***
- Смотрите... учитель Мён! - Какая выдержка! - Какая концентрация! - Да уж... - раздался чей-то ворчливый голос. - Я бы два часа неподвижно под ЭТО не смог. Но на недовольного сразу же зашикали со всех сторон, и снова восхищенно заахали. Только шорохи в кустах и звуки кей-попа нарушали безмятежную утреннюю тишину в восточном саду. Полупрозрачная вуаль утреннего тумана висела в воздухе. Солнце еще не показалось из-за горизонта, но небо уже посветлело, отражаясь в зеркальной глади небольшого озерца. Вокруг росли сливы и сакуры, которые давно уже отцвели, но все же не потеряли своего великолепия. Папоротники стелились по земле, а извилистые дорожки были обложены белоснежными камнями. Одна из таких дорожек вела к просторной беседке с красной изогнутой черепичной крышей. Именно там в позе лотоса с лицом, не выражающим абсолютно ничего, сидел Учитель. Казалось, будто он познал все мыслимые и немыслимые истины Вселенной - нирвану, дао, метафизику всеединства и вообще всё - вплоть до психоанализа. Ещё чуть-чуть, и он бы, наверное, переполнился энергией космоса и воспарил над полом беседки. И только несгибаемая сила воли удерживала его на этой бренной земле. Масаши сидел на земле, просунув голову между веток. Глаза его были полны восторга и восхищения своим Учителем. Пальцы непроизвольно выстукивали на стволе куста какой-то ритм двуручным теппингом. Ещё немного, и он сам бы наполнился энергией космоса, но вдруг чья-то рука легла ему на плечо и до боли знакомый голос произнёс прямо над ухом: - Камиджо прибыл, сучечки! Шорох стих, и откуда-то со стороны раздался голос штатного ворчуна: - ...ну всё. Оно пришло, - и после секундной паузы добавил: - Кей-поп хотя бы можно выключить. Камиджо пропустил это мимо ушей. Каким-то шестым чувством он осознавал, что сегодня - определенно его день, и ничто не могло испортить ему настроение. - А вы и не знаете, зачем учитель собрал нас здесь сегодня? - продолжил он как ни в чем не бывало, отцепившись от плеча бедного Масаши. Тот что-то невнятно пробурчал в ответ. - Наверное, Учитель хочет кому-то вручить Басопалку. Хм, кто же это может быть? - Камиджо картинно потёр подбородок. - Наверное, это... я! А может быть... я? Не-е-ет, наверное всё-таки... я! Да, точно, я! - Французская свинья, - одними губами пробормотал всё тот же недовольный, поправив неизменную повязку на носу. Камиджо ещё долго мог бы рисоваться перед остальными учениками, но тут по кустам прошёл восторженный гул: - Учитель открыл глаза! И действительно, великий Мён Чон Ро закончил свою медитацию. Звуки кей-попа стихли. Он поднялся и простёр руки в стороны, как бы давно зная, что ученики уже собрались, и приглашая их к себе. Ученики Мёна как муравьи выползли из кустов и стеклись к беседке. Собравшись вместе, они поклонились Учителю, и он поклонился в ответ. В этот же момент к беседке подошёл ещё один человек - капюшон чёрной сутаны скрывал его лицо. Он также поклонился ученикам и встал по правую руку от Учителя. Они переглянулись так, словно пытались взглядами что-то сообщить друг другу. Это был главный помощник Учителя, его правая рука и его голос, так как никто уже и не помнил, когда Учитель в последний раз разговаривал. Казалось бы, именно он должен получить Басопалку, однако все знали, что по каким-то причинам, известным только ему и Учителю, он никогда её не получит. После нескольких минут благоговейной тишины помощник заговорил: - Братья мои! Вы все знаете причину, по которой Учитель собрал нас здесь. Сегодня великий день! Пришла пора передать нашу бесценную реликвию в другие руки. Мён слишком долго хранил её, и теперь хотел бы отойти от дел. Вам были поручены разные задания, и их результаты сегодня покажут, кто станет новым хранителем. Вот ты, Акира, - ворчун с повязкой на носу сделал шаг вперёд, - был ли ты в диких степях Монголии и объездил ли трёх диких гнедых жеребцов? - Да, Учитель, - поклонился тот. - А ты, Мива? Достал ли ты перо Великого Орла, живущего на самой высокой горе Аппалачской гряды? - Да, Учитель, - ответил Масаши. - Ну а ты, Луи?... - Да! - перебил его взволнованный голос Камиджо. - Да, да, чёрт побери, да! Я нашёл страждущую душу и даровал ей Великую Истину, о которой вы говорили, Учитель! - он говорил быстро и горячо, хотя понятия не имел о том, что это вообще за Великая Истина. - Я... Но тут Учитель поднял руку, повелевая ему заткнуться. - Довольно, - сказал помощник. - Учитель сделал свой выбор. Снова воцарилась тишина. И в этой тишине Масаши так отчётливо слышал стук собственного сердца, которое, казалось, сейчас выскочит из груди. Учитель Мён смотрел прямо на него. Пристально, не моргая, будто бы он смотрел в самую глубину души, в самые потаённые её закоулки. Помощник вынес длинный чёрный чехол, медленно расстегнул его и трепетно передал Стик Учителю. Мён держал Стик бережно, глядя на него так, словно прощается с лучшим другом. Он восторга и мучительного ожидания глаза Масаши заволокла мутная пелена, и он уже был готов протянуть руки навстречу Учителю и Басопалке, но... Мён сделал несколько шагов и оказался прямо напротив Камиджо. Ученики дружно выдохнули, и пелена рассеялась. Учитель торжественно протянул Стик Камиджо, и в напряжённом молчании еле слышно раздалось: - На.***
Солнце уже поднялось высоко над Нью-Йорком, когда Масаши, стараясь ничего не снести и не натворить лишнего шума, крался по коридору отеля Mariott Marquis. Именно в этом отеле остановились Versailles. Вернее, бывшие Versailles. Никто из них не знал, что они будут делать после того, как Камиджо их так подло предал. Масаши осторожно повернул ручку двери, надеясь тихонько проскользнуть в свой номер. Номер он делил с Юки, который после концертов имел обыкновение спать до обеда, причём крепким и беспробудным сном. Но как только дверь открылась... - Ну и где же ты шлялся с утра пораньше?! - голос Хизаки резанул по ушам. Масаши замялся, не зная, что ответить. В комнате сидел весь состав группы, кроме Камиджо, и три пары глаз вопрошающе смотрело на него. - Камиджо нас тут кинул, значит, решается наша дальнейшая судьба, мы сидим в этом зачуханном отеле в чёртовом Нью-Йорке, а он тут куда-то шляться пошёл с утра пораньше. Бегать внезапно решил по утрам? Где ты был?! Хизаки резко выпрямил спину и скрестил руки на груди: - Ну, мы ждём... Масаши тихо вздохнул: - Наверное, мне стоило вам сказать раньше... но теперь уже точно пришло время... - Да, да, я знал это! Ты гей, да? - радостно воскликнул Юки. - Эмм... нет. Ну, то есть да... эээ... то есть не совсем... то есть нет. Точнее, я совсем не это хотел рассказать... - совсем смутился Масаши, которого и так застали врасплох. - Ну давай, расскажи, нам всем очень интересно, - съязвил Хизаки. - Для начала я хотел бы вам поведать одну древнюю легенду... - басист тяжело вздохнул и присел на край дивана. Запинаясь и вздыхая, Масаши рассказал ребятам о том, о чём вы уже знаете. Об Ордене, о Басопалке, об Учителе, и, наконец, о том, что Камиджо стал новым кавалером Басопалки. - ...Учитель говорил, что Басопалку сможет получить только тот, кто чист душой, и чьи помыслы безукоризненно чисты. Не кажется ли вам странным, что Басопалку получил Камиджо? - тут Масаши осёкся. - Ну, в смысле, до вчерашнего дня я считал, что он действительно достоин её, но то, что произошло вчера, заставило меня усомниться в чистоте его намерений. Басопалка - это не просто инструмент, это могущественное оружие, которое может натворить много бед, попади оно не в те руки. В номере воцарилась тишина. Ребята переглядывались между собой, постепенно вникая в рассказ Масаши. Теру нервно теребил прядь чёлки на лбу. Наступившую тишину нарушил Хизаки: - Ах ты ж... - следующая тирада, наверное, довела бы Стива Рождерса до обморока, будь он здесь. - ...говно, жопа! ...И вновь тишина. Теру медленно поднялся со своего места, подошёл к мини-бару, достал оттуда бутылку виски и стал методично его поглощать. Юки так же молча отобрал у него бутылку и допил остатки. Положение дел явно было не из лучших. Теру, пошатываясь, направился к двери. - Ты куда? - одёрнул его слегка нетрезвый Юки. - Я убью его... - прошипел тот в ответ, и потом заорал в полный голос: - Я УБЬЮ ЕГО!!! Масаши и Хизаки бросились к двери, оттаскивая от неё сильно нетрезвого гитариста. - Я его уничтожу! Найду, отберу эту его Басопалку и засуну ему по самые колки в... ммм! - в этот момент Масаши смог как следует схватить Теру и зажать ему рот. Тот мотнул головой, высвободившись из-под ладони басиста, и произнёс уже чуть спокойнее: - ...в левую ноздрю. Хизаки был мрачен как ночь. Скрестив руки за спиной, он расхаживал взад-вперёд по комнате, не переставая разглагольствовать: -Выходит, он знал. Или предчувствовал. Поэтому он ушел из группы, даже не предупредив нас заранее. Это оружие он ни с кем не хотел делить. Но зачем оно Камиджо? И как оно действует? Оно ему ничем не поможет, разве что он может натворить таких дел... Пол-Нью-Йорка разнесет, пол-Америки, а потом и за нас примется... Что же делать?.. Что же делать? - Тут он вдруг остановился, и лицо его прояснилось: - Я знаю, кто нам может помочь.