Нас возвышающий обман

- Мама, мне так жаль... - Жаль? За один вечер разрушить ту безупречную репутацию, что я выстраивала годами?! - Мама... - Я было подумала, что воссоединение семьи все же возможно. Но Блэки остаются Блэками! Твоя кузина тоже хороша. Бледная истеричка! - Мама, почему ты всегда и во всем винишь Сириуса? - А кто же, по-твоему, виноват? Может быть, ты? Моя дочь вышла замуж против воли родителей! - Люциус... - Правда? Неужели? И что же он сделал? Ничего! Ничего из того, чего не делал бы раньше. Всем известны его чувства к тебе! Почему ты не послушала меня? - Сириус просто ревнует. - Ревнует? Это удел всех мужей, чьи жены хороши собой! По-твоему, каждый должен хвататься за палочку, как только поймает на своей жене заинтересованный взгляд другого? Я тоже была молодой. Ты думаешь, твой отец никогда не ревновал меня? Но Мунроки всегда соблюдают приличия. Долг и семейная честь для нас превыше всего! Леди Селеста передвинулась на краешек кресла, демонстрируя безупречную осанку. Возраст? Годы не имели над ней власти: морщины боялись появляться на ее лице, седина не касалась волос. Селена вспомнила одинокую леди Вальбургу, постепенно превращающуюся в старуху в плену опустевшего родового гнезда. Что она говорила про мать? - Ты сейчас говоришь о лорде Абракасе, отце Люциуса? Впервые Селена увидела, как лицо матери сначала вспыхнуло, а потом вдруг стало мертвенно-бледным. В глазах отразилась буря эмоций, дернулся уголок рта. - Нашего Абракаса ты назвала в честь него? Материнская рука взлетела вверх, будто для удара. Сверкнули перстни, ладонь со свистом рассекла воздух, но так и не коснулась щеки Селены. - Что ты знаешь об этом? - голос скорее напоминал шипение, подтверждая родство со змееустом Слизерином. - В отличие от тебя, я всегда была верна своем дочернему долгу. Я леди Мунрок! Я не забывала об этом в своем замужестве! Никогда! - Вопреки всему? Вопреки собственным чувствам? - Долг превыше всего. Я предала свое сердце ради долга. - Но я - не ты. Я никогда не буду счастлива с Малфоем, как бы тебе этого ни хотелось! - Можно подумать, ты счастлива с Блэком. Это был удар. Селена предпочла бы получить от матери пощечину. Теперь ее голос звучал почти жалобно: - Я люблю Сириуса. - Любовь, дорогая, не самое важное в браке. Малфой тебе подходит! - А тебе не подходил? Ты не видела его в чаше? Леди Селесте понадобилась пара минут, чтобы обрести дар речи и выровнять дыхание. - Ты знаешь о чаше? Ты была у нее... И что же тебе наговорила тетка Гвиневра? Как вообще можно слушать ее бредни? Она пыталась рассказать тебе о твоем долге, о Мелюзине? Селена удивленно смотрела на мать. - Еще не пыталась? - леди Мунрок выдохнула с облегчением. - Зря ты к ней ходила... Ей не терпится сбросить свое бремя на чужие плечи. - Она поежилась, будто ощутила порыв холодного ветра. - Я чувствовала, что все это вернется в мою жизнь. Когда услышала плач воды в ночь смерти Максимуса. Плач Мелюзины... - На краткие мгновения Селена увидела на лице матери следы прошедших лет, словно рябь пробежала по озерной глади, а потом все снова успокоилось. - А теперь Гвиневра с чашей... Она предложила тебе в нее заглянуть? Девушка молчала. Мать пытливо вглядывалась ей в глаза. - Готова поклясться, ты не видела там Блэка. Гори он черным пламенем! - Ты... ты знаешь про черный огонь? - Мне ли про него не знать... * * * * * Дамблдор сидел, опустив задумчивый взгляд на свои переплетенные пальцы. Постоянное присутствие на заседаниях Визенгамота порядком утомило старого волшебника. Но сегодня он не мог себе позволить расслабиться: ему предстояла еще одна беседа, и он опасался, что разговор будет не из приятных. Директор закрыл глаза и мысленно вернулся к событиям сегодняшнего утра. В уже привычной суете зала суда, дожидаясь начала слушания, он позволил себе вот так же на мгновение закрыть глаза. Пришел в себя от громкого хриплого голоса: - Эта бесконечная тягомотина, дери меня оборотень, усыпит кого угодно! - Скрипнула железная нога. - И так же все ясно! Но нет, третий день копаемся в драконьем дерьме! Выясняем, насколько же глубоко подсудимый погряз в грехах. Не суд, а публичное покаяние! Пропади все в Анун! - Аластор, я задремал, - пробормотал директор, устало моргая за стеклами очков. - На-ка вот, полюбуйся! Грюм скинул ему на колени объемную папку, из которой во все стороны торчали бумаги. - Это имеет отношение к делу? - К сегодняшнему балагану? Нет! А вот к твоему делу - еще как! Список славных деяний лорда Блэка за последние недели, - Грюм усмехнулся. - Мой дубоголовый стажер стал чуть расторопнее после битвы с боггартом, собрал все эти бумажки. Они были повсюду — в Канцелярии, в департаменте регулирования отношений в магическом сообществе, на столе у Фаджа. - И что это? - Что?! Это то, что поможет твоему бешеному гриму вернуться в Азкабан еще на пару лет, если он не перестанет столь рьяно махать палочкой! Дамблдор раскрыл папку. - Показания свидетелей. Штук, наверное, двадцать! Постоянные угрозы в адрес ублюдка Малфоя. Дементор забери душу этого скользкого гаденыша! - Но, Аластор, ты ведь не думаешь, что это всерьез может… Грюм хмыкнул. - Что я думаю и чего не думаю, в аврорате уже давно никого не заботит. Скримджер срать на меня хотел! Так что не рассчитывай, что я смогу выгородить твоего Блэка, если дойдет до дела. Дамблдор нахмурился и пошелестел бумагами. - Но большая часть этих показаний – явная клевета. - Клевета? – Грозный Глаз расхохотался. – Помилуй, Альбус, на этого искателя приключений и клеветать-то не надо! Сам лезет на рожон! И вот что я тебе скажу. Рано или поздно он нарвется на крупные неприятности, если его не угомонить. - Ты мог бы… Грюм побагровел. - Нет, пропади все в Анун, не мог бы! Я вам не нянька! Нет у меня времени возиться с этим оболдуем! Своих хватает! В этот момент дверь зала приоткрылась, и в щелку просочился молодой мракоборец, как всегда, нагруженный стопкой бумаг и документов. - Мистер Грюм! Мистер Грюм, сэр… - А-а… Дери меня тролль! Вот и дерево мое явилось! Опять что-нибудь… – Он тяжело выдохнул и поднялся. – А тебе я советую поразмыслить над этим! Он ткнул пальцем в папку на коленях у Дамблдора и, хромая, стал спускаться вниз, к застывшему в позе почтительного ожидания Доусону. Из его теперешнего забытья директора вернул стук в дверь. - Войдите! Дамблдор нехотя выпрямился, затекшая поясница глухо ныла. Руки с переплетенными пальцами он оставил на столе, будто они были в плену друг у друга. - Хотели видеть меня, профессор? - Сириус, рад, что вы так быстро откликнулись на мое приглашение. Вы ведь еще не забыли о своей главной миссии? - Найти Петтигрю! - Блэк скрипнул зубами. - Стать воспитателем Гарри, когда ему придет пора вернуться в наш мир. Рассказать ему обо всем, подготовить его разум и сердце... - Вы сами определили сроки! Я бы хоть сейчас забрал Гарри к себе из этого маггловского... Уверен, что Джеймс хотел именно этого! - Думаю, что Джеймс прежде всего хотел, чтобы его сын был в полной безопасности, то есть там, где он есть сейчас. - Среди магглов? - В своей семье. - Наши споры бесполезны, я смирился! Но поиски Петтригрю для меня важнее всего! И вам меня не остановить! До приезда Гарри в Хогвартс у меня еще куча бесполезных лет, их надо чем-то занять. - Стычки с Малфоем тоже входят в ваши планы на ближайшие годы? - Вы про наше «семейное» воссоединение? Тролль меня дернул пойти в это логово! - Логово? Особняк Мунроков... Во времена леди Гвиневры он был великолепен, может быть, поэтому мать Селены в конце концов вернулась туда... К истокам, так сказать... Хотя она отвергла все... Сириус почти не слушал бормотание старого профессора. - Семейный клуб Пожирателей! Леди Селеста спит и видит, когда вернет Селену домой. - Леди Селеста - очень упорная женщина. С железной волей. Но мне кажется, Селена уже сделала свой выбор. Вам стоит успокоиться, оставить вражду. - Успокоиться?! Этот бледный упырь Малфой пожирает мою жену глазами! - Это крест всех мужей, имеющих красивых жен. Даже мне, старику, доставляет удовольствие смотреть на Селену, что уж говорить о молодых. Подобное внимание к ней должно вам льстить, ведь вы владеете этим сокровищем. - Малфой желает ее получить! Еще со школьных лет, вам ли не знать! - Да, мне помнится... Вы разнесли класс зельеварения из-за букета на столе Селены. Профессор Слизнорт всерьез хотел вас отчислить... А Минерва окончательно с ним рассорилась из-за этого... - Вы же не хотите, чтобы я снова стал извиняться за тот случай! - Нет, я, как и в тот раз, призову вас к благоразумию. Министерство строго регулирует и карает нарушение перемирия между сторонами. Вы были в Ордене, а Малфой — на другой стороне. Вы при каждой возможности нападаете на него, а он даже не достает палочку. - Он провоцирует меня! - Именно так! Но в показаниях этого нет. - В каких показаниях? - Свидетельских... Тщательно собранных и предоставленных Министерству. Даже их будет достаточно, чтобы вернуть вас в Азкабан еще на пару лет. И тогда ваше страстное желание поймать Петтигрю останется только мечтой. Еще одна стычка, и даже моего влияния не хватит, чтобы вас спасти... - И что?! Предложите мне молча смотреть, как он вьется вокруг Селены? - Я предложу вам не оставлять ее одну и не искать встреч с Люциусом. - Я не могу взять ее с собой на поиски Петтигрю. И Лили... - Она могла бы пожить в доме своей двоюродной бабки, леди Гвиневры. Эта дама старой закалки. И уж точно могу вам сказать, Малфоев она на дух не переносит.