Ты - мое отражение

      Секунда, другая... А, может, прошла уже вечность? Он не хотел, не желал принимать эту реальность. — Вставай! — приказал Грелль. В его глазах была растерянность, страх. Он смотрел на лежащую ничком дочь, пытаясь осознать то, что даже ей не хватило сил, чтобы сразить Себастьяна. Он подумал, что она умерла, потому что она никак не реагировала слишком долго. — Вставай! Быстрее поднимайся!       И вот, наконец, Скарлетт слабо пошевелилась. Она попробовала приподняться на локтях, и Грелль отчетливо видел, как дрожат ее мышцы. Руки ее дрогнули, и она со стоном рухнула обратно. — Не могу… — прохрипела она. — Тряпка! Жалкая слабачка, — выплюнул Грелль, стискивая зубы. — Вставай сейчас же!       Он видел, каких неимоверных усилий ей стоило вновь приподняться, как она с трудом подтянула колено к груди, опираясь ладонями о землю и с какой болью поднялась. Она продержалась ровно пару секунд, после чего ноги ее подкосились.       Грелль не помнил, как преодолел разделяющее их расстояние, как схватил ее за плечи, не давая упасть. Ему ничего не оставалось, как прижать ее к себе и опуститься вместе с ней на землю. Она полусидела, прислонившись затылком к его груди, поэтому Грелль видел рваную незатягивающуюся рану на ее боку, сквозь порванную одежду. Кровь все еще капала, вытекала из пореза, а еще от нее исходил слабый черный дымок. — Прости, — услышал он слабый шепот. Глаза Скарлетт были закрыты, а ресницы слегка подрагивали от боли. Грелль переводил неверящий взгляд с ее лица на эту рану и снова обратно, — у меня больше не осталось сил…       Грелль не отвечал. Да и что он мог сказать? Он запустил пальцы в ее волосы, аккуратно убирая пряди с ее лица, прилипшие к щекам запекшейся кровью, а потом поднял голову вверх, огляделся по сторонам. Расклад явно был не в их пользу и Грелля страшила мысль, что не только она не переживет этот день.       Он бездумно раз за разом пропускал ее спутанные волосы между пальцев, гладил ее по голове, неосознанно склоняясь все ниже к ней. Ее голова давно сползла на его колени, и теперь Скарлетт лежала без движения, но Грелль все еще мог ощущать редкую дрожь, проходящую по ее телу. Он склонился совсем низко, и плюнув на все, коснулся ее лба своим. Он услышал от нее свистящий выдох, сквозь плотно сжатые зубы, но она так и не открыла глаза. — Не сдавайся, — тихо сказал он. Она умирала. Грелль ясно ощущал, он чувствовал, как уходила из нее жизнь. И он не знал, что делать. Болезнь вконец доконала ее, а еще этот выматывающий бой и эта страшная рана… Грелль прижал ее к себе, отчетливо понимая, что просто не может потерять ее вот так. Он не хотел ее терять. Только не так, не здесь.       Он хотел бы, чтобы она просто ушла, исчезла из его жизни, живя где-нибудь вдалеке. Но он никогда не желал ей смерти. Не по-настоящему. — Скарлетт… — позвал он ее, когда она перестала дрожать. Он затаил дыхание, не веря, что она вот так просто ушла, ничего ему не сказав, ничего не предприняв. — Скарлетт…       Ее ресницы дрогнули, но для Грелля было и этого достаточно. — Ты еще можешь спастись, — услышал он ее слабый шепот, — уходи. — Я не оставлю тебя, — категорично отрезал Грелль. Он не поднимал головы, не отстранялся. Не хотел. Не мог. — Значит… мы умрем вместе…       И они замолчали. Вокруг гремели остатки сражения, то, что осталось после этого безумия, слышались крики, вопли, голоса… Для Грелля все это потерялось, осталось за пределами слабого шепота и ощущения ледяного тела на коленях.       Он не представлял почему эта рана не затягивается, что за оружие могло нанести такой урон демону, если только… Но Скарлетт… кем она была? Действительно ли демоном? Тогда почему Коса Смерти слушалась ее? Почему Врата пропустили ее в Библиотеку? Но в тоже время почему демонический клинок сразил ее?       Он чуть приподнял ей голову, вглядываясь в посеревшее лицо. По щекам поползли полоски трещин, будто она раскалывалась, как горшок, кусочки уже стали осыпаться прахом на землю. И Грелль понял, что это конец.       Но в одном она была права, если он задержится здесь еще на мгновение, то они оба погибнут. Она уже почти мертва, ей уже не помочь, не вернуть ее к жизни. Но мог выжить, по крайней мере, он.       Грелль вновь склонился над ней, целуя ее в лоб, задерживая прикосновение, и медленно выпрямился. Как последняя дань, как признание и просьба простить его за все...       Аккуратно положив ее голову на землю, он поднялся на ноги и уже сделал торопливый шаг в сторону, как взгляд зацепился за то место, где коснулись его губы. Трещины там медленно затягивались…       Что за…       Демоны питаются жизнью, — вспомнилось ему, — поглощая душу, они забирают силы, года жизни, энергию…       Он упал рядом с ней на колени, хватая ее за плечи и поднимая. — Скарлетт! — позвал он. Но она не отзывалась. Голова ее откинулась назад как у тряпичной сломанной куклы. — Черт тебя дери!       Боль была острой, но терпимой, когда он сомкнул зубы на своей губе. Теплая кровь заполнила рот. Подавив рвотный спазм, Грелль притянул Скарлетт к себе, находя ее рот, и надавив на подбородок, разжал ее челюсти. Ее губы были холодные, растрескавшиеся и сухие. Будто он прикасался к мраморной статуе. Но Грелль отбросил от себя эту мысль, проталкивая языком собственную кровь ей в глотку. Он почувствовал, как Скарлетт мелко сглотнула и уже сама впилась в его губы.       Его кровь обжигала ее нутро, наполняла силой. И она пила этот живительный поток, снова и снова прикусывая его губы, не позволяя ране затянуться. Грелль разрешал ей это. Крепко держа ее затылок, он сам прижимал ее к себе, не давая упасть. Но он резко отстранился, когда почувствовал, что вместе с кровью из него стала уходить и жизнь.       Скарлетт медленно открыла глаза, встречаясь с взволнованным взглядом Грелля. Она не сразу стала осознавать, что происходит. Находясь на грани, ее тело действовало само, подчиняясь древнейшему рефлексу — выжить. Выжить несмотря ни на что. Но вот сейчас она стала осознавать, что произошло. — Ты… — выдохнула она, но не нашла слов, чтобы описать то, что она чувствовала. Она потянулась к нему, обхватив ладонями его лицо, и с благодарностью посмотрела прямо в глаза. — Это последний раз, когда я спасаю тебя, — сказал Грелль. Голос его был хриплый и надрывный, но Скарлетт все равно смогла уловить в нем нотки облегчения.       Она не смогла не озвучить вопроса: — Почему ты спас меня? — Лучше скажи спасибо, — фыркнул он, а потом, быстро поднявшись на ноги, сплюнул в сторону оставшуюся во рту кровь, и вытер рот тыльной стороной ладони.       Скарлетт лишь легко улыбнулась. И будто бы внутри вновь забилось сердце.

***

— Алан! — закричал Эрик, ловя Хамфриза и притягивая себе на колени. Он совсем легонько встряхнул его, пытаясь привести в чувство. И хотя Алан был в сознании, его лицо было перекошено невыносимой мукой. — Как ты? — Нормально, — выдохнул он, сильно жмурясь от боли. Его губы подрагивали, будто он пытался сделать вздох. — Немного отдохну, и все пройдет.       Он улыбнулся. И складки на лице разгладились, вот только взгляд желто-зеленых глаз, смотрящих на Эрика был поддернут дымкой конца. Он видел это, и от осознания, что это последние его минуты, у Эрика внутри все похолодело.       Но… должно же быть что-то, что он может сделать? Он вскинул голову, озираясь по сторонам, выискивая среди этой разрухи и бесконечной боли пару белых крыльев или эту проклятую Скарлетт. Это она виновата, она причина всему, вот пусть ее жизнь и будет ценой за жизнь Алана.       Вокруг все еще кипело сражение. Каждый мог зашибить их, как свой, так и чужой. Сейчас не было место чувствам, но Эрик не мог отпустить его, оставить хоть на мгновение. — Прости, Алан, — с горечью произнес Слингби. Он крепко зажмурился, но слезы все равно покатились по щекам. И ему было стыдно за них. За то, что в последний свой миг, Алан видит его таким слабым и разбитым. — Я не могу прекратить бороться за тебя. За твою жизнь. — Ты обещал мне, — напомнил Хамфриз. Рукой, он нашел его предплечье, и на удивление крепко стиснул холодными пальцами. — Мы не раз говорили об этом… сдержи свое слово… — Если бы не эта проклятая сука… — в отчаянии закричал Эрик, и крепче прижал Алана к себе, будто боялся, что тот может просто растаять в воздухе. Шестым чувством, он понимал, что к нему что-то приближается, что-то опасное. Но в последний момент за спиной появился кто-то, отражая атаку. — Алан! — услышал Эрик женский голос. Рядом упала на колени Шарлотта Ларкинз. Она хотела протянуть руки к нему, но поймав взгляд Эрика, лишь поджала губы и опустила голову. — Нет… — выдохнул Алан, обращаясь к Слингби. Появление Шарлотты он будто бы и не заметил. — Если бы не она, ты бы сделал это. Повелся бы на эти глупые сказки.       Возразить было нечего. Он действительно хотел убить тысячу душ, ради души Алана. Этот странный паренек с первого дня их знакомства был особенным. Он всегда был лучшим, но никогда не останавливался на достигнутом. Он был в меру сдержан и в меру скромен, но добр, с ним всегда было легко находиться рядом, его присутствие не отягощало. Безупречный… он всегда был безупречным.       Над их головами пророкотал голос ненавистного демона и сражение утихло. Просто разом будто все выключилось, замерло, а потом отовсюду стали слышаться стенания и отчаянные голоса. Все это бередило и без того неспокойную душу, все это ввергало в высшую степень отчаяния, и Эрик чувствовал себя обреченным. — Его надо перенести в безопасное место, — сказала Шарлотта тихо, внимательно наблюдая за реакцией Эрика на свои слова. — Да… — выдохнул Слингби, поднимаясь с земли. — Побудь с ним, я поищу где его можно укрыть.       Ноги не держали, перед глазами плясали темные мушки и даже то, что очки съехали на кончик носа, осталось для Эрика незамеченным. Он бездумно шел к зданию Библиотеки, думая, перебирая в памяти помещения, куда точно не доберутся проклятые демоны, где Алан может переждать это сражение. Эрик поклялся себе, что найдет эту Скарлетт, выпотрошит из нее душу, сердце, печень, мозг, кишки… все, что потребуется, чтобы спасти жизнь Алану. Она виновата в том, что его подопечный страдает. Она одна виновата в том, что столько жнецов погибло. Кто-то видел в ее помощи добрый знак, ее раскаяние. Глупости! Ей не было прощения. Ее следует убить сразу же, как это все закончится. Эрик даже не сомневался в правильности своих мыслей.       Размышляя об этом, он не заметил, как откуда-то появился демон, занося над ним подобранную где-то Косу Смерти. Он осознал, что смерть была слишком близко, но не успел прочувствовать страх в полной мере. Зато ужас охватил его, когда после громкого крика «Нет!» эта Коса вонзилась в грудь Алана.       Он нашел в себе силы подняться, он смог успеть вовремя, чтобы закрыть Эрика собой. — Нет, — выдохнул он, успев поймать Хамфриза у самой земли. Шарлотта же снесла чудовищу голову, когда тот с громким ревом попробовал атаковать снова.       Эрик видел, что лицо Алана перекосило от дикой боли, он беспомощно хватал ртом воздух в попытке что-то сказать, и с такой отчаянной, дикой мольбой смотрел в глаза Эрика, что у того внутри что-то оборвалось. А потом глаза его закатились, и черты вдруг резко расслабились.       Он умер.       Алана больше нет ... — Убей меня… — взмолился Эрик, когда осознал, что кто-то пытается оттащить его от тела Алана. Он узнал в этом жнеце Спирса. Схватился за его плечи, низко опуская голову, не стыдясь собственных эмоций, рыдал, как малое дитя. — Убей меня! — Успокойся! — приказал ему Уильям, с силой встряхивая, пытаясь привести в чувство. — Ты нужен нам! Ты нужен мне! — Без Алана это все не имеет значения! О, Смерть, Уильям… я почти решился на это… Я бы мог его спасти… — Ты должен быть сильным. Ты обязан отомстить за смерть Алана! — настаивал Спирс, периодически встряхивая его, когда Эрик вновь поддавался истерике. — Не смей сдаваться. Ради Алана.       Слова доходили не сразу, но помутневшим рассудком, Эрик понимал и осознавал справедливость этих слов. Конечно, он должен отомстить! Он уничтожит всех этих тварей, а потом собственноручно убьет это чудовище Скарлетт!       Он обязательно отомстит.