Нас возвышающий обман

- Мисс Блэк, подождите меня здесь. Я заберу Гарри, и мы отправимся в путь. - Конечно, профессор. Пустынный, освещенный фонарями двор маггловского городка. Все дома одинаковые, все идеальные, но безликие. То ли души в них нет, то ли магии... Несколько шагов в сторону - и прижалась спиной к дереву. Порыв ветра стряхнул с ветвей дождевые капли, обрушив на нее холодный душ. Лили снова встала на дорожку. С волос капало. Даже высушить невозможно - вдруг кто-то заметит! Министерство разбираться не станет в это время. Новый Министр требует неукоснительного соблюдения правил. Директор сказал, что они с Гарри должны сопровождать его к старому другу, что тот будет очень рад с ними познакомиться. Познакомиться с детьми? Должно быть, это очень своеобразный человек... Если это вообще человек. - Гарри, прошу, поторопись. Путешествие нам предстоит очень непростое. Нам троим. В неярком свете хитро блеснули глаза за стеклами очков. - Гарри... - Лили... - Вам обоим очень тяжело. Потеря невосполнима, после нее в душе осталась одна пустота. Вам предстоит понять, чем ее можно заполнить. Каждый из вас навсегда сохранит в себе частичку Сириуса. Поверьте старику - вы оба его дети. В жилах Лили течет его кровь, а Гарри - воплощение его духа. Пока вы живы, будет жить и он. С таким торжественным выражением лица... Такая речь! И вдруг старый волшебник стряхнул с себя сентиментальность: - Но нам пора! Возьмите меня за руку. Нет, пожалуйста, за левую. Лили и Гарри обменялись удивленными взглядами. Правая рука Дамблдора выглядела так, словно побывала в пламени - усохшая, потемневшая кожа, возле ногтей разливалась чернота. - В темные дни приходится идти на риск... - И никаких больше объяснений. - Время не ждет. Возьмите меня за руку. * * * * * В доме царит полная разруха. Щелчок выключателя - света нет. Лоскуты шелковых обоев свисают со стен, словно сорванная гигантскими когтями кожа, перевернутая мебель, разбитые в щепки дорогие стулья из красного дерева... Под ногами сверкает бриллиантовым блеском разбитый хрусталь, а над головой покачивается крюк, на котором еще недавно висела роскошная люстра. Но, что хуже всего, в воздухе стоит тошнотворный, сладковато-металлический запах крови. Она густыми крупными каплями просачивается со второго этажа через трещины в потолке. Страшно даже представить, что творится там... Только сейчас Лили осознала, что она до боли сильно стиснула руку Гарри, но тот и не пытался освободиться от ее хватки. - Прости... - Что? А-а... - Потер затекшую кисть. - Нормально... Он тоже был бледен. Под ногами хрустнуло, тут же выхватил палочку из кармана. И только Дамблдор был невозмутим. С интересом оглядывал все вокруг в тусклом свете палочки, бормотал себе под нос. - Недурно, недурно... Ну надо же... Капля темной крови сорвалась с потолка и упала ему на плечо. Старый маг прикоснулся к ней здоровой рукой, потер вязкую жидкость между пальцев, поднес их к губам. Лизнул? Лили почувствовала, как горлу подкатилась тошнота. - Великолепно! На лице Дамблдора вспыхнула яркая улыбка. В следующую минуту на глазах изумленных подростков он ткнул палочкой в случайно уцелевшее полосатое кресло, стоящее в углу. Его сине-белая обивка нелепо смотрелась посреди учиненного разгрома. - Ты с ума сошел, Альбус! Кресло вдруг стало на глазах терять форму, росло, извивалось, пока не превратилось в невысокого полного человечка с очках, одетого в полосатую пижаму. - Гораций, я тоже бесконечно рад тебя видеть! - Нет, Альбус, нет и нет! Я тебе уже все сказал! Можешь и не стараться уговорить меня. Мне моя жизнь слишком дорога. - Вот уж не думал, - Дамблдор еще раз обвел взглядом разрушенную комнату, - что тебя так легко напугать. Надо же, устроить такое! Я почти поверил... - Позволь полюбопытствовать, пока ты не ушел, что же меня выдало? - Кровь дракона. Кстати, великолепная находка! - Да уж, - незнакомец довольно погладил себя по бокам. - Ее было нелегко достать. Да и на это представление я потратил больше половины своих запасов... - Гораций, повторяю, в Хогвартсе тебе было бы безопасно. - Хватит, Альбус! Перестань давить не меня! Я уже дал тебе ответ. Я предпочту умереть в своей постели, как бедняга Абракас Малфой. Дорогой старый друг... Последние годы он жил так уединенно. Лили сразу вспомнились пасхальные каникулы, которые она проводила в доме Мунроков. На третий день ее пребывания леди Селеста получила сову. Письмо было обвито черной траурной лентой. Девочка никогда и представить себе не могла, что один его вид может заставить эту бесчувственную даму побледнеть и вскрикнуть. Пробежав глазами по строкам, она встала и, пошатнувшись, вышла из комнаты. Лорд Максимус проводил жену взглядом и поднял письмо, упавшее на пол. - Скончался Абракас Малфой... Вот это ирония! От драконьей оспы. И все же столько лет... Снова заговорил Дамблдор и прервал ее воспоминания. - Неужели такой человек, как ты, мечтает умереть от драконьей оспы? А впрочем, дело твое... Ты разрешишь мне перед уходом воспользоваться туалетом? - Директор подхватил с пола пару журналов. - И могу я взять это? Его собеседник кивнул. - Своих юных друзей я оставлю в твоей компании. Гарри, Лили, это мой хороший друг Гораций Слизнорт, бесподобный зельевар! - Лучше, чем крестный? Гарри скривился. Этот вопрос прозвучал слишком неуместно здесь... - А кто твой крестный, дорогая? Слизнорт взмахнул палочкой, возвращая на место разбитую люстру, вспыхнул свет. Маленькие глазки за круглыми стеклами очков пристально изучали лицо Лили. - Северус Снейп, профессор зельеварения в Хогвартсе. - Снейп? Талантливый мальчик... Бесспорно! - Только непонятно, как он умудрился стать твоим крестным?! Сириус всегда... - Гарри замолк на полуслове, увидев, что глаза Лили наполнились слезами. - А-а! - Так ты дочка Блэка? Дай-ка я рассмотрю тебя. Ну, конечно, конечно... Я должен был сразу это понять! Одно лицо... Удивительно даже... Должен сказать, что твой отец всегда был слишком нетерпелив. Плохое качество для зельевара. Но я сочувствую твоей утрате. Слизнорт извлек из кармана пижамы огромный платок и протянул его Лили. Она мельком заметила, что платок тоже был полосатый. - А вот твоя мама... У нее был настоящий талант к зельеварению! Конечно, леди Селеста никогда бы не позволила ей посвятить себя этому. Жаль! Как жаль! Одна из моих лучших учениц! Она и Лили Эванс... Да... Гарри вздрогнул, чем привлек внимание Слизнорта. Тот уставился на его лоб, на шрам. Привычный жест растрепал волосы, челка упала на лоб. - Гарри Поттер! Мерлин всемогущий! - Вижу, ты уже познакомился с моими подопечными, Гораций. Славно, славно... Но теперь нам пора, если ты, конечно, не хочешь, чтобы я помог тебе убрать этот беспорядок. - Не хочу! - буркнул Слизнорт. - Сомневаюсь, что ты сделаешь это даром. - Как хочешь, дорогой мой, как хочешь. Ты не против, я прихвачу эти журналы? - Директор потряс стопкой перед лицом друга. - Магглы создают замечательные кроссворды. Гарри, Лили, мы уходим. Хлопнула дверь за спиной, скрипел гравий на поездной дорожке, начал моросить дождь. Леди Гвиневра говорила, что в воде стоит черпать силы, что в ней течет кровь великой феи... Эта кровь разрушает жизнь! С ней невозможно обрести счастье, даже она это понимает. Или все-таки... За спиной разлилось сияние. Быстрый взгляд через плечо - ярко освещенный квадрат вновь распахнувшейся двери, низенькая плотная фигура. - Я хочу прибавки к жалованию! И свой бывший кабинет! Дамблдор усмехнулся в бороду, но не обернулся. - Как пожелаешь, Гораций. Увидимся в Хогвартсе! * * * * * Она смотрела на дождь. Как же все-таки завораживает ее проклятая вода! Она столько лет пыталась заставить себя полюбить пламя. Солнце, огонь в камине, яркий и холодный блеск драгоценных камней... И все же не так манит, не заставляет кровь петь. Августовские дожди - слезы по лету, упругие удары тяжелых капель по потерявшей свежесть листве, размокшие чавкающие газоны, раскалывающееся грозами небо. И вереница капель на стеклах... В них она больше не видит любимого лица. Чувства, столько лет не отпускавшие ее, заставлявшие ее мечтать, стремиться, вдруг разом осиротели. И каждая капля стала лишь осколком разбитого сердца, перестав быть зеркалом несбывшейся любви. - Селеста, дорогая, неужели ты скорбишь о зяте? Женщина едва заметно вздрогнула и отвела глаза от оконного стекла - в нем она отчетливо видела отражение мужа. - На публике ради соблюдения приличий я готова притвориться. Пока не кончится траур. Осталось совсем немного. Но уж конечно я не буду делать этого дома! - Ты отвела дочери на траур три месяца... - И это долго! Этого брака вообще не должно было быть! - Похоже, в нашей семье слишком часто совершаются именно такие браки. И все же ты слишком жестока к Селене. - Это расплата за ее ошибку! - А сколько времени ты отвела на свою скорбь? Резко обернулась, хрустнули кости в сжавшихся кулаках, ободки колец впились в пальцы. - Что ты... - почти шипение. - Что я? Нас теперь осталось только двое - в нашей жизни, в нашей семье, в нашей постели. - Горький смех. - Наконец я дождался, и миледи будет делить ложе только со мной. И, возможно, я даже стану уважать твою печаль, если и ты будешь терпима к чужому горю. - Пе... печаль?! Да что ты знаешь?! Раскат грома прокатился по небу, распахнулось окно, впуская в комнату струи дождя. В первый момент потоки воды устремились к ней, свиваясь в кокон, но спустя секунды рассыпались, опали лужами на дорогие ковры. - Дорогая, ты давно потеряла себя! - В голосе мужа звучала затаенная грусть. - Быть может, сейчас самое время обрести себя снова? За ним захлопнулась дверь. Она стояла у распахнутого окна, промокшая до нитки, и продолжала дышать дождем. * * * * * Темный пустой коридор. В конце дверь, под ней полоска света... Скрип досок. Кто-то идет, там, за дверью. Ужас нарастает. Почему... - Лили... - Крестный? - Выдох, еще немного, и легкие бы взорвались. Облегчение - и только струйки пота на висках. - Как ты тут оказалась? Прижал к себе, озноб тут же прошел. Повел за собой в комнату, освещенную стоящим у окна торшером. - Сама не знаю... Мы были там, у того профессора... эм, Слизнорта... И вдруг... - Мы? Усадил в кресло, укутав ноги пледом. - Профессор Дамблдор, я и Гарри... - Понятно... Директор решил показать товар лицом... - Товар? - Он не объяснил? Он хочет, чтобы Слизнорт вернулся в Хогвартс, преподавать зельеварение. - А ты? Тебя выгоняют? - Ты все-таки беспокоишься за меня, моя девочка. - Рука Снейпа поднялась, чтобы погладить ее по голове, но так и не коснулась волос. - Меня не выгоняют. Я буду преподавать защиту от темных искусств. Хотя обычно на этой должности никто не приживается. - Не понимаю... - Что ответил Слизнорт? - Сказал, что хочет прибавки к жалованию и свой кабинет. - Не устоял, значит... Расчет был точный! Он захотел получить вас в свою коллекцию. - Коллекцию? - Ему нравится окружать себя выдающимися учениками. Затем они становятся писателями, лучшими игроками в квиддич, занимают ключевые посты в министерстве. У Слизнорта связи повсюду. - Поэтому он захотел обучать Гарри? - Разве он мог упустить Мальчика-который... выжил? - Ну да, конечно! Глаза изучали накрытые пледом колени. Плед старый, но на нем еще виден полувыцветший рисунок из переплетенных маков и ромашек. Не мужская вещь... - Посмотри на меня. Посмотри на меня! Не все считают Гарри самой важной фигурой мира магии. - Неужели? - Иначе зачем Дамблдор взял на встречу еще и тебя? - Зачем? - Потому что перед вами обоими Слизнорт однозначно устоять не смог бы! Ты - дочь Сириуса Блэка. Первого в истории, кто сумел сбежать из Азкабана! Героя битвы в Отделе тайн! Ты - дочь Селены Мунрок. Она принадлежит к старейшему и чистокровному семейству. Она должна стать следующей жрицей Мелюзины. И, кстати, она была одной из любимых учениц Слизнорта. - Как и мать Гарри. Губы Снейпа скривились в горькой усмешке. - Да, как Лили... Его голос упал до шепота. - Значит, я интересна только как дочь своих родителей... - Конечно, нет! - Ты же сам сказал, что я дочь своего отца-героя и своей матери, будущей жрицы Мелюзины! - У тебя в крови тот же дар, ты вырастешь и однажды сменишь свою мать, как она сменяет леди Гвиневру... Лили резко вскочила на ноги, плед скукожился и упал на пол. - Будь проклят этот дар! Зачем она вообще разбудила его в себе?! Леди Селеста отказалась от него и живет в свое удовольствие! - В удовольствие? Ты уверена? Снейп протянул руку, но она отшатнулась. - По крайней мере, она не стала бы рваться замуж всего через несколько месяцев... - Слезы потекли по щекам, говорить стало трудно. - Это... это предательство... Даже если так надо... Она не давала себя обнять и утешить. - Кстати, - его голос звучал отстранено, - именно живущая в свое удовольствие леди Селеста заставляет твою мать пойти на этот шаг. Пользуется тем, что она приняла свои силы, а значит, должна быть замужем. Я понимаю твою боль, но я также способен понять и боль Селены. И только поэтому я согласился. Со мной она будет оставаться вдовой, скорбящей по погибшему мужу, только с моей фамилией. Не более того. Я дам ей только имя. - Ты... - Ты уже достаточно взрослая девочка, чтобы понимать и принимать многие вещи. И тебе известно, что я никогда не стремился жениться. Ни на ком. - Крестный, - Лили сама прижалась к нему. - Я... Спасибо!.. - Все будет хорошо. Только почему-то он сам в это не верил.