Семейные узы (Family Bonds)

Было не просто объяснить Гарри на следующее утро, что именно случилось. Но когда обойтись словами не получилось, он просто показал мальчику свою свежеприобретенную эмблему, отчего Гарри сначала уставился в шоке, а затем принялся прыгать по комнате. Событие традиционно отпраздновали шоколадом и походом в Косой Переулок; после обеда Северусу необходимо было быть в Министерстве, чтобы пронаблюдать за кое-какими последними тестами Волчьелычьего, даже если он старался не попасться Фаджу, который вручил ему приглашение на устраиваемый им тридцатого июля бал, где ему требовалось находиться в качестве почетного гостя. Гарри убеждал пойти, напоминая ему, что его семья не вернется до обеда тридцать первого. Потом он начал приставать к старшему волшебнику по поводу своего подарка на День Рождения, который мастер зелий отказывался обсуждать. Северус понимал, что все эти разговоры о подарках были призваны отвлечь подростка ото всяких мыслей о письме, которое он отправил первым делом с утра. Гарри написал Невиллу Лонгботтому и спросил, не хочет ли тот провести этим летом несколько дней у него дома. Он вложил адрес Поттер Мэнора и планировал привести Невилла оттуда в Силбриф. Достаточно простой план, думал Северус, пока Гарри за конечно же шоколадным мороженым пересказывал, что именно он там написал. – Я не знаю, что будет хуже, – признался Гарри, планомерно превращая ложечкой мороженое в кашицу. – Если Нев ответит, что не может прийти, а потом узнает все из газет – не могу же я написать все прямо в письме! – или если он все-таки придет и возненавидит меня за то, что я все от него скрывал. – Ты само воплощение оптимизма, Гарри, – сухо отозвался Северус и внимательно посмотрел на своего сына. – А ты учитывал вариант, что Невилл может взять и принять все гораздо спокойнее, чем ты от него ожидаешь? – Ведь у меня обычно все идет точно по плану, верно? – вслух подивился Гарри, роняя голову на стол. Девочка-подросток несколькими столами левее хихикнула, а потом покраснела, когда Гарри обратил на нее свои непонимающие зеленые глаза. На эту сценку Северус только головой покачал. – Я просто хочу сказать, что тебе лучше подождать и посмотреть. Это я к тому, что ты можешь быть приятно удивлен, – настаивал мастер зелий. – Слушай, если все обернется не очень хорошо, я буду рядом. Ты это знаешь. Гарри кивнул, а потом сменил тему, заговорив о первой партии Сфер Памяти, поступившей в производство; как бы все в итоге ни вышло, подумал он, мысли обо всей этой ситуации его только еще больше измотают. И все же, что бы он ни старался себе внушить, он не смог избежать небольшого приступа паники, который охватил его, едва он прочитал ответ Невилла, который сообщал ему, что конечно же он хочет пожить у него дома несколько дней! Похоже, его бабушка была счастлива, что внук наладил связи с Поттерами – пусть даже Гарри был уверен, что она предпочла бы, чтобы эти связи были налажены с его старшим братом, – и мысль о том, что Невилл проведет неделю в Поттер Мэноре, радовала ее безмерно. Два дня спустя, проспав едва ли пару часов, Гарри, которого сопровождал удручающе спокойный Северус, с сильно колотящимся сердцем прибыл в Поттер Мэнор, собираясь дождаться Невилла, чтобы его забрать. Они наложили свои маскировочные чары ради «последнего представления», как выразился мастер зелий, и давно знакомый покров магии теперь ощутимо стеснял тело Гарри, отвыкшего за прошедший месяц от этого ощущения. – Ты прекратишь ерзать? – спросил Северус подростка у себя под боком, одновременно и сам стараясь сохранить спокойствие; не следовало Гарри видеть, что он тоже беспокоится. Мальчик и без того едва держал себя в руках. – Я почти забыл, как ощущаются скрывающие чары, – он повел плечами, как будто пытался сбросить заклинания. – Это немного странно. – Согласен, есть такое, – признал Северус. Именно в этот момент дедовы часы в холле пробили десять, и в ту же секунду пламя в камине позеленело. Мастер зелий удивленно поднял бровь; Гарри указал Невиллу в письме, что зельевар тоже будет тут, чтобы Лонгботтому было в целом несколько проще принять последующие откровения. Судя по всему, Невилл не испытывал желания заставлять пугающего широкую общественность мастера зелий ждать. – А вот и он, – пробормотал Гарри, и его друг с перекинутой через плечо сумкой вышел из камина. Невилл подрос, осознал Гарри первым делом; он определенно стал выше, а с лица исчез детский жирок. Похоже, его руки и ноги тоже выросли, отметил зеленоглазый волшебник, когда тот едва не споткнулся на выходе из пламени. – Привет, Гарри! – весело воскликнул он, его голос стал немного глубже, чем помнилось Гарри. – Профессор Снейп, – улыбка на его лице немного привяла, когда его взгляд наткнулся на облаченного в черное учителя. Северус кивнул, а Гарри подошел к своему другу и тепло его обнял. – Привет, Нев! Ты вытянулся, я смотрю! Как бы он ни волновался, Гарри обнаружил, что настроение при виде его лучшего друга поднялось. – Ба тоже так говорит, – признался подросток. – Ладно, – начал он, оглядывая окружающий дом, – где я могу складировать свои вещи? Гарри повернулся, чтобы бросить взгляд на Северуса, который ободряюще кивнул. – Вообще-то, Нев, мы здесь не останемся, – признался Гарри, серьезно посмотрев на своего друга. – Нет? – переспросил мальчик, на его лице отразилась растерянность. – На этих каникулах я живу у Сева. Ну, я живу у Сева заметно дольше, чем на каникулах, но... Слушай, я обещаю, что все тебе объясню, – Гарри остановился и глубоко вздохнул. – Помнишь, я говорил, что у меня есть кое-что, чем я не мог поделиться? – Невилл кивнул. – Я думаю, пришло время это сделать. – И то, что мы не останемся в мэноре, как-то с этим связано, верно? – уточнил Невилл, демонстрируя ту проницательность, свидетелем которой Гарри стал в прошедшем учебном году. Подросток выглядел смущенным, но не испуганным, и черноволосый волшебник воспринял это как добрый знак к продолжению. – Да. Все остальное с этим связано, – признался Гарри, его голос звучал увереннее и гораздо более твердо, чем он сейчас себя чувствовал. – Нам пора снова воспользоваться дымолетной сетью, если вы не возражаете, – предложил Северус, чтобы ускорить процесс. – Первым иду я, затем Вы, а Гарри последует за Вами. Мальчик понимающе кивнул, разве только немного побледнев, но в целом он отреагировал проще, чем на прошлое Рождество, когда они рискнули отправиться в Косой Переулок, чтобы достать ему новую палочку; похоже, он ничего не забыл, и в этот самый миг Северус понял, почему Гарри решился доверить ему свой секрет. С той верностью, что горела в сердце юного наследника Лонгботтомов, мальчик запросто мог стать хаффлпаффцем, и с точки зрения Северуса это было лучшим комплиментом. – Вам нечего бояться, я Вас уверяю. Невилл коротко посмотрел на друга, который подбодрил его взглядом, и, приняв решение, твердо кивнул. – Тогда ведите, профессор. Северус улыбнулся мальчику – которого этот простой жест потряс больше, чем весь предыдущий разговор – и шагнул в снова позеленевшее пламя. – Силбриф! – произнес он и исчез в изумрудной вспышке, на несколько мгновений оставив Гарри наедине с Невиллом. – Просто зайди в камин и скажи «Силбриф», хорошо? – предложил Гарри. – Силбриф, понял, – снова кивнув, подтвердил Невилл. – И я обещаю, Нев, я все объясню, – зеленые глаза на несколько мгновений уставились в пол. – Просто, пожалуйста, как только мы туда попадем, дай мне сначала все выложить, и только потом задавай какие угодно вопросы; я на все отвечу, обещаю, просто... – он умоляюще посмотрел в карие глаза своего лучшего друга. – Мне будет немного трудновато вот так все открыть. – Ну, ладно, – согласился Невилл, направляясь к камину. – Я верю тебе, Гарри, ты же знаешь, – затем он обернулся с горстью летучего пороха в руке и небольшой ухмылкой на лице: – Просто сократи вступление, если можно; моей фантазии много не надо, чтобы вообразить самое худшее. – Он слегка нахмурился. – Ты же не умираешь от какого-нибудь редкого заболевания, сварить зелье против которого может только профессор Снейп, верно? Гарри, лишь изумленно уставившись на своего друга, мигнул раз, второй, а потом разразился смехом. – Нет, ничего подобного, – заверил он, утирая слезы со щек. – Тогда хорошо, – повторил Невилл, бросил порошок в огонь и четко произнес название пункта назначения. Когда огонь снова стал обычным, Гарри сделал глубокий успокаивающий вздох и следом за своим лучшим другом отправился домой, стараясь не слишком задумываться о том, что собирался сделать. Когда он вышел из камина в Силбрифе – наконец-то оказавшись в приветливых стенах родного дома и ощутив поддержку своего отца, – он почти сумел убедить себя, что сможет это сделать. Невилл был его другом и его братом во всех по-настоящему важных смыслах; он задолжал ему свое доверие и свою честность. К слову о Невилле: парень, похоже, был полностью сражен местом, в которое попал. Гарри никогда в своей жизни, ни на единую минуту не переставал сознавать красоту Силбрифа, но то первое челюстеподбирательное потрясение по поводу идеи жить в замке уже ушло, уступив место гораздо более глубокому и более теплому ощущению просто быть дома. Однако реакция его лучшего друга была вполне понятна. – Это, часом, не Хогвартс? – спросил Невилл, внимательно оглядываясь. – Нет, – отозвался Северус. – Но это все равно замок, – указал мальчик, поднимая глаза к высокому арочному потолку, а потом пройдясь взглядом сверху вниз вплоть до деревянных полов, не забыв осмотреть все, что было между этими точками. – Так и есть, – заверил его Гарри, выдавая увлекшемуся другу свое присутствие. – Он называется Силбриф и находится в Шотландии, немного севернее Хогвартса, – весьма предупредительно поведал Северус. – Однако мы с Гарри называем его просто домом. От такого заявления глаза Невилла мгновенно распахнулись, он уставился на своего лучшего друга и на профессора зельеварения. – Я... что? Гарри мягко улыбнулся. – Не хочешь переместиться в библиотеку? Там будет намного удобнее, чем вот так здесь стоять. Стараясь не сильно заострять внимание на том факте, что дом Северуса Снейпа – и Гарри тоже? – не просто замок, но еще и со своей собственной библиотекой, Невилл оторопело кивнул и последовал за другом. Они шли в тишине, минуя коридоры и лестничные пролеты, а Невилл пытался увязать все случившееся воедино. Так, профессор Снейп жил в замке. Ха. Чего бы он ни ожидал, когда Гарри сказал ему, что мастер зелий был чем-то большим, чем позволял себе демонстрировать, владения замком в этом списке точно не значилось. Пройдя внушительной галереей – казалось, портреты, увидев его, были так же удивлены, как он, когда очутился в замке, подумал Невилл, – они достигли огромных двойных дверей, которые, должно быть, как раз и вели в библиотеку, решил подросток, когда они перед ними остановились. Гарри ободряюще улыбнулся другу, а потом вышел вперед и толкнул створки. Вот это библиотека, осознал Невилл, с отвисшей челюстью осматриваясь по сторонам; лучи утреннего солнца падали сквозь витражные окна, охватывавшие большую часть противоположной стены, и разноцветными бликами омывали два заполненных книгами этажа. Кто-то позади него кашлянул и Невилл обернулся, уставившись на профессора Снейпа; упомянутый человек одарил его такой же ободряющей улыбкой, как его лучший друг несколькими мгновениями ранее, чем снова поразил его до утраты дара речи. – Думаю, тут я вас покину, – спокойно произнес тот, переключая внимание на Гарри. – Когда вы закончите или если вам что-нибудь понадобится, позови Минни, и она мне все передаст, ладно? Гарри кивнул. Время настало. – Конечно. Спасибо, папа. Невилл только ахнул, а улыбка Северуса стала шире; мастеру зелий показалось, что его может заклинить на этой улыбке. Гарри впервые назвал его папой в присутствии того, кто знал, кто они такие, за исключением домовых эльфов замка, и тепло этого титула готово было затопить его сердце, как самое мощное Перечное зелье в мире. Улыбнувшись на прощание, он вышел из библиотеки, оставив там одного решительного и одного изумленного подростков. – Папа? – эхом повторил Невилл, у него закружилась голова. – Да, – подтвердил Гарри с появившейся на лице виноватой улыбкой; не столько ради того, чтобы назвать Северуса отцом, нет, скорее, ради того, чтобы вот так, походя, выбить почву из-под ног своего ничего не подозревавшего друга. – И это еще даже не конец. – Папа? – повторил Невилл. – Это твой секрет? Профессор Снейп – твой отец? Но вы с Адрианом близнецы! Что, профессор Снейп еще и его отец? Как это может быть? Я имею в виду, не обижайся, но Адриан – вылитый твой папа, в смысле, мистер Поттер, в смысле... я даже не знаю, в каком смысле! – воскликнул подросток, схватившись за голову, которая пошла у него кругом. Гарри, узрев страдания своего друга, шагнул вперед. – Наверное, сейчас нам стоит присесть. Или хотя бы тебе, – поправился он, подводя Невилла к одному из кресел у камина. – Я предпочел бы постоять, если ты не возражаешь. – На такие слова кареглазый подросток лишь хмыкнул, ожидая, пока у него пройдет приступ головокружения и Гарри все объяснит. – Минни! – неожиданно позвал мальчик, отчего Невилл охнул. С громким треском появился одетая в чистое пушистое полотенце домовой эльф и с тревогой уставилась на Гарри. – Да, молодой хозяин Гарри? Все в порядке? Упомянутый молодой хозяин улыбнулся и кивнул. – Все хорошо, насколько это возможно, Минни, не волнуйся. Не могла бы ты, пожалуйста, принести нам немного холодной воды? Кажется, она нам понадобится. Эльф кивнула и исчезла, чтобы тут же вернуться с серебряным подносом, на котором стояли кувшин воды и два хрустальных бокала. – Это все, хозяин Гарри? – спросила домовой эльф. – На данный момент. Только передай папе не протоптать дыру в полу в прихожей своими метаниями, ладно? – подумав, добавил он с небольшой ухмылкой; у него не было настроения шутить, но он не хотел сильно тревожить еще и Минни. – Мне очень нравится тот ковер, – закончил он. Похоже, его слова произвели нужный эффект, так как лоб домового эльфа разгладился, перестав тревожно хмуриться. – Конечно, хозяин Гарри, сэр, – и с очередным треском она исчезла. – Молодой хозяин? Борода Мерлина, ты на самом деле его сын! – воскликнул Невилл. – Да, – согласился Гарри. – Хотя, наверное, мне нужно начать все с самого начала. И говоря о самом начале, я боюсь, что мне придется вернуться на пятнадцать лет назад, когда Волдеморт был сильнее всего. Просто потерпи меня пока. – Пятнадцать лет назад, ты говоришь? – переспросил Невилл, шок и замешательство, пережитые им за время последних событий, возобладали над его глубоко укоренившимся страхом от упоминания имени Волдеморта. – Плюс-минус месяц, – уточнил Гарри, печально улыбнувшись. – Если ты считаешь, что это поможет тебе все объяснить... – Так и есть. – Тогда вперед, объясняй, – почти взмолился Невилл, поглубже задвинувшись в мягкое кресло. Гарри согласно кивнул и начал расхаживать перед своим лучшим другом туда-сюда, вспоминая порядок, в котором решил рассказать все, что с ним случилось. Внезапно он остановился, пристально уставившись на Невилла. – Чтобы ты понял, что именно произошло, мне нужно упомянуть два пророчества. Одному уже более тысячелетия, а другое было сделано всего пятнадцать лет назад. Они оба упоминают одну и ту же цепь событий, более или менее, просто одно из них подробнее другого. Наверное, мне следует начать с того, которое хронологически ближе; ведь, в конце концов, именно с него все и началось. Успеваешь за мной? Невилл посмотрел на него, совершенно ошеломленный, но донельзя заинтригованный. Пророчества? Целых два? Что тут вообще происходит? – Я пытаюсь, – ответил он, прилагая усилия, чтобы угнаться за тем, что говорил его друг. – Тогда ладно. Как я уже сказал, пятнадцать лет назад Волдеморт был сильнее, чем когда-либо прежде; все указывало на то, что он выиграет войну, и как результат, наша сторона несла потери. А потом, громом среди ясного неба, появилось пророчество. Пророчество, содержавшее подсказку к падению Волдеморта. Внимание Невилла было полностью сосредоточено на истории и он даже не потрудился остановиться и вздрогнуть от страха при упоминании имени Темного Лорда, боясь, что Гарри прервет свой рассказ. – И? – поторопил он, на что Гарри печально улыбнулся. В качестве ответа, Гарри продекламировал: – Грядет тот, у кого хватит могущества победить Темного Лорда… рожденный теми, кто трижды бросал ему вызов, рожденный на исходе седьмого месяца… и Темный Лорд отметит его как равного себе, но не будет знать всей его силы… И один из них должен погибнуть от руки другого, ибо ни один не может жить спокойно, пока жив другой… тот, кто достаточно могуществен, чтобы победить Темного Лорда, родится на исходе седьмого месяца… Слова обоих пророчеств были вытравлены в его голове, потому что он многократно повторял их по ночам, не в силах уснуть, пытаясь найти в них хоть какой-то смысл. Что лучше: знать о своем будущем или пребывать в блаженном неведении, пока оно не станет настоящим? До сих пор его размышления приносили ему только головную боль; как бы он ни хотел жить обычной жизнью, не омраченной брошенной на него страшной тенью этих пророчеств, он знал, что без них не было бы той жизни, которую он ныне вел. Наконец, он просто пришел к выводу, что «кто предупрежден, тот вооружен», и на том остановился. Какой смысл мечтать изменить то, что уже произошло? – Что? – спросил Невилл, переваривая пророчество. – А кто сделал это пророчество? – Это пророчество было сделано нашей собственной профессором Трелони, Нев, и услышал его не кто иной, как Альбус Дамблдор. Голова Невилла закружилась с новой силой, он сжал ее ладонями. – Блин, я не могу в это поверить! – воскликнул он, хотя его поведение четко указывало на обратное, в том числе его головная боль. – Я тоже сначала не мог, – признался зеленоглазый волшебник, устало потирая рукой левую щеку. – Если хочешь, когда я закончу все объяснять, я могу показать тебе воспоминания о том, как я узнал оба пророчества; черт, я могу даже повторить все, что будет к этому относиться, под Веритасерумом, если ты этого захочешь... – Этого не потребуется, – заверил его Невилл. Он действительно не сомневался в Гарри. Но, Мерлин, из него рвалось так много вопросов, что у него голова гудела от нетерпения! Проявив благоразумие, он предпочел, чтобы Гарри продолжил свое повествование. Может быть, он сам ответит на некоторые из его незаданных вопросов. – Спасибо, Нев, – искренне поблагодарил Гарри; доверие Невилла было одной из тех вещей, которые значили для него больше, чем он когда-либо мог надеяться выразить в словах. – А теперь, не мог бы ты, пожалуйста... – Да, конечно, – согласился Гарри и продолжил свое повествование. – Как ты понимаешь, это пророчество донесли до ушей Волдеморта. – Как и кто – не тот секрет, которым он готов был поделиться, просто потому, что не ему об этом рассказывать. А его отец и так достаточно из-за этого натерпелся. – По крайней мере, его начало, насколько я понимаю; ту часть, в которой говорится о ребенке, что родится на исходе седьмого месяца, родится у родителей, которые трижды бросали ему вызов и выжили, чтобы рассказать об этом. – Невилл кивнул. – Проблема в том, что пророчество не конкретизировало, кто был этим ребенком. – Он нахмурился и добавил: – Пророчества как-то не славятся своей ясностью, уверяю тебя. И тут голова Невилла дернулась. Гарри сказал, что пророчество не конкретизировало, кто был этим ребенком. Пророчество гласило, на исходе седьмого месяца. Сколько раз его родители противостояли Темному Лорду? – Что ты имеешь в виду, что «оно не конкретизировало, кто был этим ребенком»? Гарри устало вздохнул, его плечи поникли, и Невилл снова был поражен тем, что его друг порой выглядел так, словно нес на плечах тяжесть всего мира. – Было три кандидатуры, трое мальчиков, которые родились в последний день июля, при этом удовлетворяя всем критериям. Первым 31-го июля родился ты, Нев. – Мальчик побледнел, но согласно кивнул. Он почти ожидал этого. – Вторым, около одиннадцати ночи, родился Адриан. А потом, за несколько секунд до того, как часы пробили двенадцать, родился я. За несколько секунд до того, как часы пробили двенадцать, подумал Невилл. Можно ли быть еще ближе к исходу июля? Он вздрогнул; но ведь это Адриан остановил Темного Лорда, верно? – Но в пророчестве говорилось не обо мне, – сделал вывод Невилл, не решаясь предполагать что-либо еще; все это было абсолютно нереально. – Нет, – согласился Гарри. – Нет, ты свободен от этого, – добавил он и, чуть ухмыльнувшись, взъерошил ладонью волосы. – Как, боюсь, и Адриан, несмотря на косвенные доказательства. А Невилл подивился, с чего это он вообще изумленно разахался из-за того, что фундамент, на котором на протяжении последних тринадцати лет зиждились надежды на вновь обретенную свободу всего волшебного мира этой страны, в одночасье развалился. – Но, Гарри... Пророчество гласит, что избранный... покончить с Темным Лордом будет отмечен как равный ему. Шрам Адриана... Гарри просто задрал рубашку и показал прятавшуюся там отметку, которую на сей раз не потрудился скрывать под чарами. Невилл мог только смотреть, застыв, как громом пораженный. – Как я уже сказал: косвенные доказательства, Нев, – вздохнул он, снова закрывая свою отметку. – Пусть этой эмблемы не было видно, пока мне не исполнилось семь, но дело лишь в том, что никто не потрудился поискать что-то, кроме лежавшего на самой поверхности. Ну, кроме папы, но он просто... ох, думаю, он просто мой папа. Он понимает в таких делах; и даже не спрашивай меня, каким образом. – Ты имеешь в виду профессора Северуса? – спросил Невилл, уже зная ответ. – Но ты только что сказал... ведь Джеймс твой отец. – Биологически. Боюсь, на данный момент это всего лишь формальность, – только и заметил Гарри. – Мерлин, я запутался! Гарри понимающе кивнул; он знал, что помочь можно было, только полностью все объяснив. Так он и сделал. Он заговорил о том, как они с Северусом встретились, как на протяжении многих лет его родители уделяли ему все меньше и меньше внимания, как он оказался задвинутым в тень, пока Адриан получал свое обучение, и как он начал проводить все больше времени с человеком, которого стал считать своим настоящим отцом. И он говорил и говорил, пока не добрался до того рокового дня, немногим позже его седьмого дня рождения. – Понимаешь, Адриану только что приобрели палочку, – поведал Гарри, отмерив глоток воды, чтобы успокоить свое быстро пересохшее горло. – Достать еще одну для меня они даже и не подумали, поэтому папа решил сам научить меня какой-нибудь магии, чтобы меня отвлечь. Есть у него такая привычка, – Гарри нежно улыбнулся, а Невилл просто кивнул в легком остолбенении. – В общем, мы работали над зельем, кроветворным зельем, если я правильно помню, и тут сове показалось, что хорошо бы для доставки письма пролетать над камином. В процессе она умудрилась сбросить в кипящий котел весь папин запас корня мандрагоры. – Невилл вздрогнул, итог он себе представлял; корень мандрагоры был очень нестабильным ингредиентом, как и любая часть мандрагоры. – Сам понимаешь, получился бум, – заключил Гарри, снова посмеиваясь. – Сколько, ты говоришь, там было мандрагоры? – спросил Невилл, представляя себе, какие разрушения могла принести такая авария. – Достаточно, чтобы разрушить камин и стену за ним, – поделился зеленоглазый волшебник. – Я до сих пор помню охватившее меня оцепенение, когда пламя становилось все ближе, и я думал, что как бы я хотел, чтобы оно, блин, остановилось, и тогда случилось это: я выставил перед собой руки и закрыл папу и себя от взрыва. Я подумал, что вау, случайная магия клевая, верно? – он покачал головой. – Неверно: как сразу же сказал папа, случайная магия не должна быть настолько мощной. Отсюда вопрос, что, черт возьми, со мной случилось. И подумав об этом, мы пошли к Дамблдору. Или, во всяком случае, собирались пойти. – Собирались? – Нас... остановили. В тот самый момент, когда мы только ступили в Хогвартс, если точнее. На растерянность Невилла Гарри вздохнул и поманил его за собой, подходя к тщательно упакованному свертку, который Северус оставил для него на столе. Гарри твердо намеревался сам все рассказать Невиллу, но Северус, понимая, насколько трудно это будет для них обоих, решил сделать кое-что, чего избегал уже три года: он изучил содержание оставленного им Николаcом завещания. В том хранилище было не так много, не считая коллекции книг и нескольких ящиков. Но мастер зелий вспомнил, что где-то лет пять назад, летом, Николас упоминал о своем Думосборе. Думосборы являлись редкими и драгоценными артефактами, ценимыми всеми живущими ведьмами и волшебниками, и владение таким могло существенно помочь; как бы там ни было, прежде Северус избегал его как чумы. Если Николаc передал свой Думосбор им с Гарри, он, вероятно, к тому же оставил там все свои ранее помещенные туда воспоминания, ничего не меняя. Северус не был уверен, что когда-нибудь окажется готовым увидеть их, и он знал себя достаточно хорошо, чтобы понять, что он вряд ли устоит, если этот Думосбор будет найден. Но настал момент, когда вещь понадобилась Гарри, так что, кляня собственную душевную боль, он нашел эту штуку. Николаc, в мудрости своей, действительно уложил свой драгоценный Думосбор в одну из тех коробок. Тот самый Думосбор, который теперь лежал, аккуратно запакованный, на столе перед Гарри. Мальчику не хотелось им пользоваться, но... Как рассказать про встречу с Мерлином, и не показаться при этом сумасшедшим? – Знаешь, я мог бы рассказывать обо всем этом еще не один час, – сообщил Гарри, развернув Думосбор и осторожно устроив его на столе под перманентно растерянным взглядом Невилла, – но есть некоторые вещи, которые тебе нужно самому увидеть, чтобы поверить. Или, точнее, которые слишком трудно объяснить. – И он, вытащив палочку, приставил ее к своей голове, а потом опустил воспоминания в Думосбор, расплавленные подробности его жизни закружились и завертелись, превращаясь в водоворот отражений на неспокойной поверхности. – Я не хотел использовать конкретно этот Думосбор. Он принадлежал кое-кому, кто был мне дорог и кого я потерял. Он... – Гарри вздохнул, сдаваясь. – Ох, ты сам увидишь, – и он указал на Думосбор. – Ты знаешь, как пользоваться Думосбором? – В теории, – тихо ответил Невилл. – Все довольно просто, да и я буду там с тобой. Невилл кивнул, сознавая, как много он узнал за прошедший час или около того. Но, опять же, что еще его ждет? Итак, оба друга глубоко вздохнули и погрузились в воспоминания семилетней давности. Два брата вместе прошлись по воспоминаниям Гарри о Мерлине, Фламелях – и, ох, насколько это все еще было болезненно! – по картинам мест, в которых Северус и Гарри побывали, как они оба изменились и скрыли это, годы Гарри в Хогвартсе, даже создание Молнии, и, наконец, второе пророчество. А Гарри говорил и объяснял, показывая все по большей части молчавшему Невиллу, обнажая перед ним свою жизнь. Было уже далеко за полдень, когда они снова вернулись в реальный мир. – Мне нужно сесть, – было первой и вполне объяснимой реакцией Невилла. Мир вокруг покачивался, пока Гарри вел его обратно к креслу, которое он оставил несколько часов назад, а его ноги готовы были ему отказать. – Вот, теперь ты все знаешь, – осторожно сказал зеленоглазый мальчик, ожидая реакции своего друга, какой бы она ни была. Он медленно снял скрывающие чары, которые впервые наложил много лет назад, и уставился в пол, в голове бился пульс, а сердце болезненно сжалось. Вот и все. Невилл пытался переварить то, что только что узнал. Гарри был тем, кто победил Темного Лорда. Именно он снова и снова мешал ему вернуться, спасал своего брата, подвергая себя в процессе смертельной опасности. Он был мальчиком – мужчиной? – который учился и тренировался, готовясь к приближавшейся битве, скрываясь в тени, никак не претендуя на славу, которой мир одаривал его брата. Тот, кто все еще боролся с чувством вины за гибель двух человек, которых считал своими бабушкой и дедушкой. Тот, кто в возрасте двенадцати лет создал философский камень, кто встречал Мерлина и имел с ним нечто общее, кто сконструировал Молнию, кто до сих пор ненавидел себя за то, что лишил жизни человека, собиравшегося без раздумий убить его и его брата. Он был ребенком, которого его собственные родители отодвинули в сторону ради его же брата, отталкивали все дальше и дальше, пока он не почувствовал, что не имеет со своей прежней семьей почти ничего общего. И сверх всего этого, Гарри был его другом; его другом, который умудрился пробить скорлупу, в которой он прятался, и дать ему увидеть то, что находится за ее стенками. После этой мысли принять решение оказалось совсем не трудно. – Чем я могу помочь? Гарри резко вскинул голову, удивленные и растерянные глаза встретились с глазами напротив. Он ждал не этого, понял Невилл; Гарри просто стоял тут, ожидая осуждения, и эти ожидания показывали, что именно он видел от подавляющего большинства людей, которых знал за всю свою жизнь. И даже если Невилл понимал, что Гарри был гораздо сильнее, чем выглядел – даже без маскировочных чар, – он всерьез чувствовал себя готовым проклясть и покалечить тех, кто мог попытаться ранить Гарри. И пусть он был старше всего на несколько часов, Невилл знал, что именно такие чувства испытывал старший брат к младшему. Потому что, несмотря на всю его силу, Гарри на протяжении многих лет причиняли боль; и самые темные волшебники, и люди, которые должны были его поддерживать, снова и снова, по разным поводам, и от такой несправедливости Невиллу просто хотелось кричать. Он поклялся, что обрушит боль и страдания на любого, кто когда-либо еще попытается обидеть его младшего брата; даже если ему придется тренироваться день и ночь, он будет на стороне Гарри. Для того и нужны семьи, в конце концов. – Что? – переспросил Гарри, думая, что ослышался. – Помочь? – Да, – кивнул Невилл, чувствуя себя увереннее, чем когда-либо в чем-либо за всю свою жизнь. – Помочь. Мерлин знает – а он ведь знает, верно? – что ты видел маловато помощи за все эти годы! Профессор Снейп, каким бы замечательным он ни был, не обязан сам со всем справляться! – Гарри смотрел на него, и глаза у него были почти испуганными. – Эй, для того семьи и нужны, верно? И Гарри сломался. Он прикрыл ладонью глаза, с его губ сорвался всхлип, затем еще один, а потом еще, словно плотину прорвало. Невилл, в глубине души ожидавший такого исхода, дал ему самостоятельно успокоиться, и только когда показалось, что слезы стали иссякать, он неловко притянул Гарри к себе и похлопал его по спине, не совсем понимая, что еще можно сделать; в конце концов, быть старшим братом для него в новинку. – Я... Нев, я... я даже не знаю, что сказать! – воскликнул Гарри, отодвинувшись и покраснев из-за того, что вот так расклеился. – Ты можешь начать с: «Конечно, Нев! Конечно, ты можешь помочь!» А потом увидим, как пойдет, ладно, маленький братец? – Ага, я думаю! На последнем заявлении Невилла улыбка Гарри наконец показалась на свет; брат. У него наконец есть брат... Эй, минуточку! – Маленький братец? Маленький? – воскликнул зеленоглазый волшебник, несколько секунд оба подростка смотрели друг на друга, прежде чем Невилл снисходительно ответил: – Ну, я ведь старше тебя, в конце концов. – На семь часов. – Еще я немного выше. – Если в тебя на каникулах угодило вытягивающее проклятие, то я-то тут причем? Они снова посмотрели друг на друга, тишина продержалась лишь несколько коротких мгновений, а потом они начали истерически смеяться над абсурдностью ситуации. Примерно так их и обнаружил Северус, с громким стуком двери входя в комнату. – Очень извиняюсь, я знаю, что обещал подождать, но прошло уже четыре часа и... – Он посмотрел на двух валявшихся на полу хохочущих подростков, приступ веселья у которых при его появлении, похоже, только усилился. Мастер зелий, по мнению Невилла, выглядел невероятно молодо без тех заклинаний, которые он использовал, чтобы скрывать свою внешность, и с таким растерянным выражением лица. – Что я пропустил? – смиренно спросил упомянутый мастер зелий, когда их смех немного стих. И они ему рассказали. Невилл задержался в Силбрифе еще на неделю. Северус и Гарри объяснили мальчику все, чего тот не увидел в Думосборе, и Невилл нормально все воспринял. Северус был почти потрясен спокойствием мальчика, наполовину ожидая, что тот просто разорется, когда шок пройдет. Но когда однажды вечером, когда Гарри вышел за своим новым проектом, вариантом Молнии для ловца, Невилл объяснил, что во всех по-настоящему важных смыслах он считает Гарри своим братом, и практически умолял его – его, человека, который в первые два с половиной года в Хогвартсе наводил на него ужас – тренировать его, чтобы он мог помочь, тогда последние сомнения исчезли. Невилл не замышлял ничего зловещего – мальчик предложил ему просмотреть его мысли, и Северус принял это предложение, не желая допускать ни малейшего шанса поставить безопасность Гарри под угрозу, если этого можно избежать, – только забота, братская любовь и стремление сделать что-нибудь, чтобы стать полезным, чтобы помочь, так что на следующий день Северус начал тренировать его вместе с Гарри. Что касается самого Гарри, мальчик был счастлив как никогда. Его разношерстная семья, казалось, собиралась вместе; Невилл будет на его стороне, как и должно настоящему брату, и он хочет тренироваться столько, сколько необходимо, чтобы пережить войну. Это были далеко не те презрение и неуважение, которых он ожидал, но жалеть о своей ошибке он не собирался. Это было все, чего он только мог пожелать. Перед возвращением в дом своей бабушки, 30 июля – Августа была непреклонна, требуя, чтобы Невилл провел свой день рождения дома, – Гарри и Северус вместе пообещали ему повеселиться за счет Поттеров, когда та часть правды, которую они могли позволить себе открыть, выйдет на свет. Он, в свою очередь, обещал практиковаться в Окклюменции и заклинаниях, а также повторять основные фехтовальные движения, которым Гарри его научил. Да, подумал Гарри; о лучшем развитии событий и мечтать было нельзя. Именно с такими приятными мыслями в голове Гарри и проснулся утром тридцать первого июля и направился в душ в своей комнате в Поттер Мэноре; бал, который Фадж умолял Северуса посетить, был вчера вечером, и Гарри решил, что ему не повредит вернуться в мэнор на день раньше, чем планировалось, раз Северус покинул Силбриф. Говоря о Северусе, мужчина наверняка приложил много усилий, чтобы не допустить его к большому секрету, что именно он ему сегодня подарит – чем бы этот секрет ни был, – и подростку потребовалось все его терпение, чтобы попросту не отправить Минни за ним шпионить. Он высушил волосы полотенцем и вышел из ванной, убедившись, что прежние скрывающие чары исчезли, оставив на месте только то, что скрывало эмблему. Домовые эльфы не скажут, если их специально не спросить, но зачем рисковать? Он ухмыльнулся своему отражению в зеркале и захватил из своего шкафа джинсы и простую белую рубашку, которую набросил, оставив расстегнутой. В конце концов, в мэноре он был один. Он, насвистывая, спускался по лестнице, собираясь позавтракать и пребывая в прекрасном расположении духа; Рози, домовой эльф, которая готовила в мэноре Поттеров, сделала по такому случаю шоколадный пирог, и он был полон решимости добраться до него до прибытия Северуса. Мастер зелий должен был объявиться полчаса назад, так что Гарри было интересно, что, во имя Мерлина, произошло на том балу. Летящим шагом, все еще насвистывая Ведуний*, он спустился на первый этаж и собрался свернуть в сторону кухни, когда вместо этого его внимание привлекла гостиная. – Сюрприз! – раздался хор разномастных голосов. Трудно сказать, кто удивился больше: Гарри при виде всей своей семьи, раньше срока собравшейся в гостиной, или его семья при виде Гарри. – Гарри? – спросил Адриан, глядя на своего младшего брата широко распахнутыми глазами. Выражения их лиц варьировались от благоговейного до ошарашенного, и, пусть все случилось раньше планируемого, Гарри решил сразу взять быка за рога. Он широко улыбнулся и подошел обнять своего брата; теперь он был на добрую голову выше и, находясь рядом, казался заметно крупнее. – Гоблинское золото! Народ! – воскликнул он, похихикивая. – С Днем Рожденья нас! – Гарри захотелось, чтобы его ошеломленный брат повернулся лицом к остальным членам их семьи. Чуть позже он заметил, что Рон и Гермиона тоже были тут, они выглядели взволнованными и делали все возможное, чтобы не встретиться с ним глазами. – Вы рановато вернулись! – Гарри? Это ты, парень? – спросил Сириус, недоверчиво глядя на своего крестника. – А у тебя есть другие крестники по имени Гарри, о которых мне надо знать? – небрежно спросил подросток. – Ты выглядишь... по-другому, – растерянно заметила его мать. – Мама, не пойми меня неправильно, но я вырос, – поведал мальчик, крепко обнимая Лили. – Это случается даже с лучшими из нас, глянь хотя бы на Бродягу. – Эй! – запротестовал Сириус. – Ты вырос, – тупо повторил Джеймс, тряся головой, как будто мог избавиться от видения этого своего сына и вернуть того, каким он его помнил. – Что поделаешь? – риторический вопросил подросток. – Черт побери, Гарри! – воскликнул Рон. – А ты над собой поработал? Он выглядел несколько уязвленным тем, куда уставилась Гермиона, и Гарри посмотрел на свою расстегнутую рубашку, как будто только что ее заметил. – Да, занимался боем на мечах и Квиддичем, – отозвался он и извинился, застегивая рубашку. – Простите за это, – нахально ухмыльнулся он. – Я не ожидал увидеть вас дома так скоро. – Мы подумали, что могли бы устроить тебе сюрприз на День Рождения, – пояснил Ремус. – Мы как-то не подумали, что неизвестно, кто удивится сильнее. Гарри тихо рассмеялся и похлопал оборотня по плечу; Ремусу, безусловно, еще предстояло удивиться больше, чем кому-либо другому. Гарри знал, что Волчьелычье зелье еще не поступило в продажу, окончательное тестирование было завершено только накануне – по какому поводу и бал, – так что большая часть волшебного мира не смела поверить в его реальность, пока Министерство не сделает официального заявления. Заявление, которое должны были опубликовать этим утром во всех газетах и журналах. Гарри не мог вспомнить, когда бы еще он ждал утренней почты с таким нетерпением. – Мы думали, ты скучаешь, на все лето застряв со Снейпом в Тупике Прядильщиков, – заявил Адриан и Гарри бросил на него веселый взгляд. – Ах, я, наверное, поставлю рекорд по откровениям, но сначала позвольте мне спросить, а с чего вы взяли, что мне с Севом не весело? – спросил он, поразив в гостиной всех до единого. – Севом? – переспросил Джеймс. – Весело? – добавил Сириус. – Да. Ну, я не особо часто вижу вас летом, – пожав плечами, напомнил им Гарри. – С каких это пор ты зовешь Снейпа Севом? – изумленно спросил Рон. – С тех пор, как мне исполнилось... пять? – Гарри притворился, что пытается вспомнить. – Но только не в школе. – Но как можно весело проводить время с... Вопрос Сириуса был прерван ревом пламени, кто-то шел в дом через дымолетную сеть. – Извини, я опоздал, ребенок. Я задержа... лся, – Северус вошел в гостиную и увидел собравшуюся там толпу. Гарри лишь плечами пожал, и Северус решил даже не заморачиваться. – Гоблинское золото! Народ! – воскликнул он, на что Гарри хихикнул. – Я сказал то же самое! Северус закатил глаза и прошел под направленными на него неверующими взглядами. Он был одет в синие джинсы, белую рубашку с пуговицами, расстегнутыми у воротника, и темно-серый в тонкую полоску жилет; он был небрит, волосы растрепаны, и выглядел он даже слишком привлекательным, оживленным и здоровым, чтобы быть тем Северусом Снейпом, которого они все помнили и к которому некоторые испытывали отвращение. – С Днем Рождения, Гарри! – возвестил Северус и обнял Гарри, не переставая улыбаться. – Первый, кто додумался меня поздравить, вообще-то, – поведал Гарри, глядя на своих словно замороженных семью и друзей. – А что они сделали? – ухмыльнувшись, спросил мастер зелий. – Не знаю, если честно, – признался Гарри. – Снейп? – спросил Сириус, глядя на незнакомца перед собой; у него был тот же голос, что и у Северуса Снейпа, его глаза были того же цвета и формы, как у Северуса Снейпа, и у него даже была та же самая гребаная ухмылка, как у Северуса Снейпа, но на этом и все. – Ты знаешь много народу по имени Северус Снейп? – спросил мастер зелий, отчего Гарри снова залился смехом. – Я примерно так и сказал! – снова воскликнул подросток. – Северус. Это действительно ты? – спросила Лили, ее глаза были распахнуты, а лицо раскраснелось. – Да ладно, Лилс, и ты туда же! – воскликнул мастер зелий, изображая отчаяние. – Так, – заговорил Гарри, внимательно разглядывая мастера зелий, на его лице медленно расползалась ухмылка. – Разве это не половина от того костюма, который ты надевал на вчерашний бал? – Рубашка и жилет определенно были те же самые, и расширенные глаза Северуса подтвердили его вывод. – Десять галеонов на то, что ты проснулся не в той постели. Опять. Северус уставился на подростка прищуренными глазами; он не пожелал даже попробовать принять оскорбленный вид, когда у всех – особенно у Джеймса и Сириуса – вытянулись лица. Он лишь вздохнул и махнул рукой. – Гордись мной, ребенок; на этот раз я спросил насчет обета безбрачия, – сообщил Северус, глядя в потолок. – А насчет того, была ли она замужем? – спросил Гарри, прищурившись. – Да, – угрюмо ответил Северус. – И что тогда случилось? – Как тут все вышло, – попытался объяснить мастер зелий, размахивая руками. – Я забыл спросить, занята ли она, а она забыла, что ее жених возвращается сегодня домой. У-упс. Гарри только вздохнул и закатил глаза; он не должен позволять Северусу ходить на такие мероприятия в одиночку. – И вот так всегда, – пробормотал подросток. – Люди, вы кто такие? – воскликнул Сириус, в ужасе глядя на двоих волшебников перед ним. – Неужели ему стало хуже с тех пор, как я видел его в последний раз? – обеспокоенно спросил Северус. – Выглядит он как обычно, – отметил Гарри. – Знаешь что? – Что? – спросил Северус, полностью игнорируя шокированных людей в помещении. Он этим всем слишком сильно наслаждался, чтобы остановиться. – Так как это мой День Рождения, то Рози сделала... – Шоколадный пирог? – спросил Северус, расплывшись в улыбке. Он вежливо проигнорировал вздох Гермионы, которая не могла заставить себя поверить, что лицо хогвартского мастера зелий способно на иное выражения лица, кроме усмешки. Гарри улыбнулся в ответ. – Ты догадлив. – Тогда чего мы тут ждем? – вслух озадачился мастер зелий, направляясь прямо на кухню. – Эй, я тоже хочу кусочек этого пирога! – прокричал Гарри ему вслед. – Это мой День Рождения! – Тогда ты не должен был мне о нем говорить! – раздался из холла мэнора Поттеров голос Северуса Снейпа. Прочие Поттеры смотрели, как младший член их семьи исчезает за углом, пока они, застыв, ни на что не реагировали. – Что это было? – тихо спросил Джеймс, растерянно оглядываясь. Некоторое время никто не отвечал, пока не заговорила Лили: – Это правда был Северус? И снова растерянные взгляды. – Этот выглядел немного на него похожим, – впервые заговорила Гермиона. – И Гарри... вырос. Лили кивнула, переводя взгляд на угол, за которым исчезли двое упомянутых мужчин. – Это и есть они, – заверил их Ремус, его лицо было абсолютно пустым. Он уже озадачился, что такого они пропустили, что могло происходить у них прямо под носом. – Они просто выглядят... иначе. – Иначе? – переспросил Сириус невменяемым тоном. – Иначе, Ремус? – он в отчаянии огляделся. – Гарри ростом почти с тебя и вдруг заимел тело спортсмена? Бой на мечах? А это когда случилось? – он остановился, как будто ожидал ответа, которого так и не получил. – А Снейп? Он выглядит... – Хорошо. Чертовски хорошо, – договорила за него Лили. Джеймс возмущенно посмотрел на жену. Гермиона кивнула. – Я хотел сказать, счастливым, – объявил Сириус. – Он улыбался раз за разом и обнял Гарри! С каких это пор Северус Снейп начал обнимать людей? Снова вспыхнул огонь, и из него вышла круглоглазая Минерва МакГонагалл; ее безумный взгляд сразу упал на сгрудившихся в центре комнаты людей. Она резво направилась к ним, ее очки немного перекосило влево и она, кажется, сжимала газету. – Значит, вы уже знаете! – провозгласила она, размахивая газетой из стороны в сторону. – Благослови мою душу, я чуть не заработала сердечный приступ! Альбус тоже сейчас придет. Как будто только и ждал этого объявления, директор Хогвартса вышел из камина, и выглядел он столь же потрясенным, как и Минерва. – Они уже слышали? – спросил он профессора Трансфигурации. – Судя по тому, как они выглядят, думаю, что да. – Слышали что? – спросил Джеймс. – Как Гарри и Снейп успели так, блин, измениться за лето? Мы только что их видели! – Вы еще не слышали, – мягко высказался Альбус, обменявшись с профессором Трансфигурации встревоженным взглядом. – Не слышали чего? – потребовала Лили. – Я не в настроении для загадок, Альбус! – Вам лучше взглянуть на это, – решил директор, передавая им копию сегодняшнего Ежедневного Пророка. – Ежедневный Пророк? – спросил Ремус. – Зачем? Что та... – от заголовка у него округлились глаза, остальная часть его фразы превратилась в выдох. Чем дальше он читал, тем большее потрясение испытывал, пока не дошло до того, что ему просто потребовалось сесть. Даже если забыть о том, что это Гарри создал Молнию – и как этого, черт побери, никто не заметил! – но Северус Снейп нашел лекарство от ликантропии? Это было немного слишком, чтобы вот так сразу принять. – Это правда? – спросил директора пепельно побледневший Джеймс, и тот только кивнул; как он мог упустить такое? Он вспомнил, как год назад Гарри спрашивал у него разрешение на летнюю подработку. Он именно это имел в виду? – Я проверил по моим каналам в Министерстве и в Гринготтсе; это правда, – заверил их Дамблдор, потирая глаза. Это было большим сюрпризом. Преуменьшение века. – Но как? – спросил Ремус с дивана, все еще баюкая в руках собственную голову. Его голос звучал надломленно. – Северус является самым молодым мастером зелий за столетие, а Гарри всегда был выше среднего, и мы это знали. Он также брат Мальчика-Который-Выжил, – указал Альбус, его слова прозвучали фальшиво даже для него самого; когда он в последний раз брал на себя труд по-настоящему посмотреть на Гарри Поттера? Больше десяти лет назад, к своему стыду осознал он. – Мы должны спросить у них, – решил Адриан, не отрывая глаз от первой страницы, где была размещена фотография его улыбающегося брата; почему Гарри ничего не сказал? – Они на кухне, в общем-то, – пробормотала Лили. Альбус и Минерва непонимающе посмотрели на нее. – Они там, – заверила она их. Альбус кивнул и направился в указанном направлении, Джеймс и Сириус отправились за ним, а остальные порысили следом. В то же время Гарри и Северус сидели на кухне, веселясь от души. Все прошло еще лучше, чем планировалось, подумал мастер зелий. И это определенно стоило ожидания. – Что-то они притихли, – поделился Гарри. Они слышали голос МакГонагалл и ее объявление о приходе Дамблдора, так что, решили они, пора начаться допросу. Гарри, со своей стороны, был готов насладиться этим по полной. В конце концов, он обещал Невиллу катаклизмов и хаоса. – Это, наверное, стало шоком, – предположил Северус, откусывая от своей доли шоколадного пирога. – Как ты думаешь, Минерва или Альбус подписаны на Ведьмополитен? – спросил мастер зелий, и Гарри, уловив, о чем он, чуть не задохнулся. – Нет, – решил он. – Я думаю, мы будем иметь честь наблюдать за их реакцией из первых рядов. В коридоре послышались шаги, сигнализируя, что толпа снаружи достаточно оправилась от потрясений, чтобы сдвинуться с места. – Да начнется игра, – пробормотал Гарри, когда дверь распахнулась. – Тонко, – оценил Северус с занятого им угла кухонного стола. – Северус, – растерянно поприветствовал его директор. Альбус, конечно, видел фотографию, которая сопровождала статью в Ежедневном Пророке, но увидеть все своими глазами оказалось совсем другим делом. И это стало первым разом из многих, когда Альбус Дамблдор начал сомневаться в своих суждениях. – Альбус, – с мягкой улыбкой приветствовал в ответ мастер зелий. Директор сглотнул и указал на газету. – Я считаю, тут будет уместно принести поздравления, – произнес он. – Вам обоим, – он повернулся, чтобы посмотреть еще и на Гарри; в ответ молодой человек спокойно улыбнулся. – Спасибо, профессор, – отозвался подросток. – Когда это случилось? – спросил Джеймс, его глаза уставились в изумрудные очи его младшего сына. – Молния, Гарри? Упомянутый молодой человек только плечами пожал. – Я спрашивал у тебя разрешение найти на лето подработку, – легко сказал Гарри. – Сначала я даже не знал, как все пройдет, потом началась вся эта суета с Петтигрю, и я посчитал, что не стоит вас беспокоить. Я просто решил открыться, и как-то так совпал новостями с Северусом, так что... сюрприз? – фыркнул он. – Это все, что ты можешь сказать? – в шоке спросил Адриан. – Сюрприз? Гарри продолжил и дальше строить из себя беззаботность, но не собирался позволять выговаривать ему за его действия. – Слушай, ты всегда где-то тренируешься, а мне пришлось как-то тратить свое время. И я, так уж вышло, очень хорош в конструировании. Кто бы мог подумать, верно? Молчание после его слов было почти оглушительным. – А что насчет Волчьелычьего? – спросил Ремус, уставившись на Северуса. – И не смей отмахиваться! Северус совершенно спокойно посмотрел оборотню прямо в глаза. – Волчьелычье отняло у меня девять лет жизни. И, кроме того, я видел, через что тебе приходилось проходить каждый месяц с тех пор, как я был ребенком, Ремус. От этого я бы никогда не отмахнулся. Оборотень кивнул и улыбнулся. Потом он сделал нечто неожиданное, чего Гарри никогда даже не надеялся увидеть: он подошел и со всей силы обнял мастера зелий. Северус улыбнулся и похлопал его по спине. – Спасибо, Северус. – Не стоит, – откликнулся мастер зелий, на что оборотень отступил на шаг и сурово посмотрел на него. – Это лекарство от ликантропии! Конечно, блин, стоит! Северус усмехнулся и покачал головой. – Я имел в виду объятья. Никогда не упоминай об этом. Никогда. Двое мужчин мгновение смотрели друг на друга, а потом захохотали. – Этого не может быть, – пробормотал Сириус из своего угла. Он безмолвно наблюдал всю сцену, медленно все это переваривая. – Продолжай себе это повторять, псина, – сказал Северус. – Снова здорово, – пробурчал Гарри. Вдруг он посмотрел на газету и сделал поразительное открытие. – Хм. – Хм? – повторил Северус. – Я просто понял, что все еще не получил свою копию Ежедневного Пророка, – указал подросток. – О, в первую очередь рассылают экземпляры по учреждениям, поэтому в Хогвартсе их получают первыми, – ухмыльнувшись, объяснил Северус. – Включая журналы. Гарри застонал. – Какие журналы? – спросила Лили, с непроницаемым выражением лица наблюдая за общением сына с другом детства. – Только один. Ведьмополитен, – пояснил Гарри. – Да, мы дали интервью Рите Скитер и... – Не произноси этого имени! – захныкал Гарри, уронив голову на стол. – Она зло. – Верно, – согласился Северус, его взгляд на секунду затопила пустота. – Она страшная женщина, – уточнил он, глядя на растерянную Лили. – Я не хочу говорить об этом, – добавил Северус и содрогнулся. – Почему нет? – спросил Адриан, не успев сдержать свой вопрос. Когда Северус посмотрел на него, он побледнел. А когда мастер зелий виновато улыбнулся, его челюсть упала на пол. – Потому что, если я заговорю об этом, я буду думать об этом, а я как раз стараюсь убедить себя, что этого не было, – объяснил он. Тут как раз прилетела серая сова, сбросив на кухонный стол вызывающий отвращение образчик печатного слова. – Но мироздание мне этого не позволит, – прокомментировал Северус. – Можно мне... – спросила Лили, подбираясь забрать журнал. – Развлекайся. – Она взяла журнал и приступила к чтению, а Альбус, Минерва, Джеймс и Сириус читали у нее через плечо. Адриан, Рон и Гермиона просто ошарашенно смотрели друг на друга, а Северус отрезал Ремусу немного шоколадного пирога. – Я полагаю, тебе это может понадобиться. Оборотень только кивнул и улыбнулся. – Ты живешь в замке? – громко спросил Сириус, напугав всех в комнате. Северус моргнул. – Я полагаю, ты обо мне? – ухмыльнулся он. – Да, все так. Он называется Силбриф и расположен чуть севернее Хогвартса. «Небольшое дежавю?» – спросил себя мастер зелий. – Его просто надо видеть, он весь засыпан снегом на Рождество, – мимоходом сказал Гарри. – Это правда нечто. – А что, Гарри действительно помогал с Волчьелычьим? – спросил Джеймс. – Он этого не признает, но он помог мне на многих стадиях этого процесса, – честно ответил Северус. – Ну, ты тестировал все метлы, которые я делал, даже ту, где я забыл смягчающие чары... – возразил Гарри, посмеиваясь, а мастер зелий вздрогнул от воспоминания. – Я еще и провел тест-драйв** Молнии, – добавил Северус и Гарри кивнул. – И вы участвовали в рыцарском турнире? – ошеломленно спросила Лили. – Мы выиграли рыцарский турнир, – уточнил Северус. – И эти сферы памяти... – восхищенно спросил Альбус. – Это действительно совместный проект? – Саму идею родил Сев. Я просто кое-что спроектировал, – уточнил Гарри. – Да, кое-что, – с сарказмом сказал Северус. – Он имеет в виду, что он спроектировал все. – Говоря о проектировании, – ухмыльнулся Гарри. – Рози! – позвал он, и с громким треском появилась небольшой домовой эльф. – Да, хозяин Гарри? – Не могла бы ты принести мне пергаменты с моего стола и метлу из моей спальни? – Эльф низко поклонилась и исчезла, а через несколько секунд появилась снова, уже с требуемыми вещами. – Спасибо, Рози. Ой, и кстати, пирог великолепен. Домовой эльф поклонилась, широко улыбнулась и покинула комнату. – Что это? – спросил Рон, загипнотизированно уставившись на метлу; она выглядела очень похожей на Молнию, за исключением некоторых незначительных деталей обводов и покраски. – Ты ее закончил, – заметил Северус с гордой улыбкой. – Точно. – Лукаво ухмыльнувшись, он повернулся лицом к комнате. – Держи, это Молния, Версия для Ловца. Она может разгоняться от ноля до ста восьмидесяти миль*** в час за десять секунд, улучшенное управление, более легкая и специально предназначена для маневрирования, и да, я сделал версию для ловца, потому что я предвзят и я действительно такую хотел. Его речь сопровождало ошеломленное молчание. – Тест-драйв за мной, ты сам знаешь, – указал Северус, наблюдая, как Гарри вертит метлу в руках. – Конечно, – заверил его подросток. – Ты ее спроектировал? – спросил Адриан, подходя ближе к своему брату и с трепетом глядя на метлу. – Так и есть, – сказал Гарри. – Вот, – вручил он метлу брату. Адриан вцепился в нее, а потом попытался положить на пол. – В этом нет необходимости, – остановил его Гарри. – Просто брось ее; она парит на посадочной высоте. Адриан так и сделал, и метла зависла в трех футах**** над полом. – Ничего себе! – выдохнул Сириус. – Я же говорил, – улыбнулся Гарри. – Так ты ее оставишь? – спросил Джеймс, сам не веря, о чем он только говорит со своим младшим сыном. На данный момент он чувствовал только ошеломленную заторможенность. – Я всегда оставляю прототип. Но я не буду на ней летать; я использую ее только для тест-драйва, а затем, вероятно, буду летать на одной из фабричных. Они будут запущены в производство в этом сентябре, – объяснил Гарри. – Круто! – взволнованно произнес Рон. – Хочется думать, – усмехнулся Гарри. – Тут кое-чего не хватает, – указал Северус. – Чего? – Твоего подарка на День Рождения. Гарри с надеждой улыбнулся. Лили потрясенно посмотрела на сына. – С Днем Рождения, Гарри, – поздравила она его и обняла своего сына. – За всем, что вы двое на нас вывалили, я чуть не забыла, какой сегодня день. – С Днем Рождения, гений! – воскликнул Сириус, следуя примеру Лили. – Я не знаю, как ты это сделал. Но это удивительно. Гарри улыбался и смотрел на Северуса, пока все в комнате поздравляли его – весьма смущенно – с Днем Рождения. – Ты что-то говорил о подарке? – спросил он мастера зелий. – Алфи! – позвал Северус, и рядом с ним появился маленький домовой эльф. Гарри непонимающе переводил взгляд с одного на другого. – Все готово? – спросил мастер зелий, прекрасно сознавая, что все в помещении сосредоточились на происходящем. Эльф кивнул. – Да, хозяин Северус. – Очень хорошо, Алфи. Ты можешь вернуться домой; я тебя позову, когда нам понадобится твоя помощь. Эльф улыбнулся и поклонился. – Что это было? Почему Алфи здесь? – заинтригованно спросил Гарри. – Твой домовой эльф? – спросил Альбус. – Один из них, – ответил Северус. – Он отвечает за мои конюшни, если конкретнее, – уточнил он, прежде чем переключить внимание на Джеймса. – Я надеюсь, ты не возражаешь, что я занял на несколько часов твои конюшни? Джеймс просто посмотрел на него, не в состоянии сформулировать ответ, а Гарри ахнул. – Сев, что ты мне подарил? – спросил он, широко распахнув зеленые глаза. – Почему бы тебе не пойти и не посмотреть? – предложил Северус, подливая себе немного чаю. Гарри улыбнулся и выбежал, оставив за спиной посмеивавшегося мастера зелий. – Думаю, нам следует пойти и встретиться с Гарри у конюшни, он может проторчать там весь день, если мы оставим его в покое. И он поднялся, собираясь так и поступить. – Что ты ему подарил? – спросила Лили, пристально глядя на своего старого друга. – Надеюсь, ты не подарил ему лошадь? Джеймс и Сириус потрясенно переглянулись по поводу творившегося абсурда; кто будет тратить столько денег на лошадь для подростка? – Нет, конечно, нет, – отозвался Северус, спокойно отпивая еще глоток своего чая. Лили кивнула, а Сириус и Джеймс с облегчением вздохнули. – Зачем мне покупать ему еще одну лошадь? Это я ему дарил на его десятый День Рождения. – Ты что? – воскликнул Джеймс, глядя на человека, который, как он считал, страстно ненавидел его семью. – Да, я подарил ему Ареса в этот день четыре года назад. – Трое подростков в комнате ошеломленно переглянулись со своим учителем Трансфигурации. – Нет, на этот раз я подарил ему нечто чуть иное. – И он спокойно направился к выходу из комнаты; осознав, что никто за ним не следует, он ухмыльнулся и обернулся на них через плечо. – Вы можете пойти посмотреть, если хотите. И он покинул комнату, всю дорогу не переставая ослепительно улыбаться. _______________________ * Ведуньи (англ. The Weird Sisters, Чертовы Сестрички, Вещие сестрички, Сестрицы Рока) – популярная у магического населения музыкальная группа. Часто они выступают по радио, иногда устраивают концерты. Все члены этой группы изображены на карточках из шоколадных лягушек. Несмотря на название, все музыканты мужского пола. Стиль Ведуний: длинные волосы, нарочно потрепанные и разорванные черные мантии. А вообще, «Weird Sisters» – это и богини судьбы (парки), и фразеологизм, обозначающий ведьм. ** Тест-драйв – тестовая поездка для оценки ходовых качеств и общих потребительских свойств машины. Осуществляется либо специальными испытателями от организации, либо покупателем перед покупкой. *** 180 миль = 289,68 км. **** 3 фута = 0,91 м.