Светлейшая аранель

      Каково это... провалиться в омут ощущений и единения, желанный, утягивающий на самое дно из неги и ласки, а, открыв глаза, понять, что назвала любимым не того... Не того, кого любишь. Не того, кто дороже всего на свете. Не того, от чьего взгляда уже давно вспыхиваешь, как лучина от жаркого пламени. Не того, чей голос бросает в дрожь... Не того, кого соблазняешь... Не того, кому отдаешься со всей первой чистой страстью... Не того...       А тот, кто желал тебя назвать своей единственной перед всем светом, стоит на пороге и смотрит на тебя! Смотрит помертвевшим взглядом муки и неверия...       Как там сказал Трандуил?       Следы чужих губ на ее коже...       Внутри так больно сдавило, что слезы брызнули из глаз. Как я ненавидела того, кто так поглумился над чувствами моей матери! Использовал ее, приговорив веками сходить с ума, обрек на вечную пытку и мучительную необратимость... Особенно, когда она осознала, что ждет ребенка! Наверное, только это заставило ее жить...       А человек... Человек, которого я не удосужилась назвать отцом, мысли о котором гнала всю свою жизнь, чтобы не погрязнуть в слепой ненависти... Человек, который был так несчастен... и провел столько лет в добровольном забвении и уничижении. С ним обошлись не менее жестоко, чем с матерью... Я не могла представить каково это... ненавидеть себя.       И... мне не хватало его...       Оглушенная, я сидела возле костра и смотрела в жадный огонь, что пожирал дрова, которые подбрасывал Куталион.       Я испытала на себе, что такое сила зелья. Вот она моя жертва, что тонкими сильными пальцами ломает сухие ветки. Я целовала его так изощренно, что до сих пор стыдилась этого... Но даже на секунду, даже в кошмарном сне не могла представить, что я приняла бы его за Леголаса! Что ласкала бы его сильное тело и принадлежала бы ему без остатка... что отдавалась бы всем своим существом с ликованием и обжигающим желанием...       Я горько усмехнулась. Даже сейчас мое глупое сердце, мой больной разум выбирали аранена. Мысль принадлежать другому была кощунственна и вызывала отвращение. Проклятие моей эльфийской сущности...       Я никогда не замечала, что Куталион был красив. Такой же высокий, как Леголас, такой же широкоплечий. Но темноволосый, светлый, улыбчивый... Серые глаза не вспыхивали, не темнели – они сияли ровным светом его безгрешной души... Такой чистой, такой незамутненной... Смотря в его ясные глаза, я бы никогда не подумала, что он прошел за мной пол-леса, где практически за каждым кустом сидел орк в ожидании одинокой добычи.       - Ты любишь меня, Куталион? – спросила я, прежде чем поняла, что говорю.       - Я не понимаю Вас, моя госпожа... – смущение во взгляде заставило меня порозоветь.       - Как мужчина женщину... Ты любишь меня? – уточнила я, понимая, что такие вопросы в шутку не задают, и мне не удастся вернуть сказанные слова.       - Нет... – опустил глаза Куталион и тут же с улыбкой взглянул мне в лицо. - И да. Я хотел бы, чтобы моя единственная, которую я когда-нибудь встречу, была похожа на Вас.       Я вздохнула. Это так похоже на Куталиона.       Но сероглазый синда не закончил свою мысль.       - Я знал Леголаса так давно, что еще помню его юношей. Восторженным и добрым. Светлым, легким и влюбленным в жизнь... А потом тьма пришла, и я почти забыл, какой он на самом деле. И однажды я увидел в его глазах свет... мечту. И это была мечта о Вас... Мысли о Вас его изменили...       - Ты ошибаешься, Куталион! – прошептала я пораженно и с горечью.       Я резко поднялась, чтобы уйти... Чтобы не слушать его! Он сам не понимал, о чем говорит!..       Сероглазый эльф вскочил следом за мной, но я покачала головой:       - Не надо...       Меня трясло. Внутри разливалась противная дрожь.       Я вдыхала всей грудью холодный утренний воздух, и он раздирал мне легкие, впиваясь тупой болью в сердце и опустошая голову.       Куталион верил в то, что говорит. Я видела это.       Но я не верила. Он ошибался... заблуждался... и был счастлив в неведении. А я боялась... так как знала, как может обмануться сердце. Я только научилась существовать с этой тоской и болью, которая грызла меня ночами и сжимала в холодных тисках мою душу.       Надежда была мне не по силам.       Сильный приступ заставил меня упасть на колени, и я зашлась в захлебывающемся кашле. Опустошив желудок, я дрожащими руками вытерла рот. Вставая, я не удержалась и оперлась на руку, вляпавшись в рвоту. Пальцы соскользнули, испачкав рукав в липкой вонючей слизи.       Когда это уже закончится?! Каждый день Мага говорит: «Это был последний!»       Рыдание и проклятие сорвались с моих губ. Дрожа всем телом от слабости и омерзения, я брезгливо потрясла рукой, стряхивая рвоту, и случайно подняла глаза. На меня смотрел Леголас. Так внимательно и непонятно.       Чтоб ему назгул вечно снился!       - Чего тебе? – невежливо спросила я, отводя глаза.       - Что с тобой?       - Меня тошнит от твоего вида.       - Куталион сказал, что тебя тошнило и раньше, – заметил аранен.       Предатель. Все-таки он предатель.       - Значит, при мысли о тебе, - отмахнулась я вяло. – Уйди. Мне противно заниматься этим в твоем присутствии.       Кривая усмешка. Короткий взгляд.       - Не думай, что мне все равно, Эйриэн... - тихо начал Леголас.       - МНЕ все равно, аранен! – перебив, прошипела я, мстительно называя эльфа так разозлившим его титулом. – Так что лучше молчи! У тебя это отлично получается!       И он промолчал, взбеленив меня еще больше.       Тенью аранен последовал за мной, когда, не глядя на него, я стала спускаться к ручью, до которого не добежала. Опустившись на колени, я горько усмехнулась.       Даже в лесу мне не дают покоя! Все так и норовят следить за мной! От гномов можно было хоть улизнуть!       Шепот ручья не мог успокоить меня и залечить мои душевные раны. Вода ласково тыкалась в мои ладони и грустной пеной уносилась вдаль.       Почему мне было суждено отдать свое сердце эльфу, который так бездумно отказался от него? А теперь стоит за спиной, как неотделимая от меня тень... Да уж... верная мысль. Я бегу от него, он следует за мной... Я тянусь к нему, он уходит от меня. Ничего нового. Кроме того, что я люблю и боюсь этой тени...       Внезапно его рука заткнула мне рот, и аранен бесцеремонно потащил меня в сторону. Его губы коснулись моего уха:       - Орки...       Он осторожно отпустил меня и, схватив за руку, как несмышленого ребенка, побежал. Я тоже уже услышала их и понеслась, как ветер, следом за эльфом. Точнее будет сказать, едва не теряя сапоги.       Леголас в одно движение запрыгнул на нижнюю ветку ближайшего большого дерева. И следующим, ухватив меня за поднятые руки, мгновенно втянул к себе. Затаив дыхание, мы замерли. Пара десятков орков остановились прямо под нами и тихо бормотали на темном наречии.       Я, морщась, смотрела на них через плечо Леголаса. И вдруг поняла, что лежу на аранене сверху, удерживаемая его руками. Его запах, ощущение его объятий, волосы, щекочущие мое лицо... Я забыла об орках. Это было сродни воспоминанию, которым я так терзала себя. Мне хотелось прижаться к нему сильнее и разреветься. Стараясь справиться с таким опасным в данную минуту желанием, я вдруг поняла, что это не я судорожно сдерживаю дыхание, и это сердце эльфа так бешено стучит под моей рукой. Повернув голову, я изумленно посмотрела на Леголаса, который лишь сильнее прижал меня к себе.       Орки показывали в сторону нашего лагеря и кивали на юг. И, наконец, рысью бросились в лес в сторону от каравана.       Леголас легко соскочил с дерева, держа меня на руках. Он в смятении посмотрел мне в глаза и, опустив на землю, прошептал:       - Нет ничего мучительнее, чем быть чужим для тебя.       И быстро пошел, а потом побежал в сторону лагеря, держа меня за руку.       Я вырвала руку, когда мы приблизились к стоянке.       Ошеломленная, я даже не сразу поняла, что мои пальцы утопают в его ладони, и я покорно иду следом, как прежде, как будто так и должно быть... Осознание этого было в некотором смысле потрясением, внезапным и сильным. Я остановилась.       - Ты не чужой... – прошептала я, цепляясь разумом за эту мысль. – Ты тот, кого я никогда не знала.       Лицо его дрогнуло, но я уже скользнула в сторону, отводя глаза.       - Эйриэн... Это не так...       Я сделала несколько шагов, когда Леголас снова ухватил меня за руку.       - Поговори со мной! Не убегай снова...       Обернувшись, я выдохнула ему в лицо, чувствуя, как внутри поднимается что-то неконтролируемое:       - О чем ты хочешь поговорить?! О том, как промозглы темницы во дворце твоего отца? Или о том, как черен мрак, когда уносят последний факел? Или о том, что единственным моим желанием в этот момент было, чтобы я оказалась просто человеком и умерла мгновенно?       Леголас отшатнулся, как от пощечины, и закрыл глаза.       - Ты молчишь... снова молчишь, аранен, - с горечью прошептала я. - О чем нам говорить?..       Я высвободила свою руку из его ледяных пальцев, и глаза мои случайно упали на браслет. Мгновение я смотрела на трепещущие листочки, так тонко прорисованные вязью рисунка, которые чувствовали мою внутреннюю дрожь, и сняла тонкую ленту нагревшегося от моей кожи благородного металла.       Я вложила браслет в ладонь Леголаса, стараясь не смотреть на него. Мне достаточно было слышать, как он затаил дыхание.       - Ты хотел, чтобы я вернула тебе это лично...       - И что мне с ним теперь делать?       Признаться, этот вопрос, заданный таким глухим, хриплым голосом, заставил меня вздрогнуть и взглянуть в лицо аранена. Такое отрешенное... такое...       - Я не знаю... Что хочешь... – прошептали мои губы.       Леголас сосредоточенно посмотрел на них, будто именно они были в чем-то виноваты, и вдруг яростно зашвырнул браслет в лес. Мифриловое украшение сверкнуло отраженным солнечным лучом и исчезло в мареве весенней зелени.       Потрясенная, я подняла глаза на аранена, но он, не глядя на меня, развернулся и быстро вышел к лагерю.       Значит не так дорог и символичен был этот браслет, как я думала... Даже здесь обман. Как я, наверное, была смешна в своем доверии...       Я все сделала правильно... Но почему же так невыносимо больно?..       Почему я думаю о том, что невольно обещала своему отцу выслушать Леголаса?..       В лагере царило спокойствие. Никто не знал об орках.       Леголас сразу стал быстро отдавать приказы своим воинам. Эльфы спешно погасили костры и торопливо собирали амуницию.       - Куталион! – молодой эльф вскинулся и с надеждой всмотрелся в аранена. - С тобой пятнадцать воинов. Выдвигайся на восток на две лиги...       Сероглазый стражник радостно улыбнулся и смешался с лихолесцами, собирая отряд.       Вернулся один из эльфов, что были с вечера отправлены в разведку и, подойдя к аранену, стал что-то торопливо ему говорить. Леголас, замерев на мгновение, кивнул ему и взглянул в мою сторону.       И я вдруг поймала себя на том, что не свожу с него глаз. Отвернувшись, я потерла озябшие руки и стала разводить огонь для того, чтобы приготовить гномам похлебку.       - Прощайся.       Хриплый, усталый голос Леголаса заставил меня взглянуть на него. Изможденный, упрямый вид и очень мрачные глаза.       - Ты, наконец, уходишь? Прощай, аранен... – попыталась я съязвить.       - Ты уходишь. Сейчас. Немедленно. Это надо было сделать сразу...       Я молча отвернулась, чтобы скрыть задрожавшие губы. Так вот о чем ты хотел поговорить! Отчего же ты так долго ждал? Зачем так целовал? Ревновал и шептал такие слова... Зачем?! Если с самого начала хотел вернуть меня в Лихолесье...       - Не думаешь же ты, что я проделал такой путь лишь для того, чтобы выслушать грубость человека? Мне нужна ты, Эйриэн. Только ты.       Я устало подняла глаза на аранена.       - Ты так и не отказался от своих намерений?       - Нет. И ничто не изменит этого. Ты должна отправиться сейчас же... Я не хочу, чтобы до тебя добрались орки.       Предельная откровенность. Живая и здоровая я должна предстать перед Трандуилом на суде, где мне вынесут приговор и, возможно, смертельный...       - А мои желания? – я использовала последний шанс, заглядывая в его глаза. - Мои желания ничего не значат для тебя?       Аранен покачал головой. И улыбнулся. Коротко, грустно, но...       - Не в этот раз, Эйриэн. Если ты не пойдешь сама, тебя свяжут и понесут.       Я отвернулась и стряхнула его руку, что коснулась моего плеча.       - Я знаю, что ты злишься на меня. Но я не могу по-другому. Мы увидимся позже, - сказал он тихо в мою спину. – Я надеюсь...       Не надейся.       Дождь лил целый день, смывая слезы с моего лица. Никто так и не понял, что они текли, не переставая. Ливень накрыл нас внезапно, обдавая холодной сыростью и отчуждением. Не попрощавшись с гномами, которые были где-то в дозоре, я покинула лагерь под охраной из двадцати эльфов. Асгон, узнав, что часть лихолесцев уходит, о чем-то яростно спорил с араненом.       Но я не слушала, о чем они говорят, лишь смотрела в пасмурное небо и плакала.       Меня ждало Лихолесье. Сумрак. Тени. И холод.       Холод в сердце.       Когда прекратился дождь, скрывающий своим шорохом буйство весны, было уже за полдень, и я впервые осмотрелась. Моя молчаливая охрана внимательно вглядывалась в бледно-розовый полог, накрывший лес вокруг нас.       Цвела дикая вишня. Цвела буйно и, будто впервые в жизни, радостно и свободно. Ее ажурное кружево обнимало черные усталые стволы легкой свадебной фатой и закрывало пронзительно-голубые небеса узорчатым покрывалом. Мои глаза скользили по этому великолепию в неосознанном желании запомнить это навсегда.       Горечь поднималась во мне с каждым шагом, и даже эта красота была для меня насмешкой... Насколько темно и тяжело было у меня на душе, настолько прекрасен был окружающий лес.       Наверное, я все же на что-то надеялась, смущенная и обнадеженная чувствами Леголаса, которые так явственно ощущала. Но я просто понимала их так, как хотела... Даже те мгновения нежности, что Леголас допустил несколько раз, лишь подтверждали, насколько я не знала его. Насколько он был другим. Не тем, кого я придумала и полюбила.       Глупая!.. Даже сейчас я оплакивала свою мечту, а не жизнь.       Усмехнувшись, я горько смахнула слезы. Пора очнуться...       Мы шли и шли еле видными тропинками, петляя через вишневые заросли, оставляя справа какие-то каменные развалины. Мои спутники нервничали и спешили. Я не доставляла им хлопот, покорно выполняя просьбы старшего отряда. Я знала его имя, но забыла и мстительно не пыталась его вспомнить, обращаясь к нему упрощенно по-воински – каун (командир).       Вернувшийся разведчик заставил кауна взволнованно взглянуть на меня и, помедлив, подойти. Мгновение он будто на что-то решался и вдруг сказал:       - Отпустите нас, госпожа!       От неожиданности я остановилась и в изумлении уставилась на эльфа.       - Отпустите нас! – повторил лихолесец, заглядывая мне в глаза.       - Что? – не поняла я, недоумевая.       - Отпустите нас, госпожа! Позвольте нам вернуться к Леголасу!       - Но я не вправе... – прошептала я, чувствуя себя идиоткой.       - Только Вы и вправе! – настойчиво сказал Магор, имя которого так некстати всплыло в моей памяти. - Мы же Ваша охрана... Тут всего час остался до передовых постов Лориэна... А там... – он взволнованно махнул рукой в сторону, откуда мы пришли.       - Что там? – непослушными губами прошептала я, пораженная тоской в его голосе.       - Леголас остался с людьми из каравана... А туда идут орки со всего леса! Такой легкой добычи у них не было всю зиму... В последнем бою Вы убили их предводителя, и они отступили, чтобы выбрать нового... И орки должны вернуться! Он отослал Вас... Там бойня...       Голос его сорвался на шепот.       И вдруг мне будто ударило в голову.       Лориэн?! Не Лихолесье?! Отослал?! Отослал!       Меня затрясло.       Он отослал меня в Лориэн...       В Лориэн. Лориэн. Лориэн...       Мой оглушенный разум пытался осознать простую истину.       Я не пленница. Я не под стражей. Я... свободна...       Я слепо смотрела на Магора, пытаясь осознать, что мне не нужно больше бежать и прятаться.       - Госпожа! – тоскливо пробормотал эльф. – Отпустите нас!.. Разведчик сказал, что лориэнцы уже знают, что мы идем... Вы будете в полной безопасности, как и желал Леголас... Отпустите нас!..       Я вздрогнула и взглянула на Магора.       В безопасности?.. Как он желал?.. Он желал...       - Почему ты не попросишь помощи у галадримов? – спросила я, с усилием заставляя себя думать, а не погружаться в странную смесь надежды и гнева. – Надо всего лишь сказать, что лихолесскому принцу нужна помощь... Я уверена - они не откажут!       - Но Леголас больше не принц, моя госпожа... – растерянно сказал Магор.       Я чуть не села, где стояла и, нащупав влажный темный ствол вишни, до боли вцепилась в него пальцами.       - Что?! – сипло спросила я.       - Он не сказал Вам? Леголас ушел из Лихолесья. Он сразу сказал, что мы не вернемся... и мы идем с ним, потому что любим его. Леголас сказал, что Вам нравится Итилиэн...       Зажав руками рот, я отвернулась от эльфа и уткнулась лбом в дерево, пытаясь справиться с распирающим голову ошеломлением и болью. С желанием закричать, завыть, забиться в безобразной истерике...       Он сказал: "Итилиэн!"..       Я смотрела, как осыпаются лепестки вишни, вспархивая с веток и медленно, танцуя словно бабочки, опускаются на землю, укрывая ее бело-розовым ковром. Я смотрела на изящные черные стволы, одиноко тянущие друг к другу ветви... Эта пронзительная, нереальная картина всепоглощающей красоты и гармонии, заставляла меня бездумно задерживать дыхание, добавляя мучительной боли в груди.       В голове моей бились мысли, воспоминания, слова... Последние слова... Последние слова Леголаса, заставившие меня, задыхаясь, сжать кулаки. Я так жестоко отмахнулась от них, слишком сосредоточенная в своей попытке выжить без него...        Я знаю, что ты злишься на меня. Но у меня нет другого выхода. Мы увидимся позже. Я надеюсь...       Я надеюсь!..       О, Эру! Он знал, знал... что у него мало шансов уцелеть!       Мне нужна ты, Эйриэн. Только ты. .       Весь этот путь он проделал лишь ради меня... Чтобы защитить, а не вернуть в темницу!..       О, Эру! Когда ты наказываешь нас – ты делаешь нас глухими и слепыми!       ...ничто не изменит этого.       Он покинул дом. Он...       Я думала, что он вернул мне браслет из гордыни... А я... я...       И даже после этого он отослал меня, сделав это так жестоко, потому что знал – я не уйду по своей воле...       - Госпожа... – голос Магора заставил меня сморгнуть слезы и оглянуться. – Лориэнцы...       Я подняла голову и увидела появившегося из зарослей кустарника эльфа, одетого в такие знакомые мне цвета Лориэна, который удивленно и с недоверием вглядывался в меня.       - Эйриэн?       - Дуилин! – выдохнула я, не сразу узнав укрытого плащом одного из каунов Владыки Келеборна, с которым однажды танцевала на весеннем балу. – Я рада нашей встрече!       - И я рад... – галадрим покосился на моих спутников. – Ты... ты попала в беду?       Я только сейчас поняла, что он с возрастающим ужасом рассматривает мои обрезанные волосы и синяки на шее.       - О, Дуилин! Мне нужна помощь!       Только живой! Хоть где! Хоть с кем...       Ты никогда не будешь мне чужим, что бы я ни говорила...       Ты никогда не станешь для меня прошлым, даже если я захочу...       Только останься живым!       Ошеломляющий визг никогда не ассоциировался у меня с боевым кличем орков. Но, видимо, вожделенная добыча настолько возбудила оголодавших тварей, что только визг я и услышала вначале. И лишь потом - рычание и омерзительное лязганье пастью...       Я много раз встречалась в бою с орками, полуорками, троллями и прочей нечистью, что обычно обитала вместе с ними. Но, к своему удивлению, узнала из разговоров Леголаса с Трандуилом гораздо больше об этих темных тварях, чем за несколько последних лет. Я не задумывалась раньше, как они вообще существуют, что ими движет и как устроена их жизнь. Мне представлялось, что это безумие, обретшее искаженную уродливую форму, и все, что двигает этими созданиями, тоже неподвластно разуму.       Не слушая доводы и просьбы Магора, я с азартом и волнением выпрыгнула на большую поляну, на которой уже не первый час кипела кровавая схватка. Я еще успела с удивлением и испугом понять, что вижу орков разных кланов и племен, которых ранее объединяла могучая воля Темного Властелина, а сейчас - лишь всепоглощающий голод.       Знакомое гиканье за спиной подсказало, что гномы живы и все еще получают удовольствие от схватки. Глазами я нашла Тивлина, что-то злобно орущего Девлину и попутно всаживающего в поясницу ближайшей твари свой любимый топор. Тут же мелькнул Куталион, точным ударом избавляющий своего противника от непутевой головы. Но глаза мои следили за араненом, любуясь и тоскуя.       Леголас был великолепен в своем грациозном стиле. Как истинный лучник, он был легок и стремителен, и его бой скорее походил на танец. Я так привыкла видеть его с парными клинками, что его виртуозное владение одним мечом завораживало меня. Его удары были не традиционными, рубящими, как бился бы опытный мечник, а стремительными, сильными, жалящими, режущими и от этого не менее эффективными.       Но он устал. Слишком устал... как и все.       Отбиваясь от нескольких противников сразу, Леголас не заметил, как, прихрамывая, подкрался здоровый дол-гулдурский орк.       Мой кинжал впился точно в глотку твари, что со спины атаковала Леголаса, замахнувшись кривым ятаганом. Аранен успел лишь обернуться, чтобы понять, что едва не лишился жизни. Он сразу узнал рукоять своего кинжала и вскинул голову. И встретил мой взгляд.