Нас возвышающий обман

Амбридж стояла рядом с Фаджем в ярко освещенном зале приемов. Жемчужно-розовое платье, затейливая прическа, каблуки... Ей почти удалось скрыть свою тучность удачным фасоном жакета, умелый макияж придал ее лицу свежие краски. Сегодня ей так нравилось ее отражение в зеркале, сегодня ей так хотелось притягивать взгляды других. Но те, кто подходили к ней, не оценивали ее привлекательность, признавая за ней право быть здесь в качестве доверенного лица министра. Только древняя карга Аманда дель Торревьеха, наполовину испанка, до безумия полюбившая одного из прежних министров, бросившая ради него свою семью и навсегда осевшая в Англии, выползла на свет Божий из подвалов, где хранились ее драгоценные архивы, и с интересом уставилась на Долорес поразительно ясным для такой старухи взглядом. - Добрый вечер, Аманда. Но старая дама проигнорировала ее приветствие. Ее черные глаза продолжали изучать Амбридж. - Керида, только одна вещь в мире заставляет скромный бутон раскрыться пышной розой, невзрачную гусеницу взлететь в небо яркой бабочкой, а жабу превратиться в женщину. - Я так понимаю, Аманда, это какая-то новая поэма, которую ты по случаю отыскала в бескрайних архивах министерства... Амбридж решила, что старуху давно пора отправить на пенсию. Или, по крайней мере, не выпускать в люди этого книжного червя, раз уж он и через столько лет жалит не хуже змеи. - Это правда жизни, кариньо! Хотелось бы только знать, для кого ты так нарядилась. Ответить Долорес не успела, потому что увидела, что в зал входит Абракас Мунрок с семьей. Почти задыхаясь и не слыша ничего, кроме биения собственного сердца, она поспешила поближе ко входу, ожидая, что за сыном появится и отец. Аманда дель Торревьеха по-соколиному зоркими глазами проследила за Долорес и усмехнулась про себя. Неужто эта безумная толстушка решила потягаться с леди Мунрок? Разве она забыла, кем была ее мать? Увести мужа у дочери Мелюзины невозможно! Для того, чтобы это понять, не надо проводить десятилетия среди пыльных томов и пергаментов... * * * * * Рождество отмеряло еще один прожитый год. Еще один год без любви, без надежды хоть когда-нибудь обрести ее. Она каждый раз вспоминала ту зиму в далекой юности, когда она считала, что весь мир лежит у ее ног, когда она была уверена, что с ней произошло чудо. Оказалось, что не существует идеальной сказки для идеальной леди. С тех пор на душе всегда зима, а губы растягиваются в притворной улыбке. С тех пор она всегда играет роли. И лишь на Рождество позволяет себе вспомнить, хотя уже и не мечтает... Теперь все одинаково — празднично украшенный дом, Сочельник в кругу большой семьи, приемы, подарки... Максимус всегда старается ее удивить. Украшения с каждым годом становятся роскошнее и дороже. Будто он, несмотря на прошедшие годы, все еще пытается купить ее любовь. Снова скучный прием в Министерстве... Еще один! О, Мерлин, они все так похожи один на другой. Будто бесконечная вереница отражений — те же люди, те же разговоры... У входа в зал приемов они сталкиваются с Малфоями. Люциус тепло приветствует ее мужа, а вот у Нарциссы никак не получается изобразить радость от встречи с родственниками. - Лорд Максимус, миледи, - Люциус склонился над рукой леди Селесты. Его глаза рассеянно искали кого-то у нее за спиной. - Счастлив снова видеть всю вашу семью. Он кивнул Гарольду с супругой. - Люциус, милый, рада снова видеть тебя. Но, к сожалению, здесь не вся семья. Селена, - у Нарциссы задрожали губы, - отказалась идти на прием. - Ее можно понять. Слишком часто ей приходилось приходить сюда по неприятному делу. - Да, все эти допросы... - Но Сириус — преступник! И если она отказывается выдать его местонахождение... - Нарцисса, дорогая, держи себя в руках! - Глаза стали холоднее, чем обычно, хотя на губах играла радушная улыбка. - Моя дочь понятия не имеет, где этот... Блэк. - Миледи, я просил министра — этих допросов больше не будет. - Люциус, я благодарна тебе за внимание. Уверена, Селене будет приятно услышать эту новость от тебя. Семейный прием она не пропустит. И я надеюсь, что вы с Нарциссой тоже окажете нам честь. - Разумеется, - Нарцисса пыталась сохранить лицо, - мы не пропустим ваш праздник. - Приятно слышать. Вы всегда желанные гости в нашем доме. Леди Селеста взяла мужа под руку. Искоса снова взглянула на Люциуса. Как же он похож на отца! Когда он коснулся ее руки губами... Ужасное чувство беспомощности! И ничего нельзя изменить. Рядом Максимус — надежный, спокойный, верный, нелюбимый. Это не изменить, она точно знает. Уже пыталась... Давно... Зал полон гостей. Все знатные семьи собрались на приеме у министра. Все улыбаются ему, хотя знают, что он не более чем соломенная кукла, которую сожгут в нужный момент, как символ прихода новой эпохи, долгожданной. Леди Селеста улыбается — всегда улыбается. Улыбка — маска. Глаза пробегают по залу. Скучно... Опять она будет царить. Мужчины будут восхищаться, говорить комплименты, пытаться окружить ненужным вниманием. Ничто не заставит ее пульс участиться хотя бы на один удар. Женщины — почти всегда чьи-то жены — проклинать про себя, но все же искать ее общества. И вдруг взгляд, полный ненависти... Совсем не таится. Ох, вот это уже интересно! Неужели хоть раз что-то развеет однообразие великосветского вечера?! Леди Селеста улыбается, чуть более искренне — сама себе. Ее глаза находят ту, что минуту назад так явно выражала свои чувства. Безвкусно одетая выскочка, возомнившая себя незаменимой помщницей Фаджа. Правая рука соломенной куклы! Велика честь... Что за страсть к розовому? Мерлин мой, этот кукольный стиль ей не по возрасту, да и не по фигуре! Располневшая и стареющая дюймовочка на высоченных каблуках. Смешно! В темном прямоугольнике окна леди Селеста видит свое отражение. Пятеро детей, а фигура как в семнадцать. Платье цвета черненого серебра сидит как влитое, опаловое ожерелье радужными вспышками переливается на шее и глубоком декольте. Время не оставило следа в волосах, собранных в затейливую прическу, в которой также вспыхивают опаловые искры. Еще один взгляд, на этот раз любопытный, заставил вновь взглянуть в зал. Аманда дель Торревьеха, неужели еще жива? Андалусийская гадюка с ясным разумом и острым как бритва языком. Столько лет живет в Англии, но до сих пор верна себе — гребень, мантилья, шаль с бахромой. Безупречная стать. - Миледи... - Донья Аманда, приятная встреча. - Неужели вы рады видеть книжную моль? - Сомневаюсь, что вы на нее похожи, - улыбка, взгляд в сторону. - В целом вполне безвредная мошка. Не умеет жалить. - Я еще в своем уме, миледи. Кто же рискнет жалить вас, леди Мунрок? Лишь безумец... Хотя существует много причин, по которым мы утрачиваем ясность ума. Возраст... - Не в вашем случае, донья Аманда. - Хвала Моргане, миледи. Есть еще и любовь... - загадочно улыбается. - Любовь? - Я думаю, даже вашей светлости она знакома. Старуха смотрит куда-то за спину леди Селесты. Изящный поворот головы — снова это розовое недоразумение! Но смущало даже не само присутствие этой безвкусно одетой дамы, нет. Тут было другое — ее взгляд, выражение ее лица. Она уже видела такое... и слишком хорошо знала, что это означает. Однажды она заметила его на лице дочери, когда та смотрела на старшего мальчишку Блэков. Увидела и испугалась! Конечно, она предполагала, что однажды Селена полюбит, но другого... Другого! Она верила, что все получится, что все еще можно исправить! Наверное, в тот момент она во второй раз в жизни была так близка к отчаянию, раз бросилась к своей тетке. Леди Гвиневра встретила ее холодно и в помощи отказала. - Ты хочешь, чтобы я заставила твою дочь разлюбить? - В зельях тебе нет равной! Наверняка существует способ... - Я не стану этого делать в угоду тебе! Селена имеет право быть с кем захочет. - Ты же знаешь, что он не ее мужчина! - Тот, кого выбрала ты, тоже... - Но ему она нужнее! Что же теперь будет? Я... должна все исправить! - Ты не можешь, - голос леди Гвиневры звучал спокойно и уверенно, будто ни одно слово племянницы не волновало тихое озеро ее души. - Ты сделала все не так! Спустя много лет ты решила обмануть судьбу, но она обманула тебя. Это твоя ноша. - Что же теперь будет?! - Каждого ждет своя судьба. Жаль, что ты собственной рукой написала слишком много неправильных судеб. С тех пор леди Селеста со страхом замечала, как любовь накладывает свою печать на лица детей. Ее отрадой оставался Максимус, ее первенец, ее радость. Ему она всегда улыбалась искренне! Он был желанной партией для любой девушки из благородной семьи. Он обожал женщин и менял их без сожаления. Но он не любил. Мать всегда была для него самой важной, единственной, кого он обнимал с подлинной нежностью. А потом его не стало... И вокруг были лица, дышащие любовью... К другим... Не к тем! И снова — розовый колобок с голосом дюймовочки! Даже она влюблена! Леди Селеста обернулась, пытаясь найти, кто же вызвал такую гамму чувств в этой нелепой женщине. Мерлин! Насмешка судьбы? Очередной вызов? Этот взгляд был адресован ее мужу... * * * * * - Лорд Мунрок... - Дыши, Долорес, дыши! Хотя хочется навсегда сохранить в легких аромат его туалетной воды - богатства, власти, уверенности в себе. - От имени министра магии я приветствую вас. Надеюсь, вы чудесно проведете время... - Благодарю, миссис Амбридж. - Мисс... - Мерлин мой! Неужели он все это время считал меня замужней дамой? - Мисс Амбридж. Я не замужем. - Рука скользнула по шее, поправляя тщательно уложенные локоны, щеки вспыхнули. - Я всегда слишком много времени уделяла учебе и работе. - Надеюсь, министр ценит подобное рвение. Лорд Мунрок улыбался уголками рта. - Я тоже надеюсь... Я так долго шла к этому. - Кого же он все ищет глазами по залу? Наверное, Фаджа. Хочет поприветствовать министра. - Если пожелаете, я провожу вас к министру. Он будет счастлив лично засвидетельствовать свое почтение. - Я обязательно встречусь с министром чуть позже. А сейчас... - Как вы находите наш прием? - Болтай всякую чушь, лишь бы он не ушел! - Министр выписал лучших французских поваров... - Все чудесно. Но... - Вы танцуете? - Долорес покраснела от своей решительности. - Сегодня будут играть... Максимус Мунрок перестал оглядывать зал и внимательно посмотрел в лицо Долорес. Ее щеки тут же вспыхнули, она жадно вглядывалась ему в глаза, словно боялась, что он вот-вот исчезнет. Эта уже немолодая женщина смущалась, как школьница на первом свидании. Она смотрела на него... с вожделением? С трепетом? С предвкушением? Это внезапно позабавило его. Конечно, он пользовался безусловным успехом у женщин, но это почти всегда были великосветские дамы, утонченные, знающие цену ему и себе. И тут вдруг такое... Он улыбнулся гораздо дружелюбнее, и ее ресницы дрогнули под слоем умело наложенной туши. - На то он и бал, чтобы танцевать. Он представил себе лицо жены, когда она увидит, как он закружит в танце этого бегемотика в кружевах. Было бы забавно, хотя... Скорее всего, он этого не сделает. Скользнув губами по ее руке, он пошел дальше, немедленно выкинув из головы этот эпизод. Лорд Мунрок искал свою леди. Долорес стояла, окаменев посреди зала, с счастливой улыбкой прижимая к груди руку - ту самую, что хранила след его поцелуя. Бал... Не прием, а ее первый бал! Неужели наконец-то начнется ее сказка?