Светлейшая аранель

      Как я ненавидела этот взгляд.       Смесь страха, восторга и надежды.       Когда я вышла из покоев Трандуила, секретарь таура и еще два эльфа из обслуги короля смотрели на меня с суеверным ужасом.       - Не надейся, – выпалила я. – Он сам порезался!       Тандир сглотнул и протянул мне платок.       - А я и... У Вас лицо в крови испачкано… - прошептал он.       Сердито вытерев щеку, я вернула платок прекрасноликому секретарю таура, который взял его двумя пальцами и так изменился в лице, словно в обморок собрался падать. Удержала его, видимо, мысль, что камзол помнется.       Я сама не понимала, почему так раздражена и на кого сейчас злилась. Мне жутко хотелось увидеть Леголаса. Наорать на него. Или разрыдаться. Но в любом случае почувствовать его прикосновение. Его тепло… Чтобы он заставил меня забыть… Чтобы… Но он уехал… Уехал.       А они смотрели на меня и явно ждали приказов. Может быть поэтому, глядя в испуганные лица, я язвительно бросила:       - Король желает купаться. Обедать. Переодеваться. Вина. И пляски гномов.       Тандир ошеломленно открыл и закрыл рот.       - Не уверена, что в такой последовательности, - окончательно добила его я и, в очередной раз позаимствовав плащ у стражника, чтобы не пугать окружающих испачканным в крови платьем, побыстрее ретировалась с королевской половины.       Несколькими минутами позже мне стало стыдно. Многострадальный Тандир не заслужил, чтобы на нем срывали злость. Надеюсь, ему хватило ума не думать про «пляски гномов».       Но было поздно, и сделанного не воротишь.       На следующее утро, за завтраком, мрачный Трандуил облил меня недовольным взглядом и, с особой ленивой грацией устроившись на своем рогатом кресле, долго молчал, прежде чем сказать:       - Твое присутствие повергает моего секретаря в безумие, чего ранее у него не наблюдалось. И не могла бы ты мне объяснить, почему он постоянно думает о танцующих гномах?       Вопрос Трандуила застал меня врасплох, с салатом во рту и в раздумьях об аранене. Окружающие замерли, а бедняга Тандир так покраснел, словно желал слиться с пунцовой мантией таура.       Разумеется, я не смогла выглядеть достойно, едва не подавившись салатом. И, готова спорить, король специально выбрал момент, чтобы отомстить мне за то, что вчера его вынудили мыться, переодеваться и ужинать. И подозревали в странном влечении к гномам.       Но один факт был на лицо – жизнь Трандуила снова была насыщена размышлениями приближенных.       - А в твоем присутствии с ними не соскучишься, - язвительно закончил мою мысль таур.       Я, наконец, улыбнулась.       - Рада, что внесла некоторое оживление в Вашу размеренную жизнь, - промурлыкала я.       Трандуил усмехнулся, не донеся кубок с вином до губ.       - Некоторое оживление?! Твоя персона стала причиной небывалого наплыва гостей. Мне кажется, даже орки в прошлом году наступали меньшим числом. И уж точно это будет затратней!       Я рассмеялась.       Мстительный Лесной король своей монаршей волей взвалил на меня переписку с гостями и организацию их приема. И я утонула в вежливых посланиях и длиннющих списках. Столь многие желали посетить мою свадьбу, что несмотря на еще полные опасности послевоенные дороги, мы ждали гостей даже из Серых гаваней.       Для меня эта шумиха была, как снежный ком, который накатывал неумолимо и безжалостно. И казалось, что я теряю себя среди этого множества имен.       Было совсем мало тех, кого я искренне хотела увидеть. И слишком много тех, кого я даже в лицо не знала. Но как сказал Трандуил – это королевская свадьба, терпи и радуйся.       И это радуйся в его устах прозвучало так, словно мне оковы наденут.       Он больше не запирался в своих покоях. Больше не пугал своих слуг и Тандира молчанием. Он снова был Королем. Язвительным, временами вредным, но умным и волевым.       Он изводил меня своими замечаниями и комментариями, словно как прежде «слышал» лишь меня, зачастую заставляя дерзить ему. Заставляя забыть, что этот надменно-вальяжный Трандуил и тот, другой, пытающийся жить сквозь боль, один и тот же эльф. Я не могла представить, какой силы воли, какого самоконтроля и мужества требовалось, чтобы удержаться на краю, когда сосуд твоей души разбит…       Мое уважение к тауру больше не являлось данью его титулу и неисчислимым достоинствам. Хотя это мало повлияло на мой язык. Я с охотой вступала с ним в перепалку и видела, как тень в его глазах отступает. Чтобы вернуться, когда меня нет.       С улыбкой я куталась в роскошный халат и выглядывала из купальни, наблюдая за тем, как растерянный Куталион подвергался атаке моей крошечной служанки. И смотрел он на нее с таким изумлением, словно впервые видел. Что, в принципе, не удивительно. Пенлиндис расцвела в последнее время, перестав быть тенью, перестав отводить свои ясные глаза и заплетать в тугую тонкую косу мягкие, как шелк, волосы.       Сероглазый синда, постучавшись, вошел в покои в тот момент, когда я вылезала из купели, и налетевшая на него Пенлиндис яростно зажестикулировала, стремясь выставить его вон. Но вместо того чтобы тут же удалиться, Куталион уставился на нее будто не в силах отвести глаз. А девушка, все больше распаляясь от его взгляда, пыталась вытолкать за дверь ошеломленного воина, накатываясь на него как волна на скалу. И когда ей это не удалось, топнула ногой и сердито обернулась ко мне.       Не выдержав, я рассмеялась.       - Куталион, говори уже зачем пришел, пока Пенлиндис тебя не растерзала.       Смущенно подняв глаза на меня, стражник еще больше смутился, увидев мои мокрые волосы, и сказал:       - Таур приказал передать Вам, что Леголас с гостями прибудет примерно через час. И он ждет Вас, чтобы встретить процессию, - и добавил чуть ли не шепотом: - Простите…       Но прежде чем выйти, бросил взгляд на девушку, что едва достигала до его плеча и смотрела так сердито. Такой высокий, широкоплечий, темноволосый. Рядом с ним Пенлиндис была маленькая, грациозная, светлая… Золотистая, как спелый пшеничный колос.       Радость всколыхнулась во мне.       Вернулся! Он вернулся!..       Всего несколько недель, а как остро было это расставание.       Я измучилась ожиданием.       Как ни странно, зная куда и зачем уехал Леголас, зная, что ему ничто не угрожает, я так жутко скучала по нему, что тайком от Пенлиндис трогала и прижимала к губам его одежду, хранившую едва уловимый запах. И он снился мне. Снился каждую ночь, стоило только закрыть глаза…       Лепестки… Летящие ленты… Его взгляд и улыбка, полная нежности.       И я чувствовала. Я знала. Что и он мучительно скучает по мне. И думает. Постоянно думает…       Гости уже прибывали, а от Леголаса не было вестей. И я улыбалась их любопытным взглядам, и отвечала на вежливые вопросы, и благодарила за добрые пожелания… Но во всем этом действе не хватало главного. Даэра.       И сейчас мне хотелось надеть свой походный костюм и бежать. Бежать к нему. И только осознание, что Леголас сопровождает Галадриэль, с которой наверняка будет внушительная свита, заставляло меня сосредоточиться на своем внешнем виде. Нетерпение так захватило меня, что я с трудом могла усидеть на месте, смотря на себя в зеркало и наблюдая за ловкими пальчиками Пенлиндис, так искусно справляющимися с непокорными прядями.       «Ваши волосы сильно выросли, - красноречивые руки девушки, как всегда, плавно плели слова, а румянец, так шедший ей, еще не покинул лица после столкновения с Куталионом. - До грозы они были почти на фут короче…»       Я улыбнулась ее отражению в зеркале и вдруг поежилась. Воспоминание нахлынуло и отпустило. И вправду мои волосы уже опускались почти до пояса. Неужели я и в самом деле видела, как они растут?..       Я не знала, что хотел Трандуил. Он снизошел до того, чтобы сообщить мне о прибытии Галадриэль и Леголаса, но не передал, куда мне следует идти. В тронный зал? Или таур соизволит лично встретить процессию? И я вся издергалась из-за этих сомнений.       Выйдя из покоев, я с облегчением увидела Куталиона.       - О! Друг мой! – я протянула руки сероглазому эльфу.       - Я здесь, чтобы проводить Вас.       - Очень кстати! А то ты так поспешно сбежал, что я не успела спросить, где меня ждет король.       Куталион смутился, а взгляд его скользнул поверх моей головы в еще распахнутые двери. И, видимо, он увидел то, что хотел, потому что улыбка скользнула по его губам…       Я отвернулась, не желая смущать эльфа своим вниманием. И поймала себя на том, что очень хочется рассмеяться.       Неужели твое сердце дрогнуло, верный друг?       Я стояла за спиной Трандуила и маялась.       Тугая шнуровка платья не давала вздохнуть. И чудесный венец, который неожиданно принесли от короля, когда я одевалась, впивался в лоб. Пенлиндис старательно вплела косы и пряди в серебряную вязь украшения, поднимая их от шеи, и теперь волосы тяжело оттягивали назад мою голову.       Я злобно косилась на таура и вздыхала. Ожидание убивало так же изощренно, как и его подарок.       Длинной серебристо-серой змеей медленно приближались лориэнцы и, как ни старалась, я никак не могла рассмотреть среди них Леголаса. Я лишь разглядела штандарты Владык Лориэна и догадывалась, что где-то там аранен.       Великодушный Эру, неужели весь Лориэн решил явиться в Лихолесье в отместку за прошлогодний визит Трандуила?!       - Не исключено, - неожиданно согласился король.       Я вздрогнула.       - Вы хоть вид делайте, что в голове у меня не роетесь! - возмутилась я.       - Прекрасная Галадриэль тоже… «роется», как ты говоришь, - насмешливо сказал Трандуил. – Но ты воспринимаешь это как благодать.       Да. Но она не делает это от скуки и из вредности.       Таур встретил мой хмурый взгляд, и улыбка скользнула по его губам.       - Твоя дерзость не становится менее грубой оттого, что ты не произносишь ее вслух. Учись говорить гадости вежливо.       - Как Вы? – ляпнула я сердито.       А Трандуил неожиданно рассмеялся, чем сильно удивил меня. Я вообще не видела его смеющимся. И я бы еще долго взирала на него с немым изумлением, если бы сердце лориэнского змея не достигло моста, на котором стояли мы.       Торжественно строгие ряды разомкнулись, как лепестки цветка ранним утром, являя сокровенное, и я, наконец, увидела Галадриэль, что горделиво и в то же время смиренно восседала на белоснежной лошади… И пронизанное солнцем Лихолесье познало еще один свет. Свет, исходящий от нее. Глаза, видевшие благословенные земли Валинора, никого не могли оставить равнодушным.       Но меня уже не ослеплял белый цвет одежды Владычицы и ее свиты.       Я увидела его.       Леголас. Сердце ухнуло и заколотилось где-то в горле. Стоя рядом с Галадриэль, он смотрел на меня. И я забыла, где я. Мне хотелось бежать, бежать со всех ног!..       - Избавь нас от пошлых сцен.       Я поперхнулась воздухом и возмущенно взглянула на Ар-Трандуила, который так грубо вернул меня на мост, пронизанный множеством взглядов.       - Мое согласие, которого и так, видимо, никто не ждал, не дает тебе права вести себя, как человеческая девчонка. Соответствуй своему статусу, будь любезна.       Но тут Трандуил увидел Келеборна, грациозно спешившегося и предлагающего руку супруге, и забыл обо мне. Нахмурившись, таур тяжело вздохнул и недовольно уронил в пустоту:       - Тандир! Распорядись насчет дорвинионского.       - Налить? – растерянно уточнил тот.       - Запереть! – мрачно сказал Трандуил и тут же поправился, сердито покосившись на меня: - В смысле, закупить побольше!       Глубокий реверанс перед госпожой. Ее улыбка и взгляд, такой теплый, такой понимающий, позволяют мне подняться и шагнуть к тому, кого я так ждала.       Леголас сдержанно склоняет голову, приветствуя меня, но обжигает таким взглядом, что я вспыхиваю и дарю ему реверанс, чтобы скрыть от окружающих пылающее лицо.       Но мои попытки удержаться в рамках приличий пошли прахом, когда аранен шагнул ко мне и, завладев моими руками, притянул к себе, и я с облегчением уткнулась ему в шею.       - Я всю дорогу ждал, что ты на меня с дерева свалишься… А ты так сдержана! – прошептал он в мои волосы, не смея, впрочем, дать волю рукам и обнять. – Никогда больше не оставлю тебя наедине с отцом… - и спустя мгновение с особым чувством добавил: - Спасибо!       Меня ждали сюрпризы. Множество сюрпризов.       В своей слепоте выглядывая Леголаса, я не заметила знакомые флаги.       Я еще наслаждалась биением сердца любимого, когда меня вдруг поразил нежный голос:       - Твои волосы и вправду отросли… как мне снилось.       Вскинув голову, я встретилась глазами с Арвен.       И покраснела. И вдруг поняла, что окружающие смотрят на нас. Улыбаются. Да!.. Но смотрят. А я не замечала…       Чувствуя мое смущение, Леголас погладил мои пальцы.       А улыбающаяся Арвен кивнула мне так ласково и с таким пониманием, что на мгновение я еще раз склонила голову на грудь Леголаса, словно пыталась впитать его присутствие, и, вздохнув, расправила плечи. Вечер еще не скоро.       Плечи прекрасной королевы Гондора укрывал синий плащ с серебряным позументом из звезд. И я узнала искусную руку моей подруги Мэнэл. И поняла, как же я соскучилась.       - Добро пожаловать, Арвен!       Склонив голову, я поприветствовала ее и традиционным жестом прижала ладонь к сердцу, выражая удовольствие от встречи. Но тут же протянула руки дочери Элронда и прошептала:       - Я рада тебе!       Арвен тепло улыбнулась и пожала мои пальцы.       Никогда мы не были подругами. Не были настолько близки… Хотя бы потому, что она всегда являлась для меня объектом восхищения. Такая нежная и добрая. И такая же далекая и светлая, как свет звезд. Но, глядя на Арвен, я в который раз с удивлением подумала, что она благоволит мне… И так было всегда.       Мои глаза метнулись в поисках Арагорна, но Арвен тихо сказала:       - Он не смог приехать, Эйриэн. Пришли вести, что умбарцы высадились на берегах Белфаласа и в устье Андуина. И недобитые орки стали разбойничать. Он очень сожалел, что не сможет присутствовать на твоей свадьбе, но вынужден был остаться.       Печаль в глазах Арвен говорила о том, что каждое вынужденное расставание с мужем для нее пытка. И я понимала ее… Думаю, что понимала.       Я растерялась и расстроилась. Как же так?! Как же… Арагорн!       Он был мне… другом. Старшим братом, которого у меня никогда не было. Одним укоризненным взглядом он мог усмирить бурю негодования в моей душе и устыдить за хулиганскую выходку. А его поддержка и одобрение так много значили для меня, что я с нетерпением ждала редких встреч.       И то, что он будет на моей свадьбе, так радовало и грело меня… И было так…       Кто же поведет меня к жениху во время церемонии?..       - Глазам своим не верю! – это тихое восклицание принадлежало светловолосой изящной эльфийке, что так тактично выжидала момент, когда Арвен Ундомиэль последует по мосту вслед за Галадриэль, которая задержалась, ожидая ее. – Ты ли это?!       Я рассмеялась. Мэнэл!       Присев в вежливом реверансе, прекрасная лориэнка придирчиво осмотрела меня от кончиков туфель до шпилек в прическе и вынесла вердикт:       - Хоть какой-то прок от Лихолесья! Ты стала похожа на эллет! И, чувствуется, с королем не в ссоре, раз он позволил такой диадеме покинуть сокровищницу.       Я рассмеялась.       Мэнэл! Как же я соскучилась!       До сих пор не понимаю, как я не заметила этого яркого флага. Бегущий белый конь по зеленому полю… Да и сами рохирримы так явно выделялись среди эльфов, что моя слепота была необъяснима.       Среди сдержанного одобрения лориэнцев ее улыбка была такая открытая и искренняя, что сердце мое подпрыгнуло от радости. Платье сочной зелени, золото волос и украшений… Луч солнца в человеческом обличии. Эовин. Моя нежная Эовин.       Безмолвное и радостное пожатие. Ликующий взгляд. И подрагивающие пальцы.       Леголас шагнул вперед, приветствуя сопровождавшего ее седого воина, в глазах которого плескался ужас и восхищение. Как, впрочем, и в глазах остальной дружины, что наверняка впервые оказалась во владениях эльфов. Мне уже не было нужды спрашивать, где Эомер. С Арагорном его связывала не только клятва Эорла, но и дружба. Уверена, взгляд его дерзких глаз поверг бы многих эллет в трепет и никогда не был бы забыт. Оставалось лишь сожалеть, что моя свадьба выпала на такие мирные, но пока еще беспокойные времена, и мы оказались лишены этого зрелища.       Представляя роханскую принцессу Трандуилу, я в который раз удивилась самоконтролю Эовин, которая, уняв радостное возбуждение, выглядела очень даже царственно, что на фоне Лесного короля удавалось немногим.       - Какая сила… - уловила я еле слышный шепот таура, когда увлекла Эовин в распахнутые ворота дворца.       На мгновение во мне вспыхнуло изумление. Моя нежная Эовин?! И тут же воспоминание толкнулось в голову: кровь на лице и волосах, пальцы, судорожно сжимающие меч… Такой я видела ее на Пеленнорском поле.       Да. Силы ей не занимать.       Лишь вечером, когда обязанности динэт были исчерпаны, я удалилась в покои. Сняла так измучивший меня венец и скинула платье. Впервые в жизни я была настолько публичной фигурой, что мне не удалось даже перекинуться парой слов с Эовин и Мэнэл. Не говоря уже о самом желанном - хоть на мгновение побыть наедине с Леголасом.       Бесконечная череда улыбок. Вежливых слов и множество незнакомых лиц.       Это была пытка. Стоять рядом и не иметь возможности дотронуться. Думать о нем, но не сметь поднять взгляда, понимая, что тысячи глаз смотрят на нас, и это сродни обнажению.       И я знала, что Леголас испытывает такие же чувства. Такую же муку…       Весь день прошел в изматывающем внимании. В ежесекундном. Большой обед. Большой прием. Большой… Каждое мгновение рядом. Но при этом врозь. Ощущение его присутствия, тепла… голоса, от которого сердце замирает… Хотелось обнять, зацеловать… и молчать, смотреть, дышать… чувствовать его.       Но приходилось терпеть. С улыбкой встречать взгляды, что с таким снисхождением смотрели на мое то бледнеющее, то вспыхивающее лицо…       Уже сумерки опустились на лес, когда, наконец, он пришел.       Я не обернулась, чувствуя присутствие Леголаса всей кожей.       Его пальцы невесомо скользнули по моим плечам, отводя волосы, губы коснулись шеи... Дыхание обожгло теплом, сбегая по спине дразнящими мурашками.       - Любимая…       Любимый.       Как долго в темноте ночной мы стояли, обнявшись, я не знаю. Замерев, бездумно, молча… Прежде чем я спохватилась, что вода в купели, наверное, совсем остыла. А я отпустила служанку, не желая делить аранена с кем-то ни минуты.       Леголас рассмеялся, взглянув в мое расстроенное лицо и, притянув, неожиданно жадно поцеловал. Я зажгла свечи и, схватив простыню и длиннополый халат, вошла в купальню, где исчез аранен. Либо я слишком медлила, либо Леголас торопился, но он уже выходил из воды, которая блестела на его коже крошечными алмазными каплями. Я замерла, залюбовавшись, а аранен шагнул ко мне и, как был мокрый, обнял.       И он все делал медленно, словно смакуя и растягивая удовольствие. Леголас играл… и, играя, довел меня почти до исступления.       Его губы пили жаркий вкус моих губ. Он вдыхал запах моей кожи, скользя ласкающими поцелуями по всему телу, рисуя огненную дорожку… даря пьянящее и острое наслаждение, стекающее волнами, пульсирующее и томящее. Аранен словно наслаждался моей мукой, словно истосковался за эти несколько недель по моему стону и мольбе, зовущей его.       И я звала…       Мы проспали. Проспали самым безобразным образом.       Даже птичий гомон и свежий ветер, врывающийся в распахнутые двери балкона, не разбудили нас. Вынырнуть из грез меня заставили пальчики Пенлиндис, смущенно дотронувшиеся до плеча. Я вздрогнула и распахнула глаза.       Или наоборот.       Теплое дыхание Леголаса щекотало шею. Руки обвивали и нежили. Покрывало едва прикрывало нас, и моя служанка, нежно розовея, показала жестами:       «Таур послал за вами. Прибыла делегация гномов».       Гномы?!       - Прямо сейчас? Ночью? – толком не проснувшись, спросила я.       Все же странные ребята…       Неожиданно Пенлиндис рассмеялась, и ее тихий смех рассыпался по пронизанной солнечными лучами комнате. И я поняла. Проспали! Мы проспали почти до полудня!       - Леголас! Мы проспали!       Моя служанка предусмотрительно нырнула в гардеробную. А Леголас…       Мгновение казалось, что Леголас никак не отреагировал на мои слова. Но вдруг его будто подбросило, и он скатился с кровати. Тут же стремительно похватав одежду, что так эффектно раскидал вчера по спальне, и, как был голым, ринулся на балкон.       От неожиданности я опешила и не сразу остановила его.       - Леголас!       Мой смех заставил его обернуться. Он замер и целый миг непонимающе смотрел на меня. И… уронил одежду.       - О, Элберет! – выдохнул аранен. – Я почему-то решил, что мы…       Все еще таимся.       Я, улыбаясь, смотрела на него. А память услужливо толкнулась тоской, которая жила с нами всю эту долгую зиму. И, прогоняя воспоминание из своей груди… из его глаз, я спросила:       - Кого ты таким видом завлекать собрался? Гномов?       Леголас рассмеялся и, подойдя, бросил одежду, которую было поднял, и ласково взял мое лицо в ладони.       Я старательно делала непринужденный вид, скользя по залу для аудиенций вдоль многочисленной и представительной делегации гномов к трону, где величественно сидел Трандуил. Леголас вынужден был покинуть меня при входе в зал, когда его отозвал Тандир. И я беззвучной тенью скользила, чтобы занять свое место возле короля.       - Шахты мифриловые! Изумрудик мой!       Этот вопль заставил меня вздрогнуть и всмотреться в того, кто преподносил Трандуилу россыпь сияющих самоцветов, мерцающих на бархатной подушечке. Сверкающим каскадом они посыпались из ослабевших рук Гимли, который, не замечая этого, выронил палетку и ринулся ко мне.       Я засмеялась и раскинула руки, заключая гнома в объятия. Я еще успела заметить изумленное лицо Трандуила, который впервые в жизни предпочел зрелище не великолепного водопада самоцветов, высыпающихся к своим ногам, а то, как юная эльфийка вытирает слезы радости со щек гнома.       - Друг мой! – я сама готова была разреветься.       - Драгоценная моя! Бриллиантовая! – бормотал Гимли, пытаясь справиться со своей восторженной реакцией. – Похудела-то как! Осунулась! А волосы! Мифриловая моя! Где этот проклятый эльф?!       - Здравствуй, Гимли, - раздался рядом смех аранена.       Гном свирепо обернулся и смерил Леголаса с ног до головы.       - Ну почему эльф длинный такой?! Я бы ему в глаз сейчас точно засветил и волосики-то повыдирал!       Аранен страдальчески прикрыл глаза, а я рассмеялась:       - Гимли, ну почему я тебя учить должна?! Бодни головой в живот, а потом можешь по лицу бить!       - Я смотрю, ты уже обо всем подумала, изумрудик мой! – довольно крякнул гном и, утробно хохотнув, хлопнул Леголаса по плечу. – Заслужил ты, видимо, хорошего тумака!       Слегка пошатнувшись от дружеского приветствия, аранен улыбнулся мне и ответил:       - Если бы ты знал, мой друг, как ты прав...       Я покраснела и вернула Леголасу взгляд, за которым с умилением проследил гном.       - Простите, не могли бы Вы ногу поднять!       Вздрогнув, мы обернулись и увидели молодого гнома, что пытался по-пластунски мне чуть ли не под юбку залезть. Подняв глаза, я ошеломленно уставилась на ползающих по тронному залу гномов, которые искали рассыпавшиеся самоцветы.       Лишь потом я перевела взгляд на Ар-Трандуила, что, развалившись на троне, с иронией и не без удовлетворения смотрел на это диковинное зрелище.       Пошевелив пальцами в воздухе, он словно говорил: «Не обращайте на меня внимания...»