Нас возвышающий обман

- Вставай! Твои вещи уже собраны. Ты немедленно уезжаешь. - Куда? К маме? Лицо крестного на миг исказила болезненная гримаса. Рука, дрогнув, непроизвольно потянулась к карману. Но тут же пальцы сжались в кулак. - Нет. - Тогда куда же?.. Еще так рано. - Уже светает. На соседней кровати зашевелилась Джинни. Попыталась отдернуть тяжелый полог. Снейп направил туда палочку - и тишина. - Она просто заснула. Лишние уши нам ни к чему. - То есть я убегаю, никому не сказав ни слова? - Уезжаешь. - Даже мои друзья не будут ничего знать? - Друзья? - И Невилл? - Покраснела в полумраке. - И мама? Снейп опять поморщился. - Так надо. Живее вставай! Отошел к окну, вглядываясь в серый рассвет. Пахнуло дождем, хотя его уже неделю нет и в помине. - Будет дождь? - С чего ты взяла? - Показалось... И что это за звук? - Какой звук? Зельевар прислушался к сопению спящих в комнате. - Там, за окном... - неопределенно махнула рукой. - Будто ручей... Или роса ложится на траву... - Хватит тянуть время! - Или поет... или плачет... Крестный обернулся. Бледное лицо в вороте черной мантии. Почти Безголового Ника в сравнении с ним можно назвать румяным. - Наконец-то готова! Пошли. - Куда ты меня отправляешь? - Туда, где безопасно. - Значит, здесь опасно? - Слишком много вопросов. - Куда я еду? - В Шотландию. - Там боевые бараны стучат в барабаны? Смех неловкий. Слишком странные звуки наполняют это утро. - Уж лучше бараны... - И что я скажу? - Ничего. Я отправил письмо. Тебя будут ждать. Я надеюсь... - А если нет?.. Когда они успели выйти из замка? Роса на траве вибрирует каждой каплей, словно всхлипывает. Странно, что крестный не слышит. - Если нет... Это лучшее, что я могу сделать... Если нет, то ты вспомнишь, что ты - дочь Блэка, и что-нибудь придумаешь. - Одна. В Шотландии. Конечно, это же раз плюнуть! Несмешная шутка! - Я не могу пойти с тобой. Так тебя быстрее... Я не верю себе. Уже. Я должен... - рука снова метнулась к карману, - отдать одному человеку кое-что. Возможно, так он сумеет сохранить то, что в нем еще осталось. - Ты говоришь загадками. - Неважно... Мы уже пришли. За воротами школы на траве лежит чемодан. Рядом любимая мамина ваза - черненое серебро, покрытое кельтской вязью. - Бери чемодан. И вазу... - Вазу? - Ну... сама ты явно не сможешь трансгрессировать. - В Шотландию? - Ну все! Давай... На миг коснулся щеки пепельными сухими губами. - Прощай, Лили! Мир закружился. * * * * * За ней, конечно, можно и на край света... Но почему же сюда? Сюда так отчаянно не хочется! Она крепко держит его за руку. Да ведь он и так никуда не денется. Хотя лучше за руку. Ведь пока он не видит ее глаз, тепло и нежность кожи удержат то, что желает вырваться наружу. Порой и сердце стучит в горле, и висках долбит - словно хочет голову изнутри пробить. Его зовут! Он должен... Нет, не должен! Она лечила его руку. Теперь уже легче. Правда, кожа кое-где сошла, но это ерунда! До свадьбы заживет... До какой свадьбы? Откуда... Ну да, так мама говорила... Свадьба. Была в его жизни свадьба. Но не та... Он хотел другую, а была эта, которая не та... Все-таки замечательно помнить! И он помнит, что не ту зовут Нарцисса. Какое-то время он даже был счастлив с ней... или не был... Но было хорошо, спокойно. Память была с ним, и все остальное тоже. И был сын. Сын - хороший мальчик. Похож на него... Кажется... Потянуло грязной водой. Дери тролль! Ведь до сих пор мутит от трансгрессии, а тут такая вонь! - Нет! - Люциус, прекрати! Мы почти пришли! Вырвал руку. Глаза тут же защипало, пропала ясность - красная муть. Схватился за виски. Больно! - Зачем мы здесь?! Я не хотел! Не хочу! Мерлин, странный голос. Почти животный рев. Как же он не хочет здесь быть! - Не хочу-у-у! Ох, а голос-то из его глотки! На колени, как подкошенный, судорожно вцепившись в подол ее платья. Вдох-выдох-стон... Отпустило... - Люциус, вставай. Вставай! Дернула вверх. Она просит встать. Вот только сил почему-то почти нет... Опустилась рядом с ним, прижала его голову к груди. - Ис... не надо... испачкаешься... Грязно тут! Не хочу! - Успокойся, милый! Ты устал, - ласковые руки, нежные. - Но мы придем, и ты отдохнешь. Мы... Ради этого "мы" он готов на все. Лишь бы она с ним! Рывком на ноги - а ведь только что как вата - еще и ее на руки подхватил. Почти бегом. - Люциус, прекрати! - Ты хотела идти. - Поставь меня. Опусти. Опустил. Взяла за руку. И снова идет следом. - Пришли... - Ты и сама не хочешь туда входить. Так? Молчит, а он знает. От этого домика сейчас пахнет так же, как от скотины Снейпа, когда он приходил к ним... но вот куда? А ведь совсем недавно... А-а, неважно! Важно, что так же пахнет - похотью! А она его не хочет... - Здесь безопаснее... - Я смогу тебя защитить! - Слишком много... - Ты мне не веришь? - рванул к себе. - Да знаешь, скольких я вот этими руками?! - На миг показалось, что на ладонях снова бурая корка... - Я тебя... ото всех! Я смогу! Крепко держит его ладони. Смотрит в глаза. Хорошо... - Я верю, верю... Потом... А сколько прошло? Ох! Он лежит на кровати. Значит, уже в доме. В этом доме на кровати?! Резко дернулся. - Ш-ш-ш! Тише... Успокойся. Огляделся в полумраке. Голова у нее на коленях - Мерлин великий! Тогда пусть и в этом доме, в этой кровати... Пальцы скользят по волосам. Нежно, будто она баюкает. - На коленочках тихонько буду месяц я качать, Звездочки стоят в сторонке - мне боятся помешать. Ветерок слегка колышет кудри ивы у пруда. Напеваю еле слышно, убегает прочь беда... Глаза только на минуту... Можно. Можно... Она же не уйдет. Он будет держать ее... * * * * * Проснулся с до звона ясной головой. Только руку все так же нещадно жгло, несмотря на повязки. Даже сильнее. Она спала рядом. Волосы волной по подушке, по-детски расслаблена и беззащитна. Он такой ее и полюбил. Ей было... слишком мало, чтобы кто-то задумался об этом всерьез! Они оба дети... Оказалось, это всего лишь зелье! Так не уставала повторять жена... Нарцисса... пока он был еще в силах узнавать ее. Ведь и сам так думал. А теперь знает - не зелье это! Чувство появилось в нем минутами раньше, чем языка коснулся тот лимонад... Все равно бы любил, даже если бы его выпил отец. Она спит. Об этом он всю жизнь мечтал. Чтобы вот так, просто рядом. Вчера она ему пела, баюкала, вплетая пальцы в волосы. - Теплые ладошки лета обнимают сад в цвету. Мы пойдем бродить по свету, чтоб найти свою мечту... И бродить не надо! Уже нашел. Едва коснулся губами ее лба. Улыбнулась во сне. Ему улыбнулась. Или не ему? Конечно, ему! Теперь только они есть друг у друга. И как огнем ожгло. Нет! Он же не хотел сюда! Он слышал их голоса у себя в голове. Они шли за ним. Хотели вернуть его. Метка призывала его вернуться к хозяину, но только теперь над ним есть узы посильнее. Взял ее за руку. Сейчас придется покинуть ее, чтобы защитить. Но что тогда будет с его бедной головой? Страх ледяными иглами. Кем он станет без нее? - Селена. Милая. Все еще с улыбкой на губах открыла глаза. - Они идут. Нам не убежать. На секунду взгляд такой растерянный. - Я защищу тебя. Села. - Я помогу. - Сам! Рванулся к двери. Ведь они уже совсем близко. Он знает. Как тень возникла за спиной раньше, чем пальцы коснулись дверной ручки. - Люциус... В рассветном сумраке отражение в ее глазах. Как разглядел? Тьма под глазами, красные опухшие веки, волосы - солома. - Я виновата перед тобой. Нельзя наказывать за любовь... - Селена, я был счастлив! - Кто это говорит? Он прежний? Или теперешний?.. - Я уверен, что это того стоило. И почему он так уверен? Может, тоже морок. Или это и есть любовь? - Ты не можешь судить здраво... - Значит, не могу. Хлопнула дверь за спиной. Свет зари погас. Небо взорвалось грозой. Дождь хлестал нещадно. - Спасибо... Вода помогает мыслить здраво, смывает багровый туман. Они здесь. Мрак вышел из пелены дождя.