Сказочки

Его тело — полотно. Незаконченные наброски раскиданы тут и там, некоторые прячутся по одеждой, другие же, напротив, словно специально лезут на глаза. Он рассматривает эти «кусочки», пытаясь по ним понять, кем же он был раньше. J+J на внутренней стороне запястья. Он знает, его имя — Джесси, значит, одна из J его, но чья вторая? Дракон на другой руке. Он тоже очень важен, Джесси просто не помнит, почему. Маска на спине, почти что на шее. Смешная, желтая. На лодыжке — шипастая лиана, почему-то кажется, что не хватает чего-то, словно рисунок не закончен. — Джесси? Ты меня слышишь? Джесси? Он переводит задумчивый взгляд на свои пальцы, на внутренней стороне четырех из них набиты буквы. У-О-Л-Т. Самое важное. — Джесси, ты меня узнаёшь? Мужчина в очках. Лысый, с аккуратной бородкой. Добрые глаза. Джесси отрицательно мотает головой. — Меня зовут Уолтер. Уолтер Уайт. Мы с тобой… мы… На бедре — черный прямоугольник, словно закрасили какое-то плохое слово. По левому плечу птицы летят вверх, по шее, целая стая, Джесси никак не может сосчитать, сколько их. — Это ты, — убежденно говорит парень. Показывает ему буквы на пальцах. — Ты на мне. На правом плече ловец снов. На груди — трискелион. — Верно, — Уайт тянется к его руке, но одергивает себя. Смотрит в лицо Джесси, словно видя в нем какую-то драгоценность. — Я всё исправлю. Уолтер говорит, что они были друзьями, очень хорошими друзьями. Приходит каждый день, говорит и говорит, словно боясь остановиться. Тянется, все время тянется к Джесси, как цветок к солнцу. Они возвращаются ночью. Не воспоминания, лишь их обрывки: запахи, звуки, какие-то темные, беспокойные образы. Ярче всего один, что накрывает его своим телом, сдавливает со всех сторон и хочет сделать что-то плохое. Что-то неправильное. И запах, какой-то химический и дистиллированный, на контрасте — запах пота. Уолтер говорит, что он все исправит. Что находясь в знакомой обстановке, Джесси сможет вспомнить, вернуться к прошлому себе. Он забирает Джесси из больницы во вторник. Открывает перед ним двери, несет его сумку со скудными пожитками, усаживает в свой автомобиль. Он относится к Джесси, как к хрупкой вазе. Возможно, этому есть причины, потому что Джесси как-то пытался сосчитать бесчисленные шрамы, не перекрытые татуировками, и сбивался после второго десятка. Самые странные, пожалуй — белесые полоски, идущие вдоль по запястьям. Он знает, черт, Джесси не умственно отсталый, конечно же, что такие шрамы остаются после попыток перерезать вены. Но парень не может принять того, что он пытался совершить самоубийство. Что же такого случилось, что он счел это единственным возможным выходом? Уолтер показывает квартиру, объясняет устройство микроволновки и холодильника (отчего-то это у него получается до удивительного интересно), включает телевизор и уходит, обещая вернуться через пару часов. Джесси никак не комментирует, то, что и так понятно. Он раньше жил здесь, с Уолтом, спал с ним в одной постели. Когда стучат в дверь, Джесси пару секунд размышляет, что делать, потому что Уолт сказал, что у него есть ключ. Он не умеет бояться плохих людей, поэтому открывает. Перед ним предстает мужчина в костюме, чересчур живой и радостный для того, чтобы быть настоящим. — Живой, и правда живой! — с этими словами незнакомец крепко обнимает Джесси. — А я думал, что уже все, профессор ведь мне в истерике звонил, спрашивал, что делать с трупом? — Простите, вы кто? — парень отходит на пару шагов, стараясь отгородиться от «костюма». — Джесси, ты что? Я Сол, Сол Гудман, — снова приближается, Джесси торопливо отходит назад. — Ты что, меня не узнаешь? — Мистер Гудман, простите, я не… — кусает губы, мнет руки, пытаясь сформулировать мысли. — Я вас не помню. Я ничего не помню, и… — Сол, какого хрена ты тут делаешь? — заговаривает Уолтер, стоящий в дверях. — Ну как же я мог не зайти, не проведать своих любимых клиентов? Устало вздохнув, Уайт предлагает: — Пойдем на кухню. — Да, конечно. Джесси снова плюхается на диван и возвращается к просмотру старого, черно-белого фильма. Через прикрытую дверь он слышит обрывки фраз: «Диссоциативная амнезия…», «Травма…», «Могу помочь?», «Виноват».