У вас - товар, у нас - купец!

Глава 6 Покинув оранжерею в состоянии некоторого душевного смятения, Саймон решительно направился... в лабораторию. И вовсе он не боится встречаться с царевичем, что за глупости? Темные колдуны ничего не боятся! Просто дел накопилось, Саймон уже вечность не был в лаборатории, целых полдня! А потом сразу же пойдет к Андрею и прикажет собираться домой. Так хозяин замка направился в подземелье, приказав никому его не беспокоить. Царевич волновался: жениха не было несколько часов, уже стемнело, а он так и не появился. Даже ужин пропустил, нельзя же так! Кто еще, если не он, позаботится о любимом? Для уверенности сжав медальон на груди в кулаке, Андрей решительно отправился на кухню, где был встречен не слишком приветливым взглядом Бет. Кухарка не могла так легко простить помятое состояние возлюбленного, которому, все-таки, досталось. Нет, царевич не успел побить своего предполагаемого соперника, вовремя укрывшегося за широкой... спиной Бет. Зато, когда до горе жениха дошло, что Гир приревновал Бет, а не колдуна, Андрей радостно завопил, сжав слугу в объятьях. Гир обреченно задумался о том, хрустят ли его ребра, или это барабанные перепонки лопаются с таким треском? Затем гость бросил жалобно стонущего слугу буквально на руках Бет и умчался в неизвестном направлении. Правда, свои плюсы в этом были: кухарка, давно вышедшая из нежного девичьего возраста, покрепче сжала добычу в этих самых женских ручках и поволокла к себе. А что, думаете, не утащит? Бет тоже так сильно замуж хотелось, что и она готова была пойти на все. Ну а то, что по дороге потенциальный жених пересчитал все углы и порожки - такая ерунда. Однако, недовольство царевичем у женщины осталось, потому и взгляд ему достался совсем не ласковый. Андрей понял, что положение надо как-то исправлять. Конечно, кухарка все равно даст еду для собственного господина, но царевичу непременно хотелось приготовить что-то самому, проявив особенную заботу. Кроме того, парень вспомнил свой разговор с Гиром о любимых блюдах и даже сверился с записями в свитке. Ну точно: мясо с хрустящей поджаренной корочкой, но с кровью внутри и мухоморы. Эх, жаль, что мухоморов ему не найти, но можно и обычных грибов подать, на первый-то раз. А потом Андрей клятвенно пообещает научиться готовить все любимые блюда будущего мужа, и даже, в лес за мухоморами самолично ходить, признается, наконец, и заживут они с Саймоном, как в сказке... А то, чем кормили колдуна за обедом, вообще ни в какие ворота: трава какая-то подозрительная и премерзкие гады морские, тьфу, собакам такого не дашь! Нет, Андрей просто обязан позаботиться о любимом! - Чего Вам? - нелюбезно буркнула Бет, которую начал раздражать задумчивый вид гостя. Не иначе, как опять ему шило в одно место колет, жди новой пакости! - Да вот, - во весь рот улыбнулся Андрей, - все за крысой гоняюсь. Сюда забежала! Кухарка с визгом бросилась к нему, но уже морально готовый к такому повороту царевич проворно увернулся, не желая такого подарка судьбы, бедной женщине пришлось резко сменить траекторию и вместо мужских объятий взлететь на стол. - Ой, мамочки, спаси, избавитель! - взмолилась Бет, сложив пухлые ладошки и позабыв о своей неприязни. Царевич ликовал. Он выдворил женщину с кухни, уверив, что как только поймает вредителя (но процесс это долгий и непростой), тут же ей сообщит. Получив необходимые "для приманки" продукты и убедившись, что кухарка ушла, Андрей приступил к приготовлению ужина, в который вложил всю свою любовь. А когда Саймон будет сыт, доволен и умиротворен, царевич ему и признается. Через некоторое время гордый собой парень выплыл из кухни, держа в руках прикрытый крышкой поднос. - Крыса, - доверительно шепнул он ожидавшей под дверью кухарке, не без удовольствия наблюдая, как она даже не попыталась влезть к нему на руки, а сразу шарахнулась в сторону. Довольно резво, для своей комплекции, забежав в кухню, Бет подозрительно осмотрелась и принюхалась. Пахло гарью. Он что, жарил крысу?! Действительно, дикие люди! Саймон злился на самого себя. Даже в лаборатории ему не удавалось отвлечься от мыслей о наглом заложнике. Его глазки, губки, румянец и прочее мерещились и в цветном стекле алхимической посуды, а стоило закрыть глаза, дабы не видеть подобного безобразия, царевич представал перед внутренним взором в совсем непотребном виде. В очередной раз помотав головой, чтобы отогнать образ призывно облизывающего губы парня, колдун выругался. Ну что за напасть, жил же спокойно, почти никого не трогал, а тут - такое наказание! Красивое... От странных и надоедливых мыслей Саймона отвлек неожиданный стук. Но он же велел не беспокоить. Неужели? Нет, не может быть! - Может, - удивленно протянул мужчина, открыв дверь перед царевичем. - Что может? - не понял тот. - Все. Теперь все - может, - обреченно ответил хозяин замка. Царевич так ничего и не понял, но счел за благо не спорить, по крайней мере, до свадьбы. - А я тебе покушать принес, - заботливо сказал он, нежно поглядывая на колдуна. Саймон хотел было сказать, что не голоден и вообще, это - частная территория, куда гостя не звали, так что, пусть убирается, но встретился с ласковым взглядом и не смог. Это все равно, что ребенка обидеть, подумалось колдуну. Ну, ничего страшного, зная его предпочтения, Бет наверняка приготовила что-то легкое, можно съесть, вежливо поблагодарить заботливого гостя и выпроводить его. Заодно, и скорейшую отправку домой обсудить. - Я как раз проголодался, - заявил Саймон, открывая крышку. Затем он с ужасом уставился на блюдо. Нет, Бет не могла так поступить с собственным хозяином. Мясо. Но он же не ест мяса, только рыбу и морепродукты! Это месть, за что? Помимо того, отвратительно воняющий подгоревший кусок был еще и окружен ненавистными грибами. "Ты сможешь, Саймон, он ведь старался" - убеждал колдун сам себя, но выходило не очень. Ладно, нужно постараться, преодолеть. Подумаешь, мясо, оно, по крайней мере, не сырое, вот этого Саймон бы точно не вынес! Царевич - Саймон - мясо - не сырое. В этой логической цепочке что-то было не так. Едва склонившийся и придирчиво изучающий внешний вид ужина колдун воткнул вилку в выглядевшее почти сгоревшим мясо, как оно удивило его, в ответ, брызнув прямо в лицо. Не понятно, каким образом, но этот уголек оказался совершенно сырым изнутри. У темного колдуна дернулся глаз. Спокойно, спокойно, он ведь старался, верно? Андрей зашелся восторгом: "Подмигнул, он мне подмигнул!" И царевич начал усиленно подмигивать в ответ, причем, обоими глазами. Саймон побледнел, даже забыв про неудачный ужин. Он и не предполагал, что с психикой Андрея настолько плохо - вон какой жуткий нервный тик! - Тихо, тихо, милый, не переживай, - с перепуга колдун принялся успокаивать царевича теми же словами, которыми когда-то утешала его няня. "Милый!" Как же парень обрадовался! - Иди-ка ты, дружочек, спать, а я потом к тебе приду, и поговорим, - продолжил Саймон, имея в виду, что им предстоит разговор утром. Андрей был на седьмом небе от счастья. Придет, он все понял и придет! И фиг с ними, небритыми ногами. Хотя... может, все же выщипать брови? И царевич умчался готовиться к самой незабываемой ночи в своей жизни. Глава 7 Из глубокой задумчивости Саймона вырвал очередной стук в дверь. Интересно, кто-нибудь в замке понимает, что значит "не беспокоить"? Открывая дверь, колдун хотел, чтобы за ней оказался неугомонный царевич, и боялся этого. Но, увидев за дверью слугу, не смог сдержать разочарованного вздоха. Гир был единственным, кто осмелился потревожить господина в "святая святых". Он бы никогда не решился на это, но выбора не было: гостья, о которой слуга пришел доложить, ждать не любила. Гир открыл рот, но замер на полуслове, так как в поле его зрения попало блюдо с весьма подозрительным содержимым. - Что это, - благоговейно спросил он, - ингредиенты для страшного зелья? - Если бы, - проследил его взгляд Саймон. - Ужин мой. Царевич готовил. Слуга внезапно закашлялся. Нужно поскорее перевести разговор на другую тему, пока хозяин не задумался над тем, кто "просветил" Андрея по поводу меню. Нет, ну он же, когда с царевичем беседовал, даже подумать не мог, что этот прид... прекрасный и благородный юноша всерьез собирается что-то готовить. На самом деле, в тот момент Гиру стало неловко, что великий темный колдун, которому он служит, предпочитает зелень, овощи и морепродукты. Не солидно же! Вот и наплел про кровавое мясо и мухоморы... - Как ему вообще в голову пришло? - искренне удивлялся Саймон. - Кхе-кхе-кхе, кхм, да... вот... о! К Вам там госпожа Ягодка пожаловала! - выкрутился слуга. Саймон махнул рукой, все равно теперь поработать не получится, а так, может, хоть ведьма его отвлечет: - Зови. Гир позвал гостью и поспешил скрыться, во-первых, он побаивался эту чужеземную ведьму, странная она была, а во-вторых, вопрос о кулинарных изысках царевича оставался открытым. Эмигрантка, лет так 25 тому назад появившаяся в землях темного колдуна и попросившая политического убежища, ведьма сразу сменила не слишком благозвучное имя Баба Яга на госпожу Ягодку и прочно обосновалась на новом месте. С Саймоном ее связывала если не дружба, то приятельские отношения, плюс сходность интересов и увлечений. Не то, чтобы новое имя подходило ведьме идеально, но бабой она себя не считала, не говоря о том, что Яга чересчур хорошо рифмовалась с ногой. Нет, ну какая она вам "Баба Яга"? Вполне так ничего, почти что девушка, еще и замуж сумеет выйти. Слухи про ее внешность всегда были преувеличены. Особо страшной ведьма никогда не была, даже морщин не имела, пользуясь природной косметикой и кое-какими секретными средствами. Единственное, что могло бы насторожить - небольшая редкая бородка, символ прожитых лет и большого колдовского опыта. Но, по мнению самой Ягодки, растительность на лице лишь прибавляла ей шарма. Изюминка, так сказать. В лаборатории колдуна Яга с любопытством оглянулась, в поисках интересных алхимических новинок, но тут же отвлеклась: ее нос уловил что-то божественное. Саймон увидел, как гостья вытаращилась на блюдо с неудачным ужином, и уже было собрался объяснять, что это не секретные ингредиенты, как ведьма с диким кошачьим урчаньем бросилась к этому ужасу и быстро начала его поглощать. - Ням-ням... мяско... мур-мур... грибочки... ням-ням... - чавкающая женщина совсем забыла, что она "госпожа". Доев, ведьма довольно и сыто цыкнула зубом и протянула: - Уступи свою кухарку, а? Количество претендентов на Бет росло с невиданной скоростью, но удивленный хозяин замка поспешил объяснить: - Это не она готовила. - А кто? - удивилась гостья. - Ммм... - отчего-то смутился Саймон. - Да так, царевич один. Того, что произойдет дальше, колдун никак не ожидал. Госпожа Ягодка вытаращила свои глаза еще сильнее и завопила: - Ты что, спятил?! Какой царевич? Гони его в шею! - Почему? - растерявшийся Саймон даже не обратил внимания на то, что наглая "почти девушка" орет на него в его же собственной лаборатории, не забывая, незаметно, запихивать пузырек с редким составом себе в карман. Чуть успокоившись (и припрятав зелье), Яга пояснила: - Поверь моему опыту. От них одни неприятности. Был у меня один царевич. Самоубивец. Из-за него и пришлось оставить родимую сторонушку, на чужбину отправиться, где и голову приклонить негде, горемычной. Темный колдун вспомнил, какой домище со всеми удобствами отгрохала себе Ягодка на подаренной "коллеге" земле, и с сомнением покачал головой. Вдруг до него дошло: самоубивец?! Вспомнив, как странно менялось настроение не вполне уравновешенного царевича в течение дня, Саймон всерьез испугался. Даже подумать о том, что что-то случится с ним, было страшно. И мужчина бросился спасать своего ненаглядного (приходится признать) заложника, оставив гостью в лаборатории. Ягодка недоуменно пожала плечами: не похоже, что колдун так резво помчался царевича выгонять, послушавшись ее дельного совета. Ладно, его дело, думала ведьма, наполняя свои многочисленные карманы. А царевич у нее действительно был. Самоубивцем же она его назвала, когда увидела явившуюся спасать невесту. Тогда еще Баба Яга, она, с помощью лешего, заманила царевича в свой дом, думала, заживут по-людски, женского счастья-то хочется. Ага. Через две недели ленивого, постоянно лежащего на печи и трескающего ее пироги царевича захотелось вернуть обратно, и только профессиональная гордость ведьмы и, почти, нечисти не позволяла это сделать. Тем более, что парень с самого начала ее предупредил, что за ним непременно невеста явится. - Она у меня знаешь какая! - благоговейно шептал царевич, заставляя Ягу досадливо сплюнуть. Подумаешь, царевна! Да что она может? Вот и получалось, что отпусти ведьма пленника, значит, царевну испугалась. Не бывать этому! Вот только не сказал ей Васятка, что у него, не как у всех нормальных принцев-королевичей, невеста оказалась вовсе не царевной, а Меланьей, единственной дочкой деревенского кузнеца. После того, как заявившаяся деваха разогнула погнувшуюся подкову, подобранную по дороге "на счастье", Яга очень сильно засомневалась, что царевич ей нужен. А когда тот, за две недели и пальцем не пошевеливший, по одному слову невесты побежал дрова рубить, ведьма и вовсе потрясенно сказала: - Совет да любовь! После чего была заключена в объятья, нежно обозвана "сестрицей названной", приглашена на свадьбу и постоянное проживание в царский терем. Все бы ничего, но когда зажили поломанные ребра и пришло очередное настойчивое приглашение, содержащее обещание "приехать за сестрицей самой", Яга прихватила пожитки и смылась от такой родни за границу. Нефиг, пусть с Меланьей царевич ее обжимается, самоубивец! Ну вот, золотая середина - и карманы полны и поредение на полках не слишком заметно. Можно и домой. А с царевичами она с тех пор - ни-ни, целее будешь! Глава 8 Всерьез испугавшись и сшибая все на своем пути, Саймон несся спасать Андрея. Замерев у дверей покоев, отведенных высокопоставленному заложнику, колдун попытался восстановить сбившееся дыхание. Что ни говори, не хватало ему физических тренировок. Но с этим недоразумением, самым наглым образом навязанным соседями, побегать, видимо, еще придется. Похоже, дело вовсе не в варварских традициях, а в том, что царственная чета не захотела упускать такой великолепный шанс избавиться от своего маленького (ну не такого уж и маленького) стихийного бедствия. За дверью раздался приглушенный вскрик, заставивший мужчину вздрогнуть и, наплевав на все правила хорошего тона, ворваться внутрь. Картина, представшая перед глазами Саймона, привела его в ужас: со страдальческим и в то же время весьма решительным выражением лица, зажмурив один глаз, в другой неугомонный царевич целился каким-то острым предметом, подозрительно напоминающим еще пару месяцев назад пропавший из лаборатории, любимый, самый удобный, пинцет. Что за варварская страна?! Такой жуткий способ даже темному колдуну в голову не пришел бы! С диким воплем Саймон бросился спасать Андрея. Налетев на ничего не понимающего парня, колдун обеими своими руками вцепился в его, крепко сжимающую злополучный пинцет. Царевич, прибежав в предоставленные апартаменты, поторопился приготовиться к знаменательному событию. Прилегающая к спальне ванная комната поразила своим великолепием и торжеством прогресса. Свежая, чистая и (о, да!) довольно легкая, легко снимающаяся одежда, приятно холодила кожу после ванной, и Андрей мгновенно настроился на романтический лад. Тут, как назло, на глаза попался пинцет, выпавший из кармана его прежней одежды. Царевич вздохнул, посмотрел в зеркало, снова вздохнул, вспомнил слова Гира про "замуж захочешь" и решился. Стать самым красивым для того, кого любишь - весьма достойная цель. Парень подергал бровью. Нет, ну чем не нравится? Эх, ладно, поехали! Красота требует жертв! Первый же щипок заставил царевича заорать. Это что же, девушки сами, добровольно, на такие пытки ради чьего-то внимания идут? А он чем хуже? Андрей решительно сжал драгоценный медальон в одной руке, пыточное приспособление - в другой, стиснул зубы, зажмурил один глаз, чтобы не так страшно было, тщательно прицелился и... В следующее мгновение на парня что-то налетело, и он, поднаторевший в тренировках и потешных боях с батюшкиной дружиной, недолго думая, зарядил ворогу в живот крепким царственным кулачком. Ворог громко охнул и осел у его ног. Тогда-то Андрей, с ужасом, узнал в нападавшем своего жениха. - Сема, Семочка! - встревожился царевич. - Больно, родненький? Но Саймон ничего не мог ответить, что в какой-то мере было совсем неплохо: иначе политического скандала было бы точно не миновать. Тут гость удивил хозяина, подхватив его на руки и бережно уложив на собственную, заранее любовно расправленную постель. Колдун пытался восстановить дыхание, Андрей же навис над ним, буквально насквозь пронзая влюбленным и виноватым взглядом, отчего Саймону становилось откровенно не по себе. Так он, того и гляди, извиняться начнет. Не известно, к чему это может привести, и каждому ли темному колдуну такое под силу вынести. Саймон уже было собрался заверить Андрея, что с ним все в порядке, но из горла пока вырывались только болезненные стоны. Из-за чего заложник (если это только не подосланный диверсант) расстроился и забеспокоился еще сильнее. - Где болит, миленький? - ласково спросил он, переводя ставший жадным взгляд на живот, который Саймон обхватывал двумя руками. - Дай поцелую, и все пройдет! Саймон был в таком шоке, что, на некоторое время, даже перестал стонать. Как в воду глядел - те еще извинения! Гир, которого сшиб с ног пронесшийся мимо хозяин, насторожился: что-то тут нечисто. Во-первых, он только что оставил господина Саймона вместе с Ягодкой в его лаборатории. Хозяин бы ни за что не решился бросить там подобную гостью одну: вороватые привычки "госпожи" были всем широко известны. Значит, что-то случилось, пришел к выводу слуга. Во-вторых, мчался Саймон как раз в направлении отведенных Андрею апартаментов. Участие царевича и, главное, собственное чутье подсказывали, что случилось что-то весьма и весьма серьезное. И верный слуга, лишь немного замешкавшийся вначале, помчался вслед за темным колдуном. Дверь в покои Андрея была приоткрыта, и вбежавший туда без стука и разрешения Гир оторопел. "Опоздал?" - пронеслось в его голове. Картина, представшая перед глазами, была очень странной: на кровати барахтались двое, причем колдун жалобно постанывал и пытался удержать руками рубашку, которую, с упорством маньяка, тянули с живота наверх руки царевича, воркующего что-то ласковое и успокаивающее. Ах да, вот что окончательно выбило слугу из колеи: его великий господин, ужасный темный колдун... был снизу! Это настолько не укладывалось в мировоззренческие представления Гира, что в его голове что-то замкнуло, и он спокойно сполз по стеночке... в глубокий обморок. Глава 9 Царевич Андрей вовсе не был злым и черствым человеком, но вот именно в данный момент у него возникло совсем негуманное желание подойти и добить лежачего. Мало того, что Гир ворвался к ним, когда сопротивление любимого почти утихло, и все его болящие и прочие места были почти в руках у жениха, так слуга еще и нормально по стеночке сползти не смог. Уже практически усевшись, обморочник вдруг завалился на бок, и его долгожданная встреча с полом ознаменовалась довольно громким стуком. - Что это? - вскинулся Саймон, пытаясь подняться, но тут же со стоном откидываясь обратно. - Ничего, - с самым честным видом похлопал длинными ресницами царевич, покосившись в сторону, с которой раздался звук. Саймону же из такого положения не было ничего видно, и он не придумал ничего лучше, как отпихнуть царевича двумя руками. Поскольку сам колдун, все же, слабаком не был, хоть и уступал парню, эффект неожиданности вполне мог сработать на его стороне. Если бы не одно "но". Во время их предыдущего барахтанья, хозяин замка и его гость не заметили, как медальон Андрея зацепился за любимый галстук - "шнурок" Саймона, про который Ягодка иногда задумчиво говорила: "А удобно, и на веревку не тратиться". Правда, после старая приятельница быстро переводила разговор на другую тему. И вот, когда царевич почти слетел с колдуна, их аксессуары решили по-другому. Саймон, которому в шею впилась "удавка", зашипел от боли, припоминая разговоры с ведьмой, и дернул Андрея обратно на себя. Контакт при этом получился настолько полный, что у колдуна не осталось никаких сомнений, поцелуями "больного места" дело не ограничится. То ли это была реакция молодого организма на их постельную возню, то ли Андрей с самого начала придавал происходящему другое значение, но доказательства его явной заинтересованности были, ну не то, чтобы на лицо. В общем, совсем растерявшийся колдун снова оттолкнул заложника. Теперь зашипели уже двое: цепочка, на которой висел медальон, тоже приносила неприятные ощущения. И Саймон с Андреем дернулись навстречу друг другу, словно влюбленные голубки. Темный колдун, полностью ощутив не самый малый вес царевича на больном животе, не сдержал очередного стона, и именно этот момент выбрал его слуга, чтобы прийти в себя. Лежа на боку, Гир не сразу смог разобрать, что происходит. Вернее, думал, что ему кажется, но под каким неимоверным углом он не выворачивал голову, ничего не помогало. Сев на пол и посмотрев прямо, слуга убедился: не показалось. Бесстыдный царевич навалился на его хозяина всем своим телом, при этом одна его рука, по-прежнему, цеплялась за рубашку колдуна, а вторая, почему-то, сжала в кулаке его галстук. Саймон громко застонал. Выглядело это до безумия странно и... развратно. Настолько, что даже у слуги, интересующегося лишь изобильными прелестями Бет, едва не потекли слюнки. Немного возбужденное состояние лишило Гира всяческого чувства самосохранения. Тем временем Андрею удалось отцепить галстук Саймона от собственной цепочки, и он облегченно вздохнул, тут же тревожно заглядывая в глаза жалобно стонущему жениху. - Еще больно? - заискивающе спросил царевич, тем не менее, и не подумав встать. Этого Гир, гордящийся своим положением любимого слуги и доверенного лица ужасного темного колдуна, вынести уже не смог. Нужно же хоть кому-то позаботиться о сохранении чести и мужественности хозяина. - Да вы поменяйтесь! - озвучил он свою гениальную мысль. Саймон не понял: неужели Гир всерьез думает, что, если колдун скинет царевича и уляжется на него, то боль пройдет? Конечно, рациональное зерно в этом было, без царевича точно станет легче, но ложиться сверху самому, что за странная терапия? Но когда царевич в ответ на это предложение смутился, потупив взор, до Саймона дошло, что имелось в виду. - А ну, слезь с меня! - закипел колдун. Царевич честно попытался, но ничего у него не вышло, ведь Саймон забыл одну маленькую деталь: он и сам крепко вцепился в талию Андрея, ну ладно, может, чуть ниже. Это произошло, когда, не желая быть задушенным, мужчина притянул парня к себе, а вот отпустить совсем забыл. Что вы хотите, день был тяжелый. Андрей, в попытке слезть, потерся о бедра колдуна и удивленно приподнял так и не выщипанную бровь. Это было так волнующе и приятно. Саймон разозлился еще сильнее. Это было так возмутительно, нагло, бессовестно, так... волнующе и приятно?! - Слезь, а не то... - угрожающе завел темный колдун, так и не договорив, потому, что продолжение фразы напрашивалось слишком неприличное. - Я не могу, - почти страдальчески пожаловался Андрей. - Почему?! - взревел разъяренный и такой чертовски милый мужчина под ним. - Э... потому, что ты меня держишь, - словно извиняясь, пояснил царевич. Вот тут-то Саймон и заметил, где до сих пор находятся его руки. Первым побуждением было крикнуть: "Это не я, они сами!" Так думала голова, она ведь умная, а глупые руки, вместо этого, сильнее сжали такие приятные на ощупь, крепкие ягодицы. Андрей охнул и еще сильнее вжался в тело под собой, чем вызвал уже совсем другой стон. Но, прежде чем они примкнули друг к другу в поцелуе, раздался голос со стороны. Гир, смущённый и взволнованный увиденным, все же не забыл, какими неприятностями может обернуться происходящее на его глазах восхитительное безобразие. Саймон-то не знает, что Андрей с серьезными намерениями приехал. Вдруг, развлечется и отправит царевича обратно, а там матушка-царица, "опозорили кровиночку"... Ох, подумать страшно! Если же во всем признаться господину, то и от него мало не покажется, за такой-то сюрприз, поэтому Гир самоотверженно решил отвлечь внимание господ на себя. Но как? Слуга заорал, громко, истошно, так, как обычно кричат "пожар": - А отличная сегодня погодка! От неожиданности двое подскочили на кровати, в результате чего царевич все же с нее упал. "А это точно была хорошая идея?" - задумался Гир, рыская глазами по комнате в поисках укрытия. Глава 10. Пока Андрей поднимался с пола, потирая пострадавшее место, Гир продолжал оглядывать комнату, выбирая: под кровать, или в шкаф? При этом слуга, как всегда, не оставлял надежды заболтать господ, уж в чем-чем, а в этом ему равных не было. - Весна в этом году ранняя! - радостно поделился своими наблюдениями он. Саймон скептически приподнял бровь. Андрей слегка задумался, кивнул, и внимательно посмотрел на собственный сжатый кулак. Гир слегка побледнел, вспомнив пресловутую треснувшую стену, и затараторил быстрее: - И лето теплое обещают! А цены на зерно выросли на 5 процентов! У соседей, говорят, снова болотника видели... В следующие минут 20-30 бровь колдуна поднималась все выше, пока, наконец, не вернулась на место, и теперь хозяин поглядывал на своего слугу с абсолютным спокойствием приговоренного. А что дергаться, если ничего уже не сделаешь? Весна, обострение... Надо просто переждать, потом все наладится. Можно будет лекаря позвать, свозить их обоих на целебные источники, те самые, на которые царь Василий позарился, с чего все и началось. Задумавшись о том, как будет отдыхать со своим царевичем на водах, что надо обязательно взять с собой Бет, во-первых, чтобы питаться нормально, а не полусырыми мясными головешками, во-вторых, чтобы слугу чем-то, вернее, кем-то занять, Саймон уже совсем ничего не слышал, поэтому вырвавший из раздумий громкий вопль оказался полной неожиданностью. Царевич тряс Гира за грудки и орал так, что закладывало уши: - Что за Ягодка?! Какая такая Ягодка, я тебя спрашиваю?! Саймон потряс головой, прогоняя видение, но оно никуда не собиралось. Затем до колдуна дошло, о чем именно спрашивает разъяренный Андрей, и почему-то стало немного, нет, не страшно (темные колдуны ничего не боятся!), так, слегка не по себе. Предчувствия его не обманули, бросив перепуганную жертву, заложник бросился уже к нему самому. Отползающий к двери Гир уже сам был не рад, что, устав болтать на отвлеченные темы, решил поинтересоваться у хозяина, зачем сегодня приходила госпожа Ягодка, и ждет ли она еще его в лаборатории? К счастью, теперь отбиваться предстоит хозяину, но его царевич тряс за плечи, и не в пример аккуратнее. - Кто такая эта Ягодка-малинка? - возмущался Андрей. Саймон сам не понимал, что с ним происходит. Вроде бы, избили, завалили в постель, облапили, почти поцеловали, если не чего еще, трясут, орут, требуют ответа, в общем, никакого уважения к статусу и магической мощи, но... до чего приятно! Однако, Андрея нужно успокоить, он и так нервный, а нервы надо беречь, им еще вместе... стоп, не туда понесло. - Ведьма одна, - ласково пояснил колдун, поглаживая пальцами запястья парня, - старая, страшная и бородатая. Царевич немного успокоился: "старая, страшная, бородатая" звучало как музыка для его ушей. - И про то, что ждет в лаборатории, неправда? - с надеждой спросил парень, уже не тряся, а поглаживая плечи своего жениха. Вот тут расслабившийся мужчина и дал маху. - Не знаю, - задумчиво протянул он, - ушла, наверное, но я ее там оставил... Дослушивать Андрей уже не стал. Взметнувшись вихрем, он бросился в сторону двери, желая разобраться еще с одной потенциальной разлучницей, и даже не услышал приглушенного писка Гира, по чьей спине весьма ощутимо протоптался. Саймон хотел было пойти за ним, но подумал, сколько всего могла стащить ведьма из лаборатории за это время и злорадно ухмыльнулся. Ну уж нет, никуда он не пойдет, и вообще, у него еще живот болит! Тут взгляд упал на стонущего, так и не доползшего до двери Гира, кое-что вспомнилось, и колдун поинтересовался: - Кстати, откуда у нашего гостя пинцет? - Я одолжил, - простонал слуга, не чувствуя подвоха. - А у тебя откуда? - вкрадчиво продолжил господин. - Честно у госпожи Ягодки в карты выиграл, - признался Гир. Действительно, что тут такого, чтобы скрывать, и вообще, она же так и не поймала его на жульничестве, значит, честно! Саймон недобро сверкнул глазами, но потом вспомнил, куда направился царевич, и расслабился. Нет, он совершенно точно никуда не пойдет! По крайней мере, не сразу, пусть Ягодка получит небольшое подтверждение своей теории о царевичах и неприятностях. Хозяин замка и не заметил, как усталость бесконечного дня взяла свое, и он провалился в сон. Тем временем, терзаемый ревностью, Андрей примчался в лабораторию, из которой как раз выходила бабенка с оттопыренными карманами. Ревность парня просто взвилась внутри него: ничего общего со старой и такой уж страшной женщина не имела, хотя и была определенно и ведьмой, и бородатой. К счастью (в первую очередь, для себя самой), "вот такой девицей" она тоже не являлась. - Ты - Ягодка? - насупившись, спросил царевич. Вот тут ведьма поняла, что имел в виду ее извечный собутыльник и карточный партнер, когда уверял, что пятая точка способна чуять неприятности, ибо ее - ощутимо заныла. Да и наглый паренек показался подозрительно знакомым, даже не понятно, что сильнее: подозрительным или знакомым. Первым побуждением было сказать "нет", но то же самое, чувствительное, место подсказало, что так просто здесь не отделаешься. Ладно, ведьма она, или нет? Да ей кроме царевичей и их невест вообще ничего не страшно! - Ну я - Ягодка! - подбоченилась госпожа. - За чужим, значит, заявилась, ведьма! - наступал царевич. - Но-но, попрошу! - возмутилась она. - Я тут лицо непристукновенное, тьфу, неприкосновенное, с этим, статусом, как его, политической мимо..., нет, эмо..., тьфу, мумийгрантки! Царевич задумчиво почесал голову: он и не собирался пристукивать эту эмо-мимо, не гоже с бабами воевать, а вот высказать ей все не помешает. Саймон - его, спасибо батюшке, и нечего всяким мумиям ручонки тянуть! - А ты, касатик, - вдруг ласково завела ведьма, окидывая Андрея голодным взглядом и едва не облизываясь, - чей будешь? Госпожа Ягодка отметила ладную фигуру, высокий рост и интересную внешность незнакомца, и в ее голову снова постучалась мысль о простом женском счастье, правда, ясновидящая часть тела упорно не хотела с этим соглашаться. Парень удивился, но гордо ответил: - Царевич Андрей, сын царя Василия и царицы Мелании! - Ох! - с таким возгласом Яга грохнулась в обморок. "Слабенькие они все здесь какие-то!" - удивился царевич, удерживая женщину и не давая ей упасть. Та, придя в себя и забившись в руках Андрея, завопила: - Ничего мне не надобно, все верну! Все забирай! Пусти только, и не появлюсь здесь больше! Царевич пытался было ее успокоить, но странная мумийгрантка только взбесилась еще сильнее. Бегая от царевича кругами, Ягодка вопила что-то о царевичах, кузнечихах и подковах, жалуясь на горькую бабью долю, поломанные ребра и то, как тяжела жизнь на чужбине. Андрей растрогался, посочувствовал и даже слезу пустил, но не забывал ловко подхватывать бросаемые в его сторону склянки, выуживаемые из бездонных карманов ведьмы, и на ходу складывать их в свои. В конце концов, госпожа успокоилась, поверив, что Андрею до нее особого дела нет, и поклявшись не приближаться к темному колдуну, после чего тихонько смылась домой, унося в своих карманах не рассекреченную треть запасов и подаренный царевичем пинцет. Андрей просто не знал, что делать с женской истерикой, поэтому сунул ей, как ребенку, первую попавшуюся в руки вещь, которой и оказался случайно прихваченный из спальни щипательный инструмент для бровей, при этом, забыв, что вещь не его, а одолженная Гиром. - Вот, - сказал немного смущенный царевич, вспоминая слова Гира, - для волос на лице, а то женщинам брить нельзя. Ягодка вздрогнула, представив себе процесс и испуганно закрыла бородку рукой. Это каким же садюгой надо быть! - А то, - вдохновенно продолжил Андрей, - поехали бы ко мне домой, отдохнули, развеялись. У меня мама хорошая, гостеприимная! Вот при этих словах Яга уже не выдержала, схватила уже знакомый пинцет и удалилась, тихо бурча себе под нос, что ноги ее больше в этом замке не будет. Парень облегченно вздохнул: ведьму, конечно, жалко, но рядом с Саймоном ее видеть совсем ни к чему. Саймон! Пока он здесь с ведьмой в догонялки играл, жених там один. А вдруг ушел? Забежав в отведенную ему спальню, царевич успокоился и счастливо улыбнулся: жених преспокойно спал в его постели. Хотелось... много чего, но Андрею стало жалко беспокоить любимого, хотя... Взгляд задержался на щетине. Он ведь все равно спит, но это время вполне можно провести с пользой. Да Саймон сам потом спасибо скажет! И царевич полез за бритвой...