История одного подчиненного

Они действительно ехали совсем недолго. Джон, не отрываясь, смотрел в окно всю дорогу, хотя даже не замечал проплывающие мимо пейзажи. Юноша не спал всю ночь, но его глаза даже не думали смыкаться. Он думал о родителях, о доме, о Гарриет : как она там и познакомилась ли уже со своей Кларой, действительно ли она так ужасна, или Гарри снова слишком много всего навыдумывала. В общем, он думал о прошлом и настоящем, стараясь не задумываться насчет собственного будущего. Наконец, они подъехали к огромному особняку. В нем было три этажа, легкий дымок из трубы над крышей, красивейшая веранда и полнейшая пустота. «Как в фильмах ужасов», - мелькнуло в голове Джона, отчего он почувствовал, как по коже побежали мурашки. И вот здесь он, возможно, проведет всю свою оставшуюся жизнь. Не самая прекрасная перспектива. Жаль, что Джон не мог увидеть этот шикарный дом при свете солнца. Когда начищенные окна сияют, цветы распускаются, источая ароматы и радуя глаз свои разнообразием, серый преобразуется в мягко-голубой, а где-то за домом слышны возмущения из-за очередного эксперимента юного Холмса. Он видел лишь его серую, мрачную и неприветливую сторону. Но пока ему и этого было достаточно, чтобы невзлюбить его всей душой с первого взгляда. - Ну что же, мистер Уотсон, полагаю, вы в восторге от вашего нового дома? – с усмешкой произнес тот самый мерзкий полицейский, выбравшись из машины. Голос у него соответствовал внешности – высокий, гнусавый и негромкий. Юноша предпочел промолчать, доставая свои вещи. – Думаю, вы скоро по достоинству оцените семью Холмсов. Лестрейд промолчал, лишь кинув на Джона сочувствующий взгляд. Но тот его не заметил, погруженный в свои мысли. Они молча пересекли веранду и приблизились к дверям. Джон еле заметно вздрогнул, когда от размышлений его отвлек громкий стук. Спустя пару секунд изнутри послышались тихие быстрые шаги, и дверь распахнулась. - Мистер Уотсон прибыл, я так полагаю? – перед ними стоял дворецкий. В идеально сидящем смокинге, с безукоризненной осанкой и уверенным взглядом он походил скорее на хозяина дома, если бы не типичные жесты и оценивающий взгляд. Глядя на него, Джон представил, что же собой являет настоящий Холмс – и, не удержавшись, поморщился. - Да, вот он, - старший кивнул в сторону юноши, сцепив за спиной руки в замок. Дворецкий окинул их троих взглядом и отошел в сторону, пропуская внутрь. - Мистер Холмс уже ожидает вас в своем кабинете, - произнес он, закрывая дверь и забирая у гостей верхнюю одежду. Джон, недоумевая, покосился на полицейских, но те уверенно направились к лестнице. Судя по всему, они были здесь уже не в первый раз. Пока они шли к кабинету, юноша не переставал восхищаться обстановкой дома. Отовсюду веяло честно заработанным богатством, но далеко не пафосом. Прекрасные картины висели на стенах, удивительно гармонируя с цветом стен и источниками света – лампами, торшерами, бра и даже канделябрами. Не было вычурных портретов во весь рост, или дорогих фарфоровых ваз на каждом повороте. Было заметно: хозяева многое вложили в свой дом, стараясь сделать его как можно уютнее. Наконец, они остановились перед строгой и простой темной дверью. Из комнаты доносились приглушенные голоса. Кажется, кто-то возмущался, но как только они достаточно приблизились, голоса замерли, и спустя мгновение дверь распахнулась, открывая взорам пришедших всю семью Холмсов. - Ну, наконец-то, мы уже заждались, - с мягкой улыбкой произнесла женщина, пропуская их внутрь комнаты. Она была невысокая, белокурая и удивительно милая: из тех, к которым, едва познакомившись, сразу чувствуешь симпатию, и знаешь, что к ней можно в любой момент обратиться за помощью – расспросит, узнает, поможет, еще и настроение в любое время поднимет. С такими всегда приятно общаться, и думать, как же повезло ее детям иметь такую чудесную мать. Вот только сами эти дети в этом далеко не уверены. Джон зашел вслед за полицейскими, настороженно осматривая комнату, словно пес, которого загнали в незнакомый дом, заставив бросить хозяина на улице. Обстановка в кабинете была сравнительно простой – книжный шкаф, стол, два кресла у камина и небольшой горный пейзаж на стене за столом. Юноша невольно вспомнил кабинет отца, в который он попадал крайне редко и чаще втихаря. Там всегда пахло сигаретами, виски и отцовским одеколоном, на столе лежали бумаги, а в камине непременно потрескивал огонь. В этой комнате всегда была своя, особенная атмосфера, которую юный Уотсон любил изо всех сил вдыхать в легкие и чувствовать всем телом. Но здесь все было по-другому, хотя вот же он – камин, а рядом почти такой же стол, что и у отца, такие же бумаги и запах сигаретного дыма. Вот только не то, все было не то. Джон не мог не признать – ему было действительно страшно. Настолько, что ладони вспотели, а сердце билось так, словно решило вырваться из груди. Украдкой он посматривал на других представителей его новой семьи, которые выглядели далеко не так приветливо, как миссис Холмс. Судя по всему, глава семьи был погружен в свои, невеселые мысли. При появлении гостей, он обошел стол, чтобы со сдержанной улыбкой поздороваться с ними, но задумчивый отрешенный взгляд выдавал его с головой. Около окна стояли еще двое – видимо, братья. Один, постарше, высокий, в идеально сидящем костюме и с рыжими волосами, улыбался и здоровался с пришедшими. Но, приглядевшись, Джон понял, что это было больше похоже не на улыбку, а на звериный оскал, а глаза его излучали лишь равнодушие и холод. Джон на мгновение встретился с ним взглядом, и понял, что никогда больше не хочет видеться с этим человеком. Слишком резко и быстро, словно лезвие ножа, и юноша почувствовал себя так, будто его ледяной водой облили. И, наконец, самый младший. Он сидел на подоконнике, свесив ноги, и внимательно осматривал гостей. У него были встрепанные кудри цвета воронового крыла, бледная кожа и сияющие удивительно светлые глаза. На вид ему было не больше, чем Джону, но он весь так и пылал юностью и недовольством. Через пару секунд полицейские ему наскучили, и он начал с интересом осматривать Уотсона, от чего тому стало не по себе. Его взгляд был слишком пронизывающим: Джону казалось, что его сканируют, пытаются понять, в чем он забракован. - Это мистер Уотсон, я так полагаю? – раздался низкий голос. Джон поднял голову и поглядел в сторону мистера Холмса. У него были строгие, стальные глаза, но в которых сейчас читалась доброта и искреннее любопытство. Полицейские синхронно повернулись к нему. - Да… мистер Холмс, - Джон изо всех сил старался придать своему голосу уверенности и мужественности, но получилось неуверенно, и даже немного жалко. Краем глаза он заметил, как братья переглянулись, но их отец лишь улыбнулся в ответ. Затем он повернулся к представителям власти и произнес: - Вы не могли бы оставить нас наедине? - Да, конечно, - те закивали головами и вышли. Напоследок сержант Лестрейд ободряюще улыбнулся юноше и скрылся за дверью. Джон закусил губу. С каждой минутой идея приехать в этот дом казалась все хуже и хуже. Отвернувшись от двери, он тут же встретился с взглядом прищуренных глаз. Старший сын Холмсов смотрел на него все с тем же звериным оскалом, а глаза стали выдавать его истинное отношение к Джону. - Мальчики, вас это тоже касается, - глава семьи блеснул мрачным взглядом в сторону сыновей. - Отец, я считаю… - Майкрофт, будь любезен, оставь нас с мистером Уотсоном наедине, - твердо сказал мужчина, скрестив на груди руки и глядя на них исподлобья. Несколько секунд он вел с сыном битву взглядами, но, наконец, парень сдался. Гордо вскинув голову, он прошествовал мимо родителей, одарив Джона холодным взглядом. Как только за ним закрылась дверь, мистер Холмс вздохнул и повернулся к столу, очевидно совершенно забыв о втором своем отпрыске. - Итак … - Шерлок, милый, выйди из комнаты, - миссис Холмс резко перебила мужа, с улыбкой обращаясь к младшему сыну. Тот, не шевелясь, продолжал сидеть на подоконнике, безучастно глядя в окно. - Зачем? Я и так знаю, о чем вы будете говорить. Так к чему ходить туда-сюда, - мальчик пожал плечами, кинув на женщину осуждающий взгляд. Всем своим видом он показывал, насколько ему безразлично все происходящее. Словно, его притащили сюда нарочно. - И все же, Шерлок, - мистер Холмс кивком головы указал на дверь. Мальчик несколько секунд переводил взгляд с отца на мать, будто удивляясь бессмысленности их поступков, но затем все же скользнул с подоконника на пол и направился к двери. - Дорогой, только не уходи далеко, - сказала ему вслед миссис Холмс. Тот лишь кивнул, скрываясь за дверью. Несколько секунд муж и жена не двигались, затем переглянулись и одновременно выдохнули. Джон непонимающе нахмурился, но промолчал. Кажется, в этой семье были свои скелеты в шкафу, и желания доставать их у юноши пока не было. Миссис Холмс с улыбкой повернулась к нему, а ее муж также развернул одно кресло и присел в него. - Ну что же, мистер Уотсон, я думаю, вы догадываетесь, зачем вы здесь, - мужчина сложил ладони в молитвенном жесте и прижал пальцы к губам, сверкая глазами. Джон кивнул. Как только братья покинули комнату, ему стало заметно легче. Эти двое вызывали в нем какой-то древний страх и повиновение, словно перед языческими богами. Их родители, в свою очередь, казались намного мягче и приятнее. - К чему такие формальности, Вильям? Просто, Джон. Ты же не против? – женщина улыбнулась юноше. Тот с улыбкой покачал головой. - Хорошо, Джон. Мы пока хотим просто поговорить с тобой, ничего более. Дело в том, что ты нужен нам не просто как подчиненный, - мистер Холмс прикрыл глаза, судя по всему, формулируя мысль. Уотсон терпеливо ждал, ожидая следующих слов, словно приговора. Вместо супруга продолжила миссис Холмс. - Дело в том, что Шерлок в последнее время становится совершенно невозможен. Мы с мужем перестаем понимать его поступки, он становится все более замкнутым. Майкрофт, его брат, уже не может за ним следить – он учится в Лондоне и приезжает к нам редко. А Шерлоку нужен контроль, иначе он натворит глупостей, - женщина подошла к супругу, положив руку тому на плечо и заглядывая в глаза юноше. Ее улыбка растворилась в этих печальных словах, и теперь в ее взгляде читалась усталость и немного надежды. – Ему всего двенадцать, но он уже гений – такой же, каким был его брат. Я уверена, ты еще не раз убедишься в его уникальности. Но сейчас мы лишь просим тебя быть рядом с ним. Ты не должен становится его лучшим другом или бегать за ним как щенок. Всего лишь следить, чтобы он не наделал непоправимых глупостей, и помогать, если ему что-то понадобиться. Мы просим стать его старшим братом, заменить Майкрофта хотя бы на время. - Конечно же, мы обеспечим тебя всем необходимым. Ты будешь ходить в школу, жить в отдельной комнате и станешь частью нашей семьи, - добавил мистер Холмс. За время рассказа жены, он откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. Было заметно, что он также беспокоится за сына, а слова супруги ему неприятны, хоть и были чистой правдой. Оба они действительно ждали Джона и верили в него. Только вот почему-то сам юноша не был от этого в восторге. Этот страх, наверное, знакомый всем, захватил и его. Слишком много планов и надежд эти люди полагали на юношу, ожидая от него слишком многого. Он боялся не оправдать надежды этих людей, боялся подвести их. Этот Шерлок казался далеко не ангелом, да и после рассказов родителей мнение Джона о нем не улучшилось. - Также по предварительной договоренности с полицией, ты не будешь обязан носить ошейник. А метку мы наденем тебе на запястье, чтобы не было так заметно, - мистер Холмс криво улыбнулся юноше. Он заметно нервничал, а Джон продолжал думать. Хотя, что тут думать? Вряд ли он сможет где-либо еще получить столько всего практически ни за что! Его не заставляют убирать весь дом или носить дрова для камина каждый день. Его просят всего лишь следить за избалованным мальчиком. Но что-то смущало Джона: то ли волнение мистера и миссис Холмс, то ли пронзительный взгляд мальчика, который все не выходил из головы, то ли собственный страх перед неизвестным. Но думал он намного дольше положенного, настолько, что супруги начали безнадежно переглядываться. - Хорошо, - наконец произнес Уотсон, - я согласен. Таких радостных лиц он не видел с тех пор, как видел родителей в последний раз. Они вздохнули настолько шумно и облегченно, что он почувствовал себя неловко – ведь, по сути, он не сделал ничего особенного. Но миссис Холмс светилась так, словно он спас ей жизнь. Она, не сдержавшись, обняла юношу, изо всех сил прижав к себе. И нет, это была не его мать или сестра, которые были невыразимо родными, но он почувствовал, что немного успокоился в её объятиях. - Джон, ты не представляешь, насколько это для нас важно, - услышал он низкий довольный голос мистера Холмса и постарался искренне улыбнуться. Он был рад, что сделал счастливыми этих людей, хоть и понимал, что сейчас отдал свою жизнь в руки двенадцатилетнего мальчика. – Шарлотта, позови остальных. Пора подписывать договор. Женщина с улыбкой кивнула и открыла дверь, воскликнув «Мальчики, идите сюда». Первым вальяжно вошел Майкрофт, улыбаясь, словно Чеширский кот. Судя по всему, он был еще зол на отца, но исход разговора его радовал. Джон не хотел даже думать, откуда он знает. Затем вошли полицейские, синхронно остановившись невдалеке от двери и выпрямив спины. Дольше всех не появлялся Шерлок, из-за чего миссис Холмс со вздохом направилась к двери. Но мальчик тут же появился. Глядя перед собой, он медленно зашел в комнату, сейчас напоминая своего брата, и остановился перед столом отца. Выглядел Шерлок так, будто привели его сюда насильно, а сам он – великий мученик. - Шерлок. Джон. Господа полицейские. Начнем, - с торжественной улыбкой произнес мистер Холмс, доставая из стола длинную светло-голубую бумагу. Под заголовком «Договор о заключении союза между владельцем и подчиненным» бумага вся была исписана крупным размашистым почерком. Джон, даже не читая, заранее знал, что там. Условия «кровавого» договора они проходили чуть ли не в начальной школе. - Мистер Бэрнс, - мужчина протянул ручку старшему полицейскому. Тот привычным жестом расписался на бумаге, даже не спрашивая где именно. Видимо, это было для него привычной процедурой. - Шерлок, - Холмс протянул сыну ручку. Тот поднял голову, задержав взгляд на Джоне и молча расписался. Он, казалось, был абсолютно безразличен к происходящему и своей дальнейшей судьбе. Его больше интересовала поверхность стола. - Джон, - настала его очередь. Юноша почувствовал, как взгляды всех присутствующих моментально обратились к нему. Кроме самого младшего, который продолжил изучать стол. Несмотря ни на что, Джону было всего четырнадцать и да, черт возьми, он волновался. Но, кинув взгляд на миссис Холмс, он почувствовал, что все не так уж и плохо. Может, он привыкнет к ним когда-нибудь, и даже подружится с Шерлоком. Может, они даже станут семьей – кто знает? Взяв любезно протянутую ручку, он сразу увидел нужное место для росписи и, недолго думая, привычным жестом провел там ручкой, оставляя свою подпись. - Вот и замечательно, - мистер Холмс мягко улыбнулся. – Осталось самое неприятное. Господа. - Да, мистер Холмс, - тот самый Бэрнс подошел к Джону ближе, от чего тот еле заметно поморщился. Все-таки это был на редкость отвратительный тип. Он достал из внутреннего кармана хорошо знакомый во всем мире предмет. Эдакую острую ручку, находящуюся в плотной упаковке, которая не пропускала воздух. Из другого кармана он достал небольшую баночку спирта. Все самое страшное было уже позади, поэтому Уотсон почти не почувствовал укола в палец, лишь уже выступившую кровь. По известной схеме он повернулся к договору, прикладывая палец к бумаге возле своей росписи. Подняв голову, он встретился со спокойным взглядом мистера Холмса. Тот с улыбкой кивнул ему, поворачиваясь к Шерлоку, в то время как Лестрейд уже протягивал ему вату, смоченную перекисью водорода. Он обеспокоенно смотрел на юношу, будто это не Джон, а он сам вновь повторял ту же процедуру. И Джону было действительно приятно, от того что этот сержант беспокоился о нем. За их непродолжительное знакомство, он почувствовал какую-то дружескую связь с этим человеком. Шерлок, как и Джон, никак не отреагировал на укол. Он лишь с интересом рассматривал «ручку» – видимо, он впервые видел такой предмет вживую. Затем, пока кровь не высохла, коснулся бумаги в нужном месте, также подняв взгляд на отца. Только, в отличие от Джона, в его взгляде читалась скука и немой вопрос: «Я все сделал правильно? Можно мне уже уйти?». Мужчина кивнул ему. - Договор закреплен. Осталось лишь одно, - мистер Холмс кинул вопросительный взгляд на полицейских, но Лестрейд уже доставал из кармана небольшую кожаную ленту. Ошейник. Все ошейники забиты в базе полиции, каждый имел свой собственный номер, дабы людей не могли отдать во владение кому-то насильно. Цвет ошейника должен совпадать с цветом глаз владельца. Так заведено. Ошейник, который достал сержант, был светло-голубого цвета, как и радужная оболочка глаз Шерлока. Джон почувствовал легкую дрожь, пробежавшую по коже, но не оставившую и следа. Все и так уже было решено. Лестрейд отдал ремешок в руки мальчика, тот, в свою очередь, посмотрел на Джона, встретившись с ним взглядом. Уотсон увидел в его глазах все ту же скуку, но и просыпающийся интерес. Любопытная смесь, не правда ли? Шерлоку действительно пока что был интересен этот юноша – ведь о нем можно узнать еще многое. Он не думал о своей судьбе и целой жизни впереди – ему бы определиться, что делать в ближайшие пару дней, и на ком проверить действия нового вещества. И этот Джон мог бы скрасить эти будни, если согласится помочь с экспериментами. Не переставая рассуждать о возможной помощи со стороны этого юноши, он сделал шаг вперед и протянул руку. Отец рассказал ему (и, почему-то, не раз), что нужно делать, хотя Шерлок и так прекрасно все знал. Джон протянул в ответ свою, надеясь, что мурашки уже прошли. Он действительно был уже спокоен. Ведь этот ремешок – всего лишь формальность, подтверждающая уже прописанное на бумаге. Шерлок резко и крепко, но, не сдавливая, затянул ремешок, закрепляя его на руке. Все-таки, у него очень ловкие пальцы. - Господа, вы подтверждаете закрепление договора? Все в комнате одновременно кивнули и замерли. Воздух будто на мгновение застыл, потрескивания камина затихли, а время на часах на мгновение остановилось. Все окаменело и тут же вздрогнуло, раздираемое произнесенной фразой. - С данного момента Джон Уотсон является личным подчиненным Шерлока Холмса.