Светлейшая аранель

      Когда я открыла глаза, то поняла, что Леголаса уже не было. Волна разочарования охватила меня. Мне так хотелось уткнуться ему в шею, вдохнуть его запах и поцеловать на прощание.       Но вместо него на подушке лежал крохотный букетик бледных осенних цветов. Я схватила их со вспыхнувшим ликованием и прижала к губам. Улыбаясь, я сидела в кровати и не могла оторвать глаз от такого трогательного и милого моему сердцу доказательства нежности аранена.       С этой глупой улыбкой меня и застала Пенлиндис. Ее глаза с удивлением расширились при виде цветов, и мягкий румянец коснулся щек. Засуетившись, девушка быстро налила для меня купель и предложила на выбор платья.       Немного рассеянная, я спустилась на завтрак.       Как бы мне хотелось избежать этого ежедневного ритуала разглядывания. Всего лишь второй день, а я уже морщусь при мысли об этом. Эллет прихорашивались, мужчины приосанивались, и, казалось, их волнует только то, какое впечатление они произвели.       Когда я спросила Леголаса, обязательно ли присутствовать на этой выставке честолюбия, аранен меня разочаровал, сказав, что теперь мне этого не избежать.       Вежливо-холодные сотрапезники короля окидывали меня острыми взглядами и едва заметно кивали. Меня слабо волновало их недружелюбие. Даже между собой они были необычайно сдержанны. Я не привыкла к такой странной, на мой взгляд, компании. Как бы лихолесцы ни клеймили меня дерзкой полукровкой и невоспитанной нищенкой, мне довелось побывать в лучшем обществе. И в доме Элронда, и при дворе Галадриэль, подобная холодность и высокомерие граничили с хамством, и это было, по меньшей мере, невежливым.       Поэтому я унеслась мыслями к крошечному букету, за которым аранен специально поднимался в лес и возвращался в мою спальню.       Мою улыбку не смыло даже появление Трандуила, который, величественно таща за собой великолепную мантию, прошествовал к своему креслу и вальяжно сел.       После того, как его слуга пододвинул мне стул, таур вдруг сказал:       - Как ты непритязательна!       Брови мои взлетели вверх, и я перевела глаза на короля. Мгновение мною владело изумление, прежде чем я поняла, что Трандуил имеет в виду цветы Леголаса. Не задумываясь, я ответила:       - Но Вас же это должно только радовать!       - Радовать? – переспросил король.       - Конечно! Я не буду выпрашивать у Вашего сына побрякушки из Вашей сокровищницы, чтобы украсить себя как гномы елку на день зимнего солнцестояния! - я мстительно кивнула на сидящую напротив Идриль, которая по обыкновению и к завтраку была украшена самоцветами.       Трандуил даже не посмотрел на вспыхнувшую дочь старшего советника. В отличие от остальных эльфов, которые как по команде уставились на эллет, будто она и была пресловутой гномьей елкой.       - Ты слишком хорошо знаешь традиции гномов, - сухо ответил таур.       - Вовсе нет, мой король, - возразила я и добавила, понимая, что этими словами доставлю Трандуилу гораздо меньше удовольствия, чем признанием в равнодушии к его камешкам. - Хотя одного из них я имею честь назвать другом.       Ледяные глаза Лесного короля вспыхнули.       - Можешь не продолжать! Твои компрометирующие связи меня не волнуют! – отрезал таур.       «Не волновали бы – не злился» - подумала я. Трандуил облил меня таким высокомерно-презрительным взглядом, что я поняла, как ошибалась, думая, что аранен в этом мастер. От взгляда таура стало как-то нехорошо, как будто где-то между лопаток зазияла дыра. Да уж, сказывается практика в несколько тысячелетий...       В трапезной повисла хрупкая тишина.       Дрогнувшими руками слуга Трандуила наполнил мою тарелку рагу и салатом.       - А малиновый пончик? – напомнила я, сама испугавшись своего неожиданно громко прозвучавшего голоса в напряженном безмолвии трапезной.       Мои руки ласкали воду.       Я шла на ее зов, слыша в голосе и радость, и ожидание. Именно вода привела меня в сад, что раскинулся на добрую лигу в сердце чертогов Лесного короля. Дивный, чудесный и волшебный сад, где разнотравье и цветение радовали круглый год. От входа разбегались тропинки и тонули в изумрудной листве, где тут и там слышался голос фонтанов, и мелькали ажурные крыши беседок и террас. Беззаботные птахи перекликались на все голоса и бесстрашно слетались к моим ногам.       Когда глазам моим открылся большой фонтан, что сверкающими струями устремлялся вверх, игриво изгибаясь в веере брызг, сердце мое подпрыгнуло в груди и возликовало, как при долгожданной встрече с давним другом. Пальцы мои успели поймать летящие ко мне брызги прежде, чем с губ сорвалось радостное:       - Здравствуй, сестра!       Вода ликующе толкалась в мои ладони, шепча и смеясь, брызгами выражая свой восторг от нашей встречи, и я ласкала ее сверкающие капли с не меньшей радостью.       Я всегда любила воду. И вода любила меня.       - Как дивно.       Я обернулась.       За мной наблюдал тот степенный эльф, что сидел напротив меня за королевским столом, и который чуть ли не единственный запомнился мне в день моей помолвки.       - Давно я не видел ничего подобного, - эльф удивленно вглядывался в мое лицо. И вдруг спросил: - Вы видели, как цветет безвременник?       Я смущенно улыбнулась и покачала головой, размышляя, как дать ему понять, что не запомнила его имя, когда Леголас представлял нас. Глядя на него, мне почему-то хотелось сказать «старик». Хотя, конечно, он эльф и внешне его возраст был практически не заметен. Но моего спутника выдавали глаза и неосязаемая аура прожитых тысячелетий. В этом отношении он был похож на Владыку Элронда.       - Вам непременно нужно это увидеть! – эльф подал мне руку, и мне ничего не оставалось, как вложить пальцы в его сухую ладонь.       Он увлек меня в сторону от главных тропинок к затененным листвой изящных деревьев полянам, которые сплошь покрывало сиреневое поле цветов.       Эльф улыбнулся, глядя на мое восхищение.       - Вы, конечно, не помните кто я. Мальчики так сердились. И это не удивительно. Но Вы - молодец!       Я испытала одновременно два чувства. Облегчение от того, что мне не придется краснеть перед этим статным эльфом из-за того, что я не помню его имени. И озадаченность. В своем ли он уме?       - Какие мальчики? – осторожно спросила я.       Эльф рассмеялся.       - Меня зовут Гольвен. Я был наставником Трандуила, а позже и Леголаса. Поэтому часто думаю о них в своем измерении.       Я с облегчением улыбнулась.       - Я помню, как Вы успокоили Леголаса на том приеме, - продолжал Гольвен, усаживая меня на кружевную скамью возле пышных кустов. - Очень умно и не вызвало у него ощущения давления.       Я смущенно улыбалась. Мои цели были куда более приземлены – не наступить на подол и не потерять юбку, когда аранен таскал меня за руку, как комнатную собачонку, от одной группы лихолесцев к другой.       - И я рад, что молодой Трандуилион отдал Вам свое сердце, а не этой пустой красавице Идриль. Последние пятнадцать лет я с ужасом наблюдал, как она распускает перед ним хвост, а он не прогоняет ее. А прошлой зимой и вовсе пошли слухи, что скоро помолвка.       Гольвен уселся рядом со мной и втянул пряный воздух осени, который, несмотря на безвременье, царившее в саду Лихолесья, все же невозможно было не ощутить. Длинный нос Учителя с тонко вырезанными ноздрями, казалось, весь затрепетал от удовольствия.       - Вы похожи на мать, - улыбнулся Гольвен.       От неожиданности я заморгала глазами. Этого мне никто не говорил.       - Трандуил тоже заметил это. Внешнее сходство не сильно бросается в глаза из-за цвета Ваших волос. Гвилвилет была золотоволоса.       - Думаете, он будет меня ненавидеть за это сходство еще сильнее? – грустно спросила я.       - Кто знает, - Гольвен печально всмотрелся в сизое буйство цветов перед ним. – Когда Трандуил и Гвилвилет собирались объявить о помолвке, я радовался за короля, как за сына. Его характер всегда был непростым, но после того, как на него навалилось бремя власти, и вовсе стал суровым. Мать Леголаса любила его, но не понимала. После ее гибели Трандуил становился все невыносимее. И почти чудом было его чувство к Вашей матери.       Наставник помолчал.       - Вы похожи на нее. Вы так же заставляете Леголаса быть светлее и живее, как в свое время Гвилвилет заставляла смеяться Трандуила. Ведь, по сути, мальчик очень похож на отца, и мы все видели, как он становится высокомерным и гордым, и таким же невыносимым... В Вас та же жажда, то же любопытство, тот же смех...       Да уж. Высокомерие аранена и мне довелось испытать. И, откровенно говоря, я не могла представить Трандуила другим. Я с любопытством посмотрела на старого Учителя. Интересно сколько ему лет, раз он был еще наставником Трандуила? Я думала, такие эльфы уже давно ушли в Валинор. Но вопрос мне показался не этичным, и я промолчала, любуясь на пичужку, что смело соскочила с ветки к нашим ногам.       Гольвен бросил перед ней крошки, которые принес, видимо, со стола. Я не смогла не улыбнуться этому трогательному жесту.       - Иногда мне кажется, что Трандуил до сих пор любит ее, – печально сказал старый Учитель.       От этих слов во мне вспыхнуло недоумение и злость.       - Любил бы - она не умерла от тоски! – сердито сказала я.       - Да, он очень горевал, - пробормотал Гольвен.       Похоже, старый Учитель услышал только то, что хотел. Лишь терзания Трандуила занимали его мысли. Спасибо, что хоть не обвинял мою мать.       - Его горе меня не касается, - отрезала я.       Эльф взглянул на меня с укором.       - Непримиримость юности... Всех нас касается горе короля, дитя. Когда таур не может залечить раны своего сердца, подданным приходится нелегко.       Я не нашлась, что ответить. Слова Гольвена заставляли думать о Лесном короле, как об уязвимом существе, и мысль эта никак не уживалась в моей голове с образом яростного и сурового Владыки Лихолесья. Впрочем, влюбленным Трандуила я тоже представить не могла.       В который раз я удивлялась, как моя мать могла полюбить такого презрительного, властного и высокомерного эльфа.       Мы долго молчали, погруженные в свои невеселые мысли.       - Скажите, Гольвен, а этот ментальный дар у таура?.. – несмело спросила я, не зная, как старый эльф отнесется к подобному вопросу.       Старый наставник улыбнулся.       - Да, я заметил, что Трандуил изводит Вас этим, как когда-то меня, да и любого из живущих с ним под одной крышей, пока не станет скучно. Представьте новую книгу в библиотеке, где все прочитал! Особенно такую, как Вы, полную сарказма и сюрпризов!       Я засмеялась. Да уж! Сюрпризы!       - А почему этим даром не владеет Леголас?       Гольвен взглянул на меня и вздохнул.       - Я думаю потому, что магия уходит из этих земель. С каждым поколением эльфы, рожденные на этой земле, теряют частичку волшебства и света. Леголаса это касается в меньшей степени, чем многих других. А с уничтожением Кольца Всевластия уйдет и власть эльфийских колец. И магии станет еще меньше. Настанет время людей...       Старый учитель внимательно посмотрел на меня и покачал головой:       - Хотя Вы... меня удивили. Вы наполовину человек, а владеете редким даром. Так общаться с водой, как это делаете Вы, могут немногие перворожденные. Но их почти не осталось в Средиземье.       Задумчиво я брела тропинками сада. Парящие террасы манили уютными объятиями скамеек, душистые травы пьянили голову, и казалось, что все это настоящее, осязаемое великолепие находится под открытым небом, а не в глубине горы, где прятались от посторонних глаз чертоги Трандуила.       Из дум меня вывел голос великолепной эллет, что шла мне навстречу в сопровождении трех эльфиек. Девушки были, несомненно, красивы, но в присутствии дочери старшего советника их красота была какой-то бледной.       - О! Я думала, это прислуга бездельничает, - лживо пропела Идриль, поднеся к лицу прекрасную розу, соперничающую по совершенству с изгибом ее губ, и вызывающе улыбнулась своим спутницам.       Переведя на меня взгляд своих таких прекрасных и таких подлых глаз, она мило сказала:       - Эйриэн, ты бы сменила платье служанки. Я понимаю, тебе так привычно, но... статус все-таки обязывает!       Эллет не разозлила меня, как хотела. Нет.       Про Идриль я все поняла, когда на балу в Лориэне она облила чисто лихолесским презрением мою подругу Мэнэл и меня лишь за то, что мы не из Лихолесья, уже тогда причислив меня к прислуге. Она была настолько ослепительна в своем двухцветном наряде и россыпи самоцветов в золотых косах, что мое изящное платье и цветы в волосах терялись на ее ошеломляющем фоне.       Сегодня на ней было удивительное платье. Оно было великолепно и совершенно, но... слишком откровенно на мой вкус. Взглянув на сопровождающих ее эллет, я обратила внимание на то, что никто из них не решился настолько глубоко опустить вырез и утянуть грудь в тугом лифе платья, будто в корсете.       Усмехнувшись, я сказала:       - Я видела подобный фасон у женщин Рохана. Впрочем, им это простительно - при их короткой жизни шансов отвлечь мужчин от лошадей очень мало. Но в случае эльфийки... это выглядит отчаянием!       Изящные пальцы впились в бутон розы, коверкая лепестки, а гнев исказил совершенные губы.       - Полукровка! – прошипела Идриль и, отвернувшись, быстро зашагала прочь, будто боясь вцепиться в меня.       Эллет, замешкавшись, со смесью изумления и странной радости взглянули в мою сторону и поспешили следом за дочерью первого советника.       - Сегодня к тебе придет швея. Не удивляйся, это я приказал, – прошептал Леголас в мое плечо.       - Зачем? – еще не в состоянии справиться с дыханием спросила я.       - Платье шить, - выдохнул аранен, подсовывая руки под мою спину и прижимаясь крепче.       - Кому?       - Тебе! Не мне же!       - Зачем? – изумилась я. – У меня полно платьев!       Леголас помялся и прошептал:       - Я хочу, чтобы ты была одета как будущая аранель...       - Что?! – я дернулась в кольце крепких рук и взглянула на даэра. – Ты стыдишься меня?       Леголас вспыхнул.       - Нет!       Я оттолкнула его руки и, выбираясь из-под аранена, возмущенно прошептала:       - Даже если ты обрядишь меня в павлиньи перья, я все равно останусь белой вороной! Если тебе стыдно, как я выгляжу, зачем ты привез меня сюда?! Или только сейчас понял, что я скромный репейник по сравнению с твоим розарием?!       Аранен нахмурился и сердито ответил:       - Какой, к балрогу, розарий?! Не надо делать из меня бесчестного дурака!       - Ты без моей помощи прекрасно справляешься!       Я фыркнула и, выскочив из кровати, быстро скрылась в купальне. Меня трясло от обиды. Ни в Лориэне, ни в Гондоре его не волновало, как и во что я одета. И только здесь, на фоне расфуфыренных красоток он понял, что прогадал! О Эру! Неужели Леголас сам не понимает, как двуличны его слова. Его более чем скромные по местным меркам наряды никогда не давали мне повода думать, что своим видом я не соответствую ему.       Я не буду чувствовать себя собой в откровенном роскошном платье, подобном наряду Идриль. Я задохнусь от стыда и унижения. Как он мог только подумать, что я оденусь подобным образом! Ради чего? Чтобы потеряться в сверкающей толпе лихолесских эллет? Леголас лишал меня единственного щита от насмешек и злых взглядов. Гордости.       Я обняла себя руками. Я слышала, как аранен босыми ногами прошлепал по каменному полу. И он подошел так близко... Но я не оборачивалась, пытаясь справиться с обидой, пытаясь сдержаться и не наговорить злых слов.       Его пальцы скользнули поверх моих рук, заключая меня в объятия.       - Прости меня, - прошептал Леголас в мои волосы. – Прости... Я хотел как лучше.       Я, не соглашаясь, мотнула головой.       - Мне больно сознавать, что ты беззащитна перед их насмешками. Я подумал, что любая девушка будет чувствовать себя лучше в новом прекрасном наряде... что...       Я обернулась и взглянула в скрытое в тени лицо аранена.       - Ты видел нашу стычку с Идриль?       - Нет. Но мир полнится слухами, - Леголас коснулся моего лица. - Эйриэн, ты думаешь, я не понимаю?.. Не вижу, что они не жалеют тебя даже ради меня?..       - Я не хочу уподобиться Идриль! – прошептала я. – Не хочу быть разнаряженной безмозглой куклой!       - Ну, судя по тому, что отец не упускает случая отозваться о твоем дерзком языке, тебе последнее не грозит, - с улыбкой в голосе сказал аранен.       Я усмехнулась и осторожно спросила:       - Надеюсь, ты не будешь настаивать на таких откровенных нарядах, как у Вас принято?       - Эйриэн, я вообще ни на чем не настаиваю! Я хотел сделать тебе приятное! Но ты так привыкла за день говорить гадость в ответ на оскорбление, что я скоро стану самым молчаливым эльфом в Арде!       Я виновато повернулась к даэру:       - Прости! Я... Я никогда не жила там, где мое существование настолько раздражает окружающих. Это сводит меня с ума! Я сама не замечаю, как воспринимаю в штыки все, что слышу... Ох, я, наверное, ужасная динэт!       - Сварливая, противная, косая и горбатая... Определенно, ты ужасна! – засмеялся Леголас, увлекая меня в спальню. – Ты - мой скромный репейник, не дающий спать и думать... Я замерз!       - А швея? – сонно прошептал аранен, прижимаясь к моей спине. Эффектно согретый, он все же вспомнил, что стало причиной такой неуемной моей нежности. – Отослать ее?       - Не-а... – я натянула на нас одеяло. – Мне нужно платье на день зимнего солнцестояния или какой-нибудь еще праздник... У вас же тут бывают праздники? Несколько сорочек... теплый халат... зимний плащ... новое покрывало на кровать, а то это ты совсем растерзал...       Аранен засмеялся и крепко меня обнял.       Что не сделаешь ради любимого?