что люди ненавидят его, Аллена, за его ложь. Конечно, это всего лишь разыгравшееся воображение, но осадок остался. – Дай камеру. – А? – Камеру дай, говорю. Уолкер посмотрел на коллегу, как если бы увидел его впервые. Зачем ему его фотоаппарат? Они уже и до балкона добрались. Осталось только осторожно выйти и сделать несколько снимков места преступления, тела. «Вспомнил!» – Канда, – неожиданно серьёзно произнёс Аллен, – я, кажется, уже говорил, что в состоянии работать на месте убийства. – Да ну, – сложив руки на груди, грубо ответил Юу. – Если сейчас грохнешься в обморок, я тебя на себе не потащу. – Конечно, ты скорее скинешь меня с этого балкона. – И будет не один, а два трупа – сенсация обеспечена. – Да пошёл ты! Не дожидаясь ответа, фотограф осторожно открыл хлипкую дверь и, присев на корточки, просочился на балкон. По шороху сзади он понял, что Канда последовал за ним. Балясины были тонкими, но частыми, поэтому Аллен понадеялся, что заметить их снизу нельзя, но это так же значило, что для хорошего кадра придётся просовывать камеру между ними или вообще встать, что можно было сделать только в крайнем случае, конечно. Сняв сумку с плеча, Уолкер достал камеру и начал быстро менять некоторые настройки, в это время Юу уже тихо подобрался к перилам и внимательно смотрел на происходящее во внутреннем дворе, иногда записывая что-то в чёрный блокнот с рисунком красивого белого лотоса на обложке. Лицо сосредоточенно, между бровей залегла морщинка, глаза быстро изучают всё, находящееся в поле их видимости, иногда отвлекаясь для того, чтобы сделать очередную запись, одним словом профессионал. «Ну и мы не лыком шиты, – подумал Аллен, подползая ближе к краю. – Что там у нас?» Внутренний двор был небольшим. Окруженный с трёх сторон серыми стенами пятиэтажки, он казался довольно унылым и типичным: несколько чахлых кустов, посаженных каким-то энтузиастом с претензией на клумбу, скамейка, изрисованная маркерами и испещрённая царапинами от ножей и ключей, разметка для парковки, сделанная самими жильцами, и небольшие горки мусора, произвольно разложенные по всей территории, как камни го на доске. Фотограф сделал несколько общих кадров и полностью переключился на одно конкретное место: угол двора, кипящего жизнью из-за одной смерти. Можно сказать, что коллегам повезло, балкон находился почти над местом преступления. Однако снующие туда-сюда полицейские не позволяли Аллену даже просто увидеть тело, поэтому фотограф, подобно охотнику, застыл в ожидании подходящего момента. Канда так же замер, внимательно глядя в том же направление. – Теперь понятно, почему тело нашли только днём. – Что? – не понял Уолкер. – Машина, – лаконично объяснил журналист. Фотограф вновь уставился вниз. И понял, что Юу говорил о старой ржавой машине, стоящей во дворе уже видимо не первый год, одна из тех, что мешается, а вывезти всё руки не доходят. Кусок железа стоял таким образом, что упомянутый угол как бы отделялся от двора, образовывая мёртвую зону, куда без определённой нужды никто не заглядывал. – И правда, – согласился парень. Но вот, наконец, криминалисты закончили свою работу с телом и, сложив найденные улики в пакеты и чемоданчики, поспешили в лабораторию, а напарники смогли увидеть причину их появления здесь. Первой мыслью Аллена было: «Ну и чего особенного в этом?» На земле лежала обнаженная женщина средних лет. Ярко рыжие волосы густыми кудрями обрамляли её спокойное лицо. Не было видно ни крови, ни ран от ножа или пуль. Ничего. Просто тело лежало в странной изломанной позе. Единственное, что сбивало с толку, это необычное сияние в лучах полуденного солнца бледной кожи, казавшейся почти белой на фоне чёрного асфальта, и небольшие тёмные полоски на теле убитой. Аллен навел объектив на одну из таких полосок и приблизил, желая рассмотреть её получше, и пораженно ахнул. Одна на шее, три на каждой руке: на запястье, локте и плече, и по три на ногах: на щиколотке, коленях и на бёдрах – всего тринадцать. Но не рисунков, оставленных убийцей, а ран. Тело было буквально порублено, как мозаика для детского сада, на крупные кусочки, которые помимо всего прочего были покрыты льдом**. – Мелкий, ты чего? – Подожди, сейчас покажу, – не обращая внимания на прозвище, ответил парень. Момент был хороший, поэтому Уолкер решил сначала сделать фотографии, а уж потом просветить коллегу. – Вот, взгляни на её руки, – сказал Аллен, протягивая журналисту фотоаппарат. Канда немного удивился, но послушно последовал совету фотографа. – Хм, интересно, – медленно произнёс Юу. Уолкера даже возмутило спокойствие, с которым говорил напарник. Будто перед ним не мёртвый человек, а математическая задачка, но высказаться по этому поводу он не успел. Стоило Аллену открыть рот, как… – Кто это там? Посторонние! – раздалось на весь двор. – Нас заметили! – понял фотограф, выхватывая камеру из рук Канды. – Валим отсюда! Повторять дважды никому не пришлось. Парни в мгновение ока оказались возле балконной двери, оттуда в квартире, где на них даже не обратили внимания. – На крышу, – произнёс Канда, стоило им выйти на лестничную площадку. – Это дом с мансардами, здесь нет чердака! – вовремя спохватился Уолкер. – Чёрт! Тогда вниз. Быстро! – Что? Да ты с ума сошел? Прямо навстречу полиции. Если поймают, то сотрут все фотографии! – на одном дыхание выдал фотограф, но тут же осознал, что сам он следует за Юу. – Знаю, – коротко бросил тот, резко остановившись перед закрытой дверью подъезда, из-за чего бежавший за ним Аллен не успел затормозить и налетел на коллегу. Но журналист даже не заметил этого, он внимательно осматривал полутёмный подъезд. – Сюда. Канда схватил Уолкера за руку и толкнул в угол возле самой двери, где царил кромешный мрак. Но Аллен понимал, что стоит кому-то войти в подъезд, как солнечный свет с улицы с лёгкостью разгонит тьму, выдав их с головой. – А теперь заткнись и не шевелись, – тихо шепнул Юу, вплотную прижимаясь к фотографу, почти вдавив парня в стену, от чего у того на мгновение перехватило дыхание. «Да что он себе позволяет?!» – закричал внутренний голос, но монолог был наглым образом прерван новой неожиданностью. Рука журналиста оказалась на затылке Уолкера, а сама голова прижата к груди Канды. Аллен смог отчётливо услышать бешенный стук сердца парня. Он был таким громким, что фотографу казалось, что их обнаружат именно из-за этого звука, но тревога постепенно уходила, уступая место спокойствию. Приятный немного терпкий парфюм Юу, как аромат дорого вина, пленял и пьянил одновременно. Хотелось вдыхать его снова и снова, забывшись и отдавшись ощущениям. – Ты бы ещё в красный покрасился, – услышал на краю сознания Аллен еле слышный шёпот парня, и до него дошло, какую цель преследовал Канда. Подъезд был довольно-таки тёмным, и, даже если дверь откроется, свет не сможет прогнать весь мрак из него, а только заставит разбежаться по углам. Как раз в одном из таких убежищ тьмы парни сейчас и стояли, но «светлый образ» Уолкера мог стать серьёзной помехой, поэтому Юу, одетый во всё чёрное, закрыл собой одетого в светлые джинсы и куртку беловолосого фотографа. Осталось только молиться, чтобы его план удался. Но вот дверь распахнулась, и в подъезд вбежали трое полицейских. На заветный угол они даже не посмотрели, а сразу же устремились к лестнице. – Они наверняка побежали на крышу! Но там тупик, считай, уже поймали, – крикнул один из них, быстро поднимаясь вверх. – Тч, – прокомментировал это заявление Канда, отодвигаясь от коллеги, когда полицейские скрылись из виду. – Пошли. – Стой! – прошептал Аллен, удержав за руку парня. – У двери должен стоять ещё один. Он нас не выпустит. – Откуда… – Оттуда! Стой здесь и подержи это, – Уолкер протянул Юу сумку с камерой и пошёл к двери. Как он и думал, снаружи стоял молодой сержант, всем своим видом показывая, что он выполняет очень важное и ответственное задание. – Офицер, простите… Полицейский повернулся скорее на голос, нежели на обращение. Из подъезда к нему вышел парнишка с большими наивными глазами, в которых читался почти трепет, как если бы тот встретил известного спортсмена или супергероя из комиксов. – Да, мальчик? – неестественным голосом ответил сержант, напустив на себя важности. – Там другие полицейские просили позвать вас, чтобы кого-то завязать. – Повязать? – Да, точно. Простите, – Аллен опустил глаза и, казалось, вот-вот расплачется из-за того, что сделал ошибку. – Спасибо за помощь, – почти торжественно произнёс полицейский и, потрепав Уолкера по голове, исчез в глубине дома. – Ну, ты мелкий отжёг, – произнёс Юу, выйдя из подъезда. – Он буквально пролетел мимо меня, но даже не заметил. Аллен самодовольно улыбнулся. – С таким талантом тебе в адвокаты идти надо. Из любого маньяка святого сделаешь, – уже презрительно добавил журналист, и, не замечая резко помрачневшего лица коллеги, быстро направился к ожидавшей их машине. Уолкер не стал отставать, но желание разговаривать с Кандой у него исчезло, а от одного вида журналиста начинало трясти. «Да как он смеет!» – Томмы нет. – Что? – как ото сна очнулся Аллен. Он уже сидел в машине и проверял содержимое своей сумки. Делал он это на автомате, плохо соображая, так как был полностью погружён в себя. Как правильно заметил Юу, Томмы на месте не было, и Уолкер начал волноваться, но все его тревоги были рассеяны, когда фотограф увидел мужчину, идущего к машине с чем-то в руках. – Я ходил записывать заявление для прессы, – ответил на немой вопрос Томма, протягивая Канде диктофон. – Как и предполагалось, ничего толком не сказали. Просто «убита женщина, личность не установлена, началось расследование». – Что ж, думаю, там найдётся подходящий комментарий к фотографиям, – ухмыльнулся Юу, и Аллен напрягся от того, как холодно прозвучал его голос. «Не знаю, что он там напишет, но не к добру это…»***
Аллен не был новичком в работе редакции и уже не раз наблюдал тот беспорядок, который творится в последний час перед дедлайном. Но «Чёрный Орден» со своим стремлением быть лучшими во всём даже здесь смог переплюнуть всё, виденное фотографом ранее. Дурдом! Это слово могло передать только ничтожно малую часть того, что происходило в редакции. Почему-то именно в последний момент все начинали менять что-то в материале, придумывать новые заголовки или терять фотографии. Даже Тидолл нашёл Уолкера и попросил у него ещё раз скинуть все фото с выставки, хотя, казалось бы, Фрой человек ответственный. – Это впечатляет, правда? Аллен отвлёкся от созерцания кричащего на кого-то Ривера, одновременно с этим говорящего по двум телефонам сразу. Лави, облокотившись на стену рядом с фотографом, расслабленно наблюдал за этим хаосом. Казалось, он не находился сейчас в редакции, а просто смотрел на всё через стекло, как отстранённый зритель, а не участник, как беспристрастный историк, записывающий чью-то жизнь. – Да, – согласился Уолкер, – жду не дождусь последних пятнадцати минут. – А я, смотрю, ты искушен в этих делах, – оживился блоггер. – Последняя четверть часа – это кульминационный момент, где может произойти, что угодно: начиная от грандиозного скандала, переросшего в драку, до вызова скорой помощи для кого-нибудь из сотрудников. – Со скорой ты перегнул. – А если я скажу, что опыт уже имеется? – Да ладно?! Дай угадаю. Канда кого-то оглушил своей деревяшкой? – Нет, – рассмеялся Лави, – в этом случае врачей уже давно не вызываем: свой медпункт есть. – Что?! – Это для Миранды, – не обращая внимания на ужас в глазах коллеги, продолжил парень. – Она бежала сдать статью, но поскользнулась и упала, прихватив с собой пару увесистых папок со стола. Думали, ногу сломала, к счастью, просто подвернула. Но шума было! – Представляю, – протянул Аллен, меж тем выискивая кого-то глазами. – Кого потерял? «Всё-то он замечает», – немного раздраженно подумал фотограф, но ответил всё тем же спокойным тоном. – Канду. – Юу? Зачем он тебе? – Интересно, успел ли он дописать статью. – Канда уже давно сдал её. – Нет, я про новую. – Как? Он пишет новую? – изумился Лави. – Вы же только час назад приехали. Что же там было? – Ну, – Уолкер несколько смутился. – Нет, ты пойми меня правильно, – спохватился блоггер. – Я спрашиваю не для того, чтобы слить чужую новость, просто то, что Юу стал писать статью в такой спешке, это на него не похоже. Пока он не проверит каждое слово, каждый факт, не отдаст материал в печать. А здесь, только с места преступления и за перо. – Он ещё в машине начал писать, – зачем-то добавил фотограф. – Ого! Я хочу всё услышать о вашей поездке! – Перебьёшься, – холодно произнёс возникший рядом с Лави Канда. – Ну, Юу! – заныл блоггер. – Не называй меня по имени, кролековидное, – презрительно бросил журналист. – Прочтёшь всё в завтрашнем выпуске. Лави наиграно надулся, но промолчал. Юу лишь бросил на него ещё один уничижительный взгляд и неожиданно обратился к Аллену. – Мелкий, фотографии вполне сносные, – после этого парень отвернулся от притихшей парочки и ушёл. – Я так понимаю, это значит, что меня признали фотографом, – с львиной долей сарказма выдал Уолкер. – Нет, – отойдя от шока, произнёс Лави, – тебя признали хорошим фотографом. * - человек, который не ест овощи. ** - конечно, это не лёд, но об этом позже