Свет во тьме

Mea culpa (лат.) - Моя вина. *** Роскошные покои больше напоминали лазарет: комната пропахла травами и целебными настойками, молодой человек и девушка имели самый сочувствующий вид, старик в балахоне, выжимавший полотенце, бросил неодобрительный взгляд на мечущегося по комнате мужчину, и положил мокрую тряпицу на лоб юноши, лежавшего на кровати. Юноша больше не был бледен: на его щеках появился нездоровый румянец, на лбу выступил пот. Он весь горел, пребывая в лихорадке. Его губы постоянно что-то шептали, но разобрать слов не было возможности. - Гаюс, сделай же что-нибудь! – воскликнул король, прекратив расхаживать по комнате. – Почему он до сих пор без сознания? - Он еще долго пробудет в таком состоянии, сир, если вы не скажете мне название яда. Тогда, возможно, я смогу найти противоядие и помочь ему. - Да не было никакого яда! - Отец! – решительно вмешалась Моргана, сделав шаг вперед. – Что все это значит? О каком яде идет речь? - Почему ты молчишь? – мрачно добавил Артур, когда Утер не ответил. Они успели перенести Мерлина в его комнату, устроить на кровати, Гаюс притащил все необходимое, чтобы сбить температуру, но уверенно твердил, что болезнь Мерлина – магического происхождения. - Расскажите им, сир, - сдержанно произнес старый лекарь. Утер нерешительно посмотрел на своих детей, ожидавших его ответа, и перевел взгляд на сына, который продолжал бессознательно шевелить губами. - Гаюс, ты уверен, что все дело в Эридиане? – спросил король. - Абсолютно, - сухо ответил лекарь, прикладывая полотенце, смоченное уксусом, к щекам своего подопечного. Король вздохнул, опуская глаза и готовясь выдержать упреки детей. - Никогда еще в Камелоте не было принца, владеющего магией, понимаете? – начал он. – И принцессы. Я не мог с этим смириться, не мог этого допустить. И тогда я пригласил охотника на ведьм. - Что он сделал? – спросил Артур. - Что-то с твоим братом и Морганой… Чтобы их магия исчезла. На твою сестру почему-то не подействовало, - Утер поднял взгляд на дочь, которая в этот миг кое-что вспомнила. - Кольцо. Мне прислали анонимно кольцо, и мне становилось плохо каждый раз, когда я его надевала. Мерлин выбросил его. Он обо всем догадался. - Я сказал Мерлину, что ему, скорее всего, тоже что-то подбросили, - вмешался Гаюс. – Но он не знал, что это, так что я не смог идентифицировать яд. - Ты знал об этом? – изумился Утер. - Достаточно было взглянуть на мальчика, чтобы понять, что с ним что-то происходит, - сухо вмешался Гаюс. – А когда я увидел его приступы… - У него были приступы? - Странно, что вы, Ваше Величество, этого не заметили. В конце концов, это же ваш сын, - старый лекарь был до того рассержен, что не думал о том, что его слова могут быть оскорбительны для короля. - Ты прав, Гаюс, - Артур встал с подоконника и приблизился к отцу, глядя ему прямо в глаза. – Кажется, ты для Мерлина больше отец, чем король. Утер молча проглотил желчь, заключавшуюся в этих словах, и отвернулся, пытаясь скрыть чувство, кольнувшее его, когда его старший сын встал рядом с постелью младшего и с жалостью взглянул на него. - Я понятия не имею, что сделал Эридиан, - признался король. – Мне было все равно, лишь бы это… помогло. - Это помогло убить его, без сомнения, - сердито сказал принц. – Убивая его магию, ты убивал его самого. Я видел, как он колдует, отец: эта стихия внутри него, и если он не будет управлять ею, то она будет управлять им. - Пусть охотник на ведьм скажет нам, что за яд он использовал, - произнес лекарь. – И чем скорее, тем лучше. - Но он уехал, - возразил Утер. – Эридиан заверил меня, что выполнил свою работу. Поскольку раньше он успешно оказывал мне свои услуги, я заплатил и отпустил его. Гаюс выпрямился и отложил в сторону свою сумку с лекарствами. - Надо искать где-то здесь, в комнате. Какая-то вещь, какой пользовался Мерлин, отравлена. Милорд, миледи, Ваше Величество – как я уже сказал, чем раньше мы найдем отраву, тем лучше. Моргана с некоторым смущением принялась отодвигать ящики прикроватных тумбочек и рыться в их содержимом. Было что-то неправильное в том, что она роется в личных вещах своего брата, которого не так давно обрела. Зато Артур явно не ощущал замешательства, перебирая чужие вещи в шкафу. Утер медленно открыл ящик стола, осмотрел полки с книгами, неутешительно отметив нетронутые учебники. Определенно, засадить за них Мерлина будет стоить больших трудов. Этот мальчик вообще имеет способности хоть к чему-нибудь, кроме магии? Утер искренне надеялся, что Мерлин увлечется составлением стратегий и тактик боя, как и положено принцу. Но сначала надо поставить его на ноги. Как и раньше, правитель тщательно подавлял в себе внутренний голос, упорно твердивший, что это все его вина. Он, и только он в ответе за то, что случилось с Мерлином. Пальцы короля нащупали твердую обложку книги, пробегая по украшавшим ее письменам. Он раньше видел книги, подобные этой, и всегда смотрел на них с содроганием, смешанным с отвращением. Это же чувство он испытал и теперь. Утер понятия не имел, что такая книга может храниться у кого-либо из его детей. Но он ни капли не удивился тому, что нашел ее у Мерлина. В конце концов, это было абсолютно предсказуемо. Украдкой проверив, чем занимаются другие, и убедившись, что все заняты поисками, владыка Камелота несмело распахнул книгу. Перед его глазами промелькнули списки заклинаний. Утер посмотрел на свои пальцы, ставшие липкими. Все страницы магической книги были пропитаны каким-то странным составом, без цвета и запаха… Осознание ослепило короля. Вот то, что они ищут! Книга Мерлина по магии! То, чем он пользовался каждый день и даже не замечал, что оно на самом деле отравляет ему жизнь. Каждый день он впитывал яд, и каждый день его магия становилась все слабее и слабее, а вместе с ней и он сам. Король вспомнил слова старшего сына. «Я видел, как он колдует, отец: эта стихия внутри него…» Магия и Мерлин. Мерлин и магия. Они неотделимы. Он хотел лишь избавить своего сына от магии, а вместо этого избавлялся от него самого. Отдернув руки от книги, Пендрагон позвал Гаюса. Старый придворный приблизился и взял книгу в руки. - Конечно, - негромко сказал он. – Так и есть. Вы правы, сир, книга отравлена. - Теперь ты сможешь помочь ему? – спросил Утер, не замечая, что его вопрос прозвучал слишком быстро. - Не раньше, чем пойму, что это за яд. Я должен вернуться к себе, - Гаюс оглядел собравшихся. – Нужно, чтобы кто-то приглядел за Мерлином. Нужно постоянно охлаждать его и менять полотенца. - Этим займусь я и моя служанка, - немедленно сказала Моргана. - Хорошо, миледи, - лекарь серьезно кивнул и вышел из комнаты, спеша в свою мастерскую. После его ухода Утер ощутил неловкость. Было страшно оставаться наедине со своими детьми, зная, что они осуждают его и, что хуже всего – он был виноват. - Кхм, - король кашлянул. – Я проведаю короля Родора. Думаю, мне стоит извиниться за все произошедшее и объяснить ему все. - Конечно, отец, - Моргана холодно взглянула на короля. – Все, что угодно, чтобы не оставаться здесь. - Я все равно не могу помочь. - Это верно. Утер замешкался, кивнул промолчавшему Артуру и поспешил уйти, радуясь найденному предлогу. Гнет вины, к которому он не привык, слишком давил на Пендрагона. Моргана со вздохом окунула полотенце в целебный отвар и выжала его. Артур отвел взгляд к окну. - Сколько времени уйдет у Гаюса на то, чтобы идентифицировать яд? - Я не знаю. - А сколько потом он будет готовить противоядие? - Я не знаю, Артур! – вспылила его сестра. – Откуда мне знать? - Может быть, ты, со своей магией, могла бы что-нибудь сделать. - Я ничего не умею! – в отчаянии воскликнула Моргана. – Неужели ты думаешь, я не сделала бы что-то, если бы могла? Артур ничего не ответил. Они провели в молчании весь день, изредка отлучаясь, чтобы перекусить и немного отдохнуть. Принц весь извелся, сидя на одном месте: он не привык бездействовать в такой ситуации, но не знал, что можно сделать. Перед глазами Артура проносились те дни, когда в его жизни появился Мерлин: немного странный, такой наивный, такой смелый и такой сильный. И плевать, что он ни черта ни смыслит в военной науке: он будет достойным принцем. И отец еще будет им гордиться. Если, конечно, отрава не погубит мага раньше. Артур отказывался верить, что Мерлин может умереть, но слова Гаюса звучали довольно серьезно, и из них следовало, что противоядие нужно найти непременно, иначе волшебник может и не выжить. Но такое просто не укладывалось в голове принца. За окном давно стемнело, но Гаюс все не появлялся. Как и отец. Кажется, он передал Митиан, что у Мерлина лишь легкая простуда, поскольку принцесса прислала служанку с пожеланиями скорейшего выздоровления и спрашивала позволения повидать волшебника. Но Моргана решила, что незачем раскрывать принцессе правду. Незачем показывать, до чего дошел отец в своем слепом стремлении стереть магию с лица Камелота. Моргана переживала не меньше Артура, и ее деятельная натура также восставала против бездействия. Вконец измучившись сидеть на одном месте, не видя улучшений в состоянии брата, она решительно встала. - Я пришлю служанку, чтобы посидела с ним, - сказала девушка. – Если хочешь, можешь отдохнуть. - Я останусь, - сказал Артур удивленно. – А куда ты собралась? - Повидать кое-кого. *** Яростно кусая губы, чтобы удержать рвущиеся наружу рыдания, Моргана на минуту остановилась, глубоко вздохнув. Она должна успокоиться. Она должна быть сильной. Ничего не получится, если она спрячется у себя в комнате и будет плакать. Она не сможет помочь Мерлину, если опустит руки. Немного успокоившись, дочь короля подняла голову и шагнула вперед, под свет факелов, гордо бросив стражникам: - Я пришла поговорить с заключенной. Охрана не осмелилась спорить с принцессой. На это она и рассчитывала. Не считая Мерлина, Моргана совсем не имела дел с колдунами, и потому не знала, чего ожидать. Отец учил, что колдуны злые. Мерлин был добрым. А Нора – нет. И те колдуны, которые держали ее в плену два года, тоже были далеко не добрыми. Девушка вздрогнула, вспомнив о том, что провела два года в заколдованном сне. Возможно, глупо было идти в темницу одной. Но она не могла доверить это дело никому: никто не провел бы его так, как того хотела она. Гаюс сказал, что Нора лишилась своих сил; что ж, тогда она не сможет ей навредить. Моргана уверенно прошла вперед, вглядываясь в камеры. Наконец, она нашла ту, которую искала, и остановилась перед решеткой, вглядываясь в усталое, бледное лицо, некогда сводившее мужчин с ума. Вейла сидела в углу камеры на клочке соломы, поджав под себя ноги, вперив взгляд в пол. При виде королевской дочки она встрепенулась, но не произнесла ни слова. - Ты утратила свою силу, - просто сказала Моргана, не зная, с чего начать разговор. Но Нора не ответила. - Должно быть, это ужасно – очутиться здесь, после того, как ты подчинила своей воле королей Камелота и Немета? - Кто тот парень? – подала голос Нора. - Какой? - Тот, который стоял возле принцессы Митиан. Вы его знаете? - Это кузен Митиан, - пожала плечами Моргана. – Он приехал к нам на несколько дней. - Как его зовут? – настойчиво спросила вейла. Моргана наклонила голову, опираясь на прутья решетки. - Ты в него влюбилась, - сказала она утвердительно. Нора молча опустила глаза, но принцессе и не нужен был ответ. - Ты потеряла свою власть из-за него, - продолжила леди. – Любовь – оружие вейлы и ее слабость. Она может заставить каждого любить ее, но потеряет свое влияние, как только влюбится сама. - Как его зовут? – повторила Нора. - Это для тебя так важно? - Пожалуйста! – несчастным голосом воскликнула арестантка, поднявшись с пола и рванув в сторону решетки, но сдвинуться ей помешали тяжелые кандалы на запястьях. – Меня казнят завтра! Я ничего не могу сделать! Назовите его имя, неужели это так сложно? - Ты навредила Митиан, - сказала Моргана. – Моей подруге. Ты заставила одного моего брата угрожать жизни другого. Ты заставила моего отца поднять меч на своего друга, и они могли погибнуть! Почему я должна исполнять твои просьбы? - Но я ничего не сделала вам! – воскликнула Нора. - Это правда, - согласилась принцесса. – И, несмотря на все твои злодеяния, мне жаль тебя. Мне жаль, что ты пошла по этой дорожке, что некому было наставить тебя на путь истинный. Поэтому я исполню твою просьбу, - она сделала паузу, и девушка напротив нее затаила дыхание, - в обмен на информацию. - Что вы хотите знать? - Состав противоядия от яда, убивающего магию волшебника. Нора замерла на месте, растерянно глядя на принцессу. - Но я ничего не знаю о магии, - сказала она, и ее слова показались Моргане искренними. - Не знаешь? - Мой дар передался мне от матери, - сказала девушка, садясь обратно на пол. – Я поняла, как он действует, лишь тогда, когда мне удалось подчинить себе принца Артура. Я не знала, что потеряю его от любви. Моргана помолчала несколько секунд. - Граф Уильям Ротшильд. Так его зовут. И я ничего о нем не знаю, так что не могу тебе рассказать. Но, - добавила она, осторожно усаживаясь на краешек каменного выступа. – Ты можешь рассказать мне о себе. - Меня уже приговорили, мне нет смысла оправдываться, - нахмурилась Нора. - Нет, но ты можешь рассказать мне. Ведь я могла стать, как ты – злой, мстительной, и применять свою магию во зло. - Вы владеете магией? - Я все еще учусь, - пожала плечами Моргана и сосредоточилась на горящем факеле. В какой-то миг огонь погас, а затем вспыхнул вновь. Девушка тихо рассмеялась. - Этому меня научил Мерлин, когда мы искали Митиан. - Я не хотела причинить ей боль, - тут же отозвалась Нора. – Но она услышала, как я замышляла убить принца Артура, а об этом никто не должен был знать… - Зачем ты хотела убить Артура? Вейла заколебалась, но все же начала: - Очень давно, когда я была еще маленькой, у меня была семья. Не только брат, как сейчас, а мама и папа. Все было хорошо, пока король не издал этот ужасный закон о Великой Чистке. Вейлы – создания магии, по закону они должны быть казнены. Моей маме не удалось спрятаться от солдат вашего отца. - Мне жаль, - тихо сказала Моргана, а Нора, смахнув одинокую слезинку, которая выступала всегда при упоминании матери, продолжила: - Мы с братом видели ее казнь, и это навсегда изменило мою жизнь. Ничего не было, как прежде. Отец начал сильно пить, несколько раз поднял руку на брата. Меня он не тронул, я была слишком маленькой, но зато я все запомнила. Однажды отца нашли повешенным, и я всегда ловлю себя на мысли, что в тот момент ощутила облегчение – я всегда боялась, что он в конце концов убьет брата и примется за меня. - С тех пор вы жили совсем одни? - Я же сказала: мы рано повзрослели. Брат начал лелеять мысль о мести и взращивал эту мысль и во мне. Понемногу я начала верить, что это – единственная цель моего существования. Ведь если бы не Утер, у нас до сих была бы мама, отец не бил брата и не покончил бы с собой. - Но ты выбрала Артура объектом своей мести. - Освин сказал, что с ним расправиться проще, чем с королем, - пожала плечами Нора. – Когда стало ясно, что мужчины ведутся на мою красоту, мы начали действовать. Я устроилась служанкой в замок, а соблазнить принца особого труда не составило. Тогда я еще не знала, что достаточно подмигнуть – и он будет моим. Я поняла это, когда столкнулась с Мерлином. Но почему-то он быстро избавился от моих чар, - девушка задумчиво провела пальцем по губам. – Это потому, что он тоже волшебник, да? - Нет. Потому, что он уже был влюблен, и понял это, когда увидел у тебя кольцо Митиан. Зачем ты забрала его? - Просто приглянулось. Да, это было ошибкой. Брат говорил, что я должна лишь убить принца и убежать, но… Когда я ощутила эту власть, я поняла, что могу сделать больше. Гораздо больше. Зачем убивать принца и становиться разыскиваемой преступницей, если можно стать королевой без кровопролития? Освин, конечно, не одобрил бы. Месть для него - главнее всего. Поэтому я не стала ему сообщать. - Мне жаль, но твой брат мертв, - проговорила Моргана. - Что? – в синих глазах вейлы промелькнула боль; она приподнялась с пола. - Мерлину пришлось убить его, иначе он убил бы принцессу Митиан. Он не должен был угрожать ее жизни. - Освин… - прошептала Нора. - Что ж, - принцесса поднялась с пола и бросила взгляд на темное небо за узким окном камеры. – У тебя еще есть время обо всем поразмыслить. - Меня казнят? - Зачем спрашиваешь? Ты угрожала жизни стольких королевских особ, что другой участи трудно ожидать; да ты и сама это знаешь. - Но вы сказали, что вам меня жаль, - тихо напомнила Нора. Моргана прикусила губу, на миг ее лоб пересекла морщина. - Да, мне тебя жаль, - искренне проговорила она, и быстро пошла к выходу, чтобы не дать волю своим чувствам: она всегда молила отца помиловать приговоренных, но в этот раз она не имела на это права. Решительно все желали смерти этой девушки: король Родор и ее отец, Митиан имела все основания требовать казни, как и Артур, но принцесса была уверена, что они не станут. Насчет Мерлина она даже не сомневалась, но он-то и не мог сейчас ничего сказать. А она должна забыть о судьбе несчастной вейлы и попытаться помочь своему брату. *** Рассвет застал Артура спящим на узком подоконнике. Он проснулся от того, что спина затекла от долгого нахождения в одном положении. Еще бы, позу явно нельзя было назвать удобной: принц прислонился спиной к стенке, щекой прижался к стеклу, одна его нога свисала на пол, другая была прижата к груди. Он заснул, не дождавшись ни Морганы, ни ее служанки. Впрочем, последняя все же была в комнате: он приметил женскую фигуру со спины, которая сразу же обернулась, обнаружив, что он больше не спит. Девушка была среднего роста, смуглая, простенько одетая; мелкие кудряшки обрамляли ее лицо, придавая ей своеобразное очарование. - Я тебя знаю, - протянул Артур. – Гвиневра, так? Девушка улыбнулась. - Да, милорд. Я служила у леди Морганы два года назад. Теперь я вернулась к ней на службу. - Верно, - принц потянулся и соскочил с подоконника. – Ээ… долго я спал? - С вечера. Вы устали, милорд. - Как он? – Артур кивнул на брата, все еще лежащего в постели, забывшегося тревожным сном. Никаких улучшений со вчерашнего дня не было видно. - К сожалению, Мерлину не лучше, - покачала головой служанка, тут же спохватилась. – То есть, я хотела сказать, принцу Мерлину. Значит, он не солгал, - она не удержалась от улыбки. - Вы знакомы? – недоуменно сказал принц. - Я познакомилась с ним до того, как он стал принцем. Мерлин говорил мне, что он сын короля, но я не поверила. - Что ж, теперь ты веришь. - Да, милорд. Она подала принцу чистой воды, и он с благодарностью кивнул, умываясь. - Мм… а где моя сестра? - Леди Моргана прилегла. Она пробыла здесь всю ночь. - Оо, - протянул Артур, раздосадованный тем фактом, что он спал, в то время как его сестра дежурила у постели больного. Он подошел к кровати Мерлина и тронул его лоб. Жар ничуть не спал, а лицо юноши еще больше осунулось. - Что говорит Гаюс? - Леди Моргана перед уходом сказала, что лекарь ничего не нашел. Он впервые сталкивается с таким ядом. - Да, впервые. Но я знаю рецепт противоядия, - выдохнул Гаюс, появляясь на пороге. Старый лекарь за эту бессонную ночь постарел еще больше, о чем свидетельствовали морщинки вокруг глаз и их воспаленный блеск. - Отец знает? Что за противоядие? Куда надо ехать? – всполошился Артур, но лекарь лишь поднял руку, прерывая поток вопросов. - Никуда ехать не надо, противоядие у нас под носом, - мрачно сказал он. – Но только добыть его очень трудно, практически невозможно. - Почему? - Противоядие – целебное дыхание дракона, и последний из них заперт глубоко в подземельях вашего замка. Но попросить дракона об этой услуге может только его Повелитель. - В чем же проблема? – Артур начинал нервничать. - А в том, что ваш отец уничтожил всех их, кроме одного, - так же мрачно продолжил Гаюс. – И последний Повелитель драконов – бывший жених матери Мерлина. Она должна была выйти за него замуж, но король выбрал ее своей фавориткой. Надо сказать, Балинор совсем не был в восторге, когда его невеста вернулась в деревню уже беременной. И даже если мы найдем его, навряд ли он согласится помогать сыну короля, который отобрал у него возлюбленную. Ведь если бы не Утер, Мерлин был бы его сыном.