Светлейшая аранель

      Где-то проглядывали звезды.       Я лежала на льдине, что стремительно неслась, увлекаемая течением. Раздавленная бабочка на снегу, пришпиленная булавкой предательства... Я смотрела, как кружится в свирепом хороводе снег, оседая на моем лице, застилая мои глаза. Снег будто сердился на меня, рисуя предо мной то батальные сцены, то руки любимого... заставляя мое сердце гулко биться, греметь в голове.       Тело мое безвольно подчинялось всем толчкам и завихрениям стремнины. Я не пыталась удержаться. Но за меня решала вода. Река бережно и быстро принесла меня в объятия озера, на котором стоял поломанный, вспученный лед. Медленно, но неотвратимо меня несло к берегу.       Мои мысли, как беспечные снежинки, кружились надо мной и были почти осязаемы, и так же холодны, и отстранены.       Раздавленная, потерянная, снедаемая тоской, я вспоминала, какой беспечной и смешливой была до того, как язва этого разрушительного чувства поразила меня... Какой яркой и насыщенной была моя жизнь. Рано лишившаяся матери, я считала себя одинокой. Никому не нужной. Я была озорна и остра на слово. Но я не знала одиночества как такового. Одиночества, когда единственными твоими собеседниками являются вода... или снег.       Когда-то мне казалось, что встреча с араненом была лишь досадным недоразумением, лишним доказательством того, что надо держаться от Лихолесья подальше...       Но он приручил меня, как дикого зверька. Лаской и нежностью. Заставил поверить, что я жить без него не могу... Не хочу.       И вот сейчас я лежала на льдине посреди озера, замерзающая, одинокая, преследуемая... И нет уголка в Средиземье, где я буду в безопасности.       Жесткие объятия холода захватили мое тело на целые сутки, пока меня несло к берегу. Дыхание мое замедлилось и, казалось, что я вижу себя со стороны. Изукрашенную инеем, разметавшуюся на ледяной глыбе, в странном рваном венце черных заледеневших волос. Я видела свое отражение в бледнеющем омуте своих зеленых глаз.       Крошечные кружевные снежинки легко парили надо мной, рассматривая и улыбаясь мне.       Я уходила.       Пробуждение было болью.       Меня совершенно бесцеремонно стащили в воду, которая тут же обволокла мое тело своими ледяными объятиями, будто прощаясь. Или здороваясь.       Откуда-то, будто издалека, донеслись молодые голоса:       - За каким Смаугом он вообще туда полез в такой холод!!       - Да ты что про эльфов не знаешь? Звездочку в воде увидел, вот и понесло...       Силясь открыть глаза, я не смогла разлепить замерзшие ресницы. Я настолько заледенела и одеревенела, что даже рукой не могла самостоятельно шевельнуть. В сведенные судорогой губы полилось нечто вонючее и обжигающее. Я сделала вдох и зашлась в мучительном кашле, раздирающем мои бедные легкие, которые будто забыли, как дышать.       - Живой! – хохотнул голос.       - Хватит ржать! Раздевайся давай! А то эльфеныш сейчас окочурится! – буркнул второй голос.       - А почему я?! – возмутился первый. – Сам раздевайся!       Кряхтение и возня подсказали, что разденется тот, кто проиграет в драке. Вскоре надо мной склонилась голова, заслоняя звезды:       - Он какой-то хилый... даже для эльфа! Видишь, как одежка болтается...       - Как будто ты эльфов видел вблизи!       - Да ими уже сутки город наводнен! Как собаки, кого-то ищут!       Меня попытались поднять и не очень заботливо уронили обратно в мокрую кашу из снега и грязи. Гномьи ругательства были сказаны с таким чувством, что я заподозрила своих спасителей в принадлежности к этой расе. Еще одна попытка подхватить меня под руки увенчалась успехом, хотя вряд ли можно было это так назвать. Мои конечности оказались нелегким дополнением к телу и с выводящей из себя регулярностью мешали доброхотам тащить меня от берега, попадаясь им под ноги. В итоге меня снова охотно уронили на землю.       - Может, не эльф? – с кряхтением, пытаясь тянуть меня за ногу, пробормотал первый голос.       - Неее... С такой сладкой мордашкой он может быть только эльфом... Посмотри какие губки!       - Спятил?! Ты его еще полапай! Сейчас парень очнется и оторвет тебе все, что болтается!       - Да я его покусаю!       - Дурак! Я говорю не о языке!       Гневное сопение стало ответом.       - Давай его за ноги потащим...       Ухватившись поудобнее, парни потянули и... сдернули с меня сапоги, которые по чистой случайности не утонули при недавнем купании, так как едва держались на ногах.       - Кажется, он усох как-то!       - Ты скажи еще - умерз!       - Сапожки-то! – хохотнул голос. – У меня даже носки добротнее!       - Тьфу! Хватит ржать! Давай тащи быстрее, пока нас тут с подыхающим эльфом не застукали... Мы же крайними окажемся!       - Может, тогда бросим?       - Ты это потом сам дяде Гимли скажешь, ладно?       Новая порция гномьих ругательств, и меня потащили за ноги по мокрому снегу, что забивался под камзол и омерзительной примочкой касался спины.       Я нашла в себе силы замычать от возмущения.       - Девлин, не стони! Я один его не потащу!       - Да это не я!       Меня опять уронили.       Бесцеремонно потерли лицо грязным снегом и снова сунули в губы пойло.       Закашлявшись, я все же смогла глотнуть обжигающее питье и с мукой открыть глаза.       - Бормотуха!.. – прохрипела я.       - Да уж! Не дорвинионское! – усмехнулся голос.       Я, наконец, смогла рассмотреть спасителей. И в самом деле - гномы. Молодые, едва борода пробивается. Меня снова щедро напоили из фляги. Сморщившись, я кивнула:       - Спасибо...       - Да не за что... Бормотуха так себе. Но тебе сейчас тепленько будет. Девлин, что стоишь – раздевайся!       - Да чтоб тебе Смауг приснился! – проорал в ответ Девлин, но послушался.       Нахлобучив на меня диковатую ушастую шапку и натянув на плечи короткий плащ, гном посчитал свою миссию исполненной.       - Сапоги отдай!.. – свистящим шепотом напомнил Девлину приятель.       Бормотуха изрядно ударила мне в голову.       Цепляясь за своих спасителей я, шатаясь и спотыкаясь, позволила увести себя с берега, в город, еще пахнувший свежим деревом. С тех пор, как в Долгом озере утонул дракон Смауг, Эсгарот больше не строили на воде, и он уже настолько разросся, что захватил солидную часть берега. И это несмотря на то, что город в прошлом году почти полностью сожгли истерлинги во время нападения орков на Лихолесье.       В свете факелов мы, наверное, представляли до изумления странную компанию. Два прилично одетых молодых гнома с топорами за спиной и вывалянный в грязи эльф. Или человек.       - Одежонку бы снять с тебя, парень, просушить, - пробормотал приятель Девлина. – А то промерзнешь, простудишься...       Я отрицательно помотала головой. С самого начала меня изумило, что гномы приняли меня за юного эльфа, а не эллет в мужском костюме. И эта идея мне так понравилась, что я старательно поддерживала образ.       Но Девлин чуть не раскрыл обман, вдруг ткнув пальцем в мою грудь:       - Все равно разденем! Хрустишь весь... ой!       Непроизвольно я шлепнула его по руке.       - Никогда не мог отличить вас эльфов: кто девчонка, а кто парень! Только по доспехам и поймешь. Вот сейчас лишний раз убеждаюсь, как вы друг на друга похожи!       - Где мое оружие? – вдруг спохватилась я.       - Вот, вот! – обвиняюще фыркнул мне в лицо Девлин. - Я только рот открыл, а ты уже оскорблен.       - Да вот оно, не верещи... - второй гном, пихнул друга локтем и преподнес мне изрядно испачканное в грязи оружие аранена.       Великий Эру Илуватар! Да Леголас убьет меня!       Тетива на луке провисает, колчан просто неузнаваем под слоем смерзшейся смеси из глины и снега, мечи замотаны в грязный узел перевязи... У меня слезы навернулись на глаза.       - Чтоб вам орки ноги обглодали! – рявкнула я. – Как же вы умудрились оружие-то так испоганить?!       - Нее, все-таки ты нормальный парень, - протянул Девлин, с удовольствием смотря на мою разгневанную физиономию. – То, что мы тебя пять раз в грязь уронили и извозили, как порося, ты не против. А вот за то, что оружие чуток испачкали - покромсать готов! Уважаю! Мужик!       - Молчи, дурак! Просто эльф себя еще в зеркале не видел! – приглушенно зашептал его приятель и добавил, обращаясь ко мне. – Так тебя легче тащить было...       Сердито взглянув на гномов я, ворча, стала надевать перевязь, которая, смерзшись, села на меня криво, так что колчан чуть ли не из-под мышки торчал. Со стоном я взглянула в небо. Валар! За что?!       - Не расстраивайся ты так! Хлебни вот еще, а то трясешься весь...       Я отрицательно покачала головой. У меня и так изрядно плыло перед глазами. Кое-как нацепив гномий плащ, чтобы прикрыть грязь, я, пошатываясь, сделала шаг и остановилась, не зная куда идти.       - А где тут таверна? – спросила я, мечтая о камине и горячем бульоне.       Гномы дружно крякнули и подхватили меня под руки.       - Правильно, за знакомство надо выпить!       Я растеряно смотрела на две хитрые физиономии.       Только что передо мной со всеми расшаркиваниями и поклонами представились Девлин, сын Оина, и Тивлин, сын Двалина. Оба гнома еще гордо взирали на меня со смешинками в глазах, ожидая ответного представления. А меня тянуло сделать книксен.       К тому же, я не удосужилась придумать, как назваться. В голове почему-то крутились имена найденышей, младенцев-близнецов, которых бросили помирать в лесу враги при падении Дориата, и в честь одного из которых был назван мой дед. Понимая, что вызываю своей заторможенностью удивление гномов, я сдержанно поклонилась, подражая аранену, и брякнула:       - Элурин...       Гномы подняли брови в ожидании полного имени, которого у меня отродясь не было.       - Филигод-Пен-бар... – с горькой усмешкой сказала я на синдарине.       Маленькая птичка без гнезда...       Да. Птичка, что вырвалась из клетки. Вот только лететь ей некуда.       - Филипенибар... – попытался повторить Девлин.       - Молчи! – сдавленно прошептал ему Тивлин, широко при этом мне улыбаясь. – Эльф нас сейчас в салат порубит! Наверняка, ты его гнусно обозвал!       Когда мы ввалились в таверну, я вдруг сообразила, что бормотуха, которой меня напоили молодые гномы, совсем лишила меня разума. Я же в бегах, а пришла в самое людное место. Тем более парни говорили, что эльфы кого-то ищут. Я была уверена, что меня.       Я попятилась в попытке выскользнуть на улицу из теплых объятий душной таверны. Но Тивлин подтолкнул меня вперед, спеша навстречу встречающей нас привлекательной гномелле, щедро одаренной природой. Покачивая бедрами и обжигая взглядом темных томных глаз, она подошла к моим спутникам, которые вдруг умильно заулыбались, глядя на ее аккуратную искусно заплетенную бородку.       - Прекрасная Юнис! – пробормотал, млея, Тивлин. – Нам бы лавку у камина... и браги... тут у нас приятель отмороженный...       - Обмороженный, - поправила я, рассматривая посиневшие ногти на пальцах рук, но никто не обратил внимания.       Привлекательная гномелла дразняще погладила пушок на подбородке у Тивлина и улыбнулась. Гном чуть не упал замертво.       Девлин звучно сглотнул.       Окинув меня брезгливым взглядом, прекрасная Юнис удалилась. Я на секунду оторопела, прежде чем поняла, что вполне заслужила это - вид у меня мягко скажем дикий. Грязная с ног до головы, на голове ушастая шапка, на плечах гномий плащ, а оружие в таком виде, что просто стыдно.       - Ты я смотрю до девчонок тоже сам не свой, - пробормотал Девлин, подталкивая меня по проходу, ошибочно приняв мое остолбенение за очарованность Юнис.       Ошеломленная подобным выводом, я не нашлась, что ответить, и послушно протопала к камину, около которого нам дали стол.       Откровенно говоря, я никогда не бывала в таверне.       Как-то не принято было у эльфов Имладриса и Лориэна заходить в такие места. И поэтому я с удивлением оглядывалась.       Низкий потолок, множество столов, гул голосов, запах пива, браги, табака, пота, мяса и грязи. И десятки мужчин. На мгновение я почувствовала себя голой в этом мире. Мужском мире. Чужом мире.       - Что - никогда не был в таверне?!       Удивленный голос Девлина заставил меня обернуться к спутникам.       - Нет, - коротко ответила я.       - Тогда ты должен попробовать сочное мясо на косточке и хмельное пиво! Иначе сюда и ходить не стоит! – хохотнул Девлин.       Тивлин вздохнул и вгляделся меж столов, где мелькала Юнис. Я усмехнулась. Определенно хмелел он не от пива.       Когда прекрасная Юнис грохнула перед нами огромными кружками с брагой, я уже была в курсе, что мои спасители были гномы из Эребора, и прибыли они в Эсгарот, чтобы отпраздновать свое совершеннолетие, которое по приятной случайности совпало с окончанием контракта и некоторым обогащением. Мне огласили целый список желаний и неосуществленных возможностей молодых свободных мужчин с монетами в кошельке. Планы их были настолько далеко идущими, что я покраснела.       - Хей! Ты покраснел! – засмеялся Девлин.       - Это жар от огня! – отмахнулась я смущенно.       Схватив кружку, я пригубила брагу, что обжигающей лавой хлынула мне в глотку. Закашлявшись, я вызвала смех парней, что радостно похлопывали ладонью по столу.       - А ты? – спросил Девлин.       - Что я? – не поняла я, еще пытаясь отдышаться.       - Ну как ты примерз к льдине и что ты вообще один делаешь? Вы же эльфы в одиночку не ходите...       Я недоуменно пожала плечами.       - Почему не ходим? Бывают дни, когда спутники лишь мешают...       - А! Я понял! Ты к девчонке бегал! – хлопнул себя по лбу Девлин.       Тивлин пихнул друга.       - Ты, наверное, на звезды смотрел, да? – пришел он мне на помощь.       - На звезды?! Один?! Ладно бы с девчонкой?! Он что по-твоему, совсем больной? – возмутился Девлин.       - Он эльф!       Девлин подозрительно посмотрел на меня.       - Серьезно? Один?! Вот так голым задом на снег и на звезды смотреть?! Да как вы эльфы до совершеннолетия доживаете?!       Я засмеялась.       - А я еще не дож..ил, - чуть не сказала я о себе в женском роде.       По эльфийским меркам я и вправду была слишком молода. Но не для полуэльфа.       - Тогда мы зря тебе про бордель рассказали, - хмуро сказал Тивлин.       - Не поверишь, что у нас про эльфов говорят! – Девлин давился от смеха. – Что вы с птичками разговариваете, цветочки нюхаете и девчонкам веночки плетете!       Рыжеволосый, голубоглазый, смешливый – этот гном напоминал мне Гимли. И я не могла не улыбаться. Темноволосый Тивлин же был серьезный и в чем-то очень деликатный гном, но даже в нем была искра юмора, что временами прорывалась как яркий язык пламени из костра.       - А ваши говорят, что гном за самоцвет удавится! – помахав у меня перед носом узловатым пальцем, заявил опьяневший Тивлин. - Враки! Зачем мертвому камешек?!       - Вот ваш король... – перебил его Девлин. - Видели мы его! Еж-переросток...       Тивлин пихнул друга и, отвлекая, сунул свою кружку под нос. И попытался оправдаться:       - Характер у него не... снисходительный! И самоцветы любит почище любого гнома!       Моя одежда высохла, спиртное грело изнутри, тепло камина окутывало, и мой опьяненный разум окончательно потерял бдительность, впитывая таких живых, жизнерадостных и невозможных гномов. Когда вдруг я услышала этот голос.       Голос Леголаса.       - Осмотрите таверну. Она могла зайти сюда погреться...       Окаменев, я втянула голову в плечи и с ужасом взглянула на Девлина и Тивлина, которые почему-то в этот момент с увлечением обсуждали достоинства гномьих доспехов перед эльфийскими.       Сердце мое бешено заколотилось, и я боялась даже дышать, ожидая, что вот сейчас, в этот самый момент Леголас положит руку на мое плечо, узнав свой камзол... И вдруг поняла, что я вся в грязи, на мне гномий плащ. На голове ушастая шапка... А представить свое оружие в таком виде аранен даже в страшном сне не сможет.       Мне оставалось только прикинуться гномом.       Конечно, было очень много всего, что сыграло мне на руку. И скамья, на которой я сидела, была ниже, сравнивая меня по росту с гномами. И плащ, и шапка, и брага, что стояла передо мной...       И поддавшись порыву или... вернее сказать панике, я, схватив кружку, залпом ее осушила и со стуком поставила перед собой на стол. Девлин и Тивлин громко захохотали и стали стучать кружками, приветствуя мой поступок и требуя добавки.