Рыбные палочки

      Сэм и Чарли отскочили назад, когда Габриэль ворвался в комнату. Они с нездоровым интересом наблюдали, как он споткнулся и выбросил вперед руку, снося стеклянную вазу с цветами со стойки регистрации. Он попытался схватить ее, не слишком, впрочем, преуспев в этом, — он упал на пол, а ваза разбилась.       — Эм... ты в порядке? — спросила Чарли и подтолкнула Габриэля носком туфли, что вырывало у него стон. — Жить будет, — заверила она Сэма, который перегнулся через стойку, чтобы оценить ущерб.       Сэм начал выходить из-за стойки как раз в тот момент, когда Габриэль поднимался с пола. Он уже почти обогнул стойку, но его внимание отвлекло то, как шортики Габриэля задрались на его заднице. Он вцепился в стойку, будучи не в силах отвести взгляд.       Габриэль, стараясь не согнуть покалеченные ноги, наклонился, чтобы потереть разбитые коленки. Он поранил и ладони и уже начинал чувствовать, как коленки влажнеют. Он моргнул, отрывая руки от колен, и обнаружил при этом, что и те, и другие в крови. Габриэль раздраженно вздохнул, сжимая кулаки, что вызвало слабую волну боли в ладонях, а затем выпрямился и посмотрел на стойку, заметив расширенные глаза Сэма и яркий румянец, покрывший его лицо. Габриэль нахмурился: его мозг оказался не в состоянии понять причину такой реакции Сэма. Он поднял ладони, показывая свои раны.       — Есть лейкопластырь?       Сэм молча кивнул и нырнул под стойку за аптечкой.       — Это майка Каса? — спросила Чарли.       Габриэль посмотрел на свою серую футболку, стряхивая осколки стекла с ладони.       — Не знаю, — признался он. — Может быть. Она довольно длинная. Ха! А выглядит так, будто на мне нет штанов.       Он заметил на полу разбитое стекло и наклонился, чтобы собрать осколки. Подбирая самые крупные из них, он услышал сдавленный звук у себя за спиной. Габриэль оглянулся и увидел, как Сэм роется в аптечке, а Чарли пялится на его задницу.       — Что-то не так? — поинтересовался он, выпрямляясь и скидывая осколки на стойку.       — Ага... Ты что, купил эти шорты в женском отделе? — спросила Чарли.       — Ну конечно же нет! — Габриэль протянул ладони вперед, когда Сэм достал бутылочку перекиси. — Я купил их в подростковом отделе. Давай, Сэм, лей уже эту шипучку.       Сэм открыл перекись и постарался не позволить своему взгляду опуститься ниже. Он пропитал ватный шарик перекисью и принялся протирать царапины Габриэля.       Сэм явно не торопился, и Габриэль досадливо зарычал. Он уже собирался сложить ладони чашечкой и попросить Сэма просто налить в них перекиси, когда поднял взгляд и увидел яркий румянец на щеках Сэма и его решительный взгляд. Он быстро моргнул, заметив наконец, как нежен был Сэм в обращении с ним. Габриэль покосился на Чарли и кивнул на дверь.       Чарли закатила глаза и тихонько попятилась. Она пожелала Сэму удачи про себя, а затем заставила себя исчезнуть. Габриэль теперь по уши должен был ей, и она совершенно точно припомнит ему об этой услуге. Особенно если у него действительно получится что-то с Сэмом.       Убедившись, что Чарли оказалась вне пределов слышимости, Габриэль вздрогнул и резко зашипел.       — Извини! — произнес Сэм, бросив ватку на стойку. Он провел большим пальцем по ладони Габриэля, вытаскивая бутылку спирта. — А теперь пощиплет. Я постараюсь сделать это быстро, ладно? — Он поднял взгляд и получил твердый кивок.       — Ладно... Гм... можешь не останавливаться? Ну, я про палец... — робко попросил Габриэль, закусывая губу и прибавляя еще и застенчивую улыбку. — Это прикосновение... успокаивает.       Сэм улыбнулся и кивнул, немного расслабившись. Он приготовил еще одну ватку и взял руку Габриэля в свою, медленно проводя ваткой по небольшим порезам. Каждый раз, прикасаясь к ранкам пропитанной спиртом ваткой, он ожидал, что Габриэль вот-вот дернется. Но Габриэль держался удивительно стойко и ни разу даже не пикнул. Сэм закончил и вытащил коробку с марлевыми бинтами. Он поднял взгляд и сглотнул под пристальным взглядом Габриэля.       — Э-эм...       — Ты бы очень разозлился, если бы я поцеловал тебя прямо сейчас? — спросил Габриэль.       Сэм откинулся назад и посмотрел туда, где, как он думал, стояла Чарли, но обнаружил только, что она исчезла.       — Э-э... Я, м-м... я не знаю.       Конечно, он считал телеведущего привлекательным, но, наверное, ему не стоило искушать судьбу. Только не тогда, когда этому самому телеведущему довелось работать в шоу о мифических существах. Сэм поднял коробку с бинтами.       — Нам, пожалуй, стоит закончить латать тебя...       Габриэль вздохнул и забрал у него коробку.       — Да. Спасибо, — сказал он, передернув плечами. Он отмахнулся от Сэма, поворачиваясь к нему спиной и уже забинтовывая руки, но через минуту все же оглянулся через плечо и спросил:       — Это потому что я знаменитость? Если ты чувствуешь себя... ну, не знаю, под угрозой? — то не волнуйся. Я обычный парень. Идеально подхожу для свиданий. Нет... погоди. Ты натурал?       Сэм покачал головой. Прядь волос упала ему на лицо, и он поднял руку, чтобы откинуть ее.       — Нет, я... я, э-э... открыт для... людей? — неуверенно ответил он. Как ему объяснить сексуальную ориентацию морского народа, ничего при этом не рассказав?       Габриэль закончил забинтовывать руки и повернулся к Сэму.       — Это все потому... потому что я верю в единорогов? — спросил он с тревогой. Он довольно-таки открыто заявлял о своей вере на любом шоу, которое посещал. Как правило, он мог просто отшутиться и объяснить, что верит в однорогих коз. Но чаще всего его полная искренность отпугивала людей. Чарли, возможно, была единственным человеком, который считал, что существование единорогов вполне вероятно. Хотя, с другой стороны, она сама верила в русалок.       — Единороги? Какое это вообще имеет отношение к делу? Нет, это... — Сэм умолк. Ему совсем не хотелось гнуть линию «это не из-за тебя, а из-за меня». Он напомнил себе, что Чарли работала с Габриэлем, и они, казалось, знали друг друга достаточно хорошо. Он мог попытаться завести с Габриэлем отношения на тот короткий промежуток времени, в течение которого здесь будет съемочная группа, и посмотреть, заведут ли они куда-нибудь. Если Габриэлю стоило доверять. — На самом деле, мне кажется... Думаю, я смог бы показать тебе остров завтра, — сказал он. — Частный тур?       Габриэль вскинул голову. Он уже ожидал, что его сейчас отошьют. Он шагнул вперед с широкой улыбкой и застыл, когда его пятки опустились на что-то острое.       — Ты хорошо умеешь вытаскивать стекло?       — Ч-что?       — Я бы Каса попросил, но, боюсь, он немножко злится на меня. — Габриэль перебрался к стойке и оперся о нее бедром. Он провел рукой вдоль своих ног с гордой улыбкой. — Поверь мне, Сэмми, свидания со мной дают множество привилегий. И гибкость — только верхушка айсберга!       Сэм неуверенно улыбнулся, вытаскивая из аптечки пинцет. Он не мог оторвать глаз от ног Габриэля. И поперхнулся своей собственной слюной, когда заметил, что Габриэль изгибается, чтобы дать ему лучший обзор.

.-.-.-.-.

      Кастиэль потер те места на бедрах, куда Маффин впился когтями, когда он резко вскочил на ноги после заявления Габриэля, на секунду забыв о коте на коленях. Он вздохнул, начиная рыться в чемодане Габриэля, ни малейшим образом не заботясь о том, чтобы складывать все назад на свои места. Ему нужно было найти этот контракт и либо порвать его на кусочки, либо найти какой-то другой выход. После получаса поисков он не обнаружил абсолютно никаких следов договора.       Где Габриэль мог спрятать его? Кому он мог его отдать? Точно не Самандриэлю. Чарли больше склонилась бы на сторону Кастиэля, так что она отпадала. Оставались только Анна или Бальтазар. Он решил проверить Анну первой.       Кастиэль взглянул на часы. Оставалось еще около полутора часов до того, как ужин будет подан. Может, ему стоило подождать? Он покачал головой, направляясь к двери. Нужно было просто покончить с этим.       Он постучался в третью дверь по коридору и стал ждать. Дверь открылась, чтобы явить Бальтазара в одном полотенце, свободно обернутом вокруг бедер.       — Я... искал Анну, вообще-то. Но тот же самый вопрос остается в силе и к тебе.       Бальтазар поднял бровь и чуть склонил голову набок.       — И что же это за вопрос?       Взгляд Кастиэля скользнул вниз. Бальтазар по-прежнему выглядел хорошо. Может быть, ему стоило пригласить другого мужчину в свои исследовательские поездки, вместо того, чтобы оставлять сообщения на голосовой почте после того, как прибывал на место назначения.       — Габриэль отдавал тебе мой исправленный контракт? — спросил он, в то время как его взгляд скользнул вдоль живота Бальтазара и его тазовых косточек. Он все еще помнил ощущение кожи Бальтазара под своими пальцами.       В его поле зрения появилась рука Бальтазара, и Кастиэль проследил ее путь вверх. Он задержал дыхание, когда Бальтазар провел по его щеке. Его сердце быстро колотилось в груди, а проворные пальцы порхали над его губами. Он приоткрыл рот и застонал от вкуса кожи Бальтазара. Его губы дернулись в улыбке. Может быть, тот факт, что он застрял на Бора-Бора не так уж и плох. Пальцы мгновенно исчезли, и он сосредоточился на лице Бальтазара. Он узнал этот разочарованный взгляд — тот же самый, которым одарил его Бальтазар, когда они расстались.       — Ты совсем не изменился, — сказал Бальтазар. — Все еще думаешь членом.       Кастиэль прищурился и нахмурился.       — Я не...       — Я не знаю, у кого твой контракт. Не у меня и не у Анны. Это все, что мне известно, — сказал Бальтазар, закрывая дверь.       Кастиэль в изумлении стоял перед дверью. Что только что произошло? Что нашло на Бальтазара? Он поплелся обратно в свою комнату, спрашивая себя, что он теперь собирается делать. Войдя в комнату, он взглянул на ноутбук. Он мог проверить свой рабочий почтовый ящик. Может быть, послать письмо Иниасу, чтобы узнать, как продвигается проект.       Он сел за стол, запросил доступ к сайту и зашел. Кастиэль сверлил взглядом сообщение об ошибке пять минут, после чего дрожащей рукой потянулся к бутылке шампанского.