Нас возвышающий обман

- Не думала увидеть тебя здесь... - На рассвете умерла моя дочь... - Ты в трауре... - Ты тоже... - Я почти старуха. Я не готова... Зачем ты пришла? - Мне нужна твоя помощь. Это я не могу сделать одна. - Это? - Я должна сварить зелье, - тонкие пальцы, украшенные тяжелыми перстнями, достали из складок мантии изящный серебряный пузырек. - Ты мне поможешь? - Мало тебе одного обреченного? - Это для Максимуса. - Неужели? Спустя столько лет... - Спустя столько лет... Я хотела невозможного. Я страстно любила мужчину, который не принадлежал мне. Ради него я отказалась от себя, совершила многое... Но ему не нужны были мои жертвы. Ему не нужна была я! Он так и не решился признаться самому себе, что я для него значила! - Возможно, ты не была для него тем, чем хотела быть... - Но ведь Люциус... - Абракас не Люциус, а ты - не Селена. Если бы он выпил зелье, неизвестно, что бы с ним стало. Возможно, он был бы обречен... Возможно, он не любил тебя... - Возможно... Как карты ни тасуй - не сложится пасьянс, у наших судеб нет счастливого финала... - Счастье - это лишь... - Это неважно. Я пришла не за тем, чтобы обсуждать свою жизнь. Или жизнь своей дочери. Я пришла, чтобы исполнить свое предназначение. - Ты готова стать жрицей? Леди Селеста смотрела на тетку. Та стала совсем седой, хотя до сих пор держится на удивление прямо. И кажется, похудела - тонкая, почти прозрачная рука на спинке кресла. - Ты не готова снова принять это бремя. Кто-то же должен. - Ты этого хочешь? - Селена этого тоже не хотела. Однако сомневаюсь, что ты спросила ее об этом. - Я помогу тебе. - Думаю, моя дочь хотела бы этого... - Раньше тебя не заботило, чего она хочет. - Верно... И все же ей удалось то, чего не было у меня... Жить рядом с любимым... * * * * * Пепел розы... Чудесный цвет. Конечно, лучше было бы в черном... Все-таки идет выражать официальные соболезнования от лица Министерства. Но черный ужасен. И как магглы могут думать, что этот жуткий цвет стройнит? В нем она похожа на старую монашку. А пепел розы - это даже символично. Да! Пепел - боль, тоска, смерть. Роза - цветок, дева, погибшая в расцвете сил. Именно так. Поэтому вместо розового банта, покрытого блестящими капельками, лучше надеть вот этот чудный веночек из мелких розочек. Почти головной убор невесты... А впрочем, уместно ли? Хотя какая разница? Все равно в том доме ее не считают леди! Зато в глазах лорда Мунрока... Выпить, что ли? Совсем чуть-чуть... Для храбрости. Нет, конечно, она не боится! Чего бояться помощнику Министра? Уже третьего подряд Министра, прошу заметить! Время идет, а Долорес Амбридж остается. И все-таки... Просто, чтобы нервы немного успокоить. Бабушкина клюквенная наливка... Ей уже почитай как лет двадцать! Мерлин, как годы летят, ложась на щеки сеточкой морщин... Зато как мягко она стелется в крови - будто по облакам идешь. Да, вот так... О! Еще только глоточек. Ну еще чуть-чуть... Вкус как у... поцелуя! И щеки окрасятся вновь красками юности. Какой теперь свежий цвет лица! Ох! Теперь уж точно готова... - Лорд Максимус... - Вот ведь! Увидела его - и вся решимость испарилась! Стоит, хлопает глазами. Надо было хоть ресницы удлинить, а то глаза будто лысые... Но у него все-таки траур. - От имени Министра магии и всего министерства примите наши искренние соболезнования... Как хорошо, что он один - редкая удача! - Благодарю, миссис Амбридж... - голос глухой, потухший. Словно жизни в нем нет. - Мисс... - Простите? - Мисс Амбридж, - щекам стало горячо, - я не замужем. - Да? - равнодушно. - Отчего же... Чуть не брякнула - потому что место леди Мунрок уже занято. Зря все же выпила третью! Или уже вторая была лишней? А он на нее больше и не смотрит. Все крутит в руках печатку с лунным камнем. О-о, какие у него ладони... - Я непременно буду завтра на похоронах. Министр просил сопровождать его. Хотя он и не просил, но... присутствие грамотного и тактичного сотрудника лишь придаст больший вес их делегации. Лишь кивнул, будто ему и не интересно вовсе. Может, веночек из роз все-таки слишком неуместен? И она оскорбила его чувства? Ну все - слезы в глазах. После третьей она всегда становится излишне сентиментальной. - Мой дорогой Ма... лорд Мунрок, только скажите, как я могу вас утешить? Еще минута, и она бросится на колени перед его креслом. Возможно... покраснела от собственных мыслей... но, говорят, это утешает. Помогает забыться. В его глазах недоумение. - Вы действительно думаете, что можете утешить моего мужа? Обернулась так резко, что едва не потеряла равновесие. Глухое черное платье в пол. Мерлин! Почему оно на ней так сидит? На волосах сетка из черного жемчуга. И смотрит так... презрительно - словно она неуместная на тосте с черной икрой кремовая роза, уже оплывающая от жары скользким жиром. - Я... всего лишь... выразить соболезнования от лица министерства... Ох! Лишняя третья... Сейчас она расплачется, и прощай тщательно наложенный макияж. - Запустить бы в ваше министерство стадо кентавров! А это уже удар ниже пояса! Воспоминание об этих гнусных полукровках - их волосатых руках, копытах... Запах навоза!.. - Зря вы так! - Даже имени этой женщины произносить не желает! - Между прочим, министерство и так более чем лояльно к вашей семье! - Мерлин! Надо замолчать, остановиться! - Мы закрываем глаза на упорные слухи, что ваш муж состоит в числе сторонников Сами-знаете-кого! - Заткнуть рот руками - иначе уже не остановиться! Ее понесло... - И тот факт, что ваша ныне покойная дочь... сотворила из лорда Малфоя чудовище! А не надо было о кентаврах говорить! Так что... - Упорные слухи? - Как она может так изящно двигаться в таком узком платье? - Странно, что вы их услышали. Обычно министерство глухо ко всему! Пару лет назад Дамблдор буквально кричал о возвращении Темного Лорда, а вы... Впрочем, мне плевать, до чего вам есть дело! Как она смеет произносить его титул? Верно, это она сама... из этих! - Что касается ваших беспочвенных обвинений... - Взяла его за руку, будто он ее собственность, ее кукла! - Дорогой, ты позволишь? Он лишь равнодушно кивнул. Дорогая запонка упала на ковер, тонкий шелк вверх. О! Какие у него сильные... Опять залилась краской... - Так что вы здесь видите? - О-о! - О? - бровь взлетела под немыслимым углом. - Я ничего не вижу. - Желаете осмотреть мою руку? - Я? Э... Нет... - "О", "э" - какой у вас богатый словарный запас! - А-а... - Еще и "а". Прекрасно! В нашем министерстве одни таланты! - Снова презрительный взгляд. Хочется снять веночек... Зря, наверное... - Что же касается того, что вы сказали про мою дочь... - Едва заметно дернулся уголок рта. Удалось-таки уязвить этот айсберг! - Лорд Малфой глубоко скорбит. Он тяжело переживает ее кончину. Всем известно, что он всегда желал породниться с нами... Но завтра вы сможете убедиться, что он вовсе не чудовище, несмотря на ваши гнусные наветы. Эх, лишняя третья была... - А теперь оставьте нас. Мне необходимо утешить мужа. На столе возник изящный серебряный флакон. Лорд Мунрок держит руку жены. А она тут лишняя... * * * * * На столе жемчужные четки... Теперь их украшает еще и крупный треугольный камень с трещиной. Она его сразу узнала. Легенду о трех братьях, что положили начало их роду, ей еще прабабка рассказывала... Надо же! Он все-таки существует. Бледная как призрак Нарцисса. Хотя нет, призрак выглядел бы свежее! Платье болтается на ней, словно с чужого плеча. Ключицы, лопатки - какая она костлявая! Груди вообще не стало. - Надо заняться твоим гардеробом! - А? Нет... мне... - Ты все еще леди Малфой! И, учитывая состояние твоего мужа, ты должна быть вдвойне леди! Никто не должен видеть... Глаза снова притянул камень. - И почему эти четки не у него? Где Люциус? - Был здесь... Я... - Я, я! Надо следить за мужем лучше! - А он уже... не мой муж... Добились вы своего! Из коридора приглушенный писк... - И домовиков ты распустила! Где-то там метнулась красная мгла. Почувствовала... Так непривычно быть... с этой силой. Взяла четки, пропустила вперед себя Нарциссу. - Пошли! Кровью пахнет. Выдохнула - посвежело, будто роса легла. Приятно обладать полнотой власти! Если бы она поняла ее раньше... Сидит у лестницы. Глаза пустые, воспаленные... Щетина... Постарел. И сейчас настолько похож - немыслимо! Кажется, только руку протяни... Ох! Но тут либо сила, либо... Она себе слово дала. И Максимусу зелье. Надо расчесать, помыть, побрить... Да, к завтрашнему дню. Одеждой заняться - все знают, какой он педант. Был... Кстати, в чем это он? Нарцисса тихо скулит, прижавшись к стене. Ну да, так и есть - опять кровь. Разорвал на куски домовика. Пальцы, уши... В руках сердце. - Я должен... сердце ей... Обещал... жизнь... - И так всегда... - рыдает. - Я не могу больше! Он убивает!! - В этой домашней твари даже я бы не разглядела твою сестру, но... - Так ему Беллатриса... О, Мерлин! - Думаю, да. Говорила же тебе, чтобы камень всегда был при нем. - Мне... не сойти с ума... Где? Пальцы шарят по полу, скользя в кровавых лужах. - Люциус, - уверена, что ей нечего бояться. Поднял глаза, словно не понимает. - Ты ведь это ищешь? Мокрая ладонь сжимается вокруг жемчужной нити. Улыбается. - Спой мне... Неужели перепутал ее с Селеной? Коснулась спутанных волос. Она и не пела никогда... Детей было кому няньчить! Разве что Максимусу... Глупо, конечно. Опустилась рядом с ним в скользкую грязь. Рука нежно по лбу, по вискам. - Спи ты, мой ясный, спи ты, мой светлый, Спи, мой прекрасный, мой дорогой. Ночь на дворе, далеко до рассвета, Мама всегда будет рядом с тобой... Склонил голову к ее коленям. Как же похож!.. Мучительно! Не думать! Вложила в его ладонь камень. - Просто поверни и скажи... Позови... Селена... Странно, но послушно повторил. - Селена... И тут же отпрянул. Встал. - Нарцисса, какого тролля?! Почему?.. - Оглядел себя с головы до ног. - Опять... - Это ты?.. - дрожащим голосом. - Только не скули! Голова болит. Пошел прочь. За тенью, что пришла вернуть ему рассудок. - Следи, чтобы четки были при нем. А я займусь твоим гардеробом. * * * * * - Дедушка! Ну сколько я раз просила! На досках пола расползаются мокрые грязные следы. - Неужели так трудно снимать обувь, когда входишь со двора? Огромные ботинки протопали к камину. - Ты бы видела, что там делается! Настоящий ураган! Шторм! - И не шуми. Я только уложила Марен. - А… извини… Ботинки остановились. - Ты глянь, чего нашел. - Мерлин! - Небось, опять из Хогвартса. - Живая она хоть? - Живая… И что у них за совы такие хилые! - Буря… - Буря! Подумаешь! Вон рыбный филин наш и не в такую, чай, вылетал. А возвращался вовремя! - Ее надо согреть… - Сам знаю! Девчонка… Подавила смешок, отвернулась к окну – и впрямь. Дождь в стекло так и хлещет, небо потемнело. - А! Ну, так и знал! - Что? - Сам директор Хогвартса почтил нас письмом! Не прошло и года! - Дедушка… - Трусливый ублюдок! Это ж надо было додуматься: девочку ночью к нам одну отправлять! - Но… - У нас тут, чай, не курорт. В потемках, коли дороги не знаешь, так заплутать можно… да еще, не приведи Мерлин, на ши нарвешься. - Де… - А защитные чары мои! Повезло еще, что ты услышала и сняла. А то ведь и покалечить могло! - Но все ведь обошлось. - Обошлось! Слышал бы тебя твой… экхм! На, держи! В ладонь сунулся размокший конвертик. - Что ему на этот раз надо? - Адресовано Лили… - Неужели?! Сподобился наконец! Девочка каждый день от него письма ждет! Хорош крестный, нечего сказать! - Дедушка, Мерлина ради! - А что! Скажешь, я не прав? - Я не знаю. Но я знаю, что Лили и так переживает. Пожалуйста, не надо при ней… - Ладно-ладно! Не совсем я еще из ума выжил, чай, кой-чего понимаю. - Дедушка!.. * * * * * И не поздно еще, а как потемнело! Дождь в стекло хлещет, бьется. Так сильно, словно вот-вот вышибет раму, хлынет к ногам ледяным потоком. А в комнате тепло. Камин натоплен. На полу овечьи шкуры – можно босиком ходить. Часы тикают – спокойно, уютно. Мама тут жила, когда приезжали на Рождество. И так и кажется, что вот-вот увидишь ее в большом клетчатом кресле у очага – стройную, красивую. Услышишь, как в детстве. «Лили»… - Лили… - Ой! - Прости, я стучала… - Все в порядке! Я задумалась просто. - Тут… эм… тебе пришло кое-что… от… - Крестный! Так долго ждала. Письма, весточки… Хоть чего-нибудь… Пальцы путаются, спешат. - Что, опять сова заблудилась? Серые глаза улыбнулись в ответ. - К нам не любая долетит! - Это уж точно! Конверт подался. Перед глазами буквы. Их мало. Они складываются в слова. Странные слова. Таких не может быть. - Лили… Буквы – снова. Таких – не может... - Лили, что… Буквы скользят куда-то вниз. Под ладонями почему-то – густая овечья шерсть. И доски пола. - Лили, Мерлина ра… - Там… Пальцем – на упавший конверт. Словно на жука какого-то. Противно коснуться. - Он… За спиной какое-то движение, тонкие пальцы поднимают, серые глаза скользят по буквам. Тем самым. Которых не может быть. Словно маленькие мерзкие букашки. - Ох… Лили… - Почему… - Что?.. - Почему – сейчас?! - Лили… - Он не мог написать сразу?! Не мог, когда это… - Лили, пожалуйста… - Я хочу в Лондон! - Лили… - Хочу ее увидеть! - Лили, но тут написано… - Я умею читать! - Лили… Тонкие пальцы тянутся – близко. Сбросить, отшатнуться. - Я хочу… - Лили. Милая, послушай. Уже были… были похороны… - Без меня! А я хочу… Тонкие пальцы держат крепко – откуда силы столько? И тепла… - Лили. Я понимаю, это… это звучит ужасно… но… иногда лучше не видеть… - Это мне решать! Это моя… моя… - Да. Конечно, тебе. - Почему тогда он… - Лили, думаю, мистер Снейп хотел как лучше… - Лучше?! Кому лучше?! - Тебе. Он тебя очень… - Ему! Ему так лучше! - Лили… - Он даже не приехал! Не… - Ох, Мерлин… - И не надо мне говорить, что он занят! Он бы приехал, если б хотел! Нашел бы время, придумал что-нибудь! Отвез бы меня в Лондон, чтобы… чтобы я… Шерстяной свитер – у самого лица. Как это вышло? Мягкий. И колется немного. Мэгги обещала научить вязать… - Тише… Тонкие пальцы гладят волосы. Как в детстве – мама. Мама. - Он даже… он… - Я знаю. - Какие-то два слова! Как будто это неважно! Как будто… - Лили, людям иногда трудно выражать словами то, что они чувствуют. Но это не значит… - Он ее не любил! Никогда не любил! И ему все равно, что с ней… что она… - Думаю, это не так. Твой крестный просто не смог… - Папа бы смог! Он бы спас ее! Он бы… В горле что-то булькает. И ничего не видно. Все в пелене – огонь в камине, тонкие руки, серые глаза… - Так. Ну-ка поднимайся! - Что?.. - Пошли. Тонкие пальцы держат цепко. - Я… - Умоешься, а потом поможешь мне приготовить ужин. Тянут куда-то – не высвободиться. - Давай поживей, дедушка ждать не станет. - Я… - И сегодня твоя очередь мыть посуду!