Слезы Пустыни

Джон не помнил, когда в последний раз спал так же тревожно, как в эти предрассветные часы. Кошмары и темные мысли терзали уставший разум, словно сон пришел в ночь поражения, а не победы. Он отправился в покои, утянув с собой Карифу, как только выдалась благоприятная возможность. Большинство воинов храброго малочисленного гарнизона, уставших, покрытых пылью и драконьим пеплом, проводило своих врагов громким улюлюканьем. Затем они подарили легкую смерть тем, кто сошел с ума от порошка из серых цветов, и отправились пировать на площадь, где обычно останавливались торговые караваны. Местные жители присоединились ко всеобщему ликованию. Слуги и добровольцы очищали землю от мертвых тел в пределах города, там, где Благостные Господа смогли открыть портал. Карифу все еще тревожила эта мысль – откуда у Островов силы на подобные деяния – но Джон видел, что сейчас у него совершенно нет сил уделять ей внимание. Он был слаб, слаб настолько, что до покоев Джону пришлось почти нести его, поддерживая за пояс. Восстанавливать магические силы гораздо тяжелее и дольше, нежели физические, в чем мужчина уже успел убедиться. Он все еще помнил тот момент, когда маг впал в глубокий гипнотический сон, после того как пытался разрушить ледяную тюрьму алого дракона, а затем истратил последние чары на искусственный коридор над бушующим морем. Возможно, если бы не своевременная помощь, юноша так и остался бы в плену своих грез. Безрассудно было позволять Карифе растрачивать себя полностью там, на стене. Но, к сожалению, на этот раз совершенно не было иного выхода. И, хотя признавать этого совсем не хотелось, если бы Эллиор не подоспел вовремя, полного поражения было бы не избежать. Засыпая, Джон, кажется, потерял разом все свои мысли. Мир стал тусклым и тихим, словно утратил свою трехмерность и стал плоским, сохранив лишь осязательные ощущения – мягкое дыхание юноши на коже, тепло его вздрагивающего от усталости тела, шелк его белоснежных волос. Мысли о прошедшей битве канули в туман приятной неги и тянущей боли перенапрягшихся суставов. Сейчас все покинуло границу сознания, и сны нахлынули сразу, стоило мужчине прикрыть глаза. Где-то вдалеке звучали песни и зажигались погребальные костры. Где-то у моря алый кошачий дракон покрывал Острова узорами пламени. Где-то за Холодным проливом выли голодные черные твари. А где-то далеко отсюда Ребекка жила своей обычной жизнью. И сейчас все это, весь мир, было сокрыто пеленой тихой усталости, и важным оставалось только тепло юноши рядом. Темные сны захватили незащищенный отрешенный разум, словно хищницы в безлунной ночи. Они несли с собой боль и отчаяние, воспаляя остатки рассудка, и более всего в этих кошмарах уничтожало силы то, что Джон не в силах был что-то предпринять. Он чувствовал – надвигается нечто ужасное, но не мог предотвратить это, изменить то, что сулили сны. Он проснулся под взрыв пламени в своей голове. В висках стучала боль, словно там поселились крохотные пташки со стальными клювами. Дыхания не хватало, и легкие горели огнем, тщетно стараясь справиться с паникой. Карифы не было рядом. Вместе с магом ушло и успокаивающее тепло, и тяжесть усталости давили на грудь, лишая сил подняться. Сквозь распахнутые ставни пробивались лучи восходящего солнца, рассеивая сумерки. Прошла всего пара часов, с тех пор как Джон заснул, но складывалось впечатление, что он спал целую вечность. Он слышал, как в саду, созданном Карифой, беспечно поют птицы. Для них эта ночь не значила ничего, всего лишь еще одна из многих. Сквозь их легкомысленное щебетание Джон уловил встревоженные голоса, и резко поднялся, против воли своего организма. Наскоро одевшись, мужчина торопливым шагом направился в сад. На каменных скамейках посреди цветущей зелени было организовано нечто наподобие собрания – Джон увидел здесь Брелла, Вазира, Рону и еще нескольких человек, по-видимому, занимающих важные посты в Сэнд-Аренте. - Мы могли справиться своими силами, - произнес Брелл как раз, когда Джон вошел в открытую залу сада. Снежный воин был странно тих и явно недоволен происходящим. Он сложил руки на груди и с вызовом глядел на собравшихся. - Неужели вы так и будете просто смотреть на это? – спросил он, но никто из выходцев песчаного города не поднял на него взгляд. - У нас просто нет иного выхода, - в голосе Вазира прозвучала вина, он будто извинялся за что-то, будто нашкодивший ребенок, разбивший хрустальную вазу. - Он есть всегда, - проревел Брелл в ответ, - а вы здесь все просто трусы, прячетесь за спину мальчишки! Есть ли среди вас хоть один мужчина? - Что случилось? – поинтересовался Джон, ощущая легкое прикосновение страха. Взгляды присутствующих обратились к нему на мгновение, и, словно по команде, каждый отвернулся, будто в слепой надежде скрыть от него тему разговора. Они все здесь были словно дети, утверждающие себе, что если они не видят чудовище, то и оно не видит их. Джон почти чувствовал, как волнение скользит по его натянутым нервам. - Что случилось?- повторил мужчина более жестко, и командный тон словно плетью огрел заговорщиков. - Врата в твой мир, вашута, - наконец произнесла Рона, встряхнув огненными волосами, - Карифа не закрывал их. Ты знал об этом? Мысли лихорадочно закрутились в голове. Когда-то давно, сотню лет назад, когда Джон только попал в этот новый мир, маг заключил с ним сделку – он откроет врата в мир иноземца снова в обмен на помощь в войне. Тогда юноша говорил, что у мужчины нет иного выхода – портал может восстановить лишь волшебник. Выходит, это была лишь уловка, чтобы Джон дал согласие на предложенный контракт? - Это было слишком тяжело для него, закрыть выход в иной мир, - продолжил за Рону Вазир, - Его Светлость весьма талантлив в магии, но сил на врата у него не хватает. Поэтому он решил отложить проблему до того момента, как устранит реальную угрозу в лице Благостных Господ. Но, как видно, он зря понадеялся на благоразумие твоего народа. Вазир передал слова охраны, оставленной у портала – из иного мира в Асканию была выслана армия людей с оружием, о сих пор не известным в этих землях. Их целью была Шанфарра, и никто из песчаных воинов с саблями и копьями не смогут противостоять этой яростной силе. Джон, не отрываясь, смотрел на советника. Он-то думал, что его старая жизнь давно осталась в прошлом, но, как видно, она совершенно не хотела отпускать его из своих жадных объятий. Отряд с огнестрельным оружием… Что песчаные жители могли ему противопоставить? Шанфарра легко будет захвачена, а за ней дело дойдет и до Сэнд-Арента. Одержав одну победу за город, Карифа проиграет войну. - Где Карифа? –воспоминания о маге заставило пробудиться противное предчувствие чего-то ужасного. - Он… - тихий голос Роны растворился в шелесте листвы. Беспечное пение птиц начинало здорово раздражать. - Отвечайте! – крик Джона эхом разнесся по саду, вспугнув пташек. Кровь стремительно разносилась по венам. Усталость и сонливость испарились. Сейчас реальность начала походить на кошмар. Мужчина и не помнил уже, когда раньше испытывал столь сильные эмоции. - Маленький гара приказал нам оставаться в городе, - ответил Брелл, и Джон видел, что ему самому не нравятся собственные слова, - он хочет вернуть все на свои места и закрыть врата. Джон резко развернулся, до конца не дослушав снежного воина. Карифа превзошел сам себя. Это же было просто самопожертвование. Неужели не было никаких других вариантов? Это его безрассудное решение сильно разозлило мужчину. Почему всегда нужно действовать необдуманно? Почему этот чертов маг настолько уверен в своих силах, что готов отдать их все, до последней капли? И он даже не удосужился разбудить Джона. Если мальчишке было настолько плевать на самого себя, он мог бы хотя бы подумать о тех, кому не безразлична его жизнь. Джон поклялся себе, что, если он сейчас нагонит юношу, он как следует его проучит. Злость тщательно скрывала его истинные чувства, сковывающие сердце мужчины. Страх за судьбу Карифы, беспокойство за его жизнь – вот настоящие властители его души. Солнце медленно, словно с неохотой, поднималось из-за горизонта, освещая заполненную людьми площадь дворца правителя. По рядам прокатывался взволнованный шепот, большинство жителей было не на шутку взволновано. Джон не помнил, чтобы перед нападением Островов люди так же переживали и молились богам. Может, потому что враг им был известен, а может, потому что Карифа был рядом, словно символ того, что победа гарантирована. А сейчас они чувствовали себя покинутыми, словно бездомные дети. Джон заметил у слуг рвущуюся с длинного повода Юргу. Ее жалобный вой рвался ввысь, будоражил других собак и пугал лошадей. Кто-то робко коснулся плеча мужчины, заставив его резко обернуться. Он был готов ударить любого, кто помешал бы ему вернуть мальчишку домой. Но его пыл поутих, когда он увидел перед собой хрупкую тонкокостную Цинту – ту самую рабыню, которую Карифа спас от Благостных Господ. Она все еще казалась робкой, но в ее взгляде появился теплый живой огонь, означающий, что ее душевные раны, наконец, стали заживать. Она взяла Джона за руку и потянула за собой. - Он знал, что вы захотите отправиться за ним, - сказала девушка, как только столпотворение людей оказалось позади. Возле стены, под навесом, Джона ждала оседланная лошадь. Серая форелевая кобыла глядела на него ясными глазами, роя землю от нетерпения. Это была Стремительная, та самая лошадь, на которой сидел Карифа в момент самой первой встречи с незнакомцем из иного мира. Она так же была одной из самых быстрых лошадей мага. Он действительно был готов к тому, что Джон последует за ним. Рядом с кобылой застыла песочно-желтая Эфа, на ее алом ошейнике висела тяжелая бархатная кисть. - Эфа знает, как найти Его Светлость, - пояснила Цинта, и, чуть поколебавшись, добавила, - верните нам правителя. Живого, или мертвого… Он – все, что есть у этого города. На несколько секунд Джону захотелось ее ударить. Как она только могла допустить мысль о том, что Карифа может не выжить в его безрассудном начинании? Судя по всему, мысли мужчины отразились на его лице, потому что Цинта замолчала и лишь низко поклонилась собеседнику. Стремительная резко рванула с места, стоило Джону ее оседлать, будто только и ждала этого. Мужчине даже не пришло в голову ее подстегивать. Она словно осознавала, насколько важна спешка. Эфа птицей летела впереди, раскидывая длинными лапами песок. Со стороны могло показаться, что Джон выехал на охоту, и, по сути, так оно и было. Когда Стремительная промчалась мимо столпотворения на площади, краем глаза Джон увидел бледное лицо Роны и кустистую бороду Брелла. Почему никто из них даже не предпринял попытки последовать за Карифой и вернуть его назад? Конечно, если этому упрямцу что и придет в голову, переубедить его весьма непросто. Конечно, он отдал приказ оставаться на своих местах. Конечно, против армии чужеземцев у них не было ни единого шанса. Но все же… Это просто не укладывалось в голове. Когда-то давно Джон и сам не раздумывая остался бы на месте, и у него даже не возникло бы мысли, что приказы можно нарушать. Но сейчас все было абсолютно иначе. Эфа вела всадника к Шанфарре, но каким-то совершенно иным обходным путем, по возвышающейся над остальными барханами песчаной гряде. Спустя некоторое время скачки, когда Стремительная начала уставать и ее копыта то и дело вязли в песке, Джон увидел вдалеке роту солдат, движущуюся к чернеющему среди песка обгорелому лесу. Их было много – у тех, кто послал в другой мир отряд Джона, было достаточно денег и алчности, чтобы организовать нечто подобное, и это действительно могло обернуться катастрофой для Аскании. С высоты, на которой находился Джон, прекрасно было видно земли на многие мили вокруг. И отсюда он приметил тот самый злополучный портал, открытый орнитологом по несчастливой случайности. Мужчина наблюдал за тем, как словно из ниоткуда появляются новые и новые солдаты. Между Благостными Господами и начальниками этих отрядов было слишком много общего. Солнце уже полностью вытянуло свой ослепительный диск из-за черты горизонта. Небо казалось глубоким и до боли лазурным. Эфа легко мчалась вперед по песку, от которого в воздух тянулся жар, и Стремительная как могла поспевала за ней. Где-то высоко в небе заклекотал орел. Еще издали Джон увидел, как замерцало пространство на месте портала, подернулось туманной дымкой, словно по нему пошли волны помех испорченного телевизора. Солдаты внизу приостановили движение, но все еще были собраны и дисциплинированы. Воздух у врат искрился сотней разных цветов, будто старательно пытался извергнуть радугу. Это означало, что Карифа уже принялся за дело. Еще несколько метров – и Джон увидел хрупкую фигуру мага, облаченного в бело-золотые одежды. Солнце играло с камнями, вплетенными в его серебристые волосы. Его силуэт окутывали тончайшие яркие нити силы, создавали ему своеобразный ореол, будто он был божественной сущностью. Пространство портала дернулось, исказилось, превращаясь в кривое зеркало, и вспыхнуло голубоватыми огнями. Все это давалось Карифе нелегко – он сгорбился так, что волосы закрыли его лицо, тонкие пальцы сжимались будто крючья. Далеко от юноши, на самом краю песчаной гряды в панике грызла удила саврасая кобыла, позвякивая поводьями. Джон спрыгнул со Стремительной, прежде чем она успела остановиться. Он кинулся к юноше как раз вовремя, чтобы не дать ему упасть. Яркие, золотые глаза глядели на мужчину словно впервые, словно маг не узнавал его. Затем он медленно произнес: - Ты все-таки здесь, - движения Карифы стали увереннее, он твердо встал на ноги, опираясь о Джона всем своим весом. Мужчина ощутил, как холодны его руки, как сила, почти осязаемая, обжигающе касается кожи. - Какого черта ты творишь, - Джон старался быть абсолютно спокойным, боясь отступить хотя бы на шаг, чтобы юноша не повалился на землю, - неужели мы не смогли бы разобраться вместе? Неужели нельзя было вновь позвать Эллиора и его дракона? Он говорил и говорил, но Карифа совершенно не слушал его. Врата колебались и искажались, словно плясали дикий танец. В рядах солдат назрела паника. - Спасибо тебе, Джон, - внезапно произнес маг, прерывая поток слов собеседника, он полуобернулся, и мужчина увидел, как бескровно его лицо и бледны губы, - за Сэнд-Арент, за помощь… Прости, что солгал тебе тогда. Ты был мне интересен с самого начала, было бы слишком расточительно отпускать тебя просто так. Джон слушал внимательно, хотя с языка так и рвались возражения. Нужно было ударить мальчишку по щекам, заставить замолчать, заставить прекратить тратить свои силы так, словно они бесконечны. Но почему-то он просто стоял и внимательно слушал каждое слово юноши. - Но теперь я дарю тебе шанс, Джон, - продолжил маг, - я дарю тебе свободу выбора, которой у тебя не было в самом начале. Ты можешь вернуться домой, пока врата еще открыты. Бери Стремительную и возвращайся к своим. Джон поначалу не поверил в услышанное. Неужели этот мальчишка и правда думает, что все так и будет? Что Джон сейчас оседлает кобылу и отправится домой, в свою прошлую жизнь? К Ребекке, к отцу, ко всем тем людям, которые старательно делали вид, что им не плевать на происходящее вокруг. Но Джон не собирался вновь умирать, едва ощутив вкус жизни. И уж тем более не собирался вот так просто оставлять Карифу. - Оставь это, - Джон прижал мага к груди и зарылся носом в серебро волос, - давай вернемся, дождемся твоего брата, и вы вместе закроете портал? - Твои соратники живы, - вместо ответа продолжил Карифа, в его янтарных глазах сверкало солнце, - я не убил тогда никого из них. Может, в этом была моя ошибка? Мои иглы лишь парализовали их на время. - Ты слышишь меня? – Джон развернул юношу лицом к себе и замолк, глядя в пронзительно яркие глаза. - Все будет в порядке, - маг улыбнулся, - я могу контролировать свои силы. Просто держи меня. Не выпускай из рук, и все будет хорошо… Он прикрыл глаза, прижавшись ледяной щекой к груди Джона. Где-то вдалеке ослепительно ярко вспыхнуло небо, и тишь пустыни пронзил грохот и гром, будто с вершины горы покатились глыбы скал. И прежде чем лавина белоснежного света накрыла мужчину с головой, он услышал тихий шепот юноши: - Я полюбил тебя, вашута. Может, в этом моя ошибка?.. Когда глаза вновь можно было открыть без боли, когда стих тонкий звон в заложенных ушах, и вернулась способность к восприятию окружающего, Джон почувствовал, как Карифа осел в его руках, его голова безвольно повисла, лицо скрыли серебристые волны волос. Повторяя имя мага будто заклинание, мужчина осторожно опустился на горячий песок, прижимая юношу к себе, похлопывая его по щекам и тщетно пытаясь отыскать пульс. На этот раз Карифа не спал. В полной тишине, заполненной гулом, раздался вой, заскользил по дюнам и поднялся ввысь. Песчано-желтая Эфа плакала, замерев посреди барханов, словно сгорбленная статуя. Врат больше не было. Не было и солдат, и их оружия, не было моста к прошлой жизни Джона. Мужчина видел, как огромный черный орел вьется там, где когда-то был портал в иной мир. Но сейчас ему было все равно. Вой рвал его сердце на части.